Как Шарапова Сименона слушала

Моей любимой Лиз Вишез

Наконец - то сработавшая станция перехвата на аэроплане подскока, негромко урча и зажевывая перфорированные карты, выплюнула расшифрованное донесение и подтянутый фельд, стараясь не греметь сапогами, почтительно внедрился иссушенным телом в кабинет руководителя Абвер - семь, застыв у притолоки. Шелленберг лишь чуть взглянул на вошедшего и, качнув лакированным носком сапога, вновь склонился над столом шефа Абвер - семь, неуютно ерзающего на канцелярском стуле, по тевтонской скупости нового начальника подразделения сменившего некогда уютные кресла с плюшевой обивкой канувшего в подвалах Принцальбертштрассе Канариса. Фельд кашлянул.

- Давайте, - протянул руку Шелленберг. Расписался на сопроводительной и быстро прочел расшифровку. Хмыкнул. Швырнул желтый лист эрзац - бумаги руководителю отдела. Тот вчитался, подслеповато щуря глаза.

- Я вам пишу. Чего же, Боле ?

Зачем послал Исаева в Бангкок ?

Экспансий трансов не хватало ?

А как отеческий зарок ?

- Культурологическая фальшивка, - щелкнул ногтем по расшифровке Шелленберг, - подделка под русского поэта Пушкина.

- А смысл ? - тайно восхищаясь образованностью шефа, очень не одобрявшего подхалимство, спросил Линце, скептически поводя плечами с витыми шнурами всего лишь гауптмана, хотя и знал, что остающийся стрюцким Шелленберг пренебрежительно относится ко всем этим лычкам, сапогам, рунам, но вбитая прусской школой система мировоззрения оставалась, смени ты хоть сотню начальников, впитавшись в костный мозг и мясо. - Радиоигра ?

- Не думаю, - медленно ответил Шелленберг. - Смысл радиоигры состоит в дезинформировании, а здесь, - он вновь схватил расшифровку, аккуратно присаживаясь на соседний стул, - нет ни информации, ни, тем паче, дезинформации. Смотрите сами.

Гауптман Линце внимательно перечел текст вновь вышедшей на связь русской пианистки Кэт.

- Я вам пишу, - наконец понял он, улыбаясь. - Это же нонсенс ! Радисты не пишут, а сообщают.

- Верно, - тоже скупо улыбнулся Шелленберг, угощая сотрудника союзническими сигаретами  " Кэмел ", - радисты не пишут. Далее, вопрос к Боле. Почему Боле ? Иноотдел партии еще не вступил в игру, согласно плану они выйдут на международный уровень к февралю сорок пятого, а сейчас какое, седьмое сентября ?

- Восьмое, - справившись с численником сказал Линце, прикуривая сигарету от фосфорной спички Фарбен ИГ.

- На полгода раньше, - недоверчиво качая головой с тщательным пробором отметил пунктуальный Шелленберг, стряхивая пепел на пол. - По определению ведомство Боле никого и никуда не посылало, тем более, сам пункт назначения - Бангкок звучит несколько надуманно. Это сфера интересов Абвер - пять и Отдела Икс - Восток РСХА, но никак не партийцев, чья грядущая экспансия ограничивается Южной Америкой. И какой отеческий зарок ? Нет, дорогой гауптман, эта фальшивка, - он стукнул ладонью по листу эрзац - бумаги, - создана специально для нас, дабы мы свихнули мозги, пока Кэт сообщает по другим каналам истинно стоящую информацию.

- Смешно, - неожиданно рассмеялся гауптман, - когда в игру пытаются вступить люди Боле.

- А когда к ним присоединяются, - вставая уточнил Шелленберг, - мускулистые болваны из Спортивного участка Министерства пропаганды или незрелые девицы из Изобразительного штаба люфтваффе - еще смешнее.

Шелленберг быстро шел по коридорам Главного Имперского Управления Безопасности, мучительно раздумывая над явно несовпадающими по смыслу аббревиатурами ЦРУ и Си - Ай - Эй.