Итальянский этюд в ковидных тонах, гл. 41

18+

ЧАСТЬ 2

КОВИДНЫЕ ТОНА

Пред. глава:

Глава 2 (41)

Москва. 31 декабря 2019 года.

Приехать ровно к назначенному времени не получилось. Москва стояла в глухих пробках. Таксист, выражая крайнюю степень раздражения и недовольства, сам себя «запикивал», так что до Витторио и Полины доносились только начальные слоги того, что он порывался произнести вслух, но не мог ввиду явной интеллигентности пассажиров. Витторио держал руку Полины в своей, чувствуя, как всё больше холодеют её пальцы, что всегда было признаком сильного волнения. Он старался отвлекать её разговорами, вызывал на обсуждение увиденного (они в итоге вместо какой-нибудь одной посетили обе выставки), Полина поначалу отвечала, но постепенно перестала замечать, что пропускает его вопросы, реплики произносила невпопад. Витторио замолчал, только гладил её ладонь, время от времени поднося к губам и целуя.

*

— Галя, чего мы ждём? Уже восемь часов. Пора провожать Старый год. У меня всё слиплось в желудке от голода. И зачем ты столько всего наготовила, а теперь дразнишь! И не понимаю, почему мы остались дома, почему не пошли на рождественский концерт, нарушили традицию! И почему ты молчишь? Я как будто со стеной разговариваю!

Галина не обращала внимания на брюзжание мужа. Она была как на иголках от своей затеи. И думала только о том, предупредить Валентина или нет. Что, если у него случится сердечный приступ от такой внезапности?

Витторио позвонил ей, что они едут, но, скорее всего, опоздают из-за пробок. А значит, назвать мужу причину, по которой они не садятся за накрытый стол, всё же придётся.

— Валя… – она держала в одной руке рюмку коньяка, а в другой – рюмку с разведённым в воде валокордином, – выбирай, что будешь пить.

Муж посмотрел на неё с подозрением.

— Сознавайся, что задумала, потом я решу.

Галина медлила. Валентин ещё раз окинул её внимательным взглядом, отметил особую тщательность в наряде, причёске и маникюре, нервный блеск в глазах. Она была очень хороша в этой своей взволнованности, хотелось обнять её и растрепать волосы, отнести в постель. Они были вместе уже двадцать два года, он продолжал любить её. Единственным мрачным периодом за всю их счастливую семейную жизнь стали последние полгода, «итальянский этюд» их дочери, как он теперь с усмешкой называл эти месяцы напряжения и боли. Галина заставила его тоже приодеться, словно бы они всё-таки собирались «выйти в свет» или… ждали гостей.

— Давай и то и другое.

— Совмещать нельзя.

Валентин вздохнул. Спросил, пристально глядя в глаза жене:

— Мы… ждём гостей из Италии?..

Она тут же выдала себя, залившись краской. Сконфуженно кивнула.

— Валя, помни, что Полиночка беременна. Ей вредно волноваться. Я их пригласила от имени нас обоих. Пора нам помириться, Валя. Ты же видишь, какой у неё характер. Она вся в тебя! Такая же упрямая. Так мы и внука или внучку никогда не увидим! Пожалуйста, уступи, ты же старше, должен быть мудрее, – Галина говорила очень быстро, умоляюще глядя на мужа.

— Рядом с ней уже есть тот, кто старше и мудрее, – Валентин опять почувствовал приступ злости, которая то затихала, то вспыхивала в нём с новой силой. – Ладно… Давай коньяк.

*

Полина замерла у домофона.

— У тебя же есть свои ключи, почему не хочешь воспользоваться?.. – тихо спросил Витторио, он был уже не рад, что поддался своей идее, которая послужила благодатной почвой для приглашения тёщи. Бледность Полины, неуверенность в её взгляде и ставшие окончательно ледяными руки терзали ему сердце.

Она, не отвечая, нажала на кнопки с цифрами квартиры, потом, секунду поколебавшись, надавила на последнюю с буквой «В». Раздался звук вызова. Почти сразу им открыли. В лифте она тоже молчала, только не отрываясь смотрела ему в глаза и держала за руку, словно черпала силы.

Дверь квартиры уже была распахнута, Галина стояла в проёме, нарядная и красивая. Увидев дочь, она на мгновение обомлела – за прошедшие полгода её Полиночка изменилась если не до неузнаваемости, то очень сильно. В Италию она провожала юную девушку, теперь перед ней стояла обворожительная молодая женщина. Витторио слегка подтолкнул Полину в направлении матери, но его руки она не выпустила, пришлось тоже сделать шаг вперёд. Видя, что ни жена, ни тёща не в состоянии вымолвить ни слова, Витторио протянул Галине большой пакет с новогодними сувенирами и парой бутылок «Кьянти», которые он приготовил ещё дома втайне от Полины, рассчитывая на такой вот случай и признавшись ей в этом, только когда они покидали гостиничный номер.

— Здравствуйте, Галина! С наступающим, – произнёс он со своим мягким, завораживающим акцентом.

— Да вы проходите скорее, – наконец собралась с мыслями Галина.

Полина, продолжая крепко держать Витторио за руку, перешагнула порог. У неё гулко стучало в висках.

— Полюшка, дай я тебе помогу снять пальто, – Витторио ласково попытался вытащить свою ладонь. Полина выпустила её ровно на ту минуту, которую заняла процедура снятия верхней одежды и обуви, и тут же снова сжала его пальцы.

Их сцепленные руки было первое, что бросилось в глаза Валентину, когда он вышел в прихожую. Потом он поднял взгляд. Сначала на дочь. «Чужая… – мелькнула грустная мысль, – совсем взрослая…» Затем перевёл глаза на зятя. Несколько мгновений они словно сражались взглядами. Двое мужчин за одну женщину. Но уже было ясно, кто победитель. «Красивый, чёрт, – опечалился Валентин, теперь ещё больше переживая за дочку. – Намучается с ним». Он вынужден был признать, что смотрелись они рядом друг с другом очень гармонично. И, если бы ему не были известны точные цифры и обстоятельства, он никогда бы не поверил, что между этими двумя почти шестнадцать лет разницы.

След. глава: