Веселые семейные забавы - Глава 10. Семейная пара и проститутка

Глава 10 - Шейн хочет встречаться

— Ты что? Спросила Пэм, изо всех сил стараясь, чтобы в ее голосе не было гнева и ревности.

— У меня свидание, - сказал Шейн. - В эту субботу вечером.

В голове Пэм пронесся миллион вопросов, самым важным из которых был: - Зачем тебе встречаться, если ты каждый день трахаешься дома?

— Боже, мам, - усмехнулся Шейн. - Я ничего не имею против тебя или Стеф, если уж на то пошло. Мне нравится Даниэль, и я пригласил ее на свидание. Она сказала "да".

Дейл успокаивающе положил руку на плечо жены, и она зашагала прочь.

Атмосфера в доме Дэвисов в течение последнего месяца была атмосферой свободной любви, почти как у хиппи. Было обычным делом застать мать и сына целующимися, отца и дочь трахающимися на диване и даже брата и сестру в позе шестьдесят девять на одной из их кроватей. Пэм жила своей лучшей жизнью, и она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь испытывала такое сексуальное удовлетворение или возбуждение. Был небольшой переполох с Хизер Данфур, но все прошло, и с тех пор она об этом не вспоминала.

Теперь ее сын собирался на свидание с какой-то девушкой по имени Даниэль? О чем, черт возьми, он думал? Ее ревность проявилась как раздражение, и как только Шейн заговорил об этом, она холодно отвернулась от него. Она отвергла его ухаживания и раздраженно задрала нос от его попыток извиниться.

— Ты ведешь себя как ревнивый подросток, - упрекнул ее Дейл. - Ты думала, что он больше никогда не будет ходить на свидания?

— Я не думала так далеко, - фыркнула Пэм. - Но я точно не думала, что это произойдет так скоро!

— -

— Прости, Стеф, - сказал Шейн. - Я знаю, что это отчасти все испортило.

Он сидел на ее кровати, пока она раскладывала одежду на следующий день. Она была в лифчике и трусиках, и он не мог не восхищаться ею, когда она расхаживала перед ним. И все равно было сногсшибательно, что все они были так открыты и свободны друг с другом. Или было раньше.

Его мать стала ледяной, в последнее время даже не позволяя ему невинно поцеловать ее в щеку. Он скучал по тому, что был в объятиях своей матери, чувствовал, как ее сексуальное тело прижимается к его, потное, когда они трахались. Его член начал вставать при воспоминании о нем и его матери в постели, в машине, на диване...

— Почему она такая злая? Для парня моего возраста нормально встречаться.

— Потому что она снова тебя теряет. Стефани сделала паузу, чтобы прижать к груди укороченный топ, и посмотрелась в зеркало. Шейн заметил, что в последнее время у его сестры появилось много новой сексуальной одежды.

— Снова? Что ты имеешь в виду? Во-первых, она никогда не теряла меня.

— Ты ее ребенок, - сказала она, останавливаясь, чтобы посмотреть на него. - Она потеряла тебя, когда ты только пошел в школу. Она потеряла тебя, когда тебе исполнилось тринадцать, ты стал полным ослом и не хотел, чтобы тебя видели с ней. Она потеряла тебя, когда вы начали встречаться. Потом ты вернулся. Ты вернулся к ней так, как мало у кого из матерей бывают сыновья, - в качестве ее любовника. И вот, всего месяц спустя, ты нашел девушку, с которой предпочел бы проводить время. У нее разбито сердце, Шейн.

Его сестра оказалась намного умнее, чем он думал. Он погрыз ноготь большого пальца, обдумывая то, что она сказала.

— Что я могу с этим поделать? спросил он.

— Я не уверена, - сказала Стефани, продолжая рыться в своем шкафу. - Думаю, тебе нужно начать с того факта, что ты не пытаешься заменить ее и поговорить с ней об этом.

— Как я могу это сделать, если она не хочет со мной разговаривать?

— Я не знаю, Шейн! - раздраженно рявкнула она на него. - Что бы ты сделал, если бы она была какой-нибудь девчонкой из школы и не разговаривала с тобой и не отвечала на твои звонки? Разберись со своим дерьмом!

— -

Пэм и Дейл вошли в дом через дверь гаража и резко остановились, как только оказались на кухне. Каждый дюйм рабочей поверхности был увешан цветочными композициями. От ромашек и полевых цветов до роз любого цвета. К каждой композиции была прикреплена маленькая открытка.

— Что за черт? Сказал Дейл. Он покачал головой, когда Пэм посмотрела на него. - Это был не я, детка.

Она вытащила одну из карточек и раскрыла ее. Внутри было написано: - Ты всегда будешь моей первой любовью. Другие говорили: - Мне жаль, я так сильно люблю тебя", - Пожалуйста, прости меня. На глаза Пэм навернулись слезы, и она начала всхлипывать. Дейл обнимал ее, пока она не перестала плакать.

— Этот глупый мальчишка, - всхлипнула она.

— -

Был почти час ночи, а Шейн все еще не вернулся домой со своего свидания. Пэм сидела и читала на диване в гостиной. Ее муж сказал ей ложиться спать в 11 вечера и еще раз в полночь, но она только покачала головой. Сдавшись, он лег спать один.

В 1:30 звук поворачиваемого в замке ключа насторожил ее, и она села. Шейн вошел в дверь и улыбнулся, когда увидел, что она ждет. Он закрыл дверь и сел рядом с ней на диван.

— И что? Пэм спросила: - Как это было?

— Все могло бы пройти лучше, - ответил Шейн, пожимая плечами и хмурясь. - Думаю, я немного сбил ее с толку, так много рассказывая о тебе.

— О, прости меня, детка.

— Все в порядке, мам, - сказал Шейн. "- думаю, что некоторые вещи просто не складываются.

— Я знаю, - сказала она, откидывая его волосы назад. - Может быть, в следующий раз. Ты поцеловал ее на ночь?

— Нет, - сказал он своим придурковатым голосом. - У меня возникло ощущение, что это было слишком прямолинейно.

— Так она не твоя девушка? Спросила Пэм.

— Конечно, нет, мама! Это было всего лишь одно свидание. Почему? спросил он, и его глаза заблестели надеждой.

— Я не знаю, прошла неделя, и ты меня так расстроил. Я так разозлилась.. . Голос Пэм затих, и она отвернулась от него. Она откашлялась и продолжила: - Я была неправа, когда ревновала, конечно, тебе нужно встречаться с девушками твоего возраста. Прости.

— Спасибо, мам, - сказал Шейн и обнял ее. - Мне тоже жаль, я не хочу, чтобы ты думала, что я пытаюсь заменить тебя.

— Я знаю, малыш, - сказала Пэм, проводя рукой по его волосам. Когда она посмотрела ему в глаза, то увидела голод, который он испытывал. - Значит, я полагаю, мы помирились?

— Да, - согласился Шейн. Он сделал паузу на мгновение, его грудь драматично вздымалась и опускалась.

В тот же миг мать и сын поцеловались, их языки слились во рту друг у друга.

— О боже, - вздохнула Пэм, - я так по тебе скучала!

— Я тоже, мам! Шейн стягивал рубашку через голову, а Пэм распахивала халат. - Черт возьми, мам! Ты голая!

— Давай просто скажем, что я надеялся, что все получится.

Шейн переместился на нее, толкая ее назад, чтобы уложить на диван. Она почувствовала, как его твердый член трется о ее холмик, когда они целовались. Она просунула руки ему под шорты и почувствовала обнаженную кожу его милой попки, ее ногти слегка царапнули его щеку.

— Когда ты женишься, ты все равно будешь трахать меня? Спросила Пэм, задыхаясь.

— О, мама, я никогда не хочу прекращать трахать тебя. Любой женщине, на которой я женюсь, придется смириться с тем, что я происхожу из семьи кровосмесительных уродов. Но я не буду возражать, если она будет настаивать, чтобы я делил тебя с ней!

— О боже! Пэм взвизгнула, когда Шейн скинул свои шорты. Кончик его члена застрял в ее скользких складочках. Покачивая бедрами, она выровняла их тела, и он вошел в нее. - О, черт, - простонала она. - Вот где твое место, малыш, в горячей пизде твоей мамы. Разве это не кажется таким правильным?

— Лучше, чем где-либо в этом мире, - согласился он, пыхтя и двигая бедрами, вытаскивая свой длинный член из нее, прежде чем снова войти.

— Мне нравится чувствовать, как ты входишь в меня, - прошептала она. Пэм просунула руку между ними и обхватила пальцами его член, когда он скользнул в нее. Она чувствовала, как ее влага покрывает его гладкий ствол, и это вызвало у нее сильную дрожь, когда она почувствовала его рукой, а также своей киской. - О боже, Шейн. Ты трахаешь меня так хорошо, что мне это так нравится.

— Лучше, чем папа?

— Другое. Я люблю твоего папу, но ты мой малыш. Ты вышел из меня, и никто другой никогда не займет твое место.

Шейн вошел в нее, и она почувствовала, как напряглись его любовные мышцы, еще больше раздвигая ее сахарные стенки. С напряженным выражением в глазах он начал вводить в нее свой член. По комнате эхом разнесся звук его тела, ударяющегося о ее, прерываемый ее вздохами, когда она призывала его трахнуть ее сильнее.

— Вот и все, детка, - взмолилась Пэм. - Трахни меня сильно! Накажи мою киску, потому что я была плохой. Действительно дай мне это. О черт!" Она кончила неожиданно, ее киска плотно сомкнулась вокруг его члена. Шейн кончил, толкаясь в ее сжимающуюся пизду и вынимая, ее дырочка задыхалась от большего. - О боже, Шейн, я не могу перестать кончать! О боже, черт возьми, да!

Шлепок-шлепок-шлепок... звук громко отдавался у нее в ушах, и она знала, что если бы ее муж или дочь не спали, они бы сразу поняли, что происходит. Ее приступ ревности привел весь дом в состояние боевой готовности, и она знала, что это совершенно несправедливо. Она как-нибудь загладит свою вину перед ними всеми. Но сейчас она наслаждалась тем, как ее сын трахает ее киску в пенистое месиво.

— Я кончаю, мам, - прошипел Шейн, входя в нее так глубоко, как только мог, его член дергался и выстреливал своим жемчужным семенем в ее гостеприимную киску. Она обвила ногами его талию, притягивая его к себе и заключая в свои объятия.

Пэм прижала его к себе, обвив руками его шею, чувствуя, как его сердце колотится рядом с ее. Она целовала его уши и шею, наслаждаясь ощущением его тела рядом со своим, сжимая между ними свои груди.

— Боже, как я люблю секс примирения, - подумала Пэм.