Серая в белую полоску. Глава первая. Порно учительница первая моя

Глава первая.

Джек не обратил внимания, что я стала кошкой. Серой в полоску, трущейся мордочкой о его подбородок. Ему казалось, что рядом с ним по-прежнему женщина, готовая по щелчку пальцев принести ему двойной "американо" или прогнуться в постели, дабы придвинуть свою промежность к восставшему члену. Вчера он вернулся домой потрёпанный и измочаленный, словно одолел пешком лютое пространство от Мексики до Аляски. А всего-навсего подцепил очередную старлетку, изображающую из себя опытную проститутку. От него несло дешёвой пудрой и не менее дешёвым сексом. Странно, но меня это позабавило! Раньше, будучи обыкновенной домохозяйкой, озабоченной степенью прожарки бифштексов, я рыдала, вопила на мужа, притворяющегося виноватым, швыряла в стену обломки своей приличной жизни и жалела себя. Жаловалась богу на урода, с которым обвенчалась десять лет назад, а потом опять ложилась на простыню и раздвигала ноги. Что меня держало возле него? Общее имущество? Нет, каждый из нас имел отдельный счёт в банке. Дети? До сотворения себе подобных мы так и не дошли. Слава умнику, придумавшему презервативы! Семена, вылитые в унитаз, никто не засчитывает в баскетбольном матче. Попал мячом в кольцо, и довольно с обоих. Что же тогда? Мнение друзей? Увольте меня от перечисления их свадеб и скоропостижных разводов! Мы с Джеком по сравнению с ними продержались на удивление долго. Три года "сёрфинга", когда нас бросало вверх и вниз от страстей. Два года ловкой имитации оргазма с обеих сторон. А потом - "пятилетка", как говорил мой русский прадедушка, смывшийся из страны Советов и советчиков в середине двадцатого века. У них там пять лет ретиво утаптывали до расстрельной "тройки", а в моём браке получилось всё с точностью до наоборот - мы растянули четыре обычных года до градуса високосного, точно жвачку с синтетическим вкусом клубники. Жевали, чтобы выдуть пузырь, который придурошно бабахнет и вязко облепит половину лица. Наверное, поэтому нам не хотелось смотреть в глаза друг другу. А зачем пялиться в пустоту,, откуда уже не ждёшь ангела с валентиновым сердцем? Скорее, поджидаешь оскаленную рожу Чужого, лишь бы не слышать каждое утро: "О, солнышко взошло! Чудесный денёк намечается! Не так ли, милая (милый)?". Выяснилось, что не так.

Прошлой ночью, когда за окном шуршали опавшие листья, мне приснилась кошка. Элегантная серая стерва с голубыми очами. Она лениво спихнула на пол любимую чашку Джека и с удовольствием послушала, как осколки звякают и дребезжат. Пописала в кухонную мойку, бесстыже задрав хвост. Располосовала в гостиной шторы - плотные, точно рабочий график известного эндокринолога. Сожрала опунцию, наплевав на боль от сотен мелких колючек. Вторглась в аптечный шкафчик и выкинула оттуда антидепрессанты, назначенные мистером Оуэном, нашим семейным доктором. Блеванула на белейшую, отглаженную рубашку Джека и его костюмчик в нарушение дресс-кода. Она блаженствовала от разгула и учиняемой разрухи! Всеми своими действиями тварюга орала мне: "К чёрту воспитание! В дьяволову задницу упорядоченную немощь! Если хочешь жить, беги и дерись!". Я проснулась за час до будильника. Рядом храпел муж. Встала и отправилась в ванную комнату. Вспыхнула лампочка под потолком, и я пошатнулась. Меня, Барбары-Барби, больше не было. В огромном зеркале отражалась наглая кошка - серая в белую полоску. Я ощерила в усмешке зубы и подумала: "Дождусь, когда меня увидит потный человечек, считающийся законным мужем миссис Ливси. А потом? Не знаю, что ещё выкинет блудная хвостатая мерзавка. Но мне это понравится!"