Поездка учителя (Секс с учителем) Часть 4

— Тебе нравится он, Круглова? Не волнуйся — я не причиню тебе боль! — сказал я возбужденным голосом молодой девушке, представившись перед ней с обнаженным эрегированным членом.

— А я и не боюсь, дядя Вадим. И замечательно, что он у тебя такого большого размера! Он должен быть великим, как папику! Ведь ты сильный и красивый мужчина. Я всегда представляла тебя таким — с длинным и широким фаллосом, на котором будет приятно сидеть. — восхищенно воскликнула Лена, делая шаг ко мне.

Девушка осторожно взяла головку члена своей маленькой ладошкой, которая напоминала руку ребенка, и нежно ее погладила. Это вызвало у меня такое удовольствие и ощущение чего-то нового.

Я был на полголовы выше своей ученицы и стоял рядом с ней. Ее ручка легко ласкала головку моего полового члена, а школьница взглядом, полным раскаяния, смотрела на меня сверху вниз.

При свете полной Луны я рассматривал ее молодое тело, стоячие грудки и лобок, покрытый черными волосками.

"Я стою голый на берегу старого пруда с девочкой, по возрасту напоминающей мне дочь. Она стоит передо мной и ласкает мой член своей маленькой ручкой!"

Но мысль о том, что передо мной не только привлекательная молодая девушка с непотревежностями на груди, а опытная и опасная преступница, знакомая с боевыми приемами самбо и способная повалить взрослого мужчину одним движением или даже убить его выкидным ножом со стрижнем острее бритвы, испортила предвкушение будущего секса с Леной — моей бывшей ученицей и очень привлекательной девочкой.

— Не стоит больше его трогать, Круглова. Я ведь не железный и могу потерять контроль в любой момент, — произнес я, обняв её за плечи и прижав к себе, чтобы она не могла продолжать свои нежные ласки.

— Я просто никогда не видела обнажённого мужчину, особенно его достоинства. У тебя оно такое красивое, Вадим. Я очень хочу, чтобы оно вошло в меня, чтобы я наконец-то стала женщиной. Но не здесь, у пруда. Лучше пусть это важное событие произойдёт в постели на чистых простынях, чем на траве. — Лена вырвалась из моих объятий и с лёгким покачиванием бедрами направилась к пруду.

Я невольно сравнил пышные формы Марины с мягкими белыми ягодицами и упругую фигуру своей бывшей ученицы с футбольным мячом. И пришёл к выводу, что зрелые прелести моей жены уже не вызывают у меня интереса — мне нравятся молоденькие красивые девушки вроде Лены.

В молодости я больше увлекался зрелыми женщинами и редко обращал внимание на своих сверстниц.

Может быть сейчас, пока я наслаждаюсь временем с бывшей ученицей, моя жена Марина находится раком на кровати, а её полная фигура ласкается молодым парнем.

Парни предпочитают таких зрелых и опытных женщин как Марина — красивых лицом и умелых в постели. Она могла бы многому научить неопытного юношу. Ей было неудобно со мной заниматься анальным сексом, но своему молодому водителю она предоставит все возможности.

Я невольно представил себе освещённую мягким светом торшера спальню жены: её фигура стоит раком в белом халате врача с закинутым на спину материалом, а молодой парень занимается с ней в тёмной «звезде».

Я осознал, что мне было бы интересно наблюдать за интимной близостью Марины и её водителя. И я представлял, что жена должна быть облачена в медицинскую форму старшей медсестры, надетую на голое тело.

Марина, по натуре скупая, часто приносила домой белые халаты с работы, чтобы экономить на одежде. В её шкафу даже имелась белая шапочка медсестры с красным крестом.

Несколько раз в прошлом жена надевала халат на голое тело и шапочку с крестом, становясь на четвереньки, позволяя мне заняться ею сзади. Марина была стопроцентной "сиповкой", что добавляло остроты в наши сексуальные отношения. Это стало изюминкой нашей интимной жизни, хотя происходило не так часто. Со временем наша супружеская жизнь угасла; Марина стала изменять мне и даже выгнала меня из спальни.

Теперь же, когда она привела в квартиру молодого человека — ведь иначе быть не могло после того как отправила меня на две недели в отдалённый колхоз — я уверен, что Марина играет перед своим бойфрендом роль строгой врачихи, надев белый халат на голое тело и аккуратно застиранную шапочку.

В её гардеробе также хранились белые нейлоновые чулки со стрелками и широкий пояс с резинками вместе с нижним бельём из семидесятых годов, которое эффектно сочеталось с заросшим чёрным лобком Марины.

Привлекательная сорокалетняя врачиха в обтягивающем накрахмаленном халате и шапочке медсестры на голове выглядела довольно вызывающе: яркий макияж и роговые очки завершали образ. Она стояла перед молодым парнем как будто принимая его у себя на приёме.

Вдруг Марина открывает свой врачебный халат, и парень невольно замечает её удивительный обнажённый лобок, усыпанный волосками, белые чулки и широкий пояс на её животе. На ногах у неё — стильные чёрные туфли на высоком каблуке. Она слегка навеселе, курит сигарету, демонстрируя молодому водителю свои впечатляющие формы.

Марина умеет привлекать внимание мужчин и сводить с ума даже таких неопытных, как её водитель — юноша, недавно вернувшийся из армии и ещё не успевший насладиться обществом женщин.

— Я плохо плаваю, дядя Вадим. Подойди ко мне и подстрахуй меня, папочка. — раздался голос Лены, отвлекая меня от мечтаний.

Моя ученица позвала меня, и я направился к ней, к молодой девушке, забыв о своей полной жене, вероятнее всего изменяющей мне с парнем своего возраста.

Парню из армии было двадцать лет; моей ученице тоже только что исполнилось двадцать. Получается так, что мы с Мариной в возрасте сорока лет изменяли друг другу с любовниками-двадцатилетними.

— Я здесь, доченька! Не бойся плавать; я не дам тебе утонуть! — крикнул я Лене и бросился в тёмные воды старинного пруда к своей бывшей ученице, которая плескалась у самого берега.

— Вода теплая как молоко! Раньше я любила плавать вечером в деревне. — говорила Лена, делая круги вокруг меня.

Я стоял по пояс в воде, упираясь ногами в каменистое дно и наблюдая за тем, как моя бывшая ученица плавает вокруг меня без одежды. Воспоминания о её хулиганских выходках из школы возвращались ко мне вместе с мыслями о возможном сексе с ней.

Член оставался вверху даже во время плавания, и если бы я мог решать, я бы занялся сексом с Леной прямо в пруду, не дожидаясь, пока она насытится купанием.

Я уже имел опыт секса в воде - когда я был моложе, мы с Мариной несколько раз попробовали заниматься любовью, не выходя из воды, купаясь в реке.

Однажды жена стала раком возле берега таким образом, что из воды видна была только её голова. Я подошел к ней сзади и, находясь по пояс в реке, занялся с ней анальным сексом, при этом оглядываясь по сторонам. Это произошло днем на городском пляже, где купались десятки людей. Никто не заподозрил ничего подозрительного.

Был ещё один случай: мы купались с женой вечером, как и сейчас со Леной. И она захотела заняться сексом в воде, так как на берегу находились наши друзья - пожилая семейная пара, которая готовила шашлык и ждала нас, чтобы мы присоединились и поели шашлыка на природе.

Тогда жена отплыла подальше от горящего костра на берегу, а я следовал за ней, стоя поблизости от берега, но не выходя из воды, чтобы меня не было особо видно. Марина сняла плавки и, держа их в руке, подплыла ко мне, обняла за шею. Я схватил её за задницу руками и проник своим членом в неё подобно шашлыку на шампуре. Мы занимались сексом таким образом недалеко от наших друзей, которые сидели на берегу.

Кстати, уже тогда Марина была полноватой девушкой хорошей комплекции, но в воде мне легко было удерживать её и двигаться с ней вверх-вниз стоя в реке.

Тогда я и Марина с удовольствием провели время, присоединившись к нашим друзьям, которые готовили шашлыки. Моей жене неудачно надели наизнанку плавки, и этикетка торчала наружу, но никто из знакомых не обратил на это внимание. Мы продолжили застолье возле костра, расслабившись после удовлетворения своих потребностей.

Ох, Марина, какие странности ты вытворяешь! И какая ситуация у тебя подвернулась в старости? Вспомнилась мне моя жена и то, что она в данный момент занимается сексом с другим молодым человеком в нашей спальне, пока я флиртую со своей ученицей.

Я почувствовал ревность к ней и захотел увидеть со стороны, как она занимается любовью с молодым парнем. Уверен, что она стонет от удовольствия и активно принимает его движения. С Мариной же мы не так близки в постели, а с этим парнем она точно наслаждается и отдается ему.

— О чем задумался, дорогой? Мне холодно, давай помоемся и пойдем в дом. Я заметила, что у тебя все еще стояк, и мне очень хочется пережить с тобой первый раз. Но не здесь, а на кровати в доме. — Лена подплыла ко мне и начала ласкать мой член нежной рукой в воде.

— Ты права, Круглова, мне тоже холодно и я хочу тепла. И я почти не могу сдерживаться от желания использовать тебя прямо здесь в воде, Лена. — ответил я с напряжением, пытаясь устоять перед соблазном посадить эту привлекательную девушку на свой член.

Желание было огромным, но я не хотел обидеть Лену. Для меня она значила больше, чем просто случайная попутчица для одной ночи. Я не хотел забывать о ней после этого и вернуться к жене как будто ничего не произошло.

Лена Круглова неожиданно вошла в мою серую и однообразную жизнь, и наша встреча в переполненном автобусе оказалась для меня судьбоносной. Я чувствовал, что с этой молодой девушкой с черной челкой мне предстоит установить долгосрочные отношения.

— Не нужно меня заставлять, Вадим. Лучше давай быстро помоемся и вернемся домой. Я ведь тоже могу устроить тут сцену, дядя Вадим. Но мне хотелось бы испытать удовольствие первого раза с мужчиной на чистых простынях в постели, — сказала Лена, выпустив мой член из своей ладошки и направляясь к берегу.

Она взяла мыло, мочалку и флакон с шампунем, намылила мочалку и стала тщательно мыть свое молодое тело быстрыми и отточенными движениями.

Я стоял по колено в воде, наблюдая за тем, как эта молодая девушка, имеющая опыт жизни за решеткой и только что вышедшая из тюрьмы, принимает душ. Мне очень хотелось подойти к ней, потереть ей спину и прикоснуться своим членом к её упругой фигуре.

В своих интимных моментах с женой я всегда наслаждался прижаться к ней сзади и давить на её округлые ягодицы своим членом. Мне нравилось обнимать её тяжелые груди двумя руками и чувствовать себя позади неё.

— Держи мочалку, Вадим! Я уже помылась, не задерживайся! — произнесла Лена, протянув мне намыленную мочалку вместе с шампунем. Затем она зашла в воду по пояс и на мгновение исчезла под поверхностью.

— Как же это здорово! Я просто обожаю мыться. В колонии нам приходилось каждый день вставать под душ в санитарном узле после работы,— продолжала она, вытирая свое стройное тело полотенцем.

Луна, поднявшаяся высоко в небе, мягко освещала берег старого пруда и его окрестности тусклым светом. Вокруг царила мрачная атмосфера — лозы на плотине отбрасывали длинные тени на поверхность воды, создавая образы гигантских серых существ.

Я быстро искупался, вспоминая службу в армии, и вышел из пруда к Лене. Мы оба вышли — я и мой член — готовясь к интимной близости с молодой девушкой, которая была мне ровесницей. Я так сильно возбудился, что член не желал успокаиваться.

— Одевайся, Вадим! Давай скорее уходим домой. Здесь как-то тревожно. — Лена стояла на берегу в одежде и беспокойно всматривалась в темноту у плотины.

Деревья по краю пруда отбрасывали тени на воду при свете Луны, и казалось, что кто-то бродит по плотине с другой стороны.

— Не переживай, Круглова! Я с тобой, вдвоем нам ничего не страшно. — Я старался успокоить девушку, вытирая тело полотенцем.

Тем не менее и мне было не по себе — на темной стороне плотины действительно шевелились странные силуэты. Возможно, это был дух старого помещика, который жил здесь сто лет назад и вернулся из могилы вместе со своей прислугой, осуждающе глядя на нас за купанием в его пруду. От этой мысли мурашки пробежали по коже.

— Давай действительно уйдем в дом; там мы будем в безопасности. — Быстро натянув трусы и брюки с рубашкой, я взял полотенце вместе с мылом и шампунем и направился к дому бабушки Нины. Электрический свет в ее окнах мерцал в ночи как надежный маяк.

Покидая пруд, мы решили не выключать свет в единственной комнате дома: электричество у нас было бесплатным благодаря самовольному подключению проводов к столбу мимо счетчика — яркий свет лампочки ночью как будто успокаивал нас.

— Ну вот, мы и дома. Я не люблю гулять в темноте. Одна здесь точно не осталась бы — мне ужасно страшны призраки, а они как раз были на пруду. Лена открыла замок двери ключом, который хранился в кармане её спортивной куртки, и, зайдя внутрь, закрыла за мной входную дверь террасы на засов.

Она сделала то же самое с дверью из террасы в комнату — она запирается на мощный кованный крючок, который трудно сломать.

— Ты заметил, Вадим, что кто-то прошёл по плотине? — спросила она, войдя в комнату. Лена задёрнула занавески на окнах; её выражение лица явно выдавало беспокойство.

Получается, тени на плотине привиделись не только мне.

— Это всего лишь игра лунного света, Круглова. Там никого не было, да и тебе со мной нечего бояться,— вновь попытался успокоить я её, снимая одежду.

Я не верил ни в призраков, ни в привидений — всё это казалось мне выдумкой. Сейчас единственное желание у меня было — заняться интимом с бывшей ученицей, а потом выпить и закусить.

— Наверное, мне это показалось. Я с тобой ничего не боюсь, папа. Похоже, пришло время стать взрослой женщиной,— усмехнулась Лена и сняла шортики с голого тела; трусики остались дома и одиноко лежали на стуле.

— Можешь их не искать; я их выбросила,— сказала девушка, укладываясь под одеяло на раскладном диване и заметив мои попытки найти упаковку с презервативами в пустом рюкзаке.

— Потуши свет, папа, и приходи ко мне; я очень сильно тебя хочу,— позвала Лена дрожащим голосом. Её глаза блестели из-под одеяла.

— Почему ты выбросила их, дорогая? Ведь они стоят денег, а мы ведь не можем заниматься любовью без презервативов. Я беспокоюсь, что ты можешь забеременеть от меня. — сказал я девушке, удивляясь, почему она избавилась от таких важных средств контрацепции.

Я не планировал иметь ребенка с моей бывшей ученицей.

— Я хочу быть женщиной без этих глупых резинок. И нам они вообще не нужны. — капризным голосом ответила Лена, и мне не оставалось ничего другого, как выключить свет и лечь рядом с ней на диван под одеяло.

— Ой, папа, это больно! Аааа, ооооййй. — слабо вскрикнула девушка, когда я положился на свою ученицу в темноте без предварительных ласк. Я придерживал ее тело одной рукой, чтобы не придавить ее, и направил член в ее вагину другой рукой, аккуратно вводя его в узкую киску этой молодой девушки.

Лена не врала, она была на самом деле девственницей. Я почувствовал, как головка моего члена сначала столкнулась с неким препятствием на входе в ее вагину, которое тут же разорвалось под моим напором, и член полностью проник в узкую письку этой бывшей ученицы, которая сохранила свое девство до двадцати лет.

— Вначале может быть больно, дорогая, но потом это проходит. — успокоил я Лену, делая толчки в ее узкой вагине.

И когда я трахал эту молодую девушку, я не мог не сравнивать ее узкую нерастянутую киску с киской Марины, которая издавала отвратительные звуки при половом акте. Ведь моя жена имела активную половую жизнь до нашего знакомства и изменяла мне со стороны с другими мужчинами. Ее киска была растянута от членов, в отличие от этой молоденькой девочки, которая сберегла свое девство для меня.

— Прости, доченька, что задержался. Нам было так приятно вместе, что я не удержался, — извинился я перед Леной, лежа рядом с ней на боку.

Интимное время с молодой девушкой прошло быстро, и всего через несколько минут я достиг оргазма. Ощущения от секса с молодым партнером в разы превосходили те, что я испытывал со сверстницей Мариной. Я не мог ничего изменить и просто заполнил ее юную киску спермой.

— Ты лишил меня девственности, Вадим, и это главное. Все остальное мы разрулим. Пожалуйста, включи свет, мне кажется, у меня кровь текла из письки — я обмазала тебя и простыню. — с трудом дыша попросила девушка, опираясь на мою грудь своими маленькими ладошками.

Я знал из литературы и фильмов, что у девственниц может выделиться кровь из влагалища при разрыве девственной плевы, и то же самое произошло с Леной.

— Поздравляю, Круглова, ты стала настоящей женщиной! А я, похоже, с тобой стал настоящим мужчиной. Я не имел возможности разорвать целку у своей жены — ее разорвали до меня. Твою порвал я, и таким образом ты стала моей первой женщиной, — сказал я молоденькой девушке, увидев кровь на простыне и на своем члене.

— Давай я его помою для тебя, Вадим. Мой первый мужчина, я так счастлива, что потеряла девственность именно с тобой, а не с кем-то другим. — Лена встала со дивана и черпнула воды из ведра рядом с печью, чтобы помыть мой член теплой водой.

Затем она сама ополоснула свою юную киску — из нее все еще капала кровь.

— Простыню оставим как память, а я заменю ее новой — у бабушки в гардеробной их много, она всегда запасалась. — Лена наклонилась к дивану, снимая окровавленную простыню, и я, глядя на ее пухленькую задницу, подумал, что в следующий раз или через некоторое время я попробую взять бывшую ученицу сзади.

— Ну что, пришло время сесть за стол. Давай поднимем бокалы, Вадим, за наш первый раз и за то, что я наконец-то стала женщиной. — Застелив диван чистой простыней и убрав старую с пятнами крови в шкаф, девушка, не надевая нижнее белье, подошла к печи. Она ловко сняла кастрюльку с кашей, которую заботливо укутала полотенцем.

— Каша еще теплая, греть не придется. Жаль только, что здесь нет русской печи. У нас в деревне была большая белая печь: сверху можно было спать, а снизу готовить. — Лена открыла крышку кастрюли, и аромат гречневой каши с тушенкой наполнил комнату.

Я не теряя времени разлил заранее подготовленный спирт по рюмкам. Целый день на свежем воздухе без еды и запах из кастрюли усилили чувство голода.

— За твой первый раз, Круглова! И вообще за нас! За наши отношения и любовь!!! — произнес я простой тост, подняв рюмку и встав со стула.

— За любовь, Вадим! И за нашу встречу! — ответила мне Лена, стоя босиком напротив.

Я чокнулся рюмкой с девушкой, которая еще недавно была моей ученицей в школе и только что перестала быть девственницей.

— Какая же это вкуснота! Я обожаю гречку, но такой вкусной каши никогда не пробовала. — говорила Лена с полным ртом сидя передо мной за столом.

После того как выпили спиртное, мы принялись за еду без особых церемоний — даже тарелки нам не понадобились. Мы ели прямо из кастрюли в центре стола ложками.

— Я тоже никогда не пробовал ничего более вкусного, ведь это ты приготовила, моя дорогая хозяйка. — ответил я Лене, усаживая её на свои колени.

Через несколько минут мы опустошили кастрюльку с кашей и остановились только тогда, когда ложки начали царапать дно пустой алюминиевой посуды.

— У бабушки есть чугунные кастрюли разных размеров с крышками. В следующий раз я сварю тебе кашу в чугуне, но его надо ставить на костер на улице — с дымком она получается намного вкуснее, чем на плите. — Лена устроилась у меня на коленях, обняла меня за шею и, прижимаясь своей упругой попкой к моему возбуждённому состоянию, потянулась к пачке сигарет на столе.

Я прикурил ей от спички и сам закурил с удовольствием. Действительно, покурить после выпивки и хорошей еды — это прекрасно, но сейчас это ощущение удваивалось из-за того, что у меня на коленях сидела девушка моего возраста, которую я собирался развлекать не только здесь...

— Зима скоро наступит, Лена, и всё равно придётся готовить в доме. Но до этого ещё далеко, а еда на костре всегда вкуснее газовой или электрической плиты — я полностью согласен с тобой. — сказал я, обнимая её одной рукой за талию.

Её нежная кожа и остренькие сосочки вызвали во мне желание — член начал медленно подниматься и упираться в её округлую попку.

«К черту Марину! Пусть забирает свою квартиру; я останусь жить в этом маленьком уютном домике рядом со старым прудом со своей ученицей - красивой молодой девушкой!», — промелькнула мысль в голове. Но тут внутренний голос вернул меня к реальности: «А чем ты будешь жить, Вадим? Здесь нет школы поблизости для работы. А если жена узнает о том, что ты живёшь с молодой девушкой в доме покойной родственницы? Она немедленно вызовет полицию и вас выселят».

Нет, это не вариант, нужно придумать другое решение. К тому же, я не хочу бросать свою жену, особенно когда Марина скоро вернется и наши отношения останутся прежними.

— У нас за печкой есть лампа. Предлагаю включить ее и выключить основное освещение в комнате. Не хочу заниматься сексом с тобой в полной темноте. Но и при ярком свете что-то не то, он слишком слепит. А так будет как ночник. — почувствовав давление члена учителя в свою задницу, девушка поднялась со стола и переместилась за печку, в уголок комнаты, где стояла кровать, на которой раньше спала хозяйка дома.

Там был выключатель на стене и маленькая лампочка под потолком, которая повторяла основное освещение комнаты. Это было сделано для удобства - бывшая хозяйка дома, уже умершая бабушка Нина, любила читать перед сном газеты, которые оставались сложенными на стуле возле кровати.

— Вот так будет гораздо лучше. Я не стесняюсь перед тобой, Вадим, но все же предпочитаю приглушенный свет. — включив лампочку в уголке за печкой, Лена щелкнула выключателем в комнате и погасила основное освещение в зале. Затем она легла на диван, откинув одеяло в сторону.

Свет, проникающий из-за печки, освещал только часть дома - стол и телевизор у окна, а диван с шкафом оставались в тени. Это было умным решением моей ученицы. Ощущение возможного подглядывания с улицы сквозь полупрозрачные занавески не позволяло нам расслабиться. А теперь, когда была освещена лишь половина комнаты, я мог спокойно ласкать молодую девушку, что и делал.

— Лена, Леночка, моя любимая. Как хорошо со мной быть с тобой, дорогая. — я лег рядом со своей бывшей ученицей и начал целовать ее молодое тело, стараясь ласкать соски на ее напряженных грудях.

— Мне тоже нравится с тобой, Вадим. Но давай не наваливаться на меня. Я сама хочу занять верхнюю позицию на твоем половом органе, — сказала девушка, высвободившись из-под меня в то время, когда я только хотел залечь на нее сверху.

— У тебя достаточно большой, отец. И мне немного больно... пока еще больно, — проговорила Лена сквозь стон, обращаясь ко мне как к отцу и садясь своей молодой влагалищей на мой половой член.

Девушка опиралась ладонями на мои плечи и с трудом двигалась вверх и вниз по моему фаллосу.

— Аааа, оооойй, это так приятно, отец. Мне самой нравится двигаться — это уже не так больно, — простонала Лена, возбужденно вертеясь на члене.

Я удерживал ее за бедра и старался целовать груди каждый раз, когда она приближалась ко мне в порыве страсти.

— Давай не будем сегодня никуда идти, папочка? Мне не хочется идти на озеро и ставить удочки. С тобой мне сейчас очень хорошо. У тебя же есть снасти — мы сможем поймать достаточно рыбы на уху уже утром. — говорила Лена, лежа в объятиях со мной на диване под одеялом.

Она испытала оргазм двигаясь сверху на мне, а ее тело охватили небольшие дрожьки, такие как после разрядки, когда приятное чувство закрывает глаза.

— Как скажешь, кошечка. Мне самому не хочется отходить от тебя сейчас, моя дорогая. Я опытный рыбак и обязательно поймаю для нас рыбу утром. Тебе не придется быть голодной у меня, — ответил я Лене, лаская свое сокровище - молодую женщину, которая случайно оказалась со мной в одной постели.

Мне не хотелось отправляться ночью к старому пруду, где на плотине проносились странные тени. К тому же, если в этом пруду никто не ловит рыбу, то я мог бы поймать ее на голый крючок.

— Прикури мне сигарету, папочка. У меня нет сил встать к столу, — попросила девушка, лаская моё тело своими маленькими ручками.

Я тоже не прочь был закурить после занятия с молодой дамой. Кроме того, мне хотелось выпить — во второй раз, когда Лена сидела на мне сверху, я испытал невероятный оргазм и теперь желал расслабиться.

— Придётся подняться, дорогая. Давай выпьем по рюмке и покурим у стола, а на диване лучше не курить — можем его испортить пеплом и сами рискуем загореться. — предложил я девушке, поднимаясь к столу.

Дома я никогда не курил в постели; всегда выходил на кухню к окну, как и моя жена. Поэтому я был противником курения лёжа.

— А я ещё хочу перекусить! Давай начнём с колбасы. Она так аппетитно выглядит, а я давно её не ела с тех пор как вышла из колонии. Там нас кормили лишь баландой, а передачи мне никто не приносил. — предложила девушка голодными глазами глядя на палку сухой колбасы на столе.

Эту колбасу моя жена дала мне в дорогу от радости за то, что удалось отправить меня из дома на две недели. Хотя обычно я сам особо не увлекался колбасой — зарплаты учителя физкультуры едва хватало на более простые продукты, так что колбаса для меня была настоящим деликатесом.

— Конечно, дорогая! Если она лежит на столе, то её стоит попробовать. Завтра поймаем рыбы; часть обменяем у бабушки на сало с картошкой и пожарим это на сковороде. Нет ничего вкуснее жареной картошки со шкварками и луком! — ответил я девушке, разливая спирт по рюмкам в то время как Лена резала колбасу и хлеб ножом для выкидного использования.

— В нашей деревне у нас было свое мясо, мама тогда почти не пила, работала дояркой на ферме, и мы держали поросенка. А в декабре, на Николу, его резали. — рассказывала Лена, закусывая колбасой с хлебом после выпитого спиртного.

Девушка сидела передо мной без одежды на стуле, и я заметил её аккуратно подбритый лобок и маленькие груди с розовыми сосками. Мне казалось невероятным, что это происходит со мной в реальности, а не во сне. Ведь я никогда не ожидал подобного развития событий — думал только о том, чтобы удовлетворить себя, а не заняться сексом с молодой девушкой.

— Я никогда не жил в деревне, Круглова. Не знаю, как ухаживать за животными. — сказал я ей, усаживая её к себе на колени. Мне нравилось, когда Лена сидела попкой на моем члене, пока я курил и гладил её грудь свободной рукой.

— По тебе видно, Вадим, что ты городской парень и даже печь разжечь не сможешь. Что бы ты здесь делал без встречи со мной в автобусе? — засмеялась Лена, прикуривая сигарету от спички, которую я поджег.

После того как покурили, мы легли в постель и Лена поделилась со мной своей историей из Можайской колонии для женщин.

— Ира — спортсменка; она научила меня приемам боевого самбо и спасла от одной злоумышленницы. Нас сразу не отправляют в колонию; сначала мы несколько месяцев сидим в следственном изоляторе. Там правила гораздо жестче и беспредел процветает. — рассказывала Лена лежа рядом со мной и положив голову мне на грудь.

— В камере была одна матерая зечка по кличке "Сила". Крупная баба; она насиловала молодых симпатичных девчонок. Она тоже хотела заставить меня полизать её. Но Ира заступилась и так навалила этой зечке по полной программе, что её увезли на больничку из камеры. Но с Иркой ничего не случилось; мы всей камерой сказали надзирателям, что "Сила" сама ночью упала с верхней шконки во сне. — Девушка сильнее прижалась ко мне и продолжила рассказывать о своей жизни за решеткой, поглаживая маленькой ладошкой мою грудь в темноте.

— Но Ира не просто так избила меня. Она сама проявила ко мне интерес. В колонии в Можайске она стала моей "женой". Мы оказались в одном отряде, и Ирина Владимировна предложила создать "семью". Я согласилась, потому что рядом с ней чувствовала себя в безопасности — никто не смел меня трогать. Кроме того, она была привлекательной женщиной, выше меня ростом, всегда опрятной и ухоженной. В отличие от той зеки, которая приставала ко мне — старая, неопрятная и с рябым лицом, её жёлтые зубы напоминали о сигаретах.

— Как она стала твоей "женой"? Вы что, прямо при всех занимались любовью? — переспросил я дрожащим голосом от волнения.

Эта тема однополых отношений между женщинами была для меня чем-то запретным и неизведанным.

Я слышал о том, что среди женщин в заключении развиваются такие отношения, но всё равно был потрясён откровениями бывшей ученицы.

— Конечно, не на виду. У нас с Ирой была занавеска в "проходняке", которую мы опускали на ночь. Она спала на нижней "шконке", а я на верхней. В нашем отряде было несколько таких "семей", и это никого не удивляло. А в "рабочей зоне" вообще больше занимались сексом — там можно было постонать спокойно, никто бы не услышал. — Лена говорила об этом так буднично, а у меня от её слов возникли неприличные мысли.

— А кто из вас кого ласкал? — спросил я её, хотя понимал: если Ира была спортсменкой и выполняла роль "мужа", то Лена должна была быть её "женой" и выполнять соответствующие обязанности.

— Да, я у неё была. Ирина Владимировна работала бригадиром в швейном цехе и имела свою небольшую комнатку в "рабочей зоне", как это было принято называть. Именно там мы впервые занялись интимом. Наш отряд трудился во вторую смену, занимаясь пошивом спецодежды для армии.

В перерыве она позвала меня к себе в каптёрку и заперла дверь на ключ, чтобы никто не мешал. Сначала мы выкурили один "косяк" вдвоём. У нас в колонии продавали травку, и иногда менты сами её приносили. Затем мы разделись до гола и уселись на топчан. Ирина Владимировна достала несколько "сеансов" порнографии, которые мы посмотрели, и это разожгло наши желания. Она начала ласкать меня и целовать грудь, а я ответила ей тем же. У меня грудь не такая большая, как у Ирины, но мне это нравилось. Я была немного под мухой, так как попробовала анашу впервые и не совсем понимала, что происходит. Помню момент, когда я её ласкала языком – она чуть не задушила меня своими бедрами во время оргазма. Мне это совсем не было противно; наоборот, мне очень понравилось. После этого я сама начала хотеть большего и ждала момента, чтобы лечь с Ириной за занавеской после отбоя. У меня были интимные отношения не только с ней, но и с другими девушками из отряда; Ирина Владимировна ужасно ревновала и устраивала разборки подобно обычной семье на свободе.

Лена закончила свой откровенный рассказ о жизни в женской колонии, а я тут же лег рядом с ней и начал заниматься сексом с молодой девушкой, представляя её своей супругой.

Марина лежит на спине в белом медицинском халате с широко расставленными ногами, открывая бритый лобок, а Лена — симпатичная молодая девушка — ласкает её крупные половые губы языком и игриво теребит клитор.

Однако подобный поворот событий в целом был исключен — супруга была убежденной защитницей традиционных отношений между мужчинами и женщинами, а сексуальные меньшинства вызывали у нее явное презрение.