Бета-сексуальность. Серия: Жена госпожа Часть 1: Встреча с Госпожой

Впервые я встретил свою Госпожу в возрасте 20 лет, совершенно не имея представления о БДСМ. Она была значительно старше и опытнее, поэтому поначалу относилась ко мне с некоторой настороженностью; тем не менее, для меня было настоящей удачей, что она согласилась на встречу. Я думаю, ключевым моментом стало то, что я в тот период оставался полным девственником и даже никогда не целовался с девушками. Именно этот факт интересовал её больше всего.

Я откровенно рассказал ей о том, как в школе испытывал трудности из-за бедности моей семьи: мне приходилось носить одежду своих старших братьев и у меня не было ни смартфона, ни нормального компьютера. Из-за этого моя социализация практически отсутствовала, а растущая зависимость от порнографии лишь усугубляла ситуацию.

Каждый день я мастурбировал по несколько раз, часами выбирая видео для своего удовольствия. В подростковом возрасте меня вполне устраивали милые лесбиянки, но к 20 годам мои предпочтения изменились — я стал увлекаться более жестокими сценами. Особенно меня захватывали ролики в жанре «Фэмдом», особенно те, которые были сняты от первого лица. Наблюдать за тем, как сильные женщины унижают меня, было невероятно возбуждающе. Оргазмы становились намного ярче благодаря этому опыту, но вскоре это тоже начало надоедать.

Таким образом я оказался на сайте знакомств для поклонников БДСМ. Тщательно изучив различные статьи на эту тему, я подробно заполнил свой профиль и начал писать нескольким доминирующим женщинам в городе. Большинство из них проигнорировали мои сообщения — вероятно, посчитав очередным любителем порнографии (что можно понять). Я также получил множество предложений за деньги — это был вариант недоступный для студента с ограниченными средствами. Однако среди кратких ответов нашлась и реакция Госпожи Зулмат.

Честно говоря, меня немного озадачило её имя, которое, как подсказал мне интернет, имеет таджикские корни, а также её возраст — 45 лет. В разделе требований к потенциальным подчинённым она отметила, что рассматривает только русских кандидатов, что вызвало у меня определённое беспокойство. Кроме того, она искала мазохиста и сделала на этом акцент, что одновременно заинтересовало меня и немного испугало.

Она задала мне несколько коротких вопросов и в ответ получила развернутые пояснения. Это явно удовлетворило её, поскольку вскоре мы договорились о встрече. Я забронировал столик в кафе и пришёл за полчаса до назначенного времени; Госпожа Зулмат же задержалась на десять минут.

У меня не было её фотографии, поэтому я просто сидел за столиком и внимательно смотрел на всех приходящих женщин. Однако я совершенно не ожидал увидеть то, что увидел. Госпожа Зулмат оказалась мусульманкой: всё её тело было укрыто от посторонних взглядов — длинная юбка до пола, кофта с длинными рукавами, плащ, перчатки и никаб, который практически полностью скрывал её голову и лицо, оставляя видимыми лишь удивительно красивые восточные глаза.

Я растерялся от неожиданности; Госпоже пришлось стукнуть кончиками пальцев по стулу для привлечения моего внимания. Только тогда я осознал свою ошибку и помог ей сначала снять верхнюю одежду, а потом удобно устроиться на стуле. Она заказала лишь кофе, чему были рады как я, так и мой скромный кошелек.

В течение следующего часа мы обсуждали темы БДСМ; большую часть разговора вела именно Госпожа Зулмат. Говорила она спокойно и уверенно — словно моя готовность служить ей в роли секс-игрушки была чем-то совершенно обычным. В каком-то смысле так оно действительно было: каждое её слово и движение излучали настоящую власть и непоколебимую волю с явной уверенностью в себе и своих способностях.

Прежде всего, она ясно дала понять, что интимная близость с настоящей госпожой недопустима в любом формате, так же как и взаимодействие между обычной женщиной и собакой. Все наши встречи будут полностью ориентированы на её удовольствия и желания. Если я полагаю, что это лишь прелюдия перед тем, как смогу удовлетворить свои собственные нужды, то могу разочароваться — этого не произойдёт. Я просто кивнул в ответ. Мы определили стоп-слово, и она тщательно выслушала мои ограничения, среди которых были такие вещи, как публичность, причинение боли в области половых органов, анальный секс, копрофилия и серьезный вред здоровью. Госпожа также установила важное правило: если я хочу продолжать встречи с ней, мне следует оставаться девственником и избегать любых отношений с другими женщинами — секса, поцелуев и даже простых прикосновений.

Госпожа пояснила мне свою точку зрения о людях: большинство из них являются обычными; далее идут альфа-индивиды — те, кто могут забирать от жизни всё по праву своего рождения; а затем — «ошибки природы», беты, которые не заслуживают ничего. Единственная ценность такого бетки заключается в том, чтобы подчеркивать величие альфа-самки: служить ей и облегчать её жизнь. Бета не имеет права на удовольствие от тела женщины; он даже не заслуживает радости от простого взгляда на обнажённые женские руки — это уже считается удачей для него. Размер члена бетки может быть любым — даже довольно внушительным — но в конечном счете это всего лишь рудиментарный орган наподобие аппендикса и никогда не будет использоваться для секса в привычном понимании слова. Интимная близость для бета-самца сводится к тому, чтобы приносить удовольствие госпоже своим несовершенным телом и развлекать её через унижения и страдания.

Не стоит и говорить, что все её объяснения вызвали у меня невероятное волнение. Мне было интересно, считает ли Госпожа всех русских бетами или же её особый интерес связан с другими обстоятельствами, но я так и не решился задать этот вопрос. В тот миг я больше всего на свете мечтал служить этой таинственной восточной альфа-женщине, чьё лицо мне даже не довелось увидеть. Я представлял себя на коленях перед ней, готовым поклоняться, подчиняясь её воле и испытывая наслаждение от прикосновений плети. Однако Госпожа Зулмат сообщила, что наша встреча сегодня лишь вводная, а настоящая произойдёт через неделю, если я не передумаю к этому времени.

Я не изменил своего решения. Когда на следующих выходных она постучала в мою дверь, я вскочил как ошпаренный и бросился открывать с сердцем в бешеном ритме. Она вошла молча, как и в прошлый раз одетая максимально скромно и держа в руках большую черную кожаную сумку. Оценив мой небольшой интерьер одним быстрым взглядом, она обратила внимание и на меня.

— Почему ты одет? — спросила она без лишних приветствий.

Поняв свою ошибку, я быстро снял всю одежду и опустился на колени перед властной таджичкой, склонив голову — этот жест пришёлся мне правильным в тот момент. Глядя вниз к полу перед Госпожой Зулмат, я заметил носок её сапога из-под края юбки. Инстинктивно наклонившись, я поцеловал её обувь легким нежным поцелуем. Она не выразила ни словом, ни жестом своего одобрения этого поступка, но наказания тоже не последовало, что принесло мне радость.

Госпожа медленно вошла в комнату, а я бесшумно последовал за ней на четвереньках. Поставив свою сумку на диван, она достала оттуда деревянную палочку и подошла ко мне. Я с напряжением наблюдал за этим предметом, в то время как Госпожа казалась ожидающей чего-то, но я так и не смог понять, что именно.

— Ложись лицом вниз, поднимай ягодицы, — произнесла она в конце концов. — Ты будешь наказан.

— За что? — успел спросить я перед тем, как острый каблук её обуви впился мне в спину.

Я покорно принял нужное положение, и не успел сделать вдох, как моя спина подверглась серии резких и мощных ударов, звук которых отражался от стен. Это были настоящие удары с намерением причинить боль, и я её ощутил сполна. Я вскрикивал от первых ударов и стонал от последующих попыток оставаться неподвижным, однако всё равно извивался под её каблуком как раздавленный червяк. Боль была реальной, но одновременно испытываемое ощущение приносило странное удовольствие — как от самих чувств, так и от моего уничижительного положения. Когда же наказание прекратилось, я ощутил тепло от своих ягодиц.

Едва сапог Госпожи убрался с моей спины, я упал на пол в полном изнеможении. Хотя мой член словно скукожился от страха, внутри меня бушевало невероятное возбуждение; повинуясь ему, я тихо проговорил:

— Спасибо вам, Госпожа, за ваше внимание к моему воспитанию. Пожалуйста, простите меня. Но я до сих пор не понимаю своей ошибки.

В воздухе раздался свисток; в следующую секунду по моей спине будто пронзила ножом. Я закричал и стал кататься по полу в мучительной боли, прижимаясь к земле в ожидании новых ударов.

— Ты обитаешь здесь, бета, — произнесла она, отложив в сторону устройство в виде тонкого прута с кожаной ручкой. — Ты топчешь этот пол. Следовательно, я не имею права ходить по нему без обуви. Но также я не могу наступать на него в грязной обуви. Ты не учел этого момента и не подготовил место для очистки моих сапог. Или, возможно, ты как раз об этом подумал и надеялся увидеть меня босиком? Прикоснуться взглядом к телу альфы?

С этими словами она схватила меня за волосы и резко дернула их, заставляя поднять голову и встретиться с ее взглядом.

— Я не думал об этом, клянусь, — пробормотал я, смущенный своим жалким тоном. — Я всего лишь глупая бетка, Госпожа. Я не учел.

Она отпустила меня и уселась на диван, вытянув ноги так, чтобы из-под длинной юбки стали видны дорогие кожаные сапоги.

— Поскольку ты не позаботился о купальне для моей обуви, теперь ты будешь выполнять эту роль вместо нее. Чисти!

Я не осмелился спросить разрешение сходить за водой или за тряпками; лишь покорно подполз и наклонился перед ней как можно ниже. Вылизывать грязные сапоги незнакомой женщины, которая только что издевалась надо мной в голом виде — даже в самых смелых фантазиях мне это не могло прийти в голову; именно поэтому я испытывал сильное возбуждение в этот момент. Дрожащий от желания, я принялся с энтузиазмом работать языком.

Однако надолго моего энтузиазма не хватило — уличная пыль была далеко не самой приятной на вкус. Тем не менее я старательно вылизал подошвы её сапог и обсосал каблуки; когда закончил свою работу, сел на колени и опустил голову в ожидании новых приказов. Спустя мгновение вместо указаний я получил новый резкий удар прутом.

— Я скажу, когда ты закончишь.

Мне не нужно было повторять это дважды, и, преодолевая пронизывающую боль от удара, я снова начал облизывать её сапоги. На самом деле они были почти чистыми, лишь слегка покрытыми дорожной пылью на подошвах — Госпожа Зулмат, судя по всему, приехала на такси. Но я понимал, что для неё важнее не состояние обуви, а моё унижение. Поэтому я лизал её сапоги так, будто это был сладкий леденец. Периодически я стонал от "удовольствия" или целовал подошвы с нежностью, как будто они принадлежали любимой женщине.

— Даже для жалкой девственной бетки ты все равно очень ничтожен, — заметила Госпожа, и я невольно ощутил гордость. — Достаточно.

Я вновь опустился на колени перед ней в ожидании приказа и снова получил болезненный удар прута, от которого упал на спину с lágrimas в глазах. Больше всего я боялся ещё одного удара этой адской вещицы, но молчание было плохим вариантом.

— Что мне сделать, Госпожа? — спросил я, уткнувшись лицом в пол.

— Ты собираешься каждые пять минут докучать мне вопросами?

Новый удар пришёлся по моей измождённой спине; мне едва удалось сдержать крики и стоны — я боялся пропустить ответ Госпожи.

— Хорошая бетка старается угодить альфе и не отвлекает её своими вопросами в ожидании приказов.

Я быстро поднялся на четвереньки и направился на кухню за заранее купленным и очищенным виноградом и другими фруктами. Когда вернулся, она критически осмотрела их...

На подносе были предложены фрукты, и внезапно она схватила меня за сосок, резко его вывернув. От неожиданной боли я невольно застонал и слегка выгнулся в сторону, но быстро собрался и выпрямился, оставаясь неподвижным с подносом, продолжая громко стонать, чтобы Госпожа Зулмат могла насладиться моей мукой.

— Поставь рядом, — сказала она спустя некоторое время, когда мои покрасневшие соски начали неметь.

Я подчинился и снова сел у её ног, изо всех сил пытаясь придумать, как ещё угодить своей альфе. Когда Госпожа потянулась за виноградом, я опустил взгляд вниз, чтобы не увидеть её губ или шеи; мой взор уперся в её сапоги и ноги на полу. Извиваясь как жалкий слизень, я смог подлезть под её ноги и приподнять их своей спиной, став для неё пуфиком. Она вновь взяла в руки прут; когда я приготовился к очередной волне адской боли, удар оказался легким — всё еще болезненным, но сравнительно с предыдущими ощущениями скорее ободряющим.

Мы провели так не меньше получаса: Госпожа наслаждалась фруктами, а я старался обеспечить ей максимальный комфорт своим телом. Чтобы мне не было скучно, она иногда впивалась в мою спину каблуками, заставляя меня вздрагивать от неожиданной боли. Мой дискомфорт явно развлекал её; хотя из-за невозможности видеть её лицо это было сложно утверждать. Тем не менее она ела фрукты неторопливо.

Когда мои руки и ноги начали сильно дрожать от усталости под весом её тела, она поднялась и велела мне тоже вставать. С трудом поднявшись на ноги, я получил повязку на глаза и кляп в виде пластикового шарика на кожаном ремешке. Не дожидаясь удара прута, я поспешил надеть оба предмета: маска неплотно прилегала к лицу, и если бы захотел — мог бы взглянуть на мир сквозь щель под ней; однако предпочёл закрыть глаза.

Госпожа Зулмат достала из своей сумки веревку и начала связывать меня, зафиксировав мои руки за спиной и сжав ноги вместе. Вскоре я оказался полностью обвязан грубой веревкой, которая стягивалась узлами, и каждое движение вызывало болезненные ощущения от врезающихся в кожу волокон.

Однако этого ей показалось недостаточно, и вскоре на мои уже пострадавшие соски налепились металлические прищепки, соединенные цепочкой. Потянув за нее, Госпожа вызывала у меня резкую, но достаточно приятную боль. Но вскоре рывки становились все сильнее, и когда одна из прищепок ослабела, я едва не закричал от боли. Госпожа просто вернула ее на место и продолжила тянуть цепь до тех пор, пока одна из прищепок снова не сорвалась. Я потерял счет тому количеству раз, когда она возвращалась к моему измученному телу.

Когда же Госпоже стало скучно с этой игрой, она приказала мне лечь на пол лицом вниз. Изгибаясь от впивающихся в меня веревок, причиняющих сильный дискомфорт коже, я смог это сделать. Затем на меня обрушилась серия ударов девятихвостой плетью. Поначалу это ощущалось как легкое похлестывание в бане веником, но вскоре сила ударов возросла до такой степени, что я начал кататься по полу в попытках защитить свою заднюю часть тела и бедра. Однако мне это удавалось плохо; я лишь усугублял свои страдания от трения веревок о кожу. В какой-то момент я понял, что из-за кляпа не смогу произнести стоп-слово; в отчаянии завыл, но удары Госпожи Зулмат стали еще более интенсивными.

Тем не менее в этом бесконечном море боли вдруг возникло настоящее удовольствие — обжигающие удары плети стали казаться невероятно приятными. Хотя они все еще причиняли боль, эта боль стала источником наслаждения; я начал выгибаться навстречу плетям и стонать уже не только от страха или боли, но и от удовольствия. К ударам плети добавились редкие всплески прута — они вызывали во мне страх, но мое тело словно приветствовало эту жгучую муку. Даже если бы у меня не было кляпа во рту, я бы все равно не произнес стоп-слово в тот момент — мог бы уйти с блаженной улыбкой на лице.

К счастью для меня, Госпожа Зулмат устала раньше, чем я ожидал, и я услышал, как она, тяжело дыша, уселась на диван. Мне следовало бы сделать что-то для её удовольствия, но будучи связанным и израненным, я лишь мог лежать на боку и пускать слюни на пол сквозь отверстия в кляпе. Внезапно раздался звук расстегиваемой молнии. Через минуту он повторился.

— Хорошая бетка, — произнесла она сквозь затрудненное дыхание. — Ползи сюда и получи свою награду. Моя бедная бетка хочет немного секса?

Каждое движение вызывало острую боль по всему телу, но я пополз. Связанный и униженный, я напоминал червяка, ползущего к ней с завязанными глазами и ориентируясь лишь на её голос. Когда я добрался до неё, она наклонилась и сняла с меня кляп.

— Спасибо вам, Госпожа, — произнес я первым делом. — Огромное спасибо.

Затем мои губы коснулись её бархатистой кожи, и в тот же миг я начал ласкать её обнаженные ноги: целовать пальчики и лизать стопы её великолепных ног. После нескольких часов в сапогах и долгого изнурительного наказания ей ноги были влажными от пота — это только усиливало моё желание. Это был ЕЁ вкус.

— Вот так, хорошая бетка. Нравится ли тебе облизывать мои ноги? Это единственное удовольствие для такого ничтожества как ты. Это твой секс.

Иногда, когда я извивался у её ног и ласкал её стопы, она издавала тихие стоны удовольствия. Я старался запомнить каждую деталь этого момента.

Я наслаждался различными прикосновениями и поцелуями, меняющими интенсивность. Её стоны становились все чаще и громче. Хотя я не видел ее лица или прекрасных ножек (но представлял их как смуглого оттенка, как у всех таджичек), эти стоны доставляли мне высшее удовольствие. Мои мышцы были напряжены и болели, но я не останавливался, стремясь услышать как можно больше стонов моей партнерши Зулмат. Я испытывал кайф от того, что доставлял удовольствие альфа-женщине в рамках нашего бета-секса. Я был самозабвенной бетой и, признаюсь, мне это нравилось.

Естественно, в рамках бета-секса оргазм не предусмотрен для таких ничтожных бет, как я. Он нам не нужен. Наш секс заканчивается тогда, когда Зулмат достаточно удовлетворена. Когда она в конечном итоге отодвинула свои ножки от моего лица, я не смог сдержать разочарованный стон. Но она перестала проявлять к интересу ко мне и просто ушла, сняв повязку с глаз и отпустив веревку.

Лежа на полу, я чувствовал изнеможение и боль по всему телу: усталые мышцы болели, кожа была потрепана от веревок, на теле оставались длинные красные следы от игрушек, а особенно я ощущал боль в заднице, которая превратилась в фиолетовый синяк. Зулмат не обратила на меня внимания перед уходом, словно я был использованным и отвергнутым тряпичным куском в мусорной корзине. Я чувствовал себя жалким и ничтожным рядом с этой властной таджичкой, и это возбуждало меня. Как только набрал немного сил, я начал интенсивно мастурбировать, переживая все то, что произошло за последние четыре часа, и уже через несколько секунд испытал бурный оргазм.

В тот же вечер я написал длинное и подробное письмо Госпоже Зулмат, полное восторга. Я выразил свою благодарность за то, что она воспользовалась моим телом, и надеялся, что смог принести ей удовольствие. В ответ она осталась немой. Тем не менее, меня не внесли в черный список, и с тех пор каждый день я посвящал ей восхваления, подчеркивая её величие и свою ничтожность. Госпожа продолжала оставаться в молчании. Когда моё тело окончательно восстановилось, я начал умолять её о новой встрече. Спустя три мучительных дня тишины она наконец согласилась.