Света. Серия: Прогулка с анальной пробкой Часть 7: Прогулка по Коломне

От Болтов мы снова шли пешком, теперь уже неторопливой походкой. И снова мы держались за руки и оживленно болтали.

На пороге Света хотела попрощаться со мной, но я быстренько прошмыгнул в полуоткрытую дверь и втянул её внутрь квартиры. Не включая свет в прихожей, я прижал её спиной к двери и стал взахлЁб целовать её лицо, глаза, волосы и шейку. Она постепенно «оттаивала». Тогда я снял с нее обувь, сбросил свою и отнес её на кровать.

Мы снова долго целовались, потом я раздел её, стал целовать тело: ноги, бедра, грудь, «киску». Когда она расставила в стороны ноги, я вошел в нее. Ведь это просто мука, находиться с ней рядом целый день и сдерживать свои желания. Естественно я, как последний эгоист, быстро кончил в нее. Но, она тоже завелась.

Мышцы её влагалища крепко охватили мой член и ритмично сокращались. Я понял, что она не кончила и её киска не хотела меня отпускать, вернее — его отпускать. Поэтому я не стал вынимать член и подождал, пока он снова возбудится. Продолжая ритмичные движения, насколько мне позволяла их делать бабушкина «киска», я снова возбудился. Мы трахались так, пока я не почувствовал, что Света готова.

Тогда я стал наращивать темп, и мы испытали оргазм одновременно. Я несколько минут полежал на ней, затем мы развернулись друг к другу своими органами и стали облизывать друг друга. Так мы кончили ещё раз, лежали рядом и целовались. Мы оба понимали, что надо расставаться, но не хотели этого.

Наконец, Света произнесла как приговор:

— Пора!

Я с трудом пересилил себя, встал и принялся одеваться. Света накинула на плечи халатик и вышла провожать меня в прихожую. Мы ещё минут пять целовались и я заставил себя идти.

— Иди, милый! Мы ведь ненадолго расстаемся, всего на три дня!

— На целых три дня,  — с грустью сказал я!

— Не грусти, мой мальчик, а просто думай обо мне, а я буду о тебе думать! И время пролетит незаметно. Ты лучше за эти дни прочти «Мастера и Маргариту», и мы при встрече с тобой его обсудим. Я знаю, что у вас эта книжка есть, я маме её дарила на тридцатилетие!

— Хорошо, Светик, я с удовольствием выполню твое задание!

Так закончилась наша поездка в Ораниенбаум.

•  •  •

Пожалуй, это была первая книга, которую я читал с удовольствием. Обычно я читал только то, что требовалось по школьной программе, можно сказать «через силу», без всякого интереса и через каждые десять минут считал, сколько страниц осталось до конца.

С этой же книгой все было совсем не так. Я знал, что этот роман очень нравится Свете, поэтому старался понять, что могло её так увлечь. И, я сам не заметил, как увлекся сюжетом, а любовные сцены меня особенно захватили. И, мне показалось, что отношения между Мастером и Маргаритой очень напоминают мне наши с ней отношения. Оба любовника тоже должны были постоянно расставаться, встречаться украдкой, тайно. И, когда 

они окончательно соединились с помощью Воланда, я порадовался за них. И, я подумал:

— Когда же и нас со Светой окончательно соединит Провидение. Не Дьявол, не Сатана, а именно Провидение! Ведь в нашей связи нет ничего сатанинского, бесовского и мы любим друг друга искренне и нежно. Мы с ней родственные души и хорошо вдвоем. Ведь мы своей любовью никому не причиняем зла

Конечно же, многого в романе я не понял. Все тонкости мне Света потом долго объясняла и мы долго потом «обсасывали» этот роман. Правда, я обратил внимание и на некоторые нестыковки в сюжете. Зачем, например, команда Воланда послала в Киев телеграмму дяде Берлиоза, а, когда «бедный родственник» приехал в Москву, спустила его с лестницы, да ещё и слегка поколотила? Было ещё что-то, но со Светой мы обсудили только этот эпизод. И, еще, мне не понравился эпизод с Варенухой. Ну, зачем нужно было его избивать в туалете. Ведь, можно было использовать что-нибудь из своего «дьявольского» арсенала. А так, бандитизм какой-то и хулиганствоНикакого творческого подхода.

Три дня, действительно, пролетели незаметно. В среду вечером Света пришла к нам с тортиком и напомнила, что у мамы юбилей, двадцать лет со дня окончания школы и вручения диплома. Молодец, Света, настоящий дипломат. Мама обрадовалась от души, сразу же достала свои фотографии и начала вспоминать своих одноклассниц и одноклассников. Мы так мило сидели за столом и оживленно разговаривали.

Мама начала вспоминать, в кого из мальчиков она была влюблена, кого и когда видела в последнее время, кто кем стал. Оказалось, что все, в кого она была влюблена, не очень хорошо устроились в жизни. Кто спился, кто отсидел, один, правда, стал доктором наук, уехал работать в Америку. И девчонки почти все плохо устроились. Вышли замуж, развелись, нарожали детей, растолстели. Короче, жизнь у всех сложная, одни проблемы.

— Вот и я, тоже, принцессою не стала! Теперь вся надежда на сына,. может он достигнет чего-нибудь в жизни. Ты, Света, для него большой авторитет и хорошо на него влияешь. Он в последнее время стал таким серьезным, во двор перестал бегать, все книжки читает!

— А мы с ним собираемся пройтись по памятным местам на Пряжке и окрестностям! Ты помнишь, как мы на Пряжке жили, я ещё дворничала. Хотя, тебе было тогда четыре года! Вряд ли помнишь?

— Помню, помню! У тебя ещё лопаты стояли в прачечной, там такой пол был с углублением и печь большая с котлами. Печь, правда, не топилась, но мне твоя начальница рассказывала, что раньше на ней воду грели, а в ванной белье стирали и полоскали. А ещё помню, во дворе много люков было и ты туда снег толкала. Я однажды чуть не упала в этот люк, ты меня в последний момент успела схватить за воротник. После этого случая ты меня уже не брала с собой.

— Ты посмотри,  — всплеснула руками Света,  — действительно помнит что-то. И 

правда, я в бывшей прачечной свой инструмент держала. И снег в люки толкала. Снегу раньше было много, не то, что сейчас. Меня все на курсе жалели, когда снег за окном шел. Они-то знали, что я после занятий должна тебя ещё из садика забрать, накормить, да до темна все дорожки расчистить. Но, ничего, молодая была, все успевала. Ну, так ты пойдешь с нами по знакомым местам?

— Да нет, мамуля, в другой раз. Я на маникюр записалась. Идите без меня. И сынуле будет интересно. Ты ему расскажешь, все покажешь.

И вот мы со Светой ходим по Коломне. Она знает здесь каждый двор, каждый закоулок.

— Это Дровяной переулок, я по нему ходила из общежития на танцы в «Клуб иностранных моряков». Он как раз упирается в пешеходный мостик через канал Грибоедова...

•  •  •

— Ну, на первый раз хватит,  — произнесла Света,  — Проводи меня домой! Только, чур, до подъезда!

— Хорошо,  — согласился я,  — только до подъезда, но сам стал надеяться на большее.  — Опять эта женская логика. Ведь ей самой хочется, чтобы я побывал у нее «в гостях»!

Так и вышло! Вначале я помог ей поднять сумки, потом ключ в замке стал плохо поворачиваться и мне пришлось смазать замок машинным масломс, потом я мыл руки и, войдя на кухню прижался к Светиной попе, якобы пытаясь дотянуться до полотенца. Потом уже, без всякой конспирации я повернул её к себе и стал целовать лицо, волосы, губы, стал гладить её грудь и мять сосочки. Они, благодарные, сразу же набухли, как вишенки. Да, именно как вишенки. Я уже употреблял где-то это сравнение, но, что поделаешь, если они действительно напоминали мне вишенки.

Я наклонился над ней и стал целовать эти вишенки, отчего они стали ещё крепче. Ну, а после такой «артподготовки», отнес её на кровать и раздел. По заведенной традиции мы начали трахаться, когда я сверху. Медленно вошел в нее, она задрожала и обвила мою спину своими ножк ами. Затем стал медленно входить и выходитьвынимал свой член и водил им по всей промежности, от клитора до ануса.

Света обильно протекла, а я спустился ниже и вылизал её «киску». Потом опять входил и выходил, и снова вылизывал, раздражая каждый раз клитор. Наконец я почувствовал, что она уже готова кончить, потому, что она стала стонать и извиваться подо мной. Сам я также был возбужден до предела.

Кончил ей на животик, на ладонь и поднес к её ротику. Она, как кошечка, стала слизывать мою сперму, потом толкнула меня в грудь и я упал на спину. Света обсосала мой член, после чего я вылизал её пещерку и мы вновь стали возбуждать друг друга поцелуями и ласками. И, снова надо было расставаться.