Вкус ведьмы. Глава 7. Купание

Я не сразу понял, почему вместо привычной комнатной тишины до меня доносится птичья перекличка. Стая пернатых негодяев безжалостно вытягивала из блаженной утренней дремы. Нахлынувшие воспоминания мгновенно прогнали остатки сна – я подпрыгнул на месте и ткнулся лицом в стенку палатки, покрытую бликами солнечного света, что пробивался между ветвей деревьев.

Беглый взгляд вокруг удостоверил, что в палатке я один. Мятое одеяло ведьмы одиноко лежало в соседнем углу. Я отбросил свое и вышел наружу. Свет сразу же вознамерился меня ослепить. Я сощурился, чувствуя, как лицо приобретает хитроватое выражение. Я представил себя ковбоем в широкополой шляпе, который пробирается сквозь суровые пустыни, окидывая редких встречных таким же суровым, прожженным взглядом. Для убедительности я сорвал стебелек травы и зажал между зубами, лихо пожевывая.

Что это на меня вдруг нашло? Я выбросил это все из головы и решил, что сначала неплохо бы отыскать ведьму. Соломинку в зубах я все-таки оставил. Мне было невдомек, что скоро мой образ залихватского ковбоя сменится куда более скромной ролью.

Я бродил туда-сюда не менее получаса. Тревога одолевала меня тем сильнее, чем дольше я искал. Я боялся, что она ушла навсегда, ничего не сказав. Я ведь ни телефона ее не знаю, ни фамилии – только имя. Но что мне это даст? Обращусь в программу "Жди меня" и попрошу найти мне ведьму Валерию, которая устроила на моих глазах расправу в заброшенной деревне и использовала меня в качестве скамейки, коня и не только?! План этот меня, мягко говоря, не радовал.

И тут до меня донеслось знакомое ржание (не иначе как смех моей прекрасной Госпожи). Я побежал на этот звук, спотыкаясь о корни и уворачиваясь от веток. Вскоре деревья расступились, я оказался на берегу небольшой речки. Ведьма плескалась как ни в чем не бывало. Хохоча она дубасила воду ладонями, вся объятая брызгами, которые сверкали на солнце. Я перевел дух. Ну вот, загадка исчезновения разгадана.

О божечки, а где ее одежда? Хотя, что за дурацкий вопрос, какой идиот купается в одежде? При дневном свете ее кожа выглядела еще белее, чем показалось мне вчера. Она вся буквально сияла от белизны. Я засмотрелся. Ведьма напомнинала нимфу, резвящуюся в утренних лучах. С шеи свисала длинная лиана с розовыми и пурпурными лилиями. Да уж, вкус к одежде у моей Госпожи отменный. Трава, лиана...

Заметив меня, она хитро улыбнулась и поманила пальчиком. Торопясь ответить на приглашение, я едва не прыгнул в воду одетым. Я моментально стянул футболку с джинсами, бросил их под ноги и залез в воду. Вода была прохладной, по телу побежали мурашки.

Я достиг ведьмы, когда вода была мне по пояс. Я подошел к ней очень близко, но ничего не сказал. Она тоже молчала, только смотрела на меня пристально. Прямо в глаза. Так мы и стояли друг напротив друга, время будто замерло. Или я его просто не замечал, как течение реки. В какое-то из этих растянувшихся мгновений ее бледное лицо стало очень серьезным, зрачки расширились, и мне показалось, что она видит меня насквозь. Мне стало не по себе, но она отвела взгляд в сторону и вниз.

– Помой меня... – сказала она тихонько, продолжая смотреть на воду.

– Слушаюсь, моя Госпожа, – так же тихо ответил я и стал аккуратно водить руками по ее бархатной коже, имитируя мочалку.

Плавные поглаживания ее тела ввели меня в транс, я весь растворился в этих прикосновениях. Когда пришла очередь груди, то мне стало трудно. Я замедлился. Я замедлился настолько, что совсем остановился.

В детстве я рисовал женскую грудь, как первобытный человек, весьма незамысловато: круг, а в центре точка. Умудренные опытом подростки рисуют сиськи как две дуги с жирными точками снизу, так сказать, добавляют объема и гравитации. Но грудь ведьмы была именно такой, как я изображал в детстве! Широкие окружности с удивительно четким контуром выдавались вперед симметричными конусами, словно не просто женская грудь, а ее идеальный прообраз! Мой взгляд медленно кружился вокруг дерзко торчащих розовых наверший.

Нет, не нужно думать, что я просто стоял посреди реки и трогал грудь, я все так же продолжал мыть, просто очень-очень медленно! Ведьму это позабавило, она странно улыбнулась. Раздался аккуратный щелчок пальцев. Я послушно упал на колени. Вода поднялась мне до груди. Госпожа наклонилась к моему уху и прикрыла губы ладонью, чтобы никто больше не услышал ее слов.

– А теперь ты будешь смывать с меня воду языком, – прошептала она. Ее горячее дыхание обжигало.

Она распрямилась и сделала полшага вперед. Мое лицо уперлось в ее плоский живот, покрытый капельками воды. Она кинула надменный взгляд сверху вниз. Я поспешно принялся за правый бок.

Когда я коснулся языком прохладной белой кожи, то замер на несколько секунд, растягивая сладостный момент первого прикосновения.

Я вылизывал тщательно и медленно, стараясь изо всех сил очистить от капелек каждый миллиметр. Как только я вылизал все от бедра до ребер, ведьма зачерпнула в ладони воды и облила место моих трудов, проделывая это с серьезным, как громовая туча, лицом. Я бросился слизывать капли с новым усилием. Ведьма наблюдала с ухмылкой, а потом снова и снова поливала водой все, что я "вымыл", а я не смел ослушаться и покорно продолжал вылизывать нежную белую кожу, иногда вздрагивая от осознания происходящего.

Если сизифов труд был адом, то мой – раем. Никогда бы не подумал, что облизывание живота способно довести меня до таких умопомрачительных ощущений! Все мое тело наполнилось сладкой истомой, и я давно рухнул бы, если бы не река, делающая меня невесомым.

Я так увлекся, что лизнул воздух, когда ведьма отодвинулась. Она неторопливо вышла на мелководье, где вода едва доходила до колен, и грациозно поставила ногу на возвышающийся из воды покатый камень. Стройная и гибкая, она сверкала в лучах утреннего солнца, будто только что сотворенная водой и светом нимфа. Она снова поманила меня пальцем.

Когда я приблизился, палец повернулся, показывая на ногу.

– Продолжаем? – сказала она. Удивительно: оказывается, приказание может быть в виде вопроса.

Нога была такой гладкой и притягательной, что каждое мое лизание превращалось в длинную дорожку, идущую от ступни до колена. Для этого мне приходилось склоняться, а затем выгибаться вверх. Ведьма наблюдала внимательно, словно ее действительно заботила каждая капелька на ноге. Она опять уничтожала результаты моих стараний, обильно поливая ногу водой, но вскоре ей это наскучило, и вместо воды мне пришлось слизывать ее слюни.

Но и на этом она не остановилась.

– А теперь, – тихо сказала она, – ты будешь...

Нашу водную процедуру нарушили доносящиеся из леса крики.

– Уходим, – сказала ведьма, нахмурившись. – Нас не должны заметить.

– Не-е-ет... – простонал я, с трудом приходя в себя и недоумевая, кто же мог застать нас врасплох в этой глуши.