Лия би. 11. Первый приступ. ч или Первый анал больно

Шли недели, моя любимая учительница Татьяна Валерьевна не возвращалась и мое волнение возрастало.

"Не сделал ли чего с ней тот маньяк и не надо ли мне было сходить к ней еще раз и обо всем рассказать?" - думала я.

- А когда снова придет Татьяна Валерьевна? - отважилась я спросить на перемене у нашей новой строгой классной.

- Она больше не придет, - ответила та снова с недовольным видом.

- А почему?...

- А знаешь, что с любопытной Варварой стало? - неожиданно ответила мне взрослая тетя.

- Нет... - ответила и без того красная от стеснения первоклашка.

- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! - продекламировала мне эталон воспитания детей. - И чтобы больше никаких вопросов!

- А с ней все в порядке? - спросила я, несмотря на дикое хамство училки. Поговорку "уж погибать так с музыкой" я тогда уже знала, и то, что для меня было важно, собиралась выяснить.

- Все с ней прекрасно, - вдруг смягчилась власть имущая, - уехала назад к родителеям, ребенка ждет.

На этом запас моего мужества иссяк, на глаза снова навернулись глупые слезы и я отвернулась и выбежала из класса.

- А ну не бегать!! - неслось мне вдогонку.

Когда прозвенел звонок с перемены, я быстро прошла к своей самой последней в среднем ряду парте и встала, как полагалось, на свое место.

- Садитесь, - скомандовала классная.

Урок тянулся бесконечно долго, я почти ничего не слышала, просто автоматически делала, что говорили. Моя соседка по парте с мальчиковым именем Саня иногда подталкивала меня локтем, если я зевала момент, когда надо было открыть учебник или перевернуть страницу.

Наконец прозвенел звонок с урока на большую перемену. Одноклассники повскакивали с мест и потянулись из класса, мы с соседкой остались за партой.

- Ты чего носом клюешь весь урок? Влюбилась что ли? - ехидно подначила она меня.

- Я спросила про нашу учительницу и мне сказали, что она больше не вернется... - прошептала я очень грустным голосом.

- Говорю же, влюбилась!! - противно заулыбалась Саня. А потом как загорланит на весь полупустой класс: "Посмотрите на дуреху - влюбилась и сейчас заплачет!"

- Замолчи сейчас же! - еще почти шепотом бросила я.

- Влюбилась, влюбилась!! - Саня ржала все громче, подпрыгивая на стуле.

- Я тебя прошу, перестань! - мой голос теперь было отлично слышно.

- Влюбилась в училку!...

- Саня, тихо! Перестань... - И тут случился мой первый приступ.

Сам собой в моих руках оказался большой, лежавший на углу парты учебник, которым я стала бить Саню по голове.

Ударов было много.

Неизвестно сколько, но много. Саня была видной, спортивной, дерзкой и очень самоуверенной девочкой. Сначала она из вредности дразнила меня еще громче - а я молча наносила один за другим одинаковые по виду удары - просто, чтобы ее голос утих.

Чем громче она орала, тем сильнее я била.

В какой-то момент ее лицо сильно покраснело, она вся скукожилась, громко заплакала и, наконец, затихла.

- Я просила тебя по-хорошему, - спокойно сказала ей я, - тихо теперь, а то еще получишь. - Тут как раз прозвенел звонок на урок, Саня вытерла слезы и встала.

Прибежавшие одноклассники выстроились впереди у своих парт, практически загородив нас от учительских глаз.

В тот день Саня не стала ябедничать, но пообещала мне, что отомстит после школы, по дороге домой.

Не скажу, что мне было страшно, но очень неприятно было точно. Я никогда ни с кем не дралась. На тренировках у папы нас учили, что приемы восточных единоборств были придумана для защиты - самозащиты или защиты тех, кто в ней нуждался. Я твердо усвоила, что никогда не буду применять отработанные на "лапе" или на "груше" удары просто так. "Значит, с Саней тоже не буду, разве только мне придется действительно защищать свою жизнь..." - повторяла я себе.

Уроки, к сожалению, закончились. Осторожно озираясь, я спустилась по лестнице в раздевалку. Сани нигде не было видно. Я оделась и вышла на крыльцо школы. Уже лежал снег и деревянные ступени обледенели. Начинало темнеть, но было видно, как наши мальчишки лепили снежки, чтобы обкидать ими нас, девочек.

Ступеней было около 30, ближе к 10-ой меня схватили со спины за ранец, стащили вниз и начали раскручивать как по центрифуге.

"Не ушла-таки", успела подумать я, теряя равновесие.

Мне очень повезло. Намечавшаяся стычка со снежками случайно поставила меня на всеобщее обозрение, нас заметили.

Саня не отпустила мой ранец даже когда я упала животом на снег. Я успела почувствовать ожег льда на лице, потом пинок в бок, утонувший в моей толстой неуклюжей шубе. "Домой... хочу домой!" - думала я, остро ощущая вновь разверзнувшуюся передо мной стихию. Невидимую, но от этого не менее пагубную и ужасающую.

Первой за меня вступилась еще одна крутая и громкая девочка из нашего класса, Лена. С криком "ребята, сюда!" она схватила мою бешеную от мести обидчицу за ее собственный ранец, оторвала от меня и тоже стала вертеть по кругу. Потом просто разжала руки и Саня полетела в сугроб. Тут к нам подоспели остальные и дуржно начали пинать лежавшую в снегу Саню.

Я не пинала.

Радость, облегчение, благодарность и страх, что на этом все не закончится, - вот с какими эмоциями неслась вскоре первоклашка домой.

Папа очень смеялся над моими объяснениями, почему вся одежда промокла от снега. Потом рассказ дошел до Сани и учебника и он затих, вздохнул пару раз и велел собираться на тренировку. По его серьезному виду было непонятно, накажут меня или нет.

- Бить надо так, чтобы не оставалось заметных следов, - сказал дядя Сережа, выслушав папино резюме моих бойцовских успехов. - Я недоуменно разглядывала их мимику. Меня никто не ругал!

- Вы же запретили мне кого-либо "бить"... - промямлила я, запутавшись.

- Это не значит, что учебником можно! В таких случаях только руками. Лучше пальцами. - Тут дядя Сережа плотно сжал пальцы и его ладонь превратилась в голову удава.

- Смотри, - сказал он, - пальцы вместе - "клинок", пальцы раздвинуты и присогнуты - "звериная лапа". Твоя рука - смертельное оружие. - Он покрутил "удавчиком" в сторону папы, потом внезапно метнул его отцу под дых, а тот поставил блок и интуитивно сделал красивый выпад в сторону, уклонившись от удара.

- Ах так?! - Дядя Сережа выглядел расслабленным и довольно улыбался - папино лицо было крайне сосредоточено, рот в зверином оскале.

Про меня забыли, началась учебная схватка. На выкрики к нам потянулись другие ребята, так я оказалась в группе зрителей, передвигавшейся по залу в зависимости от движений центральной пары.

Намахавшись вдоволь, папа и его друг вспомнили обо мне. Подошли к нам и, к моему дикому стыду, огласили всем, что я натворила в школе. Начались реплики:

- Хорошо, если у побитой не окажется сотрясения...

- Да ладно, учебник не такой уж тяжёлый!

- Это смотря, как бить...

- Повезло, что не стулом...

- Девчонку достаточно было за волосы оттаскать, по голове вообще бить нельзя!  

- Нельзя в ухо, нельзя в лицо, нельзя в живот, про сверху по голове ничего не было! - заплакала я прямо перед окружившими меня полукругом мужчинами.

- Как бы из школы не исключили...

- И в пионеры не возьмут!

- Эх ты, драчунья!

- Да еще и плакса!...

Тут до меня дошло, что в голосах ребят звучала поддержка, ирония и даже радость.

Я вытерла нос и спряталась за папу. Все разошлись по парам и продолжили тренировку.

- А за что ты ее, кстати? - спросил дядя Сережа, уже прощаясь с папой на улице, и зачем-то затянул мне при этом потуже шарф.

- Дразнилась... - честно ответила я.

- Тогда ладно. Но эмоции надо учиться контролировать,

- Я ее научу, - пообещал ему папа. И мы молча пошли домой.

-----

Отрывок

Продолжение см. Лия би. 11. Клоун -

Предыдущая глава см. Лия би. 10 -

В начало - Лия би. Эпиграф -

Благодарю за визит!

Иллюстрация: тюнинг скетча Михаила Милотворского "Домой" / "Home sweet home"