Просто интеллектуальное чтиво

Начав перечитывать Казимира Феликсовича Валишевского, я с немалым изумлением узнал из предисловия, обычно не читаемого, как и послесловия с авторитетными мнениями каких опытнейших господ объясняющих, всех этих гуревичей, гуровичей и гурвичей, всенепременно при старом режиме подвизавшихся именно на подхвате, дословие или после - не суть, но неприкрытое стремление хоть как прикоснуться к написавшим или снявшим действительно нечто стоящее подонков и ублюдков советской творческой интеллигенции процветало в те годы превалирования по чугуну и мясу, как, впрочем, и никчемушное заполнение обычно пустующих хорошими книжками полок книжных магазинов, где трудовые будни нефтяников перемежались героическими похождениями политруков непобедимой Красной Армии, сокрушавшей и превозмогавшей даже климатические препоны, ловко приспособив известные еще племени лакота снегоступы на стальные траки бесконечных Т - 34, по меткому замечания большого специалиста по танковым делишкам сэра Бэзила Литтел - Харта, буквально сказавшего примерно так : разумеется, в столь некомфортабельных условиях содержания внутри корпуса боевой машины экипажа не стали бы воевать ни немцы, ни союзники, ни даже итальянцы, по своей итальянской  непоседливости успевшие поорудовать и тута, и тама, и даже, по устойчивым и до сих пор не опровергнутым слухам, намеревавшиеся принять участие на заключительном этапе войны в вооруженном вторжении в знаменитые висячие ( висячии ? ) сады Семирамиды, обнаруженные в личном огородике Хайле Силассие, но неприхотливость, и отличавшая русских от иных народов планеты, кажущаяся невероятной способность очень быстро адаптироваться к любым условиям и ситуациям, а также абсолютно наплевательское отношение как полководцев, так и самих солдат к человеческой жизни вообще, и привели к закономерному результату итогов Второй мировой войны, тем более, что день вступления в войну США, на несколько порядков превосходивших остальные страны мира уровнем экономического развития и бережно пестуемого правительством своеобразно понимаемого патриотизма, то замыкающегося идеей изоляционизма, то расширяющегося до некоего подобия мирового капитализма, Адамом Смитом заменяющего Карла Маркса, тем паче, что исконный англосакс не требовал перевода с немецкого ( если дочитать фразу до конца, то можно увидеть, что в ней совершенно нет никакого смысла, более того, она грешит логическими разрывами, столь характерными для творчества коал и сэров Бэзилов Литтел - Хартов). Так вот, о Валишевском. Достаточно прочесть пару страниц, чтобы явственно узреть ушедший навсегда Белль Эпок, не уверен в точности в родовой составляющей, но выверты родов иностранных языков не должны и не станут причиной краткого забега в аккаунт Алекса Керви, очень достойного переводчика, но совершенно не умеющего вести аккаунт в соцсетях пользователя, что роднит его, к примеру, с Лимоновым или Бабченко, я тем прямо втыкал вопрос соответствия и надобности, но слыша в  ответ лютый вой или просто и сразу тупую отповедь о шестках и сверчках, пожимал плечами и шел дальше, продолжать исследования вирта, помимо его единственной и неоспоримой ценности - архивов истинно бриллиантов литературы, музыки, кино и прочих, не так широких понятий, включающих и узкоспециализированные данные и сведения, как вот труды Казимира Феликсовича. Старикан с седой огромной бородищей, у них и лица на старинных ддаггерроттиппахх ( для надежности в случаях непонятности в удвоениях, хотя бы и несколько подзабытых стратегий)  были совершенно иными, сейчас таких не делают, то ли люди эволюционировали, то ли самая внешность тех носителей невероятного интеллекта изменилась, примитивизмом современности являя очень большую разницу между тогда и сейчас, ведь на самом же деле : посмотри на предполагаемый портрет Боэмунда пока еще ни разу не Антиохийского, хорошо описанного Анной Комнин, воззри на горящее пламенем фанатизма и искренней веры лицо Симона де Монфора, полюбуйся избыточной волосней нашего всего Пушкина или покосись на лосины, лихие усы и тщательно завитые бакенбарды Дениса Давыдова, сразу и сам все поймешь. Или, как минимум, задумаешься. Можно ведь и сейчас сменить брючки - дудочки на необъятные шаровары Молниеносного, обреченного судьбой служить скамеечкой для залезающего на коня эмира Тимура, несложно представить на месте тяжеловесного и явно неудобного парчового наряда благословенной Изабеллы Католички знаменитое маленькое чорное платьице Коко Шанель, береты и фуражки генералов вполне способны преобразоваться в стальные с золотой украшательской насечкой салады, даже глухой шлем крестоносца может выглядеть сферой спецназера, неся ту же смысловую нагрузку и выполняя ту же функцию защиты головы и устрашения противника, но лица - лица стали другими. Не хочу сказать, что они выглядят сейчас глупее, что ли, но что - то такое присутствует. С актерами и актрисами Золотой эры Холливуда - та же история. Несмотря на их личные предпочтения ( мандолиз Дик Контино, лесбиянка Лизбет Скотт или фригидная Грейс Келли ), на репутацию конченых шлюхи или убежденных алкашей, ты видишь перед собой истинных леди и жентльменов, то ли это проявление мастерства и профессионализма фотографов и операторов, то ли простое умение преподнести себя, то ли технологически более тщательная проработка деталей, но результат - вот он. Не х... й на глаз, не от х... я уши старого охальника Юза, известного всем родившимся и воспитывавшимся в Союзе своим окурочком с алой помадой, ежели уж его же кенгуру требует грамотности и тайного знания печальной бестолковой действительности социалистического строительства, не имевшего вообще ничего социалистического, основой своей проистекающего из христианской цивилизации белого человека.

- Мдэээ - с, - густым баритонцем произнес я, проверяя на ошибки эту сказочку, признательную ежели не в любви, то в интересности Ландер и Тицкой, впервые в листуар пур лямур моих сказочек вовсе не схлестнувшихся в беспощадной конкурентной битве нолей и единиц, а как - то и мне самому непонятно симбиотически слившихся столь разными телами и лицами в нечто вкусное и, повторюсь, мне интересное, а это и есть тот самый вывод Тэда Тернера, что позволил ему создать некогда самый чоткий информационный ресурс. Я, конечно, не Си - Эн - Эн ни разу, даже не Би - Би - Си, но я - это я. Волшебный коала, неунывающий сказочник, безумно влюбленный в жизнь внутренний эмигрант по эстетическим мотивам в Австралию, утешатель и развлекатель, качество сказочек коего напрямую зависит от увиденных нолей и единиц и, соответственно, от произведенного ими впечатления на прихотливое и изощренное сознание сумевшего кардинально изменить свою жизнь человека.