Школьное совращение

Мне не дарили любовь, я сам её искал. И в некотором смысле моя ситуация была даже лучше: когда учительница сначала отказывается с тобой общаться, а потом вдруг идёт в душ, обнажая свои прелести – это стоит многого. В 11 классе мне удалось заполучить сердце своей учительницы, так что она захотела меня.

Я сразу ей сказал:

— Анна Петровна, уверяю вас, вы прекрасно целуетесь. Как насчёт проверить?

Она отправилась поливать цветы и не заметила меня.

— Анна Петровна, что-то случилось? Вы словно не видите меня.

— У тебя всё в порядке? Ты что, хочешь вылететь со справкой или что-то подобное?

— А что такое?

— Ты вообще себя слышишь?! Убирайся отсюда! Поговоришь с директором!

Она ругалась с бархатным голоском и выглядела прекрасно в гневе.

Думаю, не всем нравилась Анна. Сексуальная биологичка или эффектная Ирина, учительница русского языка с манерами дамы лёгкого поведения привлекали больше внимания. Но для меня цель была именно Анна – у неё нетипичная для своего возраста внешность. Стройная и с хорошими формами, она всегда носила каблуки из-за своего роста; грудь у неё была чуть выше среднего. Теоретически она должна была быть довольно привлекательной женщиной. Однако её стиль был очень простым: на уроках она не шутила и не флиртовала со школьниками, избегала яркого макияжа – её лицо терялось среди учениц и других преподавательниц. Поэтому о ней никто не думал как о секс-символе.

После занятия мы остались наедине в светлом и душном кабинете.

— Анна Петровна, куда пойдём на свидание? Ресторан или кино? Говорят, в кино лучше не ходить на первом свидании — поговорим толком! — произнёс я. Даже стыдно вспоминать эти слова сейчас, но тогда я был безразличен к тому, как это звучит: у меня впереди маячила слишком ценная награда. На тот момент у меня уже был сексуальный опыт, после которого жизнь без секса казалась просто бессмысленной.

— Ты что, совсем дурной?! — возмущённо произнесла она. — Ты собираешься в полицию попасть?! Не приближайся ко мне, я не шучу! Я не намерена с тобой общаться!

• • •

У неё был последний урок, она вышла из класса и вставила ключ в замок, чтобы закрыть дверь. Я подошёл сзади и обнял Анну, прижав губы к её шее. Преподавательница застыла на месте. От её кожи исходил довольно резкий и неприятный запах духов. Я отпустил Аню, она обернулась и посмотрела на меня с недоумением. Я ушёл.

• • •

Я установил постоянный физический контакт. То слегка похлопаю по ягодицам, то ущипну, поглажу по волосам или почесываю за ухом, когда она сидит за столом и погружена в тетрадь. Мне всё это сходило с рук. Почему так? Без лишних деталей объясню кратко: она была в шоке. Думаю, Анне было сложно поверить в реальность происходящего, ей стыдно было кому-либо рассказывать об этом и уж тем более обращаться к директору для разбирательств. К тому же все мои "похождения" происходили наедине с ней; я не давал повода показывать другим, что она не такая.

Я понял, что всё идет правильно, когда Анна начала реагировать беззаботно. Это был её единственный способ смириться с ситуацией.

— Слабо щипаешься как маленький! — замечала она.

После обеда я пришёл к ней в кабинет и неожиданно прижал её сзади. Анна сказала:

— Предсказуемый! Придумай что-то новенькое.

Мне особенно нравилось щупать её попку. Обычно ребята обнимают своих одноклассниц, но не у всех девчонок такие объёмные фигуры; да и многие из них дергаются до последнего момента и лишь потом позволяют себя трогать нормально. Но Анна Петровна не сопротивлялась и принимала все ласки спокойно. А что ещё ей оставалось делать?

Однажды, прогуливаясь по пустому коридору, я заметил, как она вышла из учительского туалета. Я схватил Анну за руку и потянул её внутрь, начал обнимать, щипать за бедра и целовать шею. Учительница начала вырываться. Было сложно испытывать чувства к женщине, когда она противится. Точно не помню, что именно кричала Аня в тот момент — это была настоящая гневная тирада, которая даже немного меня испугала. В голову пришла мысль успокоить её лёгкой пощечиной, но эта идея сразу же показалась мне ужасной. Она стояла передо мной с мокрыми глазами и угрожала разными словами, произнося фразу, которую я раньше слышал только в фильмах: "Как ты можешь так себя вести!".

Она не уходила и смотрела на меня; я воспринял это как сигнал к действию и поцеловал её. Я почувствовал, как контроль неожиданно перешёл к Анне. Её холодные руки на моём лице казались самыми нежными и приятными на свете. Поцелуй оказался странным, но вместе с тем волшебным и возбуждающим; я ощущал что-то быстрое и влажное — её шершавый язык переплетался с моим, губы соприкасались с чмоканьем и горячим дыханием. Внутри возникло чувство безграничного счастья, а затем животное желание — хотелось сломать Анну на части.

• • •

Наш интим оказался далеким от грубости; все эти моменты остались на стадии соблазнения. Мы медленно занимались любовью, смотря друг другу в глаза. Анна оказалась очень увлажнённой; мне нравилось тепло её тела, и я мог бы быстро достичь高潮 , если бы увеличил ритм. Её грудь была средней величины — ни маленькой, ни большой — утратила упругость, зато всё остальное ощущалось приятно. Я не отпускал её полные бёдра с бархатистой кожей; часто целовал живот и гладил красивую спину Аничака́ , которая изящно выгибалась в позе собачки.

Мы много раз обменивались поцелуями, пробуя, пожалуй, все возможные варианты. Бывали моменты, когда мы просто чмокались, в другие разы целовались только губами, а иногда Аня открывала ротик и позволяла мне исследовать его языком.

— Ты действительно здорово целуешься, — признался я ей однажды.

Она не ответила, лишь погладила меня за ухом и улыбнулась.

Важно отметить, что у неё была сильная тяга ко мне. Это проявлялось не только в её страсти. Аня стала первой, кто оказывал мне такую близость; она стонала от удовольствия. Она позволяла делать всё что угодно: держать её за голову как в фильмах и двигаться так, как хотелось. Я уже не помню всех ощущений, но до сих пор в голове звучит звук её слюней, когда она долго сосала меня. Аня ласково обходилась с моими яичками: облизывала их и нежно целовала. "Сегодня мне нужен мужчина", — писала она мне намёком на встречу. Мы живем в разных городах и я не знаю, кто сейчас рядом с ней, но наше общение продолжается — мы делимся новостями и поддерживаем друг друга. У меня никогда не было таких отношений ни с одной девушкой: даже любимая просила меня привести себя в порядок, а Аня принимала меня таким, какой я есть.