Гарри Поттер. Северус Снейп и Гермиона Грейнджер. Серия: Голая гермиона грейнджер Часть 2

Отбрасывая условности

Северус сидел в своём кресле с блаженным и спокойным выражением на лице. Впервые с первого инцидента его жажда секса отступила, хоть и недолго, и у него было немного времени чтобы понять как глубоко он увяз. Это был краткий миг просветления и он вполне мог попробовать остановить себя от падения, но разум его сказал твёрдое нет. Та часть его, которая была заблокирована годами, уже слишком глубоко интегрировалась в его сознание, и её мнение как минимум теперь всегда учитывалось.

И это мнение было такого: Гермионе Грейнджер давно пора преподать пару очень важных уроков.

Профессор откинулся в кресле и глубоко задумался.

Уже неделю как он сознательно и очень пристально следил за тем, чтобы паритет очков Гриффиндора и Слизерина сохранялся, иногда он слишком сурово штрафовал факультет львов, временами был чрезвычайно щедр с факультетом змей. С сожалением он подметил, что обратной процедуры ему делать не приходилось.

Это был один из основных компонентов его плана — Драко Малфой очень удачно ввязался в спор с Гермионой, и ещё более удачно пришел просить у него помощи в начале семестра. Тогда он отнесся к этому предложению довольно резко, но теперь возможность поманипулировать мисс Грейнджер за счет баллов выглядела очень заманчивой. Тем не менее он старался быть осторожным и не снимать больше очков непосредственно с её группы, чтобы не раскрыть свою, надо признать довольно грубую, игру.

Также он достал ингредиенты и уже варил зелье, которое он придумал сам, когда был молод. У него не было официального названия, но он называл его зельем "освобождения". Тут нужно пояснить, что в магическом мире существовали разные вариации "приворотных" зелий, но Снейпу они не нравились — почти все они так или иначе вызывали "искусственное" возбуждение жертвы и, зачастую, вызывали чувства к конкретному человеку. Профессор считал что это манипуляция с сознанием, а он, всё же, был не монстр.

— С тем же эффектом можно было пользоваться заклинанием Империус — говорил он. Не все разделяли его точку зрения, но он был непоколебим в своих взглядах. Поэтому он создал свой вариант любовного зелья, за которым оставались определенные риски. Это зелье не "увеличивало" возбуждение, в прямом смысле, скорее оно "стирало" на время, а некоторые, впоследствии, навсегда "рамки приличия" навязанные обществом, даря радость ощущения гармонии себя со своим животным началом. Одним из отличительных особенностей этого зелья было то, что оно отлично работало даже от простого соприкосновения с кожей.

Ещё ему пришлось сделать один заказ в магловском магазине, для этого он даже покинутл Хогвартс на пару дней, но теперь он точно знал какое наказание предстоит Гермионе.

Следующие четыре недели он, постепенно, "девальвировал" баллы, вынуждая мисс Грейнджер проявлять воображение. Сначала она одела на себя галстук гриффиндора, что хоть, как признал профессор, придало её виду пикантность, было довольно слабым ходом, как и последующие исчезновение носок-чулок. Следующим элементом одежды который пошел под нож оказался лифчик и теперь профессору отчетливо были видны светло розовые соски 

Гермионы, просвечивающие под блузкой и напрягающиеся от его пристального взгляда. Это даже подняло её ставку до 6 баллов. На третьем круге она расстегнула почти все пуговицы на своей блузке, и теперь профессору открывался отличный вид на большую часть её аппетитной груди третьего размера. И вот свершилось то, чего он так долго ждал.

— Профессор?

— Проходите мисс Грейнджер — Гермиона проходит, оборачивается, направляет палочку на дверь и произносит уже привычное:

— Коллопортус!  — после чего проходит к скамейки в первом ряду и снимает с себя мантию. Профессор остолбенел в прямом и переносном смысле — юбка на ней отсутствовала. Теперь Снейп мог без всяких помех любоваться стройными, изящными ногами, переходящие в овал аппетитной попки, обрамленной сексуальными черными трусиками.

Северус сглотнул. Едва заметная улыбка скользнула по губам Гермионы — она заметила реакцию профессора, и явно была ей довольна. Выполняя свою работу, она ходила с лицом победителя — ей казалось что она хорошо усвоила урок, который дал ей профессор и считала что ведет в их игре, правил которых, правда, она так и не понимала.

"Она достаточно освоилась. Пора переходить к следующему этапу" — подумал Снейп а вслух произнёс:

— Мисс Грейнджер, насчёт вашего наказания,  — Гермиона замерла не успева застегнуть мантию, а профессор открыл верхний ящик стола, достал из его свёрток и положил к себе на стол.  — Это то, в чём вы должны приходить на свою отработку каждый раз до самого рождества.

"Три недели" — мысленно отметила она про себя.

Она подошла к столу профессора, из раскрытой мантии на него смотрела, покачиваясь, упругая грудь молодой девушки, едва прикрытая белой блузкой. Он собрал всю волю в кулак. Гермиона взяла свёрток и повертела его в руках.

— А что это?  — поинтересовалась она, хотя остатки её целомудрия и кричали об надвигающийся угрозе, ей было любопытно.

— Это ваше наказание — безапелляционно ответил профессор — но также это мой вам подарок за хорошую работу — слегка потеплевшим голосом добавил он.

Она кивнула, застегнула мантию и направилась к выходу.

— Алохомора!  — дверь перед ней распахнулась.

— И ещё,  — голос профессора догнал её на пороге, и она повернулась и он продолжил — с завтрашнего дня после отработки у вас будет дополнительное, продвинутое занятие по зельеварению. Я нашел крайне редкую книгу с редкими и сложными зельями, думаю вам это будет полезно. Надеюсь мы изучим её до рождества, а в следующем семестре у нас будет практический курс.

Её эта новость очень порадовала — редкая книга, сложные зелья, лучший профессор по зельеварению в Англии, что ещё нужно для счастья? Она просияла сказала "Спасибо" и быстро испарилась прикрыв за собой дверь.

На следующий день, когда Гермиона сняла мантию, сердце Северуса забилось с удвоенной частотой — его "подарок" был на ней. Это были черные чулки. И, хоть профессору безусловно нравился открывающийся вид, причина его внезапного возбуждения была в другом. Он пропитал эти чулки своим зельем, а значит она уже должна быть под его действием. Его ладони вспотели как у школьника, и он судорожно 

вытер их о подол мантии. Все остатки воли он пустил на то чтобы сделать своё лицо беспристрастным.

Когда Гермиона закончила с последним котлом и обернулась к профессору, она заметила второй обитый красным бархатом стул рядом с его столом и открытый на первой странице трактат "Зелья судьба и форекцессия", внизу страницы виднелся год, 1758 и автор "Гулхерт Маредик". Она ахнула. Хоть книга и не была ей знакома, про автора она знала. Считалось что он был лучшим алхимиком своего времени но, к сожалению, почти все его работы сгорели в пожаре, когда погиб и он сам, считалось что никаких книг он не оставил. Очевидно что-то удалось спасти.

Глаза Гермионы загорелись, профессор приглашающе похлопал по сидушке. Не думая не секунды она приняла предложение — это была самая редкая и ценная книга, из тех что ей приходилось видеть.

— За сегодня вы должны успеть изучить первую главу, это семь страниц — спокойно сказал профессор и отвернулся к своему чтению. Но она его уже не слушала — её разум был погружен в чтение.

Прошел уже почти час, но она была только на шестой странице, всё же книга была сложной, и ей приходилось по несколько раз перечитывать одно и тоже, как вдруг, какой то внешний раздражитель вернул её обратно в мир людей. Это была рука профессора, которую он положил ей на внутреннюю сторону бедра чуть выше колена. Не то чтобы она совсем этого не ожидала, но всё равно произошедшее ввело её в ступор. Гермиона не знала что делать. Тем временем рука по хозяйски начала поглаживать её ногу, то поднимаясь к краю чулков, то опускаясь к колену.

— Профессор!  — она вышла из ступора и посмотрела на Снейпа с огнём в глазах, впрочем, каких либо попыток убрать его руку она не предприняла.  — Что вы делаете?  — вопрос может и был риторический, но она хотела получить от него ответ.

— Магический мир — опасное место,  — начал профессор, не прерывая, впрочем, своего занятия, всё также поглаживая Гермиону — и опасность может преследовать вас где и когда угодно. Поэтому очень важно уметь учиться и адаптироваться в условиях сильного стресса — говоря это его рука преодолела границу чулков и коснулась открытой части бедра и осталась лежать там — мисс Грейнджер, у вас осталось десять минут и лучше бы вам успеть закончить эту главу.  — Сам Снейп чувствовал что зелья которые он выпил сегодня с утра начинали потихоньку терять свою силу, и если она не закончит за отведенное время, то этот урок вполне может перерасти в изнасилование.

Гермиону объяснение устроило, и она продолжила изучать трактат с удвоенной силой, стараясь не обращать внимание на медленно ползущую руку профессора, чей мизинец, она это чувствовала, пребывал в опасной близости от её половых губ, отделенных от него лишь небольшим количеством ткани и парой сантиметров воздуха. Ещё утром такое поведение профессора вызвало бы у неё паническую атаку, и она почти наверняка попыталась бы отправить его 

в глубокий сон заклинанием гримуар, но теперь условность того что он преподаватель — мало её волновала — всё же он был мужчиной, умным, зрелым и, она посмотрела на книгу, очень щедрым. Да и слова его ей показались логичными. Правда последнее возможно потому, что внутри неё клокотало возбуждение, норовя вырваться наружу, но пока что вневшне его выдавали лишь предательски набухшие соски и участившееся дыхание. Она отгоняла от себя мысли о ванне Старост, и о том душе, чей магический напор горячей воды можно было регулировать и через девять минут произнесла:

— Я всё!  — рука Северуса исчезла столь же стремительно как и появилась.

— Отлично,  — сказал Снейп — Семь очков гриффиндору!

Гермиона вскочила со стула, схватила мантию и буквально вылетела из кабинета. Ванна старост была далеко, а она не могла себя сдерживать. Быстро прикинув варианты в голове она направилась школьную библиотеку, место, как она знала, наиболее безлюдное. Ряды книг, отдел травоведения, прямо, налево, остатками разума она наложила на себя маскирующие чары, и вот он сладкий момент освобождения — она стягивает с себя последний защитный элемент одежды, тонкая ниточка её выделений, как будто бы стараясь удержать его, тянется за ними, рука скользнула по истекающей соками беззащитной девочке. Пальцы, казалось, играют симфонию, выбирая глубину и силу нажима совершенно отдельно от своей хозяйки. Она закусила губу и тихо постанывала — возбуждение буквально распирало её изнутри, и ей ничего не оставалось как наслаждаться прорывающимися наружу волнами наслаждения, которые накатывали всё с новой силой. Прошло не больше минуты, как она ощутила знакомое напряжение внизу живота, пальцы сделали последние импульсивные движения и сильнейший оргазм накрывал её, ноги больше не смогли удерживать вес бьющегося в конвульсиях тела, и гермиона осела на пол. Сладкая истома разлилась по её телу. Казалось что разум освободился от тысячи оков.

В тот день сон был особенно глубок, унося с собой всё напряжение, все страхи и все сомнения последнего месяца.

•  •  •

Расширяя горизонты

Всё прошло даже лучше, чем он ожидал. Северус сидел в своем кабинете, его рука ещё помнила прикосновения к бархатной девичьей коже. Он был уже расслаблен, и сейчас прокручивал в голове мысли Гермионы, он успел пересечься с ней взглядом перед тем как она убежала — она была крайне возбуждена.

Яркие, но уже не греющие лучи декабрьского солнца пробивались сквозь неплотные шторы башни Гриффиндора. Это было самое приятное пробуждение Гермионы за многие-многие месяцы и годы. Мягкая и уютная кровать обволакивало тело, в голове не было никаких забот и проблем. Солнечное декабрьское утро открывало дорогу новому дню, она была счастлива, уверена в себе и готова к новым вызовам.

Именно такой была её первая минута после того, как она покинула царство Морфея. Но потом воспоминания прошедшего дня тяжёлым молотом ворвались во всё ещё мягкое, и податливое сознание и её сердце наполнилось ужасом. Её вчера облапали, назвать это как то иначе она не могла. Её нагло и вульгарно облапали, и сделал это не 

какой-то случайный или, что лучше, любимый парень, её преподаватель зельеварения, Профессор Хогвартса, и самый строгий учитель из всех кого она знала — Северус Тобиас Снейп. И, как будто бы этого мало, она позволила это сделать! А после этого настолько потеряла голову, что побежала сломя голову снимать своё возбуждение в первом попавшемся безлюдном месте!

В голове у Гермионы зашумело, сердце бешено колотилось, она не понимала как такое могло произойти, но и что с этим делать.

Строго говоря всё это было не так страшно как то, что ей это очень понравилось. Она получила от этого такое количество удовольствия, что находясь буквально в шаге от каких то совершенно запретных отношений с профессором, у неё не возникало ни малейшей мысли чтобы не прийти сегодня на дополнительные занятия, она всё ещё оставалась прилежной ученицей, а профессор Снейп изучает с ней редкую книгу, поэтому это совершенно точно дополнительные занятия!

Весь день Гермиона ходила сама не своя. В её голове сталкивались два мира.

Первый — понятный и уютный, в котором она жила до недавнего времени. В нем есть четкие правила, и, если им следовать, с тобой ничего плохого не случается, а если проявить немного усердия, то тебя ещё и похвалят. В этом мире авторитет профессоров непоколебим, а их мотивация и намерения очевидны.

Второй — далёкий и волнующий, тот к которому она хотела притронуться, но была не в силах. Правила в нём были куда сложнее, ответственность куда выше, но и награда была слаще, а дурманящий аромат свободы с лихвой покрывал возможные неудобства. В этом мире профессор был ещё и человеком, со своими слабостями. И одну из этих слабостей Гермиона по неосторожности решила использовать, и теперь была втянута в какую-то игру.

Дурой она не была и в глубине души она понимала что её отношения с профессором вышли далеко за рамки "студент-преподаватель", и, хоть у неё и не было опыта полноценных отношений, она прекрасно знала чем, в конечном итоге, все они заканчиваются. Но эти размышления были где то там, глубоко, на поверхности же она предпочитала ходить по тонкому льду, старательно исполняя роль ученицы, отдавая всю инициативу в руке её учителя. Так она могла оставаться в безопасности первого мира, получая все награды второго. А возможных последствиях пусть думает профессор. "В конце концов, он же.. Мужчина" — эта последняя мысль, которая поставила точку в её размышлениях, ровно в тот момент, когда последний элемент одежды, а именно чулки, были надеты для вечерней отработки.

— В этот раз глава меньше, поэтому на её изучение у вас будет всего тридцать минут,  — профессор решил регламентировать образовательную часть их маленькой игры — если вы не успеете в отведенный срок, вы будете наказаны. Это понятно?

— Да, профессор.  — ответила Гермиона, она в нерешительности смотрела на стул рядом со Снейпом.

— Тогда время пошло!  — сказал профессор, и повернул маленькие песочные часы на своём столе. Песчинки медленно заструились из верхнего отсека в нижний, отображая неизбежность 

времени.

Гермиона тут же села за стул и преступила к изучения материала. Она любила учиться, а книга была интересной. Настолько, что она не сразу заметила что рука Северуса уже легла на её ногу и успела проделать весь путь до её обнаженной части. Мысли стали путаться, время ускользало с каждой упавшей песчинкой, отведённая для изучения часть и не думала заканчиваться, а рука профессора нежно массировала, ставшую вдруг очень чувствительной, внутреннюю часть бедра. Между магических формул просачивались его длинные, чувственные пальцы, нежно массирующие её кожу, и, в какой момент, двигаясь всё увереннее, рука профессора прикоснулась к её трусам. Она подняла взгляд от книги и посмотрела на него. Если бы не происходящее внизу, то можно было бы поклясться, что он по прежнему увлечен своей книгой. Её поразил этот уровень самоконтроля. Пока Гермиона рассуждала о том, на сколько же профессор хорошо скрывает свои эмоции, его рука, не встретив сопротивления, уже полностью перешла на трусы, заняв ладонью всё пространство между ног. Она охнула.

— Профессор!  — возбуждение явственно просачивалось через её голос.

— Да мисс Грейнджер?  — он повернул к ней голову, тон его голоса был непроницаем как всегда, практически ничего, кроме взгляда, не выдавало его истинных чувств. Но этот взгляд. Она никогда прежде не видела ничего подобного, но её инстинкты подсказали ей что это взгляд самца. А тогда она, выходит, самка.

— Я закончила, Профессор!  — ей пришлось соврать, ей оставалось ещё полстраницы, но она больше не могла терпеть. Рука тут же исчезла, оставив после себя какую-то пустоту.

— Отлично. Семь очков гриффиндору!

Гермиона вылетела из кабинета чуть не забыва натянуть на себя мантию, безопасный закуток в библиотеке ждал её.

Следующий день был похож на предыдущий, за исключением того что внутренняя борьба Гермионы была значительно менее интенсивной — аргументы за то чтобы прекратить это немедленно были неубедительны и маловесомы. По крайне мере ей так казалось. Тем не менее, ей было не спокойно, и она уже с нетерпением ждала момента, когда она сможет надеть чулки. В них, почему-то, она чувствовала себя значительно спокойнее, как будто они защищали её от внешнего мира.

Времени на следующую главу профессор выделил столько же, но на этот раз Северус не разменивался по мелочам, и его рука тут же расположилась поверх трусов. Пока она пыталась понять как отделить от зелья фракцию "пылающей судьбы", он нежно массировал её киску. Возбуждение настолько затуманило её сознание, что она не заметила как развела ноги, насколько ей позволяло пространство под столом, при этом одной ногой уперевшись в его ногу.

Снейп счел это сигналом к действию. Его рука покинула насиженное место, но только чтобы вернуться туда же, но уже под резинкой ставшего ненужным элементом одежды. Он проделал это настолько ловко и аккуратно, что Гермиона не успела на это никак отреагировать, и лишь беспомощно посмотрела на профессора. Он оставался невозмутим. Его умелые пальцы скользили вдоль её, залитой соками и возбужденной пещерки,  

дыхание её участилось, сердце бешено колотилось, а соски, казалось, сейчас порвут блузку. Она прикусила губу и тихо, на грани слышимости, застонала.

Его пальцы не останавливались ни на секунду, не обделяя вниманием ни одного чувствительного места, его движения были медленными и размеренными — он никуда не спешил, песка в часах было ещё очень много. Он надавливал на податливые половые губы, среднем пальцем лаская вход в пещерку, время от времени задевая бугорок удовольствия, дразня её, не давая в полной мере насладиться этим. Она готова была взорваться от возбуждения, но он с точностью хирурга водил её на грани, заставляя всю её буквально молить об освобождении из столь сладкого плена.

Ей следовало это прекратить. Ей определённо следовало это прекратить.

— Профессор, пожалуйста!  — она не узнала свой голос, он был наполнен возбуждением и мольбой. Снейп понял её по своему и его палец провалился в упругую девичью глубину, не встречая на своём пути никакого сопротивления, лишь теплоту.

— Ахм..  — долгожданный оргазм накрыл тело Гермионы, высвобождая накопившееся напряжение.  — Мхфмф...  — Голова её уткнулась в руку, из последних сил сдерживая рвущейся наружу крик, судороги проходят через всё тело, оставляя после себя приятную истому, стенки влагалища сжимают палец профессора, в попытке оставить его тут хоть ещё ненадолго.

Он дождался пока её тело обмякает, прежде чем достать свою руку.

Какое-то время ничего не происходило. Гермиона лежала на своей руке, не в силах пошевелиться. Да и смысла она в этом не видела, вся прочитанная информация стерлась из её памяти а времени оставалось не больше пяти минут. Она поднялась и произнесла:

— Я не успею закончить профессор, можно я пойду?

Он посмотрел на неё с лёгким разочарованием.

— Очень жаль, мисс Грейнджер.  — он не уточнил почему ему жаль — Идите. Семь очков гриффиндору, и вас ждёт наказание.  — Гермиона кивнула, встала из-за стола, взяла мантию и вышла из кабинета. Сегодня ей спешить было некуда.

•  •  •

Наказание

На следующее утро Гермиона решительно не хотела вставать с кровати. Её мысли сковал ужас от осознания произошедших накануне событий. За рамки невинной игры это вышло уже давно, а сейчас она даже не могла подобрать слов, чтобы описать сложившуюся ситуацию. Профессор Снейп довёл её до оргазма своими пальцами! И, хоть от этих воспоминаний по её телу прокатилась волна тепла, оставить всё как есть она не могла.

Или могла?

"Да, он мой профессор, ну и что? Это не делает его меньшим мужчиной".  — её ново открытая сторона не собиралась так просто сдавать позиции — "Возможно это и неэтично со стороны Северуса, но, насколько мне известно, студентки не несут никакой ответственности в случае сексуальной активности профессоров" — от последних слов её внутренняя отличница дёрнулась как от удара током

— "Сексуальная активность? Да ты с ума сошла! Как ты вообще можешь о таком так спокойно рассуждать! Нам немедленно нужно идти к Дамблдору!" — острое желание сделать всё правильно бурлило в ней не на шутку.

— "Дамблдор? Ну ты скажешь тоже. Ну во первых" — она 

мысленно стала загибать пальцы — "ты сама начала соблазнять профессора. Да, это его не оправдывает, но это факт. Второе — он даёт тебе солидные баллы, а до конца года осталось всего ничего, а слизеринцы впереди. Третье — тебе же понравилось, Снейп невероятно хорош в том... что он делает" — Гермиона густо покраснела от собственных мыслей и поспешила свернуть эту тему, пока её раскрепощенная половина не пошла дальше.

— "Хорошо, но если это всё же игра, то я выигрываю или проигрываю?" — соревновательная часть тоже хотела свой кусок пирога. Точного ответа на этот вопрос она не знала, так как правил ей никто не озвучил.

— "Ну, по крайне мере ты не в минусе" — подбодрила её рациональная половина. На этом внутренний монолог окончился.

В этот раз всё пошло не так как она ожидала. В момент когда она села за книгу, и даже слегка раздвинула ноги, рука профессора не образовалась там где она её, сказать по правде, уже ждала. Текст книги совершенно не шёл в голову, она сидела, силясь понять хоть одну строчку, но всё её внимание было приковано к тому, что Снейп не пытался её "отвлечь". Мысли носились как пчёлы в потревоженном улье — "Почему? Что произошло? Это же хорошо что он меня не трогает? Или плохо? Нужно ли мне с этим что-то делать? А если нужно, то что?"

— Мисс Грейнджер — ледяной тонн профессора прервал её лихорадочный поток мысли — С вами всё впорядке?

— Да профессор!  — соврала она.

— Тогда почему вы до сих пор на второй странице? Прошло уже больше половины времени.

— Очень сложный рецепт!  — соврала Гермиона.

Снейп помолчал, прикидывая что-то в уме.

— Не сказал бы, это была лёгкая глава, и мне уже начинает казаться что я зря выбрал вас в качестве помощника, может мне следовало выбрать Падму Патил?  — она усиленно замотала головой:

— Нет! Я справлюсь!  — Гермиона собрала остатки воли и уткнулась в книгу.

К моменту когда упала последняя песчинка, она не дошла даже до середины.

— Мисс Грейнджер,  — Снейп пристально смотрел в её большие карие глаза, казалось что она сейчас заплачет — мне казалось что ваших интеллектуальных способностей должно хватать на изучение этой книги, но вот уже второй день подряд вы не справляетесь с заданием. Сначала я было подумал что вчера вас слишком сильно отвлёк, но теперь я в замешательстве. Может я переоценил ваши способности?  — он замолчал в ожидании. Гермиона молчала, не отрывая взгляда от стола. Её кулаки были сжаты и от всей позы веяло напряжением. Потом она кивнула, будто соглашаясь со своими мыслями, встала, чуть-чуть наклонилась вперед, упершись руками в стол и оттопырив попу.

— Я думаю, что меня следует наказать — тихо сказала она.

— Что вы сказали?  — Снейп встал и наклонился к ней, прислушиваясь — Говорите громче, мисс Грейнджер.

— Я сказала, что была плохой ученицей и меня следует наказать!  — лицо Гермионы стало пунцовым, она слышала себя словно через стекло, не узнавая свой голос. Последние двадцать минут 

в ней боролись множество чувств, пока она, как прилежная ученица пыталась усвоить материал и теперь, когда её отчаянная попытка провалилась, мысль что она должна быть наказана показалась ей абсолютно логичной. Но дальнейшие её действия не укладывались ни в одну из её моделей поведения. Сердце бешено колотилось от волнения, ей показалось что она сделала свой шаг в этой непонятной игре.

— Наказать? И как же мне следует это сделать?  — Профессор не отводил от нее свой пристальный взгляд, не то чтобы у него не было идей...

— На ваше усмотрение, профессор — вся её поза выражала покорность.

Снейп обошел её, любуясь приглашающе выставленной попой, провёл по ней ладонью, будто примеряясь и, без лишних колебаний, приступил к наказанию. Рука быстро опускалась на, по девичьи, упругую попу со звонкими шлепками. Молодые ягодицы быстро приобрели красный оттенок, от каждого удара Гермиона вздрагивала, лицо раскраснелось, по щекам текли слезы. Когда профессор закончил, она уже не могла стоять прямо, и опустилась грудью на стол, её задница горела огнем, было ужасно обидно и больно но за этим всем она заметила, что полыхала не только её попа, вульва также требовала к себе немедленного внимания. Не то чтобы её очень сильно возбуждало физическое наказание, но ощущение власти профессора над её телом заставляло её влагалище обильно выделять смазку.

После последнего удара, рука Снейпа не покинула попку его ученицы, он ласково, даже нежно погладил её, каждый раз проводя пальцами по трусам в районе её половых губ. Даже через них он ощущал на сколько Гермиона была возбуждена. Быстрым движением руки он сдвинул небольшую полоску, отделяющих лоно девушки от его похотливых пальцев. Его средний палец раздвинул половые губы и теперь скользил вдоль её истекающей соками вагины, от клитора и до входа в её пещерку.

Она перестала плакать, впилась зубами в рубашку на руке и тихо постанывала от удовольствия. Всё накопившиеся напряжение выходило вместе с творившими волшебство пальцами профессора. Мысли, до этого беспорядочными потоками метающиеся в её голове, теперь соединились в одну простую и понятную мысль — она захотела ощутить эти длинные и тонкие пальцы снова в себе.

И Снейп не заставил её долго ждать, на очередном движении вниз, он соединил указательный и безымянный палец и одним движением ввёл их в её тугую и теплую глубину её тела.

— Ауммм..  — от внезапного ощущения заполненности внутри она застонала особенно сильно и тонкая рубашка не смогла этого заглушить. Профессор не спеша совершал поступательные движения пальцами, несмотря на девичью упругость, смазки было столько, что он, казалось, не встречает никакого сопротивления. Его темп нарастал, он чувствовал как росло напряжение внутри её тела, влагалище всё сильнее сжимало пальцы, стоны становились чаще, практически сливаясь в сплошной крик — Ахммм.  — оргазм вот-вот должен был накрыть его ученицу.

И когда до него оставались считанные мгновения, его рука исчезла.

Гермиона не сразу осознала что место её вожделения опустело. Она подождала ещё минуту, надеясь что столь желанные 

пальцы вернуться, но её лоно оставалось пустым. Она повернула голову в сторону профессора, он стоял чуть поодаль и смотрел на неё с лёгкой усмешкой в глазах.

— Это ваше наказание.  — он поднял палочку, направил её на неё и произнёс — Аклументо!  — странная магия разлилась по её телу — Эти чары не дадут вам к себе притронуться — пояснил профессор — а то какой бы в этом наказании был толк, если вы сразу побежите в библиотеку.  — густая краска вновь залила и без того красное лицо Гермионы.

Она выпрямилась, от несостоявшегося оргазма шумело в ушах, мысли не спешили возвращаться в неспокойный вакуум. Она не верила в то что произошло, ей в голову не мог прийти что такое вообще может произойти, и факт того что это случилось просто не принимался её сознанием. Она была готова разреветься от обиды и бесполезного гнева. Даже возражать смысло не было — она сама предложила выбрать наказание.

— Мисс Грейнджер,  — голос профессора вернул её в реальность — Возьмите книгу с собой и до завтра закончите текущую главу и выучите следующую. У нас будет практическое занятие и вам лучше быть готовой!

Она, двигаясь как будто в киселе, надела мантию, сгребла в охапку книгу и покинула его кабинет. Ужасное чувство незавершенности и огромного желания заполнили её всю на столько плотно, что за ними невозможно было разглядеть ни одной мысли, кроме как схватить первого попавшегося студента и изнасиловать его тут же. К сожалению, заклинание наложенное профессором не давало ей сделать и этого.