Однажды в РСХА

Я лежал посреди улицы, уткнувшись лицом в асфальт, боковым зрением фиксируя Плонского, выглядывающего из - за угла, откуда доносилось тарахтенье его мотоцикла. Только бы этот придурок не вырубил движок, с него станется, хотя я лично три утра подряд ставил за углом  " Индиану " именно с включенным движком, отмечая по часам движения клиента. Тот неизменно ровно в шесть выходил из дома, выгуливал пса, здоровенного дымчатого шнауцера, казавшегося обманчиво добродушным и неуклюжим, но я то - знал, насмотрелся еще в Заксенхаузене, проходя первичное обучение у Николаи, как эти твари одним махом снимают кожу с заключенных. Кстати, да. Пес. Собаки необычайно чувствительны, она обязатально отреагирует на меня, поэтому надо будет сперва пристрелить ее, лишь потом валить журналиста, вскакивать, пока на выстрел не высунулись эти жирные европейцы, бежать на угол и прыгать в коляску мотоцикла. " Господи, - думал я, сжимая рукоятку ПП - 38, прикрытого солдатской шапкой, - какие же мы неграмотные ". Неделю назад, когда операция вступила в свою заключительную стадию, агент пригнал  " Индиану ", оказавшуюся, как ни странно, без коляски. Хорошо, что Плонский когда - то работал на Путиловском токарем и слесарем, махом оборудовал мотоцикл необходимыми креплениями, а коляску мы сняли с разбитого БМВ, купленного в соседнем городке с непроизносимым названием, то ли Гардтць, то ли Брёшьвлау, хрен пойми этих восточноевропейских славян. Чу ?

- Вам плохо, молодой человек ?

Странно. Этот мудак заговорил со мной на русском ! Неужели догадался ? Паша рассказывал, что после дела Коновальца остался убежденным навсегда по реакциям взявшего коробку конфет обреченного : они чуют. За миг до конца они понимают, что их сейчас будут убивать, но какой - то ступор охватывает ужасающееся тело, и клиент, не мешая, отправляется в мир иной, мы же возвращаемся либо за орденами и почетом, либо на целесообразный расстрел, так как сменилась парадигма и вчерашний клиент стал мучеником и борцом за свободу. Пес оскалился и дыхнул мне в лицо вонючим паром, а я, улыбаясь, жахнул в его морду прямо сквозь шапку.

- На, сука !

- Это кобель, - проблеял журналист. И вот тут я поверил Судоплатову. Они не просто чуют, они знают. По - прежнему улыбаясь, я выстрелил клиенту в грудь, а затем в затылок. Два раза. Паша будет ругаться, обматерит меня от всей души, укоряя низкопоклонством, приводя в пример Курка Макгоуна, оставлявшего пятицентовик на трупе, возможно, отправит меня на курсы повышения квалификации куда - нибудь в Кологрив, но он у нас один такой, умеет работать всегда по - разному, мы же, рабочие лошадки КБТ, имеем свои примочки. Минька, например, обязательно плюнет на тело, оставляя биологические следы, Кротов непременно оставит поблизости форму морского офицера и расчленит труп, ну а я стреляю два раза в затылок, разнося башку в клочья.   " Парабеллум " в упор да с мягконосыми пулями - вещь.

- Штучка.

Уже в коляске, накрываясь брезентом, я увидел, что за спиной Плонского восседает какая - то шикарная брюнетка. Какого хера ?

- Это Дита, - промямлил Плонский, выруливая с Градчан на Варшавское шоссе, - также известная как Хизер Суит.

Я поежился, залезая под брезент. Как она здесь оказалась ? Личный агент самого Лаврентия. Да Паша с меня три шкуры спустит, когда узнает, что на завершающем этапе операции нас контролировала она, еще с двадцать пятого имеющая непосредственный выход на Берию. Сучка.

- Или вещица, - кричала брюнетка, укрывая лицо за спину Плонского. - Сучий ветер, - весело ругалась она, с любопытством рассматривая меня, - всю прическу растрепал. А ты ничего, - подмигнула мне она, - даже не подумаешь, что это ты придумал Алекса Уилки.

Я смущенно зарделся, думая, что, мать твою, какую охрененно интересную профессию мы себе выбрали. Теперь на явку, вручить письменный отчет Осоке Бобритцу и - домой.