Итальянский этюд в ковидных тонах, гл. 50

18+

ЧАСТЬ 2

КОВИДНЫЕ ТОНА

Пред. глава:

Глава 11 (50)

Флоренция. 15 мая 2020 года.

Утром он позвонил матери, поздравил её с рождением ещё одной внучки. Новость быстро распространилась, и в течение дня он принимал звонки вежливости от родственников, которые десять месяцев назад пытались отговорить его от женитьбы на русской и до сих пор не признавали её «своей», однако малышка – другое дело, в ней хотя бы наполовину текла итальянская кровь. Этот снобизм разозлил бы Витторио, если бы не благодушный настрой от поселившейся в нём радости. Ему хотелось только улыбаться.

У него как раз был выходной. Витторио решил прогуляться. Флоренция до сих пор выглядела очень непривычно без туристов, с пустынными улицами, которые не могли заполнить жители, тем более что многие по инерции продолжали сидеть по домам. Город напоминал музей под открытым небом, закрытый для посетителей. Один-два раза по такой Флоренции можно было пройтись с удовольствием, разглядеть то, что обычно не было видно из-за спин множества людей, но не более… Появлялось чувство противоестественности происходящего, желание, чтобы всё скорее вернулось на круги своя. Но поскольку для Витторио это была первая прогулка с того момента, как они гуляли ещё вместе с Полиной, то испытывал он пока только удовольствие и продолжал улыбаться. Под обязательной для ношения маской его улыбки никто не видел, разве что радость, которую излучали его глаза, а вот в ресторанчике, куда он зашёл пообедать, а потом ещё в одном, где хотел просто посидеть и выпить чашечку кофе, с ним произошли два забавных случая. В первом его приревновал к своей супруге муж, которому показалось, что он улыбается именно ей, да ещё так нагло, не скрываясь, не обращая внимания на присутствие рядом с ней мужчины, что разразился шумный скандал, бедной и ни в чём не виноватой даме пришлось доказывать, что она верная жена, а Витторио извиняться за недоразумение. Но происшествие не стёрло улыбку с его лица, и следствием стал другой эпизод, когда к нему за столик подсела молодая женщина, привлечённая этой его улыбкой и уверенная, что он таким образом намекает на желание с ней познакомиться. Он же не сразу смог вернуться мыслями от своей любимой и какое-то время продолжал улыбаться, пока незнакомка что-то говорила. Осознав, что её слова обращены к нему, попытался вслушаться в смысл, понял, что ещё одну даму ввёл в заблуждение, угостил её кофе в качестве компенсации за «моральный ущерб» и объяснил, что у него родилась дочка, а потому он такой радостный.

Вечером они с Полиной лежали «в обнимку»: она по видеосвязи рассказывала ему о том, как прошёл её второй день в качестве мамы, опять показала ему малышку, Витторио любовался своими «звёздочками». Потом показала ему рисунки, теперь это была в основном Кристина. Лишь на одном Полина изобразила себя в момент кормления дочки грудью, сердце Витторио опять преисполнилось нежности, а глаза заблестели от слёз. Он рассказал ей о своей прогулке и произошедших с ним смешных случаях.

— Витторио, как думаешь, это закончится? – в голосе Полины прозвучала страшная тоска, он понял, что её весёлый вид обманчив, на самом деле она просто прилагает все силы, чтобы он не заметил её переживаний и страха.

— Обязательно закончится, любовь моя, ты только, пожалуйста, береги себя, мы совсем скоро снова будем вместе, – Витторио постарался, чтобы его слова прозвучали убедительно.

— Когда? – Полина не смогла сдержаться, из её глаз одна за другой покатились слезинки, малышка, которая лежала рядом с ней и, казалось бы, безмятежно спала, закряхтела, заворочалась, обиженно сморщила личико, её связь с мамой была пока необычайно сильна, она тут же почувствовала её печаль.

— Как только вы с Кристиночкой немного окрепнете для дальней дороги, я сразу заберу вас домой, – горячо говорил он ей.

Полина вытерла слёзы, улыбнулась, малышка успокоилась.

— Хорошо, я буду ждать… Расскажешь мне что-нибудь про звёзды, пока я не усну?..

— Конечно… Отключай видеосвязь, буду шептать тебе на ушко…

Москва. Май 2020 года.

Полина чувствовала себя словно в заточении. Было невыносимо находиться постоянно одной в маленькой комнате, не имея возможности даже открыть окно, чтобы выглянуть на улицу, перекидываясь парой слов только с уставшей, а потому молчаливой санитаркой, которая привозила на тележке еду. Она, конечно, знала, что в таком же точно положении находятся все остальные «постоялицы» роддома, но это мало успокаивало. Её спасало только рисование, но блокнот был уже весь испещрён рисунками, она рисовала мысленно, мысленно можно было рисовать не только карандашом, но и красками. Наконец, ей объявили, что на следующий день намечена выписка, что она может сообщить об этом встречающим. И хотя было понятно, что дома всё равно придётся сидеть взаперти (карантинные меры ужесточались день ото дня, так как цифры инфицированных пока продолжали стремиться вверх), там всё же были родители, комната со своими вещами, возможность дышать воздухом из окна или по пути к магазину… Полина перевела оставшиеся часы в минуты и принялась вычитать их из получившейся суммы.

Утром в запланированный день выписки роддом вместе со всеми, кто там находился, закрыли на карантин, у одной из медсестёр был обнаружен коронавирус.

— Полюшка, любимая, tesoro, amore miо, умоляю тебя, продержись, не падай духом, – уговаривал Витторио, понимая, что любые его слова всего лишь слова, не представляя, как сам бы выдержал нахождение в течение трёх недель в почти полной изоляции в крошечном помещении. И это не считая физической боли, неизбежной после тяжёлых родов, в которых призналась ему Полина лишь накануне, она и от родителей это скрыла, чтобы они не проговорились.

— Полюшка, поговори со мной, не молчи, я уже купил билет на самолёт, я встречу тебя сразу, как только закончится твой карантин, а ты постарайся набраться за это время сил, – умолял он, но Полина только смотрела на него грустными глазами. Если бы она заранее настроилась на то, что проведёт в роддоме не пять дней, а двадцать один, ей было бы легче принять этот факт, но весть пришла тогда, когда она уже отсчитывала последние минуты, а потому буквально сразила её.

След. глава: