Три тысячи километров. Глава 29

Уже на цифре два парень наклонился к шнуркам и стал стягивать обувь. Он оставил её там же, где и стоял, и пошел по прибитой дождевыми каплями уличной пыли к равнодушному светофору. Остановился среди желающих перейти на другую сторону дороги и повернул обратно. К Валерии подошел молча, избегая смотреть в глаза. Она щелкнула брелоком сигнализации и махнула в сторону двери:

- Садись назад.

Пассажир в машине скорее напоминал статую. Самыми громкими звуками, которые он издавал, были моргание и неравномерное от волнения дыхание. Валерия ехала в ту квартиру, где она только начинала с Олегом. Он оставил недвижимость ей, отдав дарственную в день отъезда:

- Не хочу, чтобы там, где началась моя новая жизнь, хозяйничал кто-то чужой.

Валерия сделал небольшой косметический ремонт, обновила обстановку и использовала неожиданный подарок только для сессий. Сегодня она ехала туда, потому что хотела оказаться в своем ресурсном месте и до конца расставить акценты с этим мальчиком.

- Обувь убери в шкаф. Вымой руки, лицо и жди меня в прихожей.

Смена уличной одежды на комплект для помещения была одним из её требований. Она не хотела уличной пыли и запахов выхлопных газов в этом помещении. У Степана, разумеется, такого комплекта при себе не было, а значит и дальше коридора Валерия его пускать не собиралась. Удобно сев на пуфик, она дождалась его выхода и вернулась к разговору в кафе:

- Так зачем тебе это?

Парень молчал. Он вообще не мог дать точного ответа на вопросы о том, почему он зарегистрировался на том ресурсе, написал ей, почему ему вообще в голову пришли такие мысли. Степан не привык рефлексировать, иначе давно выстроил бы логическую цепочку – в каждых его отношениях девушка была морально сильнее, она подавляла его, а он с удовольствием скатывался на роль «подкаблучника».

Однажды в пылу ссоры череду оскорблений в его адрес дополнила пощечина. И его захлестнули новые эмоции. Он испытал неожиданное острое наслаждение. После того момента Степан намеренно подводил отношения к конфликтам, распаляя своих партнерш, чтобы повторить ту ситуацию. Он считал, что ему нужно унижение. Уверяя в этом и Валерию, парень еще не знал, что неверно расставил акценты.

Не получив ответа, Валерия приказала ему скинуть одежду до пояса. Поднявшись и подойдя почти вплотную, она отметила небольшую рельефность мышц.

- Ходишь в тренажерный?

И вновь в ответ не раздалось ни слова, а был только молчаливый торопливый кивок.

«Ладно, с молчанкой я разберусь позже» - решила Валерия, приглядываясь к белесым шрамам на левом боку, ближе к спине. Они были симметричные, примерно одинаковой длины, словно кто-то наносил равномерные удары чем-то острым. Она провела по одному из них пальцами и почувствовала, как мгновенно напряглась спина этого мальчика. После запустила руку в волосы на затылке – почему-то Валерия доверяла бабушкиному «у злого человека волос жесткий».

- Одевайся и уходи, твой почта у меня есть. Я подумаю и в любом случае отвечу: да или нет. Мне не досаждай.

Почему она согласилась взять его? Позже Валерия не раз задавала себе этот вопрос. И каждый раз ответ не менялся – он был благодатным материалом для экспериментов. Так почему она просмотрела главное? И тут всё было понятно: потому что привыкла работать со взрослыми, уже разобравшимися в себе людьми.

Со Степаном Валерия начала, как с маленьким щенком. Очертила границы, ввела правила, хвалила за успехи и наказывала за промахи. Он вел ежедневный отчет о своих действиях, присылая его ей к ужину. Но время шло, а мальчик и не думал выправлять свои ошибки. Хотя было видно, что он всё слышит и всё понимает. Казалось, что он намеренно допускает новые промахи, провоцируя её на новую жесткость и жестокость в его адрес.

Обдумывая его поведение после сессий, Валерия стала склоняться к мысли, что имеет дело не с сабом, а с мазохистом. Если у первых после телесного наказания в глазах читался испуг, некий страх пережить подобное еще раз, то в случае со Степаном она видела удовлетворение.

И однажды она решилась на контрольную проверку. Для этого специально купила строгий ошейник, щедро усыпанный внутри металлическими шипами. Даже рассвирепевшая овчарка угомонится, когда ощутит, что её в горло впиваются и мешают дышать острые иглы. Надев покупку на своего подопечного, она зафиксировала поводок на кольце, вделанном в стену. Сама же села поодаль и начала неспешно перебирать арсенал предметов для отвода глаз. Первые несколько минут Степан привыкал к новому девайсу. А потом стал потихоньку менять положение тела, натягивая поводок и, соответственно, усиливая болевые ощущения. Он настолько увлекся этим процессом, что пропустил момент, когда Валерия оказалась рядом и чувствительно дернула его за волосы:

- Нравится боль?!

- Да, - услышала она сдавленно в ответ.

- Чего ты хочешь? – спросила она следом, ловя его настроение.

- Чтобы меня били. Мне нравится боль! Я не могу без нее! Я прижигал себя ножом, чтобы испытывать это снова и снова!

Валерии испытала отвращение. Она сняла поводок с фиксатора, расстегнула ошейник и отбросила его в сторону.

- Уходи. Мы закончили. Навсегда. Мне мазохисты не нужны!

Всё-таки что-то удалось внушить этому парню на уровне рефлексов, и он не посмел приблизиться. Равно, как и протестовать. Он простоял у двери всё время, пока Валерия собиралась сама. Она молча указала ему на выход, закрыла квартиру и уехала. Ежедневные отчеты продолжали приходить на ее почту без перерыва. Иногда они перемежались просьбами всё возобновить. Ей пришлось бросить адрес в черный список. Несколько раз она видела Степана, поджидающим ее у входа в подъезд. Это досаждало и сбивало с толку. Валерия сняла на полгода другое жилье для сессионных встреч. С того случая к выбору нового человека она стала относиться ещё строже.