Новоявление

Королева Ново прилетает в столицу Эквестрии чуть раньше запланированного срока.

И находит незапланированные приключения на царственный круп. Впрочем, Ново не против.

Внимание - сцены межрасового секса!

* * *

В столице Эквестрии неторопливо занималось летнее утро. Обыватели встречали рассвет скрипом ставен, хлопками дверей, негромким звоном посуды на кухне, а уходящие с ночной смены гварды ловили носами ручейки ароматов хлеба, чая и кофе, просачивающиеся из приоткрытых окон.

Принцесса Селестия, подняв дневное светило, не спешила покидать балкон. Прильнув к ограждению, аликорн расслабленно любовалась оживающим городом, замечая как распахиваются ставни, открываются двери домов и заведений.

— Мои маленькие пони… — с улыбкой вздохнула правительница, прислушиваясь к гомону жеребят.

Внезапно яркий солнечный отблеск мелькнул, заставив рефлекторно зажмуриться и поднять крыло. Глянув сквозь перья, Селестия заметила на балконе соседней башни Луну, как раз прилетевшую с ночной прогулки. Приветливо махнув крылом, Лунная принцесса утомленно встряхнулась, сбрасывая остатки напряжения, и скрылась в своих покоях.

— Пошла, родная моя, баюшки, — мягко улыбнулась Селестия. И тут внимание аликорна привлекли три появившиеся вдалеке на небосклоне точки. Направлялись они явно к Кантерлоту

— Хм-м?.. — принцесса одобрительно кивнула, когда дневные гварды, только что принявшие пост, тоже заметили раннеутренних гостей, и несколько пегасов ринулись на перехват.

Селестия спокойно ждала, пока дозорные и визитеры, зависнув в полете, общались, энергично размахивая крыльями. Затем один из гвардов подлетел к аликорну и доложил:

— Ваше Величество, к вам летит королева Ново в сопровождении личного эскорта.

— О, Ново? — Селестия позволила себе выразить удивление достаточно явно. — Да, пропустите ее и сопровождающих. И возвращайтесь на посты.

Вскоре к балкону, где стояла принцесса-пони, подлетели гиппогрифы — сама Ново, и с ней двое мощных стражей. Приземление было озвучено перестуком копыт и окованных металлом когтей по мраморным плитам.

— Приветствую вас, принцесса Селестия, — слегка поклонилась Ново, уложив крылья.

— Доброго утра, королева Ново, — улыбнувшись, Селестия вернула поклон, и шагнув ближе к королеве, крылом приобняла ее за плечо. Учуяв терпкий запах, исходящий от гостьи, принцесса отметила про себя, что Ново пахнет очень уж вызывающе. — Я ожидала встретить тебя ближе к вечеру. С каким же ветром прилетела ты столь рано?

— Я планировала посетить Эквестрию с официальным визитом именно вечером, и подготовка началась уже два дня назад. Но сим утром на горе Арис была удивительно хорошая погода, и первые же проблески рассвета пробудили во мне неистовую жажду небесного простора. Позвав с собой троих крепких ребят, я устроила восхитительную утреннюю прогулку вне расписания. А нагулявшись, заприметила на горизонте Кантерхорн, прикинула расстояние, и будучи духом своим на высоте, решила испытать силы. И вот я тут…

Томно изогнув спину, Ново расправила могучие крылья и потянулась с изумительной, присущей гиппогрифам грацией.

— И даже не особо усталая.

«Ново захотелось прогуляться и сбить нафиг весь рабочий график. Может, и мне стоит делать подобное время от времени? » — призадумалась Селестия.

— Но с тобой лишь двое, — повела принцесса крылом в сторону личной охраны королевы.

— Да, — кивнула Ново. — Третьего я отослала в столицу с распоряжениями, написав их на свитке не прерывая полета. Чтоб обо мне не волновались.

Селестия подавила завистливый вздох. Вот бы и ей, безвылазно погрязшей в управленчестве, так же вырваться в нежное рассветное небо, вдыхая всей грудью предутреннюю прохладу…

— Принцесса, мои ребята наверняка проголодались. Прошу вас направить их, где бы поесть.

— Легко, — улыбнулась Селестия, возвращаясь мыслями в привычную колею, накатанную за тысячелетия заботы о подданных. Телекинезом вытянув из шкафа мешочек битов, передала одному из стражников — тот ловко подхватил валюту когтистой лапой. — В столице много заведений, пройдитесь по улицам, понюхайте, наверняка найдете еду по вкусу.

— Благодарим вас, Ваше Величество, — гиппогрифы откозыряли, переглянулись с Ново и, получив одобрительный кивок, лихо усвистали с балкона в город.

Селестия, мысленно скомкав и выбросив в урну распорядок дня, обратилась к гостье.

— Что ж, начнем утро снова, с Ново. Как ты хотела бы провести день в столице Эквестрии?

— Как? — задумчиво постучав когтем по клюву, королева глянула на город. — Точно никаких празднеств и торжеств. Все они запланированы на вечер, как раз тогда прилетит официальная делегация с горы Арис, вот пусть тогда все и происходит. А утром — я хочу просто пожить в твоей компании, если ты не против. Пройтись по дворцу, проникнуться величием архитектуры, позавтракать, искупаться в бассейне, осмотреть Кантерлот. Перемежая все это отдыхом и общением.

Селестия широко повела крылом, словно распахивая перед королевой врата гостеприимства.

— Хорошо, приглашаю начать прогулку по дворцу с моих личных покоев.

— Получается, я с утра вторглась в твою спальню, Селестия? — улыбнулась Ново, осматривая комнату. — Тут уютно.

— Сока? — предложила Богиня Эквестрии, левитируя графин с алой жидкостью.

— Прекрасен, как рубин, — держа наполненный граненый стакан кончиками когтей, Ново залюбовалась переливами света.

— Особый сорт граната, выращиваемого в Седельной Арабии, — кивнула Селестия, отпивая из своего стакана. И удивленно взглянула на Ново, заслышав мелодичный звон.

Королева гиппогрифов озадаченно постукивала орлиным своим клювом по краю стакана.

— А?.. Один момент, пожалуйста.

Вспомнив поилку Филомины, Селестия быстро нашла в шкафу подходящего размера пиалу, и перелив гранатовый сок в нее, подала Ново.

— Благодарю, — улыбнулась та, отпив.

— У нас редко гостят существа с клювами, и эту особенность я упустила из виду, — пояснила принцесса, снова садясь на диван. Написав пару распоряжений, Селестия позвонила в колокольчик и передала записки явившейся горничной. — Дополнила, чтоб всем гиппогрифам на торжестве были предоставлены кубки и пиалы.

— Грифоны же есть в Кантерлоте?

— Их мало, и держатся они обособленно, да и сами пони не очень стремятся контактировать с хищниками, что и затрудняет познание грифоньей обыденности.

Допив почти все, Ново обмакнула когти в остатки сока и прошлась по крыльям сверху, украсив перья множеством ярко-алых крапинок.

— Ритуал на удачу, — пояснила королева, распахнув крылья и любуясь узорами.

— Красиво. Теперь приглашаю полюбоваться убранством дворца, а завтрак нам принесут в мой рабочий кабинет.

Несмотря на ранний час, в кантерлотских коридорах было оживленно. И любой, увидевший царственных особ, замечал их удивительное сходство: белоснежные тела и крылья, стройные ноги, величественная осанка и грация. Золотые браслеты на передних ногах Ново неярко блистали при ходьбе, Селестия же предпочла на время забыть про регалии.

Ново, любуясь витражами, запечатлевшими различные эпохи Эквестрии, остановилась напротив одного.

— Солнце. Луна. И кого-то мне напоминают эти шесть пони, — королева в привычной своей манере задумчиво коснулась когтем клюва.

— Принцесса Твайлайт и ее подруги, — пояснила Селестия. — Совместными усилиями они не раз спасали Эквестрию от бед.

— Твайлайт? Та самая, что приплывала ко мне с весьма претенциозной, скажем так, просьбой о помощи. И это ее я с позором вышвырнула из моих владений.

Селестия ощутила как уши ее против воли принимают очень удивленное выражение.

— Ново, я не ослышалась?.. Ты вышвырнула мою лучшую ученицу? По какой же причине?

— Она попыталась завладеть артефактом, с которым были связаны жизнь и безопасность моего народа. И выкинуть воровку из дома — это еще очень милостивое решение. Ведь в моих силах было просто утопить всех шестерых, лишив возможности дышать под водой. Однако я не люблю неоправданных смертей.

Селестия, восстановившая самообладание, сдержанно выдохнула.

— Твайлайт пыталась украсть принадлежащий тебе артефакт?

Ново, посмотрев в глаза Селестии, молча кивнула.

— Она не рассказывала мне об этом… — аликорн вздохнула, чувствуя, как наливаются кровью уши, и втайне надеясь, что позорное покраснение не очень заметно за густой белой шерсткой.

— И все же позволь мне принести искренние извинения за этот порочащий поступок Твайлайт. Я… неприятно удивлена и обещаю лично поговорить с ней.

Прижав копыто к своей груди, принцесса склонила голову.

С ласковым «курлы-курлы» Ново шагнула к Селестии и обняла.

— Знаю, больно внезапно узнать плохое о тех, кого считаешь лучшим. Прости, что выбила тебя из равновесия. Я прилетела вовсе не с целью разоблачения твоей ученицы. Продолжим прогулку?

Подняв взгляд, Селестия кивнула с благодарной улыбкой, и Ново, все так же утешающим жестом положив крыло на спину принцессы, пошла с ней дальше по широким и светлым коридорам дворца.

— Твой кабинет далеко от спальни, — отметила Ново.

— А просителей я и вовсе принимаю в тронном зале, — кивнула Селестия. — Если что-то срочное, я могу телепортироваться в нужное место сразу, но утренняя прогулка из спальни в кабинет позволяет настроиться на рабочий лад, вечерняя же — расслабиться и освободить разум от дневных задач. Вечером тут приятно гулять, вдыхая аромат лаванды.

— После трудного дня я отправляюсь в долгую тихую прогулку по окрестностям Арис. Или просто валюсь спать, — поделилась жизненным опытом Ново.

— Доброго утра, Ваш… ши Величества, — поприветствовал венценосных леди слегка опешивший стражник-единорог, стоящий на посту возле кабинета. — Ваш завтрак уже на столе.

— Спасибо, доброго утра и вам, — Селестия открыла дверь магией и пропустила Ново.

— О-о-о…

Гиппогриф, о чем-то призадумавшаяся, подошла к подносу с блюдами и когтем приподняла крышку.

— Для меня тут жареная рыбка, как мило. Живя под водой, мы вынуждены были питаться исключительно сырой пищей, и такие вот деликатесы напоминают мне…

Ново вдохнула полной грудью.

— Это запах детства, костра и пойманной рыбы. Когда мы еще жили на суше, и я не была королевой.

— Я рада порадовать достойным угощением, Ново. Присядем и отведаем?

— Хм, Селестия, мы можем ненадолго отложить трапезу?

Привычно найдя взглядом настенные часы, аликорн вспомнила об уже порушенном расписании дня.

— Можем, пожалуй. А что?

— Позволь мне пофлиртовать с этим милым жеребчиком у входа?

Опустив крышку, Ново по-птичьи вопросительно наклонила голову.

— С условием, что ты не причинишь ему вреда… — Селестия неопределенно повела передней ногой, не зная, как точнее сформулировать это самое условие: аликорн не имела ни малейшего понятия, что такое «флирт» в исполнении современных гиппогрифов.

— О, не волнуйся, все будет бело и пухово! Спасибо, — засмеялась королева, и слегка распушив перья, вышла из кабинета. Дверь Ново оставила приоткрытой, так что Селестия при желании могла слышать и видеть происходящее.

— Эм-м, Ваше Величество, вам что-то нужно?

Стражник постарался придать голосу уверенность, и даже некоторую браваду. Все же не каждый день сталкиваешься носом к носу с королевой иного народа. Точнее, сама королева стояла напротив, почти упираясь золотистым клювом в нос стражника.

— Я — Ново.

Названная томно прикрыла пурпурные глаза.

— А как звать тебя, милый рогалик?

Слушающая диалог Селестия, чуть не рухнувшись от смеха, спешно залепила рот магией, за этими стараниями пропустив ответ стражника.

— …ство.

Ново нескромно постучала когтями по нагрудной броне королевского гварда.

— Шайнинг, ты не откажешься подарить страждущей леди десяток минут личной жизни?

Эй, что?! Селестия, едва сдерживающая смех, выглянула в щель незакрытой двери. Броня скрывала кьютимарку жеребца, но судя по его телосложению, цвету шерсти и плюмажа, на посту действительно стоял капитан дворцовой стражи Шайнинг Армор собственной персоной.

— Хм-м, леди Ново, я на посту, и потому вынужден отказаться от вашего, несомненно, заманчивого предложения.

Ново, украдкой глянув в сторону Селестии, и продолжая скользить когтями по броне, издала долгий, полный тихого разочарования стон. Шайнинг же непоколебимо следовал уставу гвардии.

Селестии не хотелось лишать Ново возможности поиграть, да и самой интересно было смотреть на действо, так что, разлепив рот от противосмехового заклятия, принцесса произнесла серьезно и достаточно громко, чтоб было слышно:

— Шайнинг Армор, вы свободны на полчаса.

Игриво курлыкнув, королева галантным жестом указала на дверь кабинета: мол, ты слышал волю принцессы? Капитан стражи слегка «подзавис», будто не веря услышанному, затем сообразил, что все сговорились против него и вот-вот грянет государственный переворот. И лишь он способен и обязан его предотвратить во что бы то ни стало.

— Принято, Ваше Солнечное Величество, — ответил он.

Ново же медленно прошлась вдоль Шайнинга, вдумчиво ведя когтями по броне, словно в поисках слабины. И усевшись возле, нежно скользнула одной лапой под живот.

Вздрогнув, единорог попытался отступить.

— Куда-то собрался, красавец? — иронично поинтересовалась королева гиппогрифов, свободной лапой цепко цапнув жертву за бедро.

— Н-ново, пожалуйста, осторожнее, у вас очень острые ког-хти, — выдохнул Шайнинг.

— Ах, всего-то? Это оковки, они легко снимаются.

Раздался дробный металлический перезвон, словно на пол просыпали монеты.

— Так лучше? — чуть пригнувшись, Ново обеими лапами охватила мощную плоть жеребца, лаская вздувшиеся вены. Она знала, как доставить неописуемо острые ощущения простыми прикосновениями когтей.

— Да-а-а… — глухо простонал Шайнинг, уже плохо соображающий от внезапных ласк и манящего аромата королевы, сидящей столь близко. Его взбудораженное естество требовало действий.

— Прекрасно.

Взглянув в затуманенные страстью глаза единорога, Ново погладила его трепещущие ноздри и встала.

— Пойдем к окну, Шайни.

— Да, моя королева.

«К окну? » — удивилась Селестия и приоткрыла дверь чуть пошире, желая лучше видеть.

Ново крепко вцепилась когтями в раму раскрытого окна и прилегла грудью на широкий подоконник, ожидая вконец замороченного близостью Шайнинга.

«Понятно. А то я подумала, она увлеклась и пригласила его выйти в окно полетать».

— Моя королева, позвольте слегка раззадорить вас? — единорог потерся мордой о круп Ново.

— Попробуй, о Воин в златых доспехах! — оглянувшись, она играючи хлестнула его хвостом по шлему.

Сконцентрировав желание, Шайнинг наклонился, приблизив рог к лону гиппогрифа, и направил в тело Ново поток изумрудно сияющей энергии.

Стон королевы, поначалу тихий, перешел в протяжный громкий крик. Снедаемая магией, Ново прогнулась, пытаясь устоять на подкашивающихся ногах, и вся она, наполненная энергией, сияла до кончиков перышек широко распахнутых крыльев.

Селестия невольно затаила дыхание.

«Какая восхитительная порногрифия творится в нескольких шагах от моего рабочего места».

Шайнинг прервал поток, и волны магии, растекающейся по телу Ново начали медленно затухать.

— Шайни, иди в меня! Не заставляй дольше ждать!

— Да, моя королева.

Широко расставив ноги, Ново надежно уперлась копытами в каменный пол, и Шайнинг, обнимая тяжело вздымающиеся бока королевы, осторожно приблизился сзади.

— Так… отлично зашел, полностью. Теперь напрягись и ринься чуть глубже.

— Ново?..

— Делай!

Шайнинг мощным рывком подался вперед.

— А-ар-р-ргх! — Ново, разинув клюв и выгнувшись дугой, впилась когтями в оконную раму, затрещавшую от могучей страсти гиппогрифа. Слегка отдышавшись, она обернулась к любовнику:

— Чувствуешь?

Жеребец кивнул.

— Ты проник в самую суть мою, — Ново счастливо улыбнулась. — Действуй, как велит тебе инстинкт, но не покидай этой сокровенной глубины.

Селестия немного понаблюдала, как Ново резкими взмахами крыльев умело гасит толчки Шайнинга, а тот, склонясь над ней, нежно пощипывает зубами холку и спину меж крыльев. Послушала нервные всхрапы единорога, энергично взаимодействующего с гиппогрифом, и восторженный клекот Ново, переживающей явно уже не первый оргазм. Солнечному аликорну нравилось видеть счастье других, эти светлые моменты согревали многострадальную душу правительницы.

Закрыв дверь, Селестия передвинула стол ближе к дивану, искоркой магии подогрела остывший чай и уселась в кресле со стаканом нектара.

«Вот Шайнингу повезло так повезло. Осчастливить лично королеву гиппогрифов — это вам не Кристальную Империю размораживать после выходок Флёрри Харт. Да Кейденс позеленеет от зависти, когда про этот его подвиг узнает, и будет жалеть, что не смогла составить компанию», — отрешенно размышляла принцесса Эквестрии.

Вообразив Ми Аморе Кадензу зеленой в розовый горошек, Селестия усмехнулась.

«Кстати, это… когда там следующая моя?.. »

Отыскав в столе личный календарь, аликорн бегло проглядела даты.

«Аж через десять лет, хорошо. Надо будет подготовиться и предупредить жеребцов, чтоб знать, кто хочет побыть со мной, а кто нет. А то, когда «сезон охоты» раз в сто лет, а не раз в год, как у всех — об этом недолго запамятовать. Один раз так уже случилось — я сошла с ума от обуявшей меня похоти и практически вся стража Кантерлота угодила в мой гарем».

Через некоторое время в дверь постучали.

— Входите, — разрешила Селестия.

В кабинет нетвердой походкой вошла Ново — помятая, взлохмаченная, взъерошенная, с брезгливо оттопыренным хвостом, из-под которого капало на пол. В проеме еще мелькнул зелено-синий плюмаж — видимо, Шайнинг довел внезапную любовницу до двери. Вытряхнув из-под крыла пресловутые «оковки» для когтей, королева доплелась до дивана, оставляя за собой влажные кляксы, и с глухим стоном повалилась на подушки, свесив конечности.

— Нужна помощь? — заботливо поинтересовалась Селестия, открывая окна, чтоб выветрить запахи пота и любви.

Ответом ей был «фырк» с отчетливо отрицательной интонацией.

Наконец, издав долгий стон, закончившийся жалобным всхлипом, королева открыла один глаз и сфокусировала взгляд на Селестии.

— Шайнинг просто зверь… — выдохнула Ново. — У меня трясутся поджилки и пылают внутренности. Уж какой магией он меня накачал, не знаю, но это обесценивает весь мой прошлый опыт любовных похождений. Я хочу этого еще.

Икнув, гиппогриф умолкла, восстанавливая дыхание.

— Но не сейчас. Через сезон-другой, как в себя приду. А после всего содеянного — он еще и вылизал меня с люботой и забовью. Ощущения просто чудовищные…

«Ну, если Ново впервые с конем, то и не удивительно. Шайнинг ведь крупный и напористый жеребчик, а она качественно распалила его», — отметила в мыслях Селестия.

Опираясь лапами на стол и диван, королева попыталась присесть, но содрогнулась всем телом и рухнула в прежнюю позу.

— Вот это я его да-а… увлекла, — тяжело выдохнула Ново, словно не до конца веря, что выбралась из приключения относительно благополучно. — Вот это он меня да-а… как ракушку.

Отставив стакан, Селестия достала из шкафа шкатулку с кусочками стекла, округлыми и гладкими, словно камешки с морского берега. Внутри каждого амулета мерцала крохотная руна «исцеление» из сконцентрированной магии.

Аккуратно перевернув Ново на спину и подложив под круп подушку, Селестия покрыла «целителями» живот и пах королевы, а затем, телекинезом выстроив десяток стекляшек цепочкой, бережно направила их в истерзанное любовью лоно.

— Полежи так, скоро все нормализуется, — подсказала, тронув копытом грудь Ново.

Амулеты переливчато сияли, отдавая магию в тело по мере его исцеления. Прикрыв глаза, гиппогриф задумчиво шевелила пальцами и копытами, внимая внутренним процессам.

Убрав угасшие «целители» и вытянув «цепочку» их, Селестия вытерла с крупа королевы все следы агрессивного недавнего вторжения и помогла ей сесть.

— Ритуал на удачу себя оправдал полностью, — изрекла Ново, расправляя перья.

— Как себячувствие? — поинтересовалась принцесса, усевшись в кресло и наливая чай королеве.

— Залюбленная до полного нестояния, — призналась Ново, кончиками когтей подхватывая жареную рыбу с подноса. — И очень благодарна за лечение. Я уж думала, пошли ко дну мои планы с официальным визитом и всем остальным. Гиппогрифически такой оборот событий вполне был возможен, если уж я даже сесть спокойно не могла.

— Приятного аппетита.

— Спасибо, приятного и тебе, Селли. А еще… — Ново тронула лапой низ живота. — Я ощущаю искру зародившейся во мне новой жизни.

Селестия дала себе время подумать, не спеша намазывая хлеб сгущенкой.

«Конечно, в ней ведь очень старательно зажгли эту искру, возможно, даже не одну».

— Значит ли это, что теперь Шайнинг Армор, как отец будущего детеныша, считается твоим супругом, королем, и переезжает жить к тебе, Ново?

— Ни в коем разе…

Ново отложила очищенный от плоти рыбий скелет и подцепила новую рыбу.

— С моей стороны эта наша связь никак не повлияет на судьбу Шайнинга. Славный жеребчик остается жить как жил при этом дворе, со своей семьей и родными. Как-либо вмешиваться в его судьбу я не намерена. И настаиваю на том, чтоб это было принято к сведению в случае недоразумений.

— Я учту ваше пожелание, королева Ново, — спокойно кивнула аликорн. — А что будет с детенышем?

— Как что? Вырастим полноценным членом гиппогрифского общества. Сей раз я зачала от сильного мага, и надеюсь, у детеныша будут способности к магии.

Отложив второй скелет, Ново вдохнула аромат чая в пиале, и осторожно отпила.

— Нравится? — поинтересовалась Селестия.

Ново неопределенно пощелкала клювом.

— Пока не поняла, посмотрим, как на меня подействует.

— Хорошо. Ново, можешь рассказать, чем обусловлено твое «вот такое» отношение к Шайнингу? — задумчиво вопросила правительница поней. — Ты увлекла его, соблазнила, добилась соития — и спокойно прощаешься, радуясь зачатию.

— Конечно же, я рада! — воскликнула Ново. Обеими лапами подняв пиалу, она снова долго нюхала, наслаждаясь ароматом и не торопясь пить.

— Мы, гиппогрифы, пережили жестокую эпоху, когда в живых остались лишь самые сильные, быстрые и сообразительные. Визит короля Шторма по сравнению с тем — сущий пустяк. Нас мало, и живем мы закрытой общиной в месте, достаточно отдаленном от мировых путей. Нашему роду необходима свежая кровь.

Селестия, уже смекнувшая, в чем дело, понимающе кивнула.

Ново же, напившись и отставив пиалу, продолжала вещать. Спокойно, уверенно, без эмоциональных скачков и спотыканий, словно объясняя прописные истины — неоспоримые и давно всем известные.

— Молодые самки, достигая половой зрелости, торжественно покидают наше племя с единственной целью — в огромном внешнем мире не только выжить, используя воинские навыки, но и найти самца, и провести с ним ночь. Если потребуется, то и нескольких. Она будет рада любому, будь то пони, грифон, чейнджлинг или кирин.

Забеременев, самка имеет право вернуться в общину, а с рождением детеныша, если он здоров и жизнеспособен, получает статус матери. Тогда она уже решает сама, быть ли ей вольной матерью и каждый сезон отправляться на поиски новых самцов, или же образовать свою семью с любимым гиппогрифом внутри общины. Некоторые — сочетают оба стиля жизни.

— Значит, вам, чтоб выжить, пришлось организоваться вот так, сменить уклад жизни… Ново, а точнее, когда произошло «то» событие?

Артистично закатив глаза, королева хлопнула себя лапой по морде.

— Произошло, когда неоперившиеся желторотые прадеды наших прадедов копошились в уютных гнездышках. На самом деле, Селестия, этого не помнит никто. Но воинские дисциплины сохранились неизменными с тех пор, как их преподала нам ты, наша праматерь.

Гиппогриф почтительно склонила голову перед аликорном.

Пересев на диван рядом с Ново, Селестия прильнула к ней и обняла.

— Я горжусь вами, — шепнула она, глядя в глаза королевы.

— Могу и еще немного добавить поводов для гордости, — усмехнулась Ново, мягко отстранив собеседницу, и несколько раз посчитала на пальцах обеих лап. — Так-с, я — одна из самых плодовитых матерей, подарившая общине более десяти детей, все они от разных отцов, чьих имен я даже не знаю. Этого жеребца, — последовал небрежный взмах лапой в сторону двери, — я через месяц-другой тоже не вспомню. У всех моих детей разные судьбы, разные пути жизни и трудности. Они воины, исследователи, охотники. Одна из дочерей в юности слишком увлеклась первым найденным жеребцом и выбрала жизнь вне общины. Она художник, ее страсть — резьба когтями по камню и дереву, потрясающей красоты работы известны далеко за пределами и горы Арис, и Эквестрии. К слову, она свирепо грозилась прилететь с делегацией и изукрасить до неузнаваемости парочку столичных улиц.

— Отлично, художественное полотно я предоставлю ей лично, — рассмеялась Селестия.

— Весьма польщена этим жестом щедрости. И мне очень интересно, каким будет мой новый детеныш от единорога.

— Мне приятно узнать, что у тебя большая семья.

— Для гиппогрифа семья — это вся его община. И единственная, о ком я беспокоюсь больше обычного — малышка Скайстар. Она добра сердцем, но слегка безрассудна и постоянно дружит с какими-то ракушками. Может, это как-то связано с тем, что ее отец коренной ихтиопони.

Пожав крыльями, Ново допила чай.

— Ново, а ты не думала о наследнике трона?

— Конечно, нет, — резковато откликнулась королева, и зрачки ее глаз хищно сузились. — С чего я буду отдавать кому-то правление? Вот стану дряхлой и немощной, тогда пожалуйста — меня вышвырнут, отбить свое право я не смогу. Тогда превращусь в ихтиопони и уплыву в море. Плавать всяко ж легче, чем летать. А пока я сильна, способна разить когтями и бить клювом — трон Арис мой!

— Ново?..

— Ай, меня всегда чуть заносит в беседах про власть, — улыбнулась королева. — В самом деле, я на дух не потерплю возле себя пре…

Раздался стук в дверь.

— …тендентов на трон, — договорила Ново прерванную стуком фразу.

— Да? — оглянулась ко входу Селестия.

— Ваше Величество, к вам некие гиппогрифы прибыли, хотя самой делегации нет, их только двое, в броне.

— Мои ребята это, стало быть, — кивнула Ново.

— Впустите их сюда, — распорядилась Селестия.

— Приветствую, королева, мы с добычей! — жизнерадостно провозгласил вошедший гвард-гиппогриф. За ним вошел и второй, с большим мешком на спине.

«И что же они раздобыли в Кантерлоте? » — озадачилась Селестия, прикидывая размеры добычи — в мешок можно было упаковать среднего пони.

Оживившаяся Ново встала с дивана.

— Мы нашли отличный грифоний бар с большим выбором всего-всего, — поведал гвард, опуская мешок со спины напарника и развязывая. — Слегка подкрепились сами, и принесли вам. И мы благодарны Ее Величеству Селестии за возможность закупиться всем стольким вкусным.

Усевшись вокруг мешка, хищники с нескрываемым наслаждением принялись изучать его содержимое.

«Грифоний бар? Я чего-то не знаю о собственной столице», — к такому неутешительному выводу пришла Селестия, вполуха слушая радостные реплики о копченой рыбе и нежной свиной нарезке.

— А самое интересное, — продолжал рассказывать гвард, — что этот бар расположен на улице, уже названной вашим именем, королева. Новорассветная улица, восточная окраина города. Очень удобные подлеты сверху.

— Неожиданность, однако. Я в столице всего-то второй раз, первый неофициальным был. А в мою честь уже улицы называют.

«А, бывшая Старопегасья улица, много лет назад переименованная по просьбам жителей», — внезапно вспомнила аликорн, и подала идею:

— Мы можем наведаться туда, Ново, если те…

Неожиданный дробный стук — явно кто-то очень спешил. И Селестия, прервавшись, просто молча открыла дверь.

На пороге, левитируя перед собой кипу листов и держа в зубах карандаш, стояла Твайлайт Спаркл. Как и всегда, юная принцесса взяла на себя организацию торжественного мероприятия.

— Здравс…

Карандаш упал изо рта удивленной пони.

— Здравия желаю, принцесса, — полушутливо козырнул один из гвардов королевы.

— Заходи, Твайлайт, — пригласила Селестия. — Ты пришла сообщить о готовности столицы ко встрече делегации?

Гварды, завязав мешок, отсели в сторонку, пропуская докладчицу.

— С организацией ты справилась отлично, — резюмировала Селестия, выслушав Твайлайт и просмотрев листы. — Теперь, моя лучшая ученица, позволь спросить тебя кое о чем.

— Разве мы что-то забыли? — удивилась та, листая записи. — Все схвачено, тут даже есть свежая пометка о кубках для гиппогрифов.

— Нет, Твайлайт, мой вопрос не относится к празднику, — вздохнула Селестия. — Но это касается королевы Ново. И твоего к ней отношения.

Мельком обернувшись, Твайлайт заметила многозначительный взгляд королевы и невольно сглотнула, поняв, что по-королевски влипла.

Ново, уютно лежащая на диване, ювелирно точными движениями клюва отрывала кусочки от жареной куриной ножки. И заметив замешательство Твайлайт, величественно отмахнулась лапой:

— Что? Я всего лишь королева, не обращайте на меня внимания.