Быть или казаться?

Сан Санычу Шустрецову перевалило за шестьдесят, когда он вдруг стал задумываться о довольно-таки странных вещах. Нет, для людей, постоянно думающих, эти вещи, скорее всего, не такие уж и странные, но наш Сан Саныч, хотя и слыл человеком неглупым, но прямо-таки чтобы думающим человеком не слыл, нет.

А тут надо же такому случиться, стал задумываться. Да о вещах, поди ж ты, крамольных. И вслух не произнесёшь, о чём таком стал задумываться наш Сан Саныч!

«Детство и отрочество даны человеку, специально кем-то придуманы, для того, чтобы человек созрел, подготовился. Чтобы его сложили из разных частей родители, детский сад, школа, улица в одну картинку. Вот эта картинка и будет тем человеком, той личностью, что и пойдёт по жизни. Никакое общество не потерпит анархии. Даже в первобытном строе, и то. Где это видано, чтобы один захотел быть таким, а другой – вот эдаким. Быстро порядок наведут! Все должны быть похожи. Нет, все, конечно, разные. Но все живут по определённым правилам. А не живи все по правилам – это что же такое получится? Кто в лес, кто по дрова? »

Но задумался обо всём этом Сан Саныч не просто так, вообще, глядя, допустим, в небо. Или, скажем, созерцая лунную дорожку на речной глади. А по совершенно конкретному поводу. По такому поводу, о котором-то и сказать нельзя. Здесь и загвоздка.

А дело было так.

Наступили выходные дни, и Сан Саныч приступил к несению очередной домашней вахты. Выбить половики, пропылесосить ковры, вытереть пыль, сходить за продуктами – все субботы похожи одна на другую.

Но, дефилируя из комнаты в комнату, Сан Саныч вдруг, услышав, как жена, присев на диван, спросила то ли себя, то ли его, просто спросила у пространства:

- Чем бы ещё заняться? Что сделать?

И вот тут Сан Саныч испытал нестерпимое желание сказать собственной жене, с которой прожил уже много лет, не какой-нибудь шалаве:

- А пососи-ка моего дружка!

При этом Сан Саныч тут же увидел, как всё это происходит. Как жена не то просто покорно, не то даже с неким удовольствием, начинает это делать, как они оба входят во вкус, так сказать. Затем переходят к продолжению. Сан Саныч видит, и как это происходит. И так… И эдак. И вот так! Чресла в конце концов облегчаются. Давление, наконец-то, приходит в норму. В голове светлеет. По всему телу разливается приятная истома. Благодать! Хорошо, что можно вот так, запросто, открыть рот, сказать о своём желании и заведомо знать, что последствия будут исключительно приятными!

От таких мыслей, от мелькнувших разом картинок язык Сан Саныча  тут же присох к гортани. Как можно вымолвить такое собственной жене? Ужас! Откуда такие мысли? Да он на старости лет стал совершенно испорченным человеком!

И вот тут как раз и стал задумываться Сан Саныч. Почему это он испорченный? Потому что такие желания его посещают? А что, других людей не посещают? Посещают, наверно, но другие не хотят ведь родную жену оскорбить таким вот скабрезным призывом?!

А почему не хотят? Откуда ты знаешь? Может быть, и хотят, и говорят. Никто ведь это не обсуждает. Значит, если пришла подобная мысль в голову, что теперь делать? Ходить туда-сюда, задумываться об условностях, воспитании, морали.

Почему нужно терпеть и себя корить? В чём он виноват? В том, что СКАЗАТЬ хотел, или что СДЕЛАТЬ хотел? А если просто подойти, вынуть и, так сказать, действиями показать свои желания? Это не так ужасно? Не так стыдно? Кошмарить меньше будет?

Если бы возможности были как в молодости, и думать бы ни о чём не думал. Уловил бы момент, когда жена облокотилась локтями на стол, читая чьи-то смски, заголил ей откляченный зад, и вперёд. Поойкала бы, покрутилась, да ничего, вытерпела. А тут, когда нижний друг ведёт себя как захочет – то встанет, когда не надо, то и по особому приглашению не сильно-то голову поднимает – тут и задумаешься. Да ещё была бы жена молодуха. А так у неё у самой проблем со здоровьем выше крыши.

В голове Сан Саныча вдруг зазвучала песенка группы "Балаган-Лимитед". «Ты скажи, ты скажи, чё те надо, чё те надо, может дам, может дам, чё ты хошь». Сколько народу искусилось этой песенкой? Сколько говорило, что они хотят, получали по физиономии, то есть получали совсем не то, чего хотели. А всё почему? Воспитание, мораль, условности.

Хорошо, сегодня сказал ты жене, что хотел, получил тоже, что хотел. А завтра чего ты захочешь? А захотев, вот так запросто, пойдёшь и скажешь? Вот-вот! Всё начинается с малого. «Сегодня ты играешь джаз, а завтра Родину продашь? »

Вот оно, воспитание, мораль. Даже в поговорках. Всё пропитано пропагандой!

Ну-ну. Пойди, просто на улице или в парке во время прогулки, или в транспорте, в магазине, подойди к какой-нибудь женщине, скажи ей о своих желаниях. Точно схлопочешь. И все как один, осудят тебя и скажут, что ты не прав. Потому что мораль, и правила.

Ну, хорошо. Допустим. Это чужие люди. А вот к своим-то как?   Они тебя считают приличным человеком, воспитанным, сдержанным, вежливым. А ты: «пососи, мол». Или вот так, ни с того ни с сего подойти и руку сунуть ей между ног. Сжать там всё, пощупать. А в ответ чтобы тебя не оттолкнули, нет, а, напротив, приняли такую позу, чтобы тебе удобнее было. И показали бы всем своим видом, что они только об этом и мечтали. Глаза закатили бы, вздыхали бы да охать начали. И сами к тебе потянулись и руками и губами…

Чёртовы условности, чёртова мораль!

Тихо-тихо, Сан Саныч! Ты размышляешь о собственных поступках. Как ты бы поступил. И ждёшь одобрительного отклика на твои собственные поступки. А представь, что это к тебе или к твоим близким кто-то начнёт такие же желания проявлять? Понравится ли это тебе? С одобрением ли отнесёшься? Вот видишь, и ты не поторопишься дать кому-то, чего ему захочется. Стало быть, правила всё же соблюдать нужно. Другое дело, прежде, чем их утверждать и насаждать, много, ох много раз подумать надо и всё взвесить…

Пока Сан Саныч раздумывал, пока философствовал, жена забежала в ванную, оттуда голышом в спальню, оттуда, уже одетая, в прихожую – и только её и видели.

«Нет, –  твердил себе Сан Саныч, – как-то неправильно устроен мир. Что-то в нём не так. А как разобраться, где найти причину всех неправильностей? Вопросы»…

Сан Саныч ходил по квартире и думал, что это такое с ним происходит. Обнаглел совсем. О чём заморачивается?!!! Думал бы лучше о международном положении. «В то время как космические корабли бороздят просторы мирового океана»… Да на кой мне космос! Корабли! Океан! У меня вот проблема! Сан Саныч снова ощутил тяжесть между ног и подумал, что возраст загоняет в тупик. Но, если продолжать свой наглёж, то вдруг сможешь сам себе помочь? Главное, сделать первый шаг. Сказать первый раз. И сделать. Сказать и сделать, сказать и сделать…

Не-а. Не скажешь ведь. И не сделаешь.

А всё почему? Воспитание, етит его в качель. Мораль! Правила!!!!