История одной Маргариты. Инструктор. Из сборника Эротические истории

«У моего инструктора» – вновь сладко потянулась Маргарита Сергеевна, явно наслаждаясь воспоминаниями, «было очень редкое имя. Бронислав. Что означает славный защитник… ничего уменьшительно-ласкательного он просто не терпел. Только Бронислав…»

«К счастью, защищать меня ему не пришлось – даже от меня самой – но он действительно очень славный. Кстати, » – улыбнулась девушка, «имя ему родители очень правильное выбрали. Я нашла на уже не помню каком сайте описание характера мужчин с этим именем…»

Сделала многозначительную паузу, затем продолжила:

«Независимость, решительность, активность, настойчивость в достижении целей, мобильность, подвижность ума, быстрота реакции. Умеет постоять за себя и за своих близких. Уравновешен, спокоен, уверен в себе, не стремится к лидерству, не пытается достигнуть успеха за чужой счет. Тем не менее, ему не чуждо и желание повеселиться, пошутить…»

«Это всё именно про него. Сто процентов. В точку»

«Занятно» – подумал я. «Психологический портрет образцового оперативника Конторы…». Что, учитывая, насколько плотно Группа Омега вела Маргариту Сергеевну, было ну просто совершенно не удивительно.

Рита сладострастно продолжала:

«Высокий – я это люблю – шатен, стройный, неплохо физически развитый… выглядел лет на тридцать пять, не больше, хотя я думаю, ему тогда было ближе к сорока… Стильный – он очень хорошо одевался – в смысле, со вкусом, хотя не так чтобы уж очень дорого…»

«Но что меня сразу покорило…» – она аж зажмурилась от удовольствия, «это его шкиперская бородка. Она просто ну оочень ему шла…»

Девушка неожиданно звонко рассмеялась.

«Нет, я в него не влюбилась… ну разве что самую малость. Я его выбрала…»

Она снова рассмеялась: «… в общем, на нашем факультете он был просто притчей во языцех. Феерический бабник. Не пропускал ни одной юбки. Чуть ли не всех наших прекрасных дам перепробовал. Потом бросал безжалостно, конечно – дольше двух недель у него мало кто задерживался…»

У меня отпали последние сомнения. Ибо это были Standard Operating Procedures Группы Омега (точнее, Общества Чёрного Солнца) по отбору кандидаток как в Проект Квинт, так и в Проект Белый Ангел.

Рита вдохновенно продолжала: «Но, как ни странно, зла на него никто не держал, истерик не закатывали… Ибо все его принимали как есть. Наверное, потому, что с ним всегда было хорошо. Очень хорошо. Девушки даже, пожалуй, ему были благодарны. Просто за то, что с его – пусть и с очень коротким – пребыванием в их жизни жизнь эта становилась немного теплее. Светлее. Счастливее…»

Кстати, не такая уж редкость для бабников. Что во многом и объясняет их сногсшибательный (в прямом смысле слова) успех у прекрасного пола.

«Он вообще был… экзотическим персонажем» – продолжала Рита. «Его полное имя – Бронислав Казимирович Сапега»

«О как! » – подумал я. Но промолчал. Ибо, скорее всего (даже наверняка) это была просто хорошо продуманная легенда.

«Сапеги» – пояснила Маргарита Сергеевна, «древний шляхетский род Речи Посполитой. Ныне поляки, хотя изначально они выходцы из Литвы…»

«Похоже на то» – подумал я. Ибо в своё время довольно долго прожил в Литве (в Вильнюсе) и поэтому неплохо разбирался в литовских именах и фамилиях.

Рита продолжала: «Он преподавал… да уже не помню, что он там преподавал» – улыбнулась девушка. «Даже не помню, на каком факультете. Что не на нашем – это точно (хотя появлялся у нас регулярно). По-моему, на юридическом… хотя, может, и не на юридическом».

Глубоко вздохнула – и продолжила: «В общем, неважно. Важно, что я… ну и информацию от однокурсниц собрала – так сказать, о личном опыте интимного общения – и просто почувствовала, что он – именно то, что мне нужно. И не ошиблась, кстати, что приятно» – с обворожительной улыбкой добавила она.

«Поставь мне на соски зажимы» – неожиданно попросила девушка. «Очень хочется… я просто с ума схожу от желания…»

Она стояла на коленях на гречке уже… очень долго. Обычно столько не выстаивают. Но даже и этого ей было мало. Что же дальше-то будет…

«Я могу несколько часов выстоять» – Рита словно читала мои мысли. «Без каких-либо негативных последствий для разума, души и тела. Вообще странно, что сейчас верхние нижних ставят на горох, гречку и всё такое всего на… в общем, даже меньше чем на час. В старое доброе время даже детей чуть ли не на целый день ставили. И ничего. И пороли жён часами…»

Я нашёл зажимы и поставил на её уже сильно возбуждённые соски. Предварительно поцеловав в губы – мы довольно долго целовались, на самом деле – и влепив ей несколько пощёчин к обоюдному удовольствию.

Маргарита Сергеевна долго переводила дух после этой маленькой… интерлюдии. Затем продолжила:

«У меня к тому времени с решимостью, смелостью и целеустремлённостью было уже всё в порядке…»

ИМХО, у неё с этим было всё в порядке приблизительно с рождения. Если не ещё до оного. Задолго до оного…

«… поэтому я в один прекрасный – как потом выяснилось, в высшей степени прекрасный – для меня день просто подошла к нему…»

Она сделала многозначительную паузу.

«… и попросила сделать меня женщиной…»

«И что он? »

Рита улыбнулась.

«Он сказал, что я абсолютно правильно сделала – альтернативные формы секса не в счёт, конечно – что дотерпела до совершеннолетия. Потому, что как раз к этому времени заканчивается формирование организма девушки и только тогда вагинальный секс становится естественным, здоровым и полезным…»

Глубоко вздохнула и продолжила:

«И что, конечно же, он сделает всё, чтобы мой первый сексуальный опыт стал таким, что…»

«Чтобы шла от него и верила, что мужчина – это добро? » улыбнулся я.

Рита кивнула. «Да. Это, кстати одно из его самых любимых стихотворений»

«Кто бы сомневался» – подумал я. Но промолчал.

«… а моя дальнейшая сексуальная жизнь была максимально счастливой» – продолжала девушка.

«Мы встретились на следующий день. У него в руках…»

Она снова зажмурилась, наслаждаясь в высшей степени приятным воспоминанием.

«… был огромный букет роз…»

«Белых? » – автоматически спросил я. Ибо цвет невинности и девственности.

Рита покачала головой. «Алых. Ярко-алых. Не знаю, где он такие добыл – я ни до, ни после таких роз нигде не видела – хотя долго искала…»

Глубоко вздохнула и добавила:

«Он вообще не любит белый цвет. Для него это – цвет смерти. Траура…»

«Весь в белом как на смерть одетый старик» – пронеслась у меня в голове строчка из стихотворения Константина Симонова, которое я… проходил ещё в советской школе. Симонов, конечно, мерзкий совковый пропагандон, но писатель и поэт талантливый – этого у него не отнимешь.

Удивительно, но одно с другим прекрасно уживалось у многих. Так что гений и злодейство очень даже совместимы – великий Пушкин здесь был неправ совсем.

А пан Сапега (интересно, какой у него чин в DNSS?) наверняка в течение продолжительного времени прожил в стране, в культуре которой белый цвет имеет именно этот сакральный смысл. В Индии? Китае? Японии?

Хотя изначально белый цвет был цветом траура чуть ли не в каждой культуре – и в Англии (там овдовевшие королевы носили исключительно белое), и у древних славян, и в древней Греции, и в древнем Риме…

Маргарита Сергеевна продолжала:

«Мы поехали… нет, пока ещё не к нему. И даже не в ресторан. А к его знакомому стилисту. Которые мне сделал причёску… иначе как свадебной, я её назвать до сих пор не могу…»

Она вдруг запнулась. Долго молчала, затем как-то очень серьёзно, задумчиво и немного грустно произнесла:

«Тот день… двадцать пятое апреля – уже очень тепло было – я подсознательно считаю днём своей свадьбы. В тот день я вышла замуж. За муж. За кого – или что – не знаю… Просто Рита Лазарева вышла замуж…»

Глубоко вздохнула и продолжила:

«Потом… потом мы поехали в какой-то бутик. В какой – решительно не помню, у меня весь тот день до сих пор несколько в тумане…»

«Неудивительно» – подумал я. «Удивительно было бы, если бы было по-другому»

«… помню, только, что он купил мне шикарное платье. Длинное – почти до щиколоток – он вообще не очень любит мини…»

Видимо, жил в консервативной культуре. Что, впрочем, не помешало ему стать отъявленным бабником. А может, и наоборот – весьма поспособствовало этому.

«Тоже алое? » – спросил я. Хотя вряд ли – под такие цветы обычно подбирают контрастный цвет.

Она покачала головой. «Светло-бежевое. И узкий тёмно-коричневый пояс из настоящей кожи. С золотой пряжкой»

И тут же звонко рассмеялась. «Нет, потом он этим поясом меня не порол. Он меня вообще не порол…»

«Вы это обсуждали? Твои тематические фантазии? »

Рита кивнула. «Да, конечно обсуждали»

«И? » – удивился я. Она пожала плечами: «Он сказал, что это абсолютно нормальные фантазии, если их реализовывать в рамках БРД…»

«Он знаком с Темой? »

«Немного. Среди его… пассий были и тематические девушки. И женщины. Но сам он никогда не практиковал. Ни сверху, ни снизу, ни сбоку. Никак»

«Почему? »

Девушка пожала плечами. Явно наслаждаясь сладкой болью от зажимов… да и от гречки, пожалуй, тоже.

«Он сказал, что это просто не его. Что ему никогда не хотелось ни повелевать женщиной, ни причинять ей боль. Что ни подчинение ему женщины, ни тем более её боль, страдания, унижение никогда не доставляли ему никакого удовольствия. Как и свои собственные. И подчиняться женщине ему тоже никогда не хотелось…»

Видимо, Бронислав Казимирович Сапега относился к тем трём четвертям взрослого населения, которые БДСМ не интересовались от слова совсем. Или же просто его задание этого требовало. Что было похоже на правду – видимо, психологи Конторы решили, что сначала секс, потом Тема.

Рита продолжала: «Бельё, конечно. Ярко – алое, как цветы. Чёрные чулки и туфли. Белая шляпка… словно из позапрошлого века. Очень милая шляпка – красивая, элегантная, женственная. Чёрные туфли. Полный комплект, в общем…»

Она довольно вздохнула – и продолжила: «Я там же переоделась во всё новое, естественно. Поехали в какой-то небольшой и очень уютный ресторан. Нет, не шикарный и не сверхдорогой – просто очень хороший ресторан. Индийский»

«С намёком на Кама Сутру? » – улыбнулся я.

Рита покачала головой:

«Вряд ли. Он не большой поклонник этого учебника. Как и вообще технических постельных изысков. Он считает, что чувства, ощущения и искренне желание сделать приятное себе и партнёру гораздо важнее всех этих техник. Ну, и эмоциональная, чувственная и сексуальная совместимость, конечно…»

«Мудрый товарисч» – подумал я. «Уважаю». Впрочем, удивляться было совершенно нечему – у оперативников Конторы была первоклассная подготовка. На уровне лучших мировых стандартов плюс огромный опыт… понятно, в общем.

«На самом деле» – лукаво улыбнулась девушка, «он – как и все Львы – просто очень любит вкусно поесть…»

«Кругом одни Львы» – буркнул про себя я. «Не мир, а прямо прайд какой-то…»

«… а там просто потрясающая курочка тандури. А какие там специи… Какие соусы… Мммм…»

«Надо будет попросить Контору выяснить, где это так шикарно кормят» – подумал я. Ибо, будучи тоже Львом, я очень любил вкусно поесть…

«И, конечно, свечи…»

«Свечи? » – удивился я.

«Когда на улице становится темно, в ресторане гасят освещение практически полностью. » – объяснила Рита. «И зажигают свечи. Много свечей. Получается очень красивая, чувственная, романтическая… и немного мистическая обстановка. Как будто в ресторан незримо спускается с небес индийская богиня Рати…»

Богиня любви (плотской, в первую очередь), страсти, чувственного и сексуального удовольствия и наслаждения. Хотя строго говоря, в индуизме любви покровительствует бог – её супруг Кама… отсюда и Кама Сутра.

«Потом» – девушка снова сладко потянулась, насколько позволяла её поза, «потом мы поехали к нему домой. Он сразу меня раздел – как только мы переступили порог его внушительного размера квартиры… он вообще любит раздевать сам. Только трусики я сама сняла – ему нравится, когда это делает женщина…»

«Вообще» – улыбнулась Рита, «у него дома я всегда ходила голой. Или в абсолютно прозрачном пеньюаре, который он мне подарил. Мне было очень комфортно, спокойно и как-то естественно нагишом в его квартире. Любая одежда – даже трусики – была некомфортной и неестественной. Стесняла очень…»

Не такие уж и редкие ощущения, на самом деле. Она продолжала:

«Он любил меня фоткать. Каждый день – фотосессия. У него, кстати, неплохо получалось. И талант был – и аппарат был шикарный. Да и одна из комнат была под фотостудию оборудована. Почти профессионально, в общем. Я потом тебе фотки пришлю…»

Я кивнул. «Посмотрю с удовольствием». Ибо чувствовал, что это будет красиво. Очень красиво. Чувственно, эстетично и эротично.

Девушка продолжала: «Он… думаю, что он всё-таки где-то изучал анатомию и физиологию. Только на Востоке, наверное. Нетрадиционную…»

«Точно Япония или Китай» – подумал я. Или же просто в учебке Конторы – там что только не преподают…

«… ибо он точно, абсолютно точно знал, к каким точкам на моём теле нужно прикоснуться – он нежно так прикасался подушечками пальцев – чтобы доставить мне… да, наверное, неземное удовольствие и наслаждение…»

«Или Индия» – подумал я. «Там это умеют. Впрочем, и в Китае, и в Японии умеют тоже… а уж как это умеют инструктора Конторы…»

По слухам, обучившиеся этому искусству у лучших инструкторов номерных Спецкурсов Иностранного отдела ВЧК-ОГПУ-НКВД. Лучших в мире профессионалов в области подготовки оперативников и агентов-нелегалов.

Она продолжала: «Потом он отвёл меня в душ и долго купал. Потом разделся и присоединился ко мне в душе. Но мне купать его не позволил – сказал, что это будет потом. А сегодня – мой день…»

«Разумно» – подумал я. Пан Сапега мне нравился всё больше и больше. Впрочем, я уже давно испытывал к Конторе и её оперативникам огромное уважение.

Рита продолжала: «Потом… потом он отвёл меня к кровати. Уложил на живот. И долго делал массаж. С маслом, конечно. У которого запах был… понятия не имею, что это было за масло – но очень приятное на запах. И не только на запах…»

Сладострастно вздохнула – и продолжила: «Перевернул на спину – и продолжил массаж. Лишь очень легко прикасаясь к моим грудям, соскам, половым органам. Впрочем, » – добавила она, «даже такие лёгкие прикосновения возбуждали неописуемо. Я всё это время текла Ниагарой. Водопадом Виктория…»

«Потом» – она довольно вздохнула, «потом он снова повернул меня на живот и долго-долго целовал. Нежно так целовал по всему телу – от макушки до пяток. Причём включая и то, и другое…»

Перевела дух – и продолжила: «Потом перевернул на спину. И снова долго-долго – и очень нежно и ласково – целовал. В губы он не очень любит целовать – мы с ним толком ни разу не целовались…»

Что чётко и недвусмысленно говорило о страхе перед настоящей эмоциональной близостью. Теперь мне стало совершенно очевидно, что сделало его отъявленным бабником. Точнее, кто.

Разумеется, не консервативная культура, в которой он жил (хотя такое случается, конечно). А женщина. Которая когда-то очень сильно его ранила. Так сильно ранила, что ему больно до сих пор. Очень больно. Ибо инструктора Конторы обучали прямо противоположному.

Рита продолжала. «Когда он закончил меня целовать, я уже была… в каком-то другом измерении. Поэтому, когда он вошёл в меня…»

Она вздохнула.

«Говорят, что обычно первый опыт вагинального секса у девушки – это больно и страшно. И очень редко приятно. Страшно мне не было нисколько, наоборот – очень приятно. А больно – больно не было вообще. Совсем…»

«Эмоциональное обезболивание» – подумал я. Объект вводят в трансовое состояние, в котором способность чувствовать боль просто отключается. Этого очень сложно добиться – но возможно.

Она продолжала: «Бронислав подложил мне под крестец подушку – говорят, это самая лучшая поза для первого раза – раздвинул мне ноги… и вошёл в меня. И… да, любил меня, наверное. Очень нежно, ласково, заботливо и, вместе с тем, по-мужски сильно. И властно. »

«Да» – улыбнулась Рита, «я кончила. Он очень умелый в этом плане. Прекрасно управляет и своим оргазмом, и оргазмом партнёрши…»

«Не сомневаюсь» – подумал я. В этом пан Сапега точно был самым настоящим профессионалом. С большой буквы. Тут явно поработали настоящие профи.

Девушка вздохнула: «Потом мы просто уснули, обнявшись – с ним это было очень комфортно и естественно… А на следующий день…»

«Ты переехала к нему? » – улыбнулся я.

Девушка кивнула. «Да»

«Он настоял? »

«Да. Сказал, что эффективнее всего обучиться всему, что мне нужно для счастливой сексуальной жизни методом погружения…»

Глубоко вздохнула и продолжила:

«Мы занимались сексом каждую ночь. А иногда и днём – ему не надо было каждый день на работу ходить. Он научил меня и самой получать удовольствие, и ему доставлять – правильно отдаваясь и умело лаская его…»

И добавила: «Он очень любил воск…»

«Ты же сказала, что он не тематик? » – удивился я.

Рита пожала плечами. «Я не считаю воск тематической практикой. Нормальные ванильные игры…»

Спорно, конечно, но эта точка зрения имеет право на существование.

«У него были шикарные свечи. И на запах, и по… каплям. Он меня обкапывал всю – от горла до щиколоток. Когда капал на соски и половые органы… я думала, что сейчас кончу…»

«Кончала? »

«Пару раз» – улыбнулась девушка. «Когда настолько нестерпимо захотелось оглушительного оргазма…»

«Что ты умолила его, и он тебе помог руками? ». Происходит сплошь и рядом, на самом деле, при этой практике.

«Да» – вздохнула Рита. «Кстати, прежде, чем начать капать воск, он привязывал меня за руки к спинке кровати. И надевал мне на глаза маску. Он говорил, что только так женщина может получить максимальное удовольствие…»

Что было чистой правдой. Обездвиживание (скорее, впрочем, беззащитность) и сенсорная депривация резко обостряют эмоциональную и сексуальную чувствительность. Как говорится, со всеми вытекающими…

Да, и, судя по всему, эти практики Маргарита Сергеевна тематическими тоже не считает. Что ж, имеет право…

«А потом» – всё также сладострастно вздохнула девушка, «он начинал острым кинжалом счищать воск…»

И объяснила: «У него была целая коллекция ножей. Точнее, скорее кинжалов. Охотничьи, конечно, но не только они. Далеко не только. Рыцарские средневековые, арабские… много из Йемена было – там мужская половина населения без ума от холодного оружия…»

От огнестрельного, на самом деле, тоже. Там автомат на плече у аборигена – абсолютно нормальная картина. Встречается в разы чаще, чем в Израиле.

«… японские, китайские – в общем, каких только у него не было…»

«И Alles f; r Deutschland? » – улыбнулся я. Ибо был почти на 100% уверен, что и этот тоже.

«Да» – кивнула Рита. «Настоящий. Тридцать третьего года образца. Только надпись была другая…»

«Meine Ehre heisst Treue. Моя честь есть верность». Девиз СС, введённый лично рейхсфюрером Генрихом Гиммлером. Выгравированный готическим шрифтом на клинке «служебного» кинжала СС-Униформдольх.

Что занятно, приказ № 1734/33 от 15 декабря 1933 года об учреждении этого кинжала был подписан вовсе не Гиммлером, а временным исполняющим обязанности начальника штаба (штабшефа) штурмовых отрядов НСДАП обергруппенфюрером СА фон Крауссером. Почему именно им? А потому, что в это время СС все еще формально числились в составе СА.

«Этот. Только этим кинжалом он меня ни разу не трогал. Для него это была…»

«Священная реликвия? »

«Что-то вроде» – кивнула девушка. «Он вообще к Третьему рейху и особенно к СС относился с глубочайшим уважением и восхищением. С благоговением даже. Танк Королевский Тигр на заставке рабочего стола, Триумф воли в видеопроигрывателе. Snow fell Саги в аудиоплеере. Целая библиотека книг о нацистской Германии. В почтовом клиенте – я как-то случайно подсмотрела – очень интенсивная переписка с Дэвидом Ирвингом…»

Когда-то едва ли не самым компетентным историком Третьего рейха (что занятно, не имевшим соответствующего высшего образования). У которого в какой-то момент слегка (или не слегка) поехала крыша. И он двинул… в отрицатели Холокоста. Разумеется, с катастрофическими (и, увы, вполне заслуженными) последствиями для себя и своей научной, литературной и прочей деятельности.

Всё это было очень странно. Ибо поляки в подавляющем большинстве относились ко всему связанному с нацистской Германией, резко негативно. Ибо имели на это все основания. Видимо, он был такой же Бронислав, как я Артур Клодт…

Я не ошибся – однако узнал это лишь много позже. На самом деле Бронислав Сапега был не кто иной, как Борис Владиславович Новицкий – знаменитый ликвидатор ОГПУ-НКВД.

После того, как его приговорили во время Большого Террора, у него хватило ума и чутья радикально сменить работодателя. Перейдя на работу сначала в гестапо, а затем – в Главное управление имперской безопасности Германии (РСХА). И сменить имя на Виктора Краузе.

Впрочем, в реальности он работал непосредственно на личного помощника рейхсфюрера СС Роланда фон Таубе (который на самом деле был Михаил Евдокимович Колокольцев).

После войны Новицкий-Краузе (который владел польским как родным русским) предсказуемо последовал за своим шефом сначала в Лондон, а затем – в Рим. Где переквалифицировался в оперативника широкого профиля (постоянно убивать надоедает), прошёл Преображение (теперь ему всегда будет сорок лет, хотя родился он в 1904 году в Варшаве) … и выполнял самые разнообразные деликатные поручения. В том числе, и отбор девушек для проектов Общества Чёрного Солнца, которому в некотором роде подчинялась Контора.

Рита довольным тоном (видимо, воспоминания были очень приятными) продолжала: «Поэтому он трогал – именно трогал – меня другими своими кинжалами…»

«Найф-плей? »

«В некотором роде» – улыбнулась девушка.

«То есть? » – удивился я. Она объяснила:

«Обычно найф-плей – это всё-таки очень лёгкие и поверхностные порезы на коже. Которые очень быстро заживают и исчезают. Или вообще незаметные. И лёгкие, нежные уколы…»

«А у него? » – заинтересованно спросил я.

«Он едва прикасался ко мне остриём кинжала. Которое… парило над моим телом. Но это было так возбуждающе… что я пару раз даже кончила. Безо всяких рук. Хотя обычно после воска и найф-плея…»

«Он входил в тебя? »

«Да» – еле слышно прошептала девушка, словно снова проваливаясь в транс. Похоже, эмоциональный импринт («отпечаток» в её душе ощущений во время сеанса) оказался очень сильным…

«Привязанную и с маской на лице? »

«Да» – ещё тише и ещё… неотмирнее.

«И? »

«Я летала» – прошептала Рита. «Просто летала. Это было так прекрасно…»

«Охотно верю» – подумал я.

«… тем более, что во время акта он долго не давал мне кончить. А когда я всё-таки кончала…»

Оно довольно вздохнула.

«… то мы оба благодарили его за предусмотрительность»

«В смысле звукоизоляции? » – усмехнулся я.

«Ага» – улыбнулась девушка. «Иначе точно сбежался бы весь дом. А то и весь микрорайон…»

И продолжила: «Я жила у него… недели три где-то. За это время он обучил меня всем видам секса. Минету; как правильно помогать мужчине при иррумации, вагинальном и анальном сексе. Основным позам. Познакомил меня со всяческими игрушками для влагалища и ануса. Научил дарить и принимать ласки. Основам массажа… разного»

«И как это всё закончилось? »

Рита пожала плечами.

«Однажды он просто привёл домой новую пассию. Обычно он это не делает – он серийно моногамен…»

«Предпочитает короткие, но очень интенсивные отношения с одной женщиной? »

Девушка кивнула. «Да. Как ни странно, мы очень неплохо провели время втроём. Даже уснули в одной постели. Но утром…»

Она грустно вздохнула. «Утром я поняла, что мне пора. Собрала вещи, захлопнула за собой дверь и ушла. Просто ушла – и всё. Не прощаясь»

«Больше не пробовала с ним связаться? »

Рита неожиданно задумалась. На её прекрасном личике появилось выражение странной озабоченности.

«Он исчез. Просто исчез. Вскоре после того, как наши отношения закончились. Я не пыталась с ним связаться – ибо зачем? Но наши прекрасные дамы – в смысле на психфаке – были просто в истерике. Чем-то он их зацепил…»

Меня это не удивило совершенно. Мавр сделал своё дело – помог объекту сделать следующий шаг к эшафоту на Вилле Вевельсбург… и отправился выполнять очередное задание начальства. Например, пристрелить кого-нибудь…

«А через пару недель после этого» – по-прежнему задумчиво произнесла Рита, «я, наконец, реализовала одну из своих экстремальных фантазий»

И объяснила: «Меня изнасиловали».