Если на стене висит двустволка, она выстрелит

Несмотря на грозный статус папы, Серёжа обещал вырасти терпилой. Много лет, усилий, изобретательности и нервов ушло на воспитание в нём мужика.

Из ровесников только я и Миша были допущены до близкого общения. Очкарик и увалень Мишка (на самом деле - Мойша) Ильин составлял компанию Серёге в умозрительных предметах типа шахмат и музицирования, я же "отвечал" за Реальную Жизнь.

Не без помощи Роберта Альбертовича - отца Сергея - на меня свалился успех в бизнесе и спорте. КМС по боксу, директор завода металлопластиковых окон, почти член семьи Рагузаевых - о чём ещё мог мечтать пацан, выросший в девяностых? А мелкие годы и юность мои прошли в таком районе, под влиянием такого окружения, от которого Серого любой ценой требовалось оградить. И я не понаслышке знал, от чего именно. Барыги- наркодилеры, например, и в страшных фантазиях не рискнули бы предложить товар кому-нибудь из Рагузаевых или их близких. Пытались пару раз через меня, но "людей" тех уже нет с нами: они... куда-то исчезли.

Но от всего не оградишь: в самом человеке должен быть стержень. Научиться общаться со сложными людьми, не идти на компромиссы, драть девок, брать от жизни стопятьсот процентов навару - эту науку Сергей Робертович вполне освоил. Без ложной скромности могу заявить, что благодаря, в первую очередь, мне. И сегодня он самостоятельный, авторитетный, уважаемый член общества со своим, независимым от отца бизнесом, лично скопленным состоянием, с очаровательной женой и прелестными отпрысками.

Однако во всякой семье есть тайны.

- Давай спинку потру, - предложил я в душевой после совместной тренировки.

Тренера по боксу уже отпустили, и, кроме нас и охраны, в здании никого не было.

Он развернулся. Я помыл ему плечи, спину. Мытьё булок веселило нас обоих.

Потом мы поменялись ролями. Когда дело дошло до ягодиц, тоже сначала было весело, но скоро мочалка упала на кафель, а массаж задницы продолжался.

- Серый, не балуй...

- Почему?

- Потому что гладиолус.

- Идём в парилку.

Я повиновался.

Он уложил меня на полку и неистово стал лапать везде. Надрочил мне пенис.

- Какой он у тебя красавец!

Залез сверху и в очередной раз попытался сесть на мой кол.

- Нет, Серый. Нет, - я аккуратно вывернулся из-под него.

- Я хочу, чтобы ты трахнул меня!

- Нет, ничего не получится.

- Да почему?

- Тебе будет больно.

- Это мои проблемы. Я хочу попробовать. Проткни меня!

- Нет, Серж. И не проси.

Закончилось как обычно: я сделал ему массаж, пососал, он отодрал меня в зад, я дал себе отдрочить (не позволяя взять в рот) и кончил Серому на лицо.

Сперма, по его убеждению, благотворно действовала на состояние кожи лица, которая и правда была у него проблемной. Подозреваю, что семенная жидкость и обладала целительным эффектом, потому что Роберт Альбертович позволил-таки удовлетворять сию экстравагантную просьбу сына.

Да, он всё знал. Более того, когда подтвердилось, что Сергей бисексуален, он не стал бороться с неизбежным, а взял процесс под контроль. Не возражал против нашей дружбы, а напротив - оговорил со мной нюансы отношений, что тогда казалось мне верхом цинизма. Со временем я проникся безграничным уважением к мудрости этого человека.

Я не гомосексуал и даже не двустволка, но предоставляю другу отдушину его пороку. Сергей для меня действительно друг, почти что брат. Его отец, можно сказать, благословил нас. И я ревностно оберегаю наследника не только от наркоты, но и от компрометирующих и случайных связей.

Кроме того, Роберт Альбертович намекнул, что не желает когда-либо думать о сыне терминами "педераст" или "минетчик".

За своим здоровьем мне также должно следить, регулярно предъявляя отцу Серёжи справку из кожно-венерологического диспансера.

Разумеется, всё держится в строжайшей тайне. Поэтому имена вымышлены, а своего я и вовсе не называю.