Дай мне ещё немного

И она сказала:

- «Дай мне ещё немного. Ещё немного. Я должна дойти до конца. Хочу дойти до конца! »

В её голубо-искрящих глазах пылало пламя, словно кто-то жёг костёр жертвоприношения, и пламя его отражалось в её чистых, как водная гладь озера, глазах.

Я знал, что не смогу противостоять ей, и отдам всё, что она попросит, даже собственную душу, которой у меня нет и не было, значит, шкуру.

- Прошу тебя, Samael!- Молила она голосом святой прихожанки, которой никогда не была и не будет. - Дай мне ещё немного.

Я смотрел на нее, и не мог понять, как в таком хрупком тонком теле заточилась невероятная сила, сила, сокрушающая, сбивающая тебя с ног, выталкивающая из равновесия, властительная, заставляющая тебя идти за ней, покоряться ей; и в то же время кроткая, томная, непредсказуемая – сила Лилит.

Я видел много женщин, но она полонила меня. Меня, Демона…

- Лилит, - так называл я её в минуты своей слабости перед ней, - ты можешь погибнуть. Смерть всегда ближе, чем ты думаешь.

- Я не боюсь смерти, Samael. Разве смерти нужно бояться? Разве не стоит бояться того, чего ты никогда не сможешь постичь, прекрасно зная, что кто-то входил за пределы, далеко за пределы жизни. Кто-то пересекал границы, кто-то долетал до 7, 8 планеты, а быть может, кто-то смог постичь и 9-ю. Кто-то, но не я. Samael, я уже была на 8-й планете, ты видел и чувствовал всё сам, тебе самому всё это ново, так дай же мне зайти дальше.

Она получит своё, это неизбежно, - сказал я сам себе, не вслух, и взглянул в её горящие глаза.

- Мне необходимо подумать. – Выдавил я из себя слова, шагнул к ней, поцеловал в алые губы и пошел прочь, к Дворцовой площади.

Я поднялся к себе. Сел на полу, открыв настежь балконную дверь, взял дневник Дьявола и принялся записывать туда всё, что думаю о ней.

"Человека, безумнее, чем она, я не встречал! Я видел многих, видел многое. И я говорю/пишу сейчас не о самых сумасбродных и сумасшедших поступках человеческой субстанции, которая способна прыгнуть со скалы, готовая идти под пули на смерть, которая хочет убить, способная рискнуть всем, - нет, я не об этом. Я имею ввиду душу. С рождения человека отделяют от Божественного начала, от Бога и Дьявола, от всего того, что в нем есть, от того, что и есть он.

Душу лихорадочно отравляют суждениями, размышлениями о Боге и греховности мира, и о мире, как о величайшем святейшестве наших дней. О праведной и правильной жизни капают на душу снотворным бальзамом, усыпляя бдительность и чувственность души, подавляя её всякую свободу.

В хаосе дней душа человека надеется обрести порядок. Она ищет покой, и всё, что находится в мире чувств не приносит ей тотального умиротворения. А ведь оно существует, душа точно знает это, потому как отделилась когда-то от Бога, но не для того, чтобы стать самостоятельной отдельной станцией, а только лишь чтобы стать частью божественного. Но душу человека отравили еще очень и очень давно.

И только в смерти есть покой. Все так говорят, пишут.

Однако, это не совсем так.

Танатос – влечение к смерти, эрос – влечение к любви. Вот только всё дело в том, что через Эрос можно постичь Танатос, можно настичь смерть, не умирая. Возможно максимально близко подойти к ней, одной ногой переступить за черту, и при этом не умереть.

Это и поняла Лилит. И с каждым полетом, с каждой новой планетой она всё ближе и ближе к Танатосу.

И у меня есть лишь один вопрос: "Когда она настигнет Девятую планету, когда она, наконец, решиться сделать шаг за черту, хватит ли у нее смелости шагнуть туда? Хватит ли у моей Лилит храбрости и силы?"

to be continued