Плагиат. Из Лаэртского

Дите фон Тиз

- Пипел, - угрожающе повторил Ермандышлак Забалуйко, утомленно прикрывая выпуклые глаза на резиночках.

Бабушка, отправляя Ермандышлака на путя, все приговаривала, натужно гася цигарку о бедовую голову лихого внука :

- Мотри, гнида, береги глаза.

Провожая его по проселку, она рассказала о судьбе дедов, чьи глаза выжгло сваркой. Робили они, конечно, уголек помаленьку, производство и подвиг, чесучевый отрез и наградные часы марки  " Полет ", но техника безопасности в те тяжелые годы разрухи пребывала в упадничестве, приторно низкопоклонствуя перед волевым волюнтаризмом партийных органов внутрених дел, вот им в шахте глаза - то и выжгло.

- До сих пор они по шахте и бродют, - глухо каялась бабушка, поправляя вещмешок и кулацкий обрез, впротяг висящий на крутом плече Забалуйко, - слепые и голые.

И рванул тогда обрез с крутого плеча Ермандышлак, и сплюнул в пыль притропиночную, и сказал бабушке :

- Ложись.

- Расстреливает. Это, Марта, русская народная забава, - раздался ехидный масляный голос в лесополосе, где кто - то кашлял и жутко сопел простуженным носом. Выстрелив бабушке в затылок медвежьей картечью, Ермандышлак крикнул, пригибаясь к таежной тропе : - А ну, кто там есть, выходь !

Из лесополосы выкатились нарядными торсами носастая и блондинка.

- Уэлл, уэлл, уэлл, - решил напустить туману Забалуйко, покачивая весомо обрезом кулацким, - жидобандеровки.

Так неудачно угодившие в ситуацию Готфрик и Костюк лишь молча и страшно поводили густо подкрашенными глазами, вздыхая и ударяя себя в груди. " Дрыгают титьки - то ", - заметил опытнейший Ермандышлак, склабясь и струясь ногой.

- Стой, Ермандышлак, - раздалось из - под земли и лихой человек впервые в своей жизни осознал насущность географии, вопиющей уже и подземно. Ведь ежили, сказать напримерно, шахта. Чепуха ведь. Но она же не просто так, она - дислоцируется.

- Дамбас ? - испуганно воскликнул Забалуйко, постепенно отходя от поникших жидобандеровок.

- Воркута, - успокоительно прошептала носастая, импровизационно рифмуя на ходу, - как много в этом звуке для уха и ума.

- Где рифма - то ? - сердясь кричал Ермандышлак, топая в землю сапогом.

- Не топай, сука, - молили из - под земли слепые и голые шахтеры. - И так трамваи звенят, кроты шумят и метро носится взад - вперед, ты еще тута. Сволочь !

- Лезь, - приказал Ермандышлак блондинке, моментально выбрав себе будущую спутницу жизни, - под землю.

- Зачем ? - удивилась молодая блондинка, выпукло намекая трицепсом на отсутствие пригодной для путешествия под землю любой дырки.

- Найдешь слепых шахтеров, - торопливо объяснял Забалуйко, ковыряя носком сапога землю, образуя таким образом некоторую выемку.

- А на хрена они мне ? - не понимала ситуации блондинка, отстраняясь от образующейся выемки.

Ермандышлак задумался. Вскрикнул на путях паровоз.

- Гудит, - опасливо заметила носастая, гордясь спутничеством в будущем с таким отчаянным человеком, у кого и глаза были на резиночках. - А почему у тебя глаза на резиночках ? - спросила все же она, решительно решив узнать о будущем спутнике жизни хоть какую насущную информацию.

- Это все бабушка, - потупился Забалуйко, спуская блондинку под землю за голову.

- Ты ж ее расстрелял, - подсказала носастая, снимая блузку и обнажая торчащие вперед груди.

- Гудит ! - засмеялся Ермандышлак, вновь услышав вопль паровоза. Он бросил обрез на тропинку и побежал на станцию, судорожно щупая пальцами вещмешок. Именно теперь он понял всю народную мудрость, некогда возглашавшую о хватай мешки - вокзал отходит.