Накликала

— Скучно мне, кукла Лена!

— Попробуй заячий помёт — он ядрёный, он проймёт. А меня пока не лапай. У меня плита включена. А то я твоих развлечений не знаю.

— Кукла Лена, со мной нужно мягче. Я жизнь прожил, состоял, между прочим, в пионерах

Он красный галстук носит

Ребятам всем в пример.

Он — девочка, он — мальчик,

Он — юный пионер!

— Сам придумал, космополит? А ты с тех пор почти не изменился, мировая закулиса. Этими твоим заявлениями «он — девочка» представлена вся нагота... Ой, это я, конечно, зря так сказала. Накликала. Намек он углядел. Вышла из дому Настасья, в чём мама её родила. Чувствует мое сердечко, что это станет последним гвоздем, сегодня вечером забитым в крышку гроба...

— Стих написал не я, а Михалков-старший, который дядя Степа. После эвтаназии СССР этот стих был прочно забыт. Но когда-то... А ты, кукла Лена действительно накликала. Чувствую я...

— Ой, ну и ладно! Вот, к примеру, узбечка нашего гендира дома встречает без трусов, но в маске и на высоченных каблуках. Так он требует по причине коронавируса.

— Слова женщины подтвердили ее брат и еще один знакомый, которым она рассказывала об этом в предыдущие годы?

— Да не врет она! Так что ты еще либерал — в пеньюаре заставляешь меня стоять у плиты. Так что ж теперь?   Зато на карточку денюжка мне от тебя исправно капает.

— Гендир нашей компании действительно недостижимый идеал, кукла Лена

В трамвай войдет калека,

Старик войдет в вагон —

И старцу, и калеке

Уступит место он!

Передай его узбечке, кукла Лена, чтобы она добросовестней выполняла свои обязанности. Вы же вроде дружите.

— Угу. Слушаешь тебя — и невольно вспоминается бесперебойный генератор светлой античной мысли Виктор Черномырдин, чьим именем ныне назван ледокол. А тебе это вдруг пришло в голову в жанре озарения? Как обычно евреи озабоченны чужими народами, чужими правами, чужими конфликтами. Как будто им своих проблем не хватает. Собственно, в этом их главная проблема и есть.

А еще, как все евреи, ты большой поклонник поговорить на темы, в которых ничего понимаешь. А также нагло лесть не в свое дело. И, при этом, неистово верить в свой собственный ****ёж, что характерно. Категорический отказ взглянуть в лицо реальности — это очень ваша черта. Вам все кажется, что к вам кто-то нормально относится.   А такой пока еще не родился. Скажу больше, его даже и не зачали!

Так что молчи уже, пролетарий офисного труда. А то все о людях (см. картинку над текстом), да о людях он. А гендировская узбечка хоть и тупенькая, но, как-нибудь, и без твоих советов разберётся.

Два степенных профессора собрались — ты и гендир. Оба убаюканы и зацелованы до невозможности. А всё претензии высказывают. Я у тебя содержанка — любо-дорого посмотреть. Узбечка гендировская тоже старается.

А этот тут разруливает проблемы и решает задачи... Без тебя разберемся. Хотя, с другой стороны, моя мама говорит: «Учти доченька, пока гром не грянет, христопродавец обрезание не сделает. Так что ты уж держи его в тонусе».

— Твоя мама, кукла Лена — умнейшая женщина! Чтобы ее слова не означали. Я даже иной раз, ненароком, сглазить боюсь.

— Дав тьфу на тебя, морда твоя кривоносая!

— Ко мне действительно нужно прислушиваться, кукла Лена, тут твоя мам права, конечно.

— Слегка опомнился, обормот? Смотри у меня. Моя мама все правильно говорит.

— А ведь ты, кукла Лена, вся в маму пошла. Смотрю на тебя — и налюбоваться не могу. Таже бескомпромиссность к чуждому, таже четкость суждений и широта взглядов. Дай я тебя за это поцелую.

— Да ладно тебе, поешь сначала. Спокойно мне с тобой, христопродавец. Знаю, на карточку всегда деньги от тебя зайдут. Поцелуешь, конечно, как тут не поцеловать. Только инсулин сначала уколи...