Оля. Порка за ложь. Из Письмо деду морозу от Юльки. Порка рассказы

- Да, конечно помню, - ответила девочка. Все события, которые произошли тогда, пролетели перед её глазами и она покраснела. Оля так и не научилась не краснеть каждый раз, когда ей было стыдно. А стыдно ей было очень часто, - но я же ничего плохого не сделала?!

- Ты не помыла посуду! - ответила мама, - хотя ты знаешь, что это входит в круг твоих обязанностей!

- Мамочка, я лишь хотела, пока не стало темно и холодно искупаться на речке. А вернувшись домой, я помыла бы посуду, - ответила Оля, чувствуя, что что-то не так. Её руки автоматически оказались на её попе.

- По моему ты просто лентяйка! - строго сказала молодая женщина и подняла с земли, собранную в веник крапиву, - а у меня есть хорошее лекарство от лени!

- Мамочка, миленькая, не надо! - на глазах у девочки появились слезы. Она, впрочем, как и Коля, была очень хорошо знакома с крапивой. В какой-то момент Таня решила что и Колю можно и нужно периодически пороть.

- Задери платье, сними трусики, наклонись вперед и обопрись руками о столб! - строго приказала мама.

- Мамочка, прости, пожалуйста! - слезы текли по щекам, но ослушаться маму Оля не посмела. Трясущимися руками она задрала подол платья и сняла трусики, - я больше не буду! Пожалуйста, не надо крапиву! Лучше ремень! Только не крапиву!

Но все уговоры ни к чему не привели. Женщина размахнулась и от души нанесла первый удар по попе девочки. Оля взвыла от боли, но руки остались на столбе, хотя так хотелось закрыть ими попу. Но из горького опыта девочка знала, что мама может ударить и по рукам.

- Ты еще громче закричи! - строго сказала женщина нанеся еще несколько ударов крапивой, - чтобы все соседи сбежались посмотреть как Оля получает по голой заднице!

- Мамочка, я больше не буду лентяйничать! Прости, пожалуйста, - уже очень тихо, глотая слезы попросила Оля. Но это тоже не помогло. Мама продолжала стегать девочку крапивой по попе. Причем доставалось не только попе, но и ножкам.

- Можешь встать! - строго сказала мама, отбросив в сторону веник из крапивы. Оле так хотелось положить руки на попу, и ножки чтобы хоть как-то уменьшить боль. Но она прекрасно знала, что делать это без разрешения матери нельзя, а разрешения этого еще не было. А попка и ножки горели огнем, как это и должно быть. За что Оля и ненавидела крапиву, что в отличие от других воспитательных инструментов, попа даже, когда переставали пороть, продолжала гореть.

- Так, вернемся к посуде! - строго сказала Таня.

- Да мама, - по тону её, Оля поняла, что крапива только начало наказания. А порка после крапивы, это жесть. Это едва ли не самое жестокое наказание для девочек, какое можно придумать. Слезы, которые она только что вытерла, опять появились сначала на глазах, а потом и на щеках. И страх. Да Оле стало страшно. Не смотря на богатый опыт за последнее время, девочка так и не научилась побеждать страх перед поркой. Она всегда, едва-ли не до тошнотиков боялась порки, боялась боли. А мама научилась пороть жестко, даже порой жестоко и без всякой жалости.

- Ты сказала, что хотела помыть посуду после речки? - спросила мама, - я правильно поняла?

- Да, я хотела, вернувшись домой после дачи, помыть посуду, - ответила девочка и, лишь потом сообразила, что не стоило этого делать. Ведь мама просто так не стала бы спрашивать. Значит она все знает и сейчас её, Олю ждет еще и порка за обман. Мама порола уже её за обман и эта порка надолго осталась в памяти девочки.

***

Коля с нетерпением ждал нового года. Ждал и боялся. Ведь после нового года его жизнь кардинально изменится. Появится Оля. Это то, о чем он и мечтать не смел, были лишь фантазии. Но вместе с Олей в его жизни появится и порка. А этого Коля, несмотря на все свои фантазии и мечты о ней, очень боялся. Несмотря на то, что он часто занимался сэлфом, реальная порка оказалась и больнее и страшнее.

Юля ничего не знала о произошедшем, так как вернулась домой лишь на следующий день. Ни мама, ни Коля ни словом ни жестом не показали девочке о том, что было, пока ее не было дома.

Таня сначала пожалела, что сразу отдала все вещи. Но подумав, решила что так будет лучше, а на новый год купила Оле красивую шелковую ночнушку. Ведь должна же девочка в чем-то спать. Кроме того, помня о письме Юле, о том, что она просила у деда мороза порку для брата, Таня купила хороший ремень. В доме не было подходящего ремня для этих целей.

Наконец-то наступило 31 декабря. Дети, причем оба с нетерпением ждали, когда же дед мороз разложит подарки под елкой. И если Коля знал, что произойдет, мама рассказала ему свой план, не вдаваясь в подробности, то Юля не знала вообще ничего. Ни того что произойдет, ни какие подарки она получит в новогоднюю ночь. Девочка уже и не помнила про письмо к деду морозу. Она мало верила в то, что ее просьба будет выполнена и, практически сразу перестала думать о нем… Ведь она, Юля ходила в школу, в первый класс. А там её научили тому, что деда мороза нет. Что все подарки дарят детям их родители.

Наконец часы начали отбивать двенадцать часов. И с последним ударом Таня открыла бутылку шампанского, наполнив свой бокал. Коля налил себе и своей сестренке в такие же бокалы, как и у мамы, лимонад. И все вместе они выпили за наступивший новый год.

- Мама, пойдем смотреть, что нам принес дед мороз! - опустошив свой бокал сказала Юля. Ей не терпелось увидеть свои подарки, хотя она ничего и не заказала на этот раз.

- Так не терпеться? - улыбнулась женщина, - но давай подождём Колю. Он куда-то исчез.

- Ух уж этот Коля! - серьезным тоном, насколько это могут маленькие дети, сказала девочка, - даже на новый год не может быть серьезным и ответственным!

- Ну может ему надо в туалет, - улыбнулась мама. Она прекрасно знала, где сейчас ее сын и чем он занимается. И поэтому сейчас Таня просто тянула время.

- Пошли смотреть подарки! Больше не будем ждать Кольку. Может он уже там, - глянув на часы, сказала она. Они направились в зал, где как обычно стояла елка.

- Мама! Там кто-то есть! - крикнула Юля, немного испугавшись. Ведь в комнате было темно и она не могла разглядеть, кто прячется за елкой.

- Это, наверно, Колька, - улыбнувшись ответила мама, включая свет в комнате.

- Колька, зараза! - опять таким же строгим голосом сказала девочка, - выходи. Мы тебя там ждем, а ты тут опять жрешь мои конфеты! Вот я тебе задам!

Юлька хотела еще что-то сказать и сказала бы, но она увидела, кто прятался за елкой. Это был не Коля. Это была красивая, высокая девочка. На ней был красивый костюм горничной. Сначала мама хотела, чтобы Оля надела костюм Мальвины, но потом передумала. Ведь Юля уже видела его. Эта странная девочка была примерно одного возраста с Колей, даже одного роста. Но Юля не знала её.

- Юля, знакомься. Это Оля! - пришла на помощь девочкам мама. Дочка смотрела на девочку и не могла сообразить, как так. Кто эта Оля? Но чем больше она смотрела, тем больше сходства находила в этой девочке со своим братом. Вот Оля улыбнулась и протянула руку, сказав свое имя. И голос, это тоже голос Коли. Но это не он. И тут Юлька вспомнила про письмо. Но этого не может быть! Она отправила письмо по почте! Совпадение!

- Юля, - тихо ответила на приветствие девочки Юля и на глазах у нее появились слезы. Значит, если её просьбу дед мороз выполнил, то эта девочка Оля, - ты моя сестра?

- Да, можно и так сказать, - улыбнулась Оля.

- Ура! Ура! Ура! - вытерев слезы рукавом закричала Юля, обняв стоявшую рядом с ней девочку, - у меня появилась сестра!

- Будем смотреть другие подарки? - спросила мама. Она была очень рада реакции дочери на появление Оли. Таня достала подарки для Юли, но та проявила особого интереса к ним. Юльке было интересно сидеть рядом со старшей сестрой.

- А теперь подарки для Оли, - сказала женщина и вытащила из коробки две шёлковые ночнушки, голубую юбочку, такую же голубую футболку и синию кофточку. Таня сначала хотела посмотреть насколько долго хватит Оли и лишь потом, ближе к лету, купить ей новые вещи. Но потом решила, что все таки парочку вещей, чтобы переодеться, девочке все таки необходимы. Ну и ночнушка, чтобы было в чем спать. Конечно, все это стоило денег. И на этот новый год Таня сильно потратилась на детей. Но это ее дети и чего только не сделаешь для них.

- Это тоже для Оли, - сказала мама, вытащив из коробки новый кожаный ремень. Сказав это, Таня посмотрела тайком на Олю. Девочка сильно покраснела. Ей стало очень стыдно, ведь она прекрасно знала для каких целей мама подарила ей на новый год этот ремень. А еще стыдно было потому, что подарок этот был сделан в присутствии сестры. Если бы Оля еще догадывалась, что Юлька тоже знает для каких целей этот ремень, она бы точно провалилась сквозь землю.

- Я так думаю, что этот ремень для Коли, - Юля прекрасно поняла для каких целей ремень и попробовала разрядить ситуацию. Но сделала еще хуже.

- Нет, этот ремень именно для Оли! И она точно знает для чего! - прервала дочку Таня. А Оля покраснела еще больше. Если в комнате выключили свет, то она, комната, осветилась бы красным светом, настолько стыдно было девочке Оле.

Наконец с подарками разобрались. Юля уже спала на ходу и Таня отнесла дочку в ее комнату.

- Мама, открыв глаза, сквозь сон спросила Юля, - а Оля завтра останется?

- И завтра, и после завтра. Оля будет у нас так долго, пока она сама этого захочет, - ответила мама, - спи!

Поскольку были школьные каникулы, то Оля была в каждый день и целый день. А благодаря ночнушкам и каждую ночь. Мама была очень довольна сложившейся ситуацией. У нее появилась в доме помощница. Оля с удовольствием помогала ей. Девочка пылесосила в зале и в своей комнате. Мыла посуду и полы на кухне. Помогала готовить кушать. Таня не могла нарадоваться на свою новую, взрослую "дочь", пусть и не настоящую.

Неделю назад коллега по работе пригласила Таню к себе домой. Повод был, мягко говоря, не очень хороший. Дело в том, что дочь коллеги, Айгуль попалась на воровстве и, соответственно обмане. А Таня как раз была пострадавшей. Гульнара, так звали коллегу, пригласила Таню на наказание провинившийся дочери. Так сказать моральный ущерб, да и дочери будет стыдно. Если бы это случилось месяц назад, Таня ни за что не согласилась на подобное предложение. И простила бы девочку без всякого наказания. Но сейчас, в силу сложившихся обстоятельств, она хотела посмотреть, как наказывают других. Девочка, которой было десять лет, она была не причем. Таня рассудила так, что Айгуль так или иначе будут пороть, поэтому нет ничего плохого в том, если Таня посмотрит на порку девочки.

Когда все, Таня, Гульнара и ее муж, Жапар, собрались в зале и выпили по чашке казахского чая, отец позвал дочь. Для порки он заставил девочку раздеться до гола. Айгуль не посмела возразить отцу, хотя видно было, что ей стыдно раздеваться, тем более, что кроме отца в комнате была чужая женщина. Потом Жапар сказал в чем она виновата и что её за это ожидает. После отец приказал девочке принести на ее выбор инструмент для наказания. Айгуль, не поднимая головы, вышла из комнаты и вскоре вернулась, держа в руке что-то наподобие плети. Когда девочка вернулась и протянула ему плеть, Жапар заставил встать её на четвереньки. Айгуль выполнила и это требование, а слезы уже текли по ее милому личику. Видно было, что девочка очень сильно боится предстоящей порки. И, что она хорошо знает, что ее ожидает и как это больно. Пока Айгуль вставала в нужную позу, Таня спросила у коллеги, что это за странный инструмент и почему её дочка принесла именно его.

- Айгуль хорошо знает, каким инструментом и за что её будут пороть, - ответила Гульнара, - это самый болезненный инструмент. Если бы она принесла вместо него ремень, им не так больно, была бы наказана дополнительно. А инструмент этот. Раньше использовали камчу. Но сейчас достать ее сложно. Мало осталось мастеров. Поэтому берется деревянная рукоятка и к ней прибивается кусок сыромятных вожжей.

- И это намного больнее ремня? - спросила Таня.

- Порка такой плетью очень болезненна, поверь мне, - покраснев сказала коллега, - и Айгуль это прекрасно знает. И она должна принести именно этот инструмент.

Девочка опустилась на четвереньки, попой к зрителям. От чего ей стало еще больше стыдно. Ведь теперь чужая женщина видела абсолютно всё. Её руки согнуты в локтях, голова на полу, а попа высоко, насколько возможно, поднята на верх. Жапар встал над дочкой и зажал ее шею своими ногами, так что вырваться было уже невозможно. Размахнувшись, мужчина нанес первый, достаточно сильный удар, оставивший сразу же тёмно-красную полосу на попе девочки. Айгуль дернула попой, но вытерпела удар молча.

- Жапар не любит, когда дочь кричит во время порки, - тихо сказала Гульнара, - за это он может добавить или драть еще сильнее. Если Гуле не в моготу, и она хочет кричать, то должна читать молитву. Тогда отец знает, что достиг нужного результата. Но и сильно рано ей нельзя начинать читать молитву, отец не поверит.

Мужчина продолжил наносить достаточно сильные удары, делая небольшую паузу между ними. Девочка вертела попой, дрыгала ногами и мычала, но не кричала. И, если первые удары оставляли тёмно-красные полосы, то после первого десятка на попе стали оставаться уже фиолетовые полосы. То там, то там появлялись первые кровоподтеки, но крови не было. После примерно тридцати ударов девочка начала что-то бормотать. А Жапар стал наносить более сильные удары, делая паузу между ними еще больше.

- Айгуль начала читать молитву, - сказала мама девочки, - поэтому муж бьет сильнее. Скоро все закончится.

Таня продолжала внимательно смотреть за поркой. Ей абсолютно не было жалко девочку, ей не было до этой девочки никакого дела. Таню больше интересовала порка, техника ударов. Она видела, что Жапар кладет плеть, хотя и достаточно сильно, но очень аккуратно. Ремень ложится строго на то место, откуда растут ноги, не дальше. Отец обработал ремнем всю поверхность попы, но без захлестов. Крови, несмотря на кровоподтеки не было.

- Все, наказание закончилось, - тихо сказала Гульнара, - теперь ты можешь, если хочешь, подойти к дочке и внимательно осмотреть ее попу. Можешь потрогать руками ее ягодицы и между ног. А после сказать, довольна ли ты результатом наказания или нет. Заслужила ли девочка прощения или нет.

- То есть я могу сказать нет? - удивленно спросила Таня, - и что тогда?

- Тогда Гуля будет выпорота еще раз, только сильнее, - спокойно ответила мама Гули.

- Сегодня? - ещё больше удивилась гостья.

- Нет, конечно, - сказала Гульнара, - недели через две-три, когда попа дочки заживет.

- И, если я скажу нет, ты не обидишься на меня? - продолжала расспросы Таня, - ведь это твоя дочь.

- Нет. Она, как и ее отец, должны смыть позор. Дочь ответить за свой поступок, а отец, за то что плохо воспитал дочь, - ответила коллега, - если ты скажешь нет, значит твоя обида сильнее чем боль девочки, значит наш позор больше.

Таня подошла к девочке. Её попа была вся один сплошной синяк. На ней не было живого места, она была фиолетового цвета. По сравнению с этой попой, попа Оли после её порки была девственно чиста. Таня дотронулась до попы рукой и Айгуль непроизвольно дернулась. Ягодицы девочки были горячими на ощупь. Поводив по ним рукой, Таня как бы случайно провела между ног девочки. Айгуль опять дернулась, но не сказала ни слова.

- Я удовлетворена, - еще раз проведя рукой по попе девочки, сказала Таня. Конечно ей хотелось бы увидеть, как обещала Гульнара, еще более жестокую порку. Таня просто не могла себе представить, как еще жестче. Нет, еще более жесткую порку, это она могла представить, но в отношении ребенка не, - я прощаю тебя.

- Принеси нам кумыс! - строго сказал отец, приглашая гостью за стол. Они хоть и были казахами, но для гостей у них был и стол, и диван, и пару стульев, - а к стене. Будешь стоять так долго, пока мы будем пить кумыс. И моли Аллаха, чтобы гостья не передумала.

По щекам Айгуль все еще бежали слезы. Видно было, что ей и идти очень больно, но девочка бегом побежала выполнять приказ отца, без лишних слов и возражений, хотя и была до сих пор абсолютно голой. Вернулась Айгуль довольно быстро, неся в руках поднос с кувшином и тремя пиалами. Поставив все аккуратно на стол, девочка встала лицом в шаге от стены, раздвинув ноги на ширину плеч. Потом завела руки за спину и наклонилась вперед так, что почти касалась головой стены. И начала читать молитву. Таня, поддерживая разговор с хозяевами, время от времени бросала взгляд на девочку. Айгуль догадывалась об этом и ей было не просто не ловко, а очень стыдно. Ведь в этой позе гостья, как и во время порки, видела абсолютно все. Родители девочки тоже знали, что Таня будет бросать взгляды на их дочь, но это была часть наказания. Девочке должно было быть не просто больно, но и очень стыдно. Поскольку Айгуль занималась гимнастикой, то при определенном старании она могла удержать эту позу.

Допив кумыс Таня попрощалась с коллегой и ее мужем и пошла домой. По дороге домой и, потом дома всю ночь она думала об увиденном. Нет, не о том, как жестоко выпороли Айгуль. Не о том, как ей было больно. Не о том, как из-за неё, Тани страдала эта девочка. Таня думала о том, а нужна ли Оле такая жесткая порка? Или ей вполне хватит той порки, которую она получила в первый раз? А может вообще, стоит отказаться от порки?

А проснувшись утром, Таня уже знала решение этих вопросов.

- Это ведь я решила наказывать Олю/Колю поркой. Именно наказывать! Наказывать за лень, двойки, за неряшливость, - сказала себе Таня, - а наказание должно быть болезненным. Может это, поможет выбить дурь из ее головы и она перестанет фантазировать о порке.

Вот только как она, Таня узнает, хочет ли Оля еще порку или больше у нее нет такого желания, об этом мама Оли не задумывалась. Да и какая, в принципе разница. Таня приняла решение. Она слишком долго думала, сомневалась, не спала ночами, когда приняла решение дать шанс Оле и выпороть ее в первый раз. Много думала и после той порки. И если к появлению Оли в их жизни она, на удивление, отнеслась спокойно. Научилась правильно к ней обращаться. То с поркой Оли, здесь было много вопросов. Отчасти виновата в этом была сама Оля своей реакцией на первую порку. Да и Таню тоже в ее детство пороли. Но это было давно. В последний раз ее наказал поркой отец, когда ей было 17 лет. Выпорол за пьянку розгами, очень жестоко, так что следы на попе были заметны еще следующие две недели. Да и адекватно оценить свою порку очень сложно. Как бы себя любимую не пороли, больно было всегда. А порка Гули ей очень помогла с принятием решения сейчас. И решение это было окончательным. В размеренную жизнь их семьи ворвалась Оля. А вместе с ней и порка. И давать задний ход Таня не хотела. Ей теперь стало все равно, хочет Оля порку или нет, виновата, получит по первое число.

Но все таки женщине было интересно узнать о фантазиях девочки, насколько далеко они зашли. И насколько они будут отличаться от того, что будет получать Оля. Решение принято. Таня, накормив детей завтраком, отправила их на автобусе в деревню к своим родителям. Вернувшись домой, она сразу же пошла в комнату сына. Что там искать женщина не знала, но была уверена, что что-нибудь да найдет. Первое, что она нашла, это были остатки от розог, которыми пользовалась Оля во время сэлфа.

- Нужно будет ткнуть ее носом в эти самые розги и выпороть за это, - подумала Таня, продолжая поиски. И эти поиски увенчались успехом. Она нашла тетрадь, в которые Оля записывала свои фантазии. Некоторые были написаны в форме рассказа, некоторые просто так описаны. Читая их, Таня улыбалась наивным детски фантазиям и удивлялась некоторым вполне жестоким.

Прочитав всю тетрадь, мама Оли/Коли точно теперь точно знала, что никакого пути назад нет. Что порка в качестве наказания надолго задержится в их доме. И что, будет ли хотеть Оля порку или нет, Таня будет ее пороть и пороть серьезно, без всякой пощады и жалости, естественно в разумных пределах. Её саму родители редко пороли в детстве. Отец не был сторонником телесных наказаний. Но если порол, то как следует. Он всегда говорил, что если взял в руки ремень или розгу, то и выпороть нужно как следует, так чтобы ребенок надолго запомнил, за что. Раньше, будучи ребенком, Таня конечно же не разделяла это мнение отца. Но сейчас, приняв решение о порке Оли, она стала придерживаться такого же мнения, как и ее отец.

Пришло время старого нового года. Если на новый год Тане еще удалось отбрехаться от гостей, ведь это был первый новый год для Оли. Таня хотела дать возможность именно Оле встретить этот новый год. А вот на старый новый год к ним пришли друзья Тани. Понятно, что вместо Оли был Коля. Посидели и отметили хорошо. Гости разошлись за полночь.

- Коля, сынок, - сказала мама своему сыну, - сегодня уже поздно, а завтра я целый день с утра работаю. Скажи, пожалуйста, Оле, чтобы она помыла всю посуду и накормила обедом Юльку. Хорошо?

- Да, конечно мама, я все передам, - ответил Коля и тоже отправился спать.

На следующий день Таня пришла с работы чуть позже обеда. Работы было мало и в честь неофициального праздника их отпустили пораньше. Придя домой, она увидела, как дочь моет на кухне посуду.

- А где Коля, Оля? - спросила мама.

- А Коля ушел к друзьям, - ответила Юля.

- Что ты делаешь? - продолжала расспросы женщина, хотя прекрасно видела, что делает дочь, - ты обедала?

- Я мою посуду. Оля накормила меня обедом. И сказала, что посуда за мной, - ответила девочка ничего не подозревая, - да и я уже все помыла.

Коля пришел через час и сразу, не заходя на кухню, направился в свою комнату. Ему очень хотелось переодеться.

- Юля, - позвала мама дочь, - скажи, пожалуйста, Оле, чтобы она надела костюм горничной и пришла в спальню. Я её здесь жду.

- Да, и только ей ничего не говори, что я видела как ты моешь посуду, - добавила женщина.

- Хорошо мама, я ничего ей не скажу, - Юля все сразу поняла. Олю, скорее всего ждет порка. Ведь, раз мама так просит, значит посуду должна была помыть Оля, а мама видела, что всю посуду помыла она, Юля. Ей, конечно же стало жалко сестру. Но разве не этого хотела Оля? Значит будет правильным ей ничего не говорить.

Оля, ничего не подозревая, вошла в комнату матери.

- Тебе Коля говорил про посуду? - спросила мама, когда Оля вошла в комнату.

- Да, но я же помыла всю посуду, - не совсем уверенно ответила девочка. Оля не могла и подумать, что младшая сестренка ее сможет подставить.

- Тогда пойдем со мной на кухню! - строго сказала женщина.

- Это что? - еще более строго спросила мама, показывая на грязную сковородку и пару тарелок, лежащих в ней, когда они оказались на кухне. Юля из-за своего маленького роста просто не заметила эту посуду. И не проверила, потому что пришла мама.

- Я…, - Оля не знала, что ответить. Ей стало страшно. Она понимала, чем ей это грозит. Хотя из-за пары тарелок может мама ограничиться только замечанием, - я просто не заметила их.

- А, по-моему, ты просто стала лентяйкой! - строго сказала мама. Она достала из-под стола, стоявшую там лет сто скамейку и поставила ее на середину комнаты, - ты помнишь, что я тебе обещала, если ты не будешь как следует выполнять свои обязанности?

- Да, - совсем тихо ответила девочка. Увидав, скамейку, она поняла что ее сейчас ожидает. Это будет ее, Олина, первая порка. Ту порку, ее можно считать поркой на двоих. Тогда была еще не совсем Оля. И вот она, обещанная порка. Оля сильно испугалась, - мамочка, миленькая, прости меня, пожалуйста! Я сейчас быстро помою все!

- Конечно помоешь, но после! А сначала ты будешь, как я и обещала, наказана! - строго сказала женщина, - заголяй задницу и на скамейку! Я научу тебя, как оставлять грязную посуду!

- Мамочка, миленькая, не надо! Пожалуйста! - заплакала девочка. Она очень испугалась порку. Да тут еще и скамейка. А из рассказов, из истории Оля знала, как секли на скамейке.

Юля слышала, как плакала ее сестра, ведь двери на кухню были открыты. Ей было так жалко Олю, но что она могла изменить? Ведь сестра сама хотела порку, сама напрашивалась на нее. Может так реветь перед поркой ей просто нравилось? Но тем немее Юле было очень жалко свою сестру.

- Я долго буду ждать?! - прикрикнула на Олю мама. В руке у нее появился ремень, подарок от деда мороза. У девочки пробежали мурашки по всему телу. Задрав подол платья и спустив трусики с попы, Оля, превозмогая себя, борясь со страхом, все таки легла на скамью. Мама не стала привязывать девочку, она лишь спустила ей трусики до колен.

- За свою лень ты получишь сорок ремней, - произнесла приговор Таня, - ты в этом виновата сама. Теперь терпи!

- Мамочка, это слишком много! - заплакала от страха Оля. Хотя в своих играх, в сэлфе количество ударов заходило иной раз за сотню.

- Тебе не стыдно? Юлька слышит тебя, что она о тебе подумает? - постыдила ее мама. Да, об этом Оля от страха и не подумала. А мама напомнила. И девочке стало еще и очень стыдно. Юля будет сейчас слышать как ее, Олю наказывают ремнем. Как ремень опускается на ее, именно голую попу. И как она, Оля, громко кричит и плачет от боли. Порка это и так стыдно, а когда кто-то, особенно сестра, неважно младшая или старшая, присутствует при порке, это стыдно вдвойне.

Первый удар, он, как всегда, неожиданный. Оля закричала от боли, на мгновение забыв про то, что в соседней комнате все слышит младшая сестренка. Тут же, не дав перевести дыхание, на ее попку обрушился еще один удар. И опять Оля кричит от боли. Да, этот ремень бил больнее чем тот, которым мама порола перед новым годом. И еще один удар.

- Мамочка! Ну почему же так больно! - закричала Оля. Ее попа уже после пяти ударов вся была одного, красного цвета. Да, ремень, который подарил дед мороз, был намного шире. Но и мама в этот раз била на много сильнее, не жалея девочку.

Юля хорошо слышала каждый удар. Слышала, как ремень с сильным, противным хлопком приземляется на попу ее сестры. И слышала, как Оля кричала после каждого удар, чувствовала, как ее сестре было больно. Да и сама Юля вся сжималась от каждого шлепка ремня о попу.

Ремень продолжал раз за разом опускаться на попу Оли, оставляя на ней широкие красные, а иной раз и темно-красные полосы. Девочка уже охрипла от крика, а мама отсчитала лишь половину ударов.

- Ну почему же так больно! - выгнувшись в очередной раз и глотая слезы прокричала Оля. Эта порка не шла ни в какое сравнение с тем, что было в прошлый раз. Боль была настолько сильная, что терпеть ее уже не было никаких сил.

- Отдышалась? - спросила мама. И, хотя Оля замотала головой и сквозь слезы дала отрицательный ответ, Таня продолжила. Она задала вопрос лишь для того, чтобы девочка была готова к продолжению порки. Следующий удар обрушился на уже достаточно красную попу девочки, оставляя на ней еще более яркую полосу. Каждый следующий удар сопровождался криком Оли. Она больше не могла терпеть и, уже давно забыла и думать, что в соседней комнате младшая сестренка все слышит. Боль затмила всё, кроме страха. Страх остался. Девочке было страшно, что следующий удар будет еще больнее, что она просто не выдержит столько боли. В какой-то момент Оля продолжала кричать и между ударами. Настолько было больно.

Юля, сидя в соседней комнате, заткнула уши и сделала погромче телевизор. А по ее щекам катились слезы. Ей было очень жалко свою сестренку. Юля не понимала, как такое может нравиться, когда это так больно. То, что порка это сильно больно, у девочки не вызывало никаких сомнений. И сама она явно не хотела оказаться на месте своей сестры. В какой-то момент Юле стало страшно, что мама и ее так же начнет пороть, как и Олю. И даже пару раз она назвала свою сестру дурой. Но несмотря на это, Юля жалела ее.

- Можешь подняться, - сквозь собственный крик услышала Оля. Оказывается мама уже давно перестала ее пороть, и дала ей возможность прокричаться и прийти в себя. Но попа сильно болела и горела огнем. Девочка с огромным трудом поднялась со скамейки. Мама подала ей носовой платок. Оля высморкалась и вытерла слезы, бежавшие ручьем по её щекам.

- Теперь поговорим об обмане! - сказала мама, после того как Оля привела себя немного в порядок, - я вам, тебе и Юле, много раз говорила, что врать и обманывать не хорошо. Что это грех. Но вы меня не понимали или не хотели понять. Теперь я могу объяснить тебе доходчивее, что врать это плохо!

- Мамочка, я тебя не обманывала! - закричала Оля. Она из всего сказанного поняла лишь одно, что порка еще не закончена. Что мама собирается продолжить порку. И этого Оля сильно испугалась. Ведь она с огромным трудом выдержала только что закончившуюся порку. Еще одну ей просто не выдержать. Она не сможет, - мамочка, миленькая, пожалуйста не надо!

- Оля, я еще ничего про порку не говорила! - строго сказала мама. И у Оли появилась надежда, - я хочу знать, почему ты обманула меня? Почему ты сказала, что сама помыла посуду, а на самом деле это сделала Юля?

- Молчишь? - после паузы спросила Таня. А что могла сказать в ответ Оля. Да, это был серьезный залет и девочка прекрасно поняла что сейчас будет продолжение порки. Что уговорить маму ей не удастся. Слезы опять потекли по щекам. Оле стало еще больше страшно. Она даже представить не могла, как мама её будет сейчас пороть за ложь, если так жестоко (так казалось Оле) выпорола за не помытую посуду. С трудом, преодолевая страх, Оля подняла взгляд на маму. Она просто хотела попросить прощения и сказать, что больше никогда не будет ее обманывать. Но в руке у неё девочка увидела новый инструмент, напоминавший плеть. И испугалась еще больше.

- Нееет! - вместо извинения сорвалось с уст Оли. Ей стало жутко. По телу пробежала дрожь. Тело перестало её слушаться.

- Этой плетью ты будешь сегодня наказана за ложь! - строго сказала мама, - сегодня и в будущем, если у тебя еще когда-нибудь появится желания кого-нибудь обманывать!

- Мамочка! Миленькая! Не надо! - Оля была готова встать на колени, но на маму все это никак не действовало. Таня училась быть в этом вопросе жесткой и идти до конца, несмотря ни на какие мольбы Оли.

- Я сейчас покажу тебе позу, которую ты должна будешь принять! - не обращая внимания на нытье девочки сказала женщина. Она могла бы и объяснить словами, но решила, что будет лучше, если Оля со стороны посмотрит, как она будет выглядеть в этой позе. Что увидев эту позу, девочке станет еще больше стыдно.

- Ты все запомнила?! - спросила Таня, показав позу и поднявшись с пола. Она заметила, как еще больше испугалась Оля, как опять покраснела от стыда.

- Мамочка, пожалуйста, только не в этой позе! - глотая слезы стала умолять Оля. Она решила, что раз порки уже не избежать, то хотя бы не в такой постыдной позе, - можно я лучше опять лягу на скамейку?

- Нет! Ты будешь выпорота именно в этой позе! - ответила мама, - и я не советую тебе тянуть время!

Потихоньку Оля опустилась на коленки, задрала подол платья, подняв попу вверх и опустилась на локти, как и показывала мама. Девочке было страшно и стыдно, очень стыдно. А от стыда ее дружок стал подавать признаки жизни.

- Ещё только этого не хватала, - подумала про себя Оля, - не дай бог увидит мама. А она в этой позе точно увидит.

- Ноги вместе! - приказала Таня. Она как будто прочитала мысли Оли. Но в такой позе было сложно не заметить возбуждение Оли. И, чтобы не попасть туда, куда не следует, женщина заставила Олю поставить ноги вместе. А когда мама встала над ней и сжала её за шею, у Оли сначала от страха перехватило дыхание. А потом, хоть это была и мама, но все таки женщина. Её запах, запах ее тела, обнаженных ног ударил Оле в нос и ее дружок начал пульсировать. Девочка покраснела до корней волос, сильнее сжала ноги и не смогла удержаться. Её оргазм совпал и первым ударом. Оля закричала и задрожала всем телом. Она попыталась вырваться, но мама крепко держала ее ногами.

Таня не сразу поняла, что произошло. Выждав небольшую паузу, она занесла руку для очередного удара, но заметила, как Оля вся обмякла.

- Еще только этого не хватало, - выругалась про себя Таня. Все было ясно. Оля любила чувства стыда во время порки. Стыд давал ей то, что было необходимо. Но прекращать порку женщина не собиралась. И, занеся руку, нанесла второй удар.

Такой боли Оля не испытывала никогда. Она закричала так, как будто ее режут. Девочка дернулась настолько сильно, что едва не завалила свою маму. Просто стоять на четвереньках с высоко поднятой попой Оля не могла. Она кричала, не понимая, почему же так больно, ведь только что было так хорошо. Мама даже испугалась такой реакции девочки. Боль была просто нереальная. Та боль, которая была до этого и боль сейчас это разные весовые категории, абсолютно не сравнимые друг с другом. Боль до этого от ремня, да было очень больно, но можно было пытаться терпеть ее, победить ее. Боль, которая была сейчас, терпеть ее было невозможно. Проще было просто умереть. Эта боль, она была какая-то совсем другая, абсолютно не похожая ни на какую, из той что пришлось уже испытать девочке. Боль плюс страх, Оле стало казаться, что следующий удар она не переживет. Следующий удар был такой же болезненный, но она продолжала жить и чувствовать эту противную, ужасную боль. Девочка закричала так громко и так высоко, как только могла

- Немедленно прекрати!!! Хватит!!! Я больше не могу!!! Перестань!!! - кричала Оля после каждого удара, а боль была все сильнее и сильнее. Она, эта боль была из разряда, когда сделаешь абсолютно все, лишь бы прекратили пороть.

Таня вспомнила себя, когда ее саму пороли. Ей хотелось тогда тоже вот так кричать, ка кричит Оля. Но ей было стыдно.

- Стыдно? - сказала себе зацепившись за это Таня. Выдав девочке десять ударов, она сделала паузу, - ну да. Оле нужен стыд. Нужно позвать Юлю. Юле будет полезно посмотреть, пусть увидит что бывает за вранье. А Оле будет легче терпеть.

Юля продолжала сидеть в зале и смотреть телевизор. Хотя, она делала лишь вид, что смотрит его. И, даже сделала звук громче, но это чтобы не слышать как кричит и плачет ее сестра. Как противно приземляется на ее попу ремень. А по щекам Юли текли слезы. Несмотря ни на что ей было очень жалко Олю. Юля уже даже перестала ругать сестру за ее ненормальное желание. Она уже не могла просто так сидеть и уже собралась идти на кухню, заступиться за Олю, как услышала, что ее зовет мама.

- Нет! Не надо Юлю!!! - немного отдышавшись закричала Оля. Боль, за время паузы немного отлегла, зато вернулся стыд. Особенно, когда мама решила позвать сестру смотреть на ее порку. Этого только еще Оле не хватало. Было и так достаточно стыдно, что Юлька сидела в соседней комнате и все слышала. А теперь она будет еще и видеть, - мамочка, пожалуйста.

- Мама, ты меня звала? - спросила Юля, войдя на кухню. Первое, что она увидела, это стоящую на четвереньках свою зареванную сестру и маму, державшую Олю ногами за шею. Потом Юля увидела красно-синюю попу своей сестры. Выглядела задница Оли очень страшно.

- Да. Встань у стенки. Тебе полезно посмотреть что бывает с девочками, когда они начинают обманывать! - строго сказала мама.

- Мамочка, миленькая, давай..., - Юля хотела попросить маму простить Олю. Но остановилась, увидав лужицу под ней. Ей стало очевидно, что сестре нравится порка. Хоть Юля и была еще маленькой девочкой, но она видела, как Колька дергал себя за письку. Как его писька плевалась и какой довольный он был после этого. Да и более старшие девочки во дворе просветили Юлю на этот счет. Оставалось непонятным только одно, почему же тогда Оля так сильно кричит? Кричит так, как будто ей нереально больно и все это абсолютно не нравится.

- Юля?! - спросила женщина, не дождавшись продолжения от дочери.

- Ничего, - ответила девочка, вытерев слезы. Хоть Оля, как догадалась Юля, и была довольна, все равно было больно смотреть на неё. И у Юли сами по себе наворачивались на глазах слезы.

- Продолжим! - сказала Таня, когда Юля встала к стенке.

- Нееет! - закричала Оля, но плеть уже опустилась на ее попу, вызвав новую порцию боли. Но к удивлению девочки, хоть и было сильно больно, но боль была уж не такая противная. А мама продолжала наносить удар за ударом, оставляя новые багровые полосы на попе. Оля дергалась, кричала, но уже не так, как до этого. Эти удары, эту боль можно было хоть как-то терпеть.

Юля смотрела на порку большими глазами. Если не считать сэлфа Кольки, то эта была первая порка, которую девочка видела в живую. До этого мама никогда их не порола, ни Кольку, ни Юлю. Девочке было страшно, особенно от того как кричала и вертела попой от боли Оля. Страшно от того, какие следы оставлял ремень от плети на попе девочки. Но именно следы на попе, танец этой попы, а так же звук от удара ремня об эту попу, все это стало завораживать Юлю. Девочка сама не поняла, в какой момент, но ей стало нравиться то, что она видела. Она стала внимательно следить за всем процессом, благо мама порола не торопясь. Замах руки, в которой была плеть, полет ремня плети, удар этого ремня о попу, реакция попы и красная полоса, оставленная этим ремнем. То как напрягалась попа под ремнем и крик Оли. Пауза, во время которой красная полоса на попе становилась фиолетово-синий. Все это притягивало взгляд Юли и было для нее, как в замедленном повторе, хотя и происходило все достаточно быстро.

Оля продолжала кричать и плакать, но перестала умолять, просить о пощаде… Несмотря на то, что боль стала немного другая, терпеть и ее уже не было никаких сил. Ей очень хотелось, чтобы все как можно быстрее закончилось. Но ремень от плети продолжал раз за разом опускаться на ее попу, причиняя хозяйке этой попы очень сильную боль. К концу порки девочка уже охрипла от крика и устала сопротивляться. Теперь она лишь послушно стояла на четвереньках с поднятой попой. На какое-то время из-за боли Оля забыла о том, что её сестра стоит рядом и смотрит за тем, как мама наказывает её.

- Ты можешь встать, - услышала Оля голос мамы. Она даже и не заметила, что мама уже не держала ее ногами. С огромным трудом девочка поднялась и... И встретилась взглядом со своей сестрой. Как ей, Оле опять стало стыдно. Как она опять покраснела, краснота была даже заметна на ее зареванном лице. И тут, совершенно неожиданно для Оли, сестренка как-то хитро улыбнулась ей и подмигнула, вогнав её еще больше в краску.

- Надеюсь, что ты, Оля, надолго запомнишь эту порку! - сказала мама, внимательно осмотрев попу девочки. Результатом осмотра она осталась довольна. Попа была, пусть не так сильно, как у Айгуль, но тоже довольно хорошо и аккуратно разукрашена. Преобладал все таки темно-красный цвет, но были и фиолетовые оттенки. А также немного кровоподтеков. Но ничего страшного на попе Оли мама не увидела. Шлепнув ее рукой по попе, отчего Оля громко ёкнула и подпрыгнула, продолжила, - умойся, приведи себя в порядок и на кухню, готовить ужин!

Оля опустила подол платья и убежала. У них в доме была небольшая комнатка, где была раковина и даже вода из-под крана, но только холодная. Девочка умылась и побежала в свою комнату. Ей не терпелось посмотреть, как выглядит ее попа после такой порки. Дойдя до зеркала, Оля в нерешительности остановилась. До попы было даже больно просто дотронуться рукой, поэтому она боялась не только увидеть, но и представить, как выглядит попа. Смотря на себя в зеркало, Оля поймала себя на том, что она улыбается. А, по идее, после такой порки она должна лечь на кровать попой к верху и плакать. Но нет, она мало того, что не плачет, она счастлива. Да, просто-напросто счастлива. Постояв так немного, Оля набралась решительности, задрала подол платья и, обернувшись, посмотрела на свою поротую попу. То, что она увидела, не шокировало ее и не напугало. Наоборот. Да, Оля была счастлива. Сегодня мама исполнила ее, Олины самые несбыточные фантазии. Сегодня Олю выпороли по-настоящему, больно и беспощадно. И то, как выглядела ее попа сейчас, было тому хорошим подтверждением. Так, как сейчас, такой ни попа Оли, ни задница Коли никогда и близко не были.

Когда Оля ушла из кухни, мама подошла к дочери и обняла ее. Юля едва успела сделать нужное выражение лица, чтобы мама ни о чём не догадалась.

- Доченька, милая, ты же понимаешь, что это нужно Оле?! - сказала мама, пытаясь утешить дочку. Она хорошо видела и запомнила выражение лица Юли, слезы на ее щеках, когда та пришла на кухню, - не бойся, тебя я так наказывать не буду!

- С таким выражением лица нельзя идти на кухню, - сказала себе Оля, продолжая любоваться в зеркало на свою попу, в тот момент, когда мама позвала её на кухню, - иначе меня не поймут ни мама, ни, тем более сестра.