Больше, чем любовь, гл. 24. Глава Истории про любовь

18+

Аннотация: История любви, ревности и страсти... Главный герой – бывший артист балета, премьер театра, вынужденный после серьёзной травмы оставить сцену. Он нашёл себя в журналистике, пишет статьи о балете, о том, что ему близко. Однажды он знакомится с девушкой, которая становится его большой любовью. Но годы семейного счастья оказываются перечёркнутыми из-за нелепых подозрений. Два любовных треугольника и в точках их пересечения – любящие и страдающие сердца, а ещё… балет и прыжок, который, как думал герой, был его последним тринадцать лет назад, однако жизнь распорядилась по-другому…

Пред. глава:

Глава 24

Ярослав взлетел на их этаж, в номере его встретила Марина. Ни одного вопроса опять не задала, быстро прижалась к нему и снова отпрянула. Дверь в комнату Данилки была открыта, врач скорой, мужчина с лохматой рыжей шевелюрой, делающей его похожим на льва, прощупывал его живот, задавая обычные вопросы про «тут болит? а тут? а как болит? режет? колет? тянет? ». Данилка был очень бледный, сливался с подушкой.

— Ну что, товарищи родители, я подозреваю острый аппендицит, а потому мальчика мы забираем. Папа, сможете его донести до машины на руках или носилки нужны?

Взгляд врача скользнул по Ярославу, задержался на его правой руке.

— Вы поранились?

Ярослав непонимающе посмотрел туда, куда и врач, на костяшках пальцев была кровь.

— Ах, это… Так, ерунда. Упал в темноте на камень.

Марина подняла на него глаза, но в них смешалось столько эмоций, что Ярослав не смог разгадать, какая из них главная.

— Мама, помогите сыну одеться, – снова распорядился врач.

Подняв Данилку на руки, Ярослав, неся его по лестнице (лифта в старинном здании санатория не было), шёпотом спросил:

— Ты так вошёл в роль или тебе на самом деле плохо?

— Теперь уже и не знаю, – ответил сынишка. – Сначала играл роль, когда мама проснулась и пришла тебя у меня искать. Сказал, что меня тошнит и болит живот…

— А как же температура?

— Пап, ты что, не умеешь температуру нагонять?!

— Так, ладно, а дальше?

— А дальше мама скорую вызвала, пока она ехала, у меня вроде и на самом деле заболело.

— И сейчас болит?

— Режет там что-то… Или колет, я не пойму. А ты успел свои дела закончить?

— Успел. Спасибо тебе, сын.

В детском отделении больницы, куда привезли Данилку, у него взяли срочный анализ крови. Диагноз врача скорой помощи подтвердился. Через час его уже оперировали. Хирург сказал, что ещё немного и мальчика было бы не спасти. Пока Марина и Ярослав приходили в себя от известия, им выдали список предписаний, что из продуктов можно приносить, а что нельзя.

Они вышли из больницы на улицу, в душную ночь, кажется, надвигалась гроза.

— Что-то мне нехорошо, – пробормотала Марина.

Ярослав подхватил её на руки, донёс до ближайшей скамейки.

— Это последствия стресса. Скоро пройдёт, – он сел рядом с ней, обнял, прижимая к себе. – Сейчас с Данилкой уже всё в порядке. Давай думать только об этом. – Он чувствовал, что его и самого стало потряхивать от осознания того, что могло случиться.

В отдалении послышались раскаты, словно камни покатились с горы, Ярослав собрался вызвать такси.

— Может, не надо? Хочу попасть под ливень, – попросила Марина.

— Ну какой ливень, ты недавно перенесла сильнейшую ангину, – мягко возразил Ярослав. – Только горячий душ.

Однако вымокнуть, причём в буквальном смысле до последней нитки, им всё-таки пришлось. Ливень обрушился, словно давно висел над ними, выжидая удобного для себя момента и прикидывая, как обставить своё появление с максимальной помпой. Почти одновременно с разных сторон сверкнуло, с оглушительным треском разверзлись небеса, и оттуда сразу полились миллионы тонн воды. Ярослав и Марина добежали до беседки, где в дневное время отдыхали «ходячие» пациенты больницы. С них текло ручьями. В службе такси Ярославу ответили, что свободных машин нет. Скорее всего, никто не хотел выезжать в такое ненастье на улицы, которые прямо на глазах превращались в бурные реки.

Прижимая к себе вздрагивающую от непрерывных громовых раскатов и ярких вспышек молний жену, Ярослав прокричал ей (обычного голоса было бы просто не слышно):

— Знаешь, что я хочу тебе сказать? Что нашу десятую годовщину мы не забудем никогда!

Марина привстала на цыпочки, обняла мужа за шею, непроизвольно подумала: «Главное, чтобы мы забыли девятую…» Ярослав приник к её губам, с каждым ударом грома сознание отступало всё дальше, поцелуй становился всё более страстным, руки всё более настойчивыми, в шуме ливня утонули слова и стоны...

У себя в номере они оказались лишь под утро. Ярослав сразу набрал полную ванну горячей воды, погрузил туда жену.

— Ты у меня только не разболейся, прошу тебя, – твердил он, потому что Марину опять трясло.

Потом он снова отпаивал её, закутанную во все одеяла, чаем с мёдом и подогретой минеральной водой, смеялся, что у него появилась вторая профессия – профессиональной сиделки, что сможет подрабатывать, когда ему надоест поприще журналиста.

Оставив Марину отогреваться, Ярослав съездил в больницу к Данилке. Сынишка уже успел подружиться с ребятами в палате и, хотя был ещё слабым и бледным, страшно гордился, что у него появится первый шрам, который должен его украсить как мужчину. Ярослав не стал его разубеждать, что шрам от аппендицита тоже считается.

— Папа, а что за кровь была у тебя на кулаке? – спросил Данилка при прощании, внимательно оглядев руку отца, на которой уже не было следов. – Это кровь врага?

Ярослав, которому казалось, что инцидент с Константином произошёл в далёком прошлом, настолько более серьёзные события случились после него, ответил задумчиво:

— Врага не врага, а в челюсть дать пришлось…

— Жесть! То есть – круто, – поправил себя Данилка. – Горжусь тобой, отец.

Ярослав покачал головой, произнёс с тяжёлым вздохом:

— А я вот собой нет… Я очень виноват перед мамой.

Данилка ободряюще улыбнулся:

— Она тебя любит. Меня бы так полюбила какая-нибудь девчонка…

След. глава: