Третий сын. Часть 3: За грибами с мамой и Марковной (Подглядел за мамой)

Наши леса очень щедры. Я говорю не о тайге, а о привычном лесу, который начинается сразу за селом. Если немного отойти от деревни, и ты городской житель, то обратно дорогу найти будет непросто. Даже местные не рискуют гулять по лесу в одиночку. Если кто-то заблудится, его придётся искать с помощью собак. В кино товарищ Глазычев с Мухтаром всегда находил всех быстро. А наши собаки, если их отпустить в лес, то сами могут потеряться — только и остаётся их искать. Но в лес всё же стоит идти: под конец лета там полно ягод и грибов. Да и летом тоже нужно выходить на прогулки. Где ещё заготавливают веники? Конечно же, в березовых рощах! А без веников какая это баня? Чепуха какая-то! Некоторые называют её сауной. Ни пара нет, ни веников — просто сидишь и потеешь как дурак. Вовка был в такой сауне, когда навещал родственников в городе. Одно название у неё — баня: все сидят вместе — парни и девушки в трусах, некоторые девушки даже в лифчиках — и греются. Какой же дурак пойдёт в баню в таком виде? Только городской человек! У нас тоже ходят в баню всей деревней — что тут такого? Попарятся, помоются и заодно парни могут посмотреть на девушек, а девушки на парней.

Но вернёмся к лесу. Однажды Марковна зашла к Вовке домой. Она соблюдала приличия и не сразу перешла к делу: сначала поговорила с мамой Вовы о здоровье и хозяйстве — как будто начинала разговор по восточной традиции:

— Как семья? Как бараны? Ишак всё ещё жив?

Так вот издалека обычно заходят в беседу. После того как они поболтали, мама угостила Марковну чаем: как же иначе? Гость пришёл — подай хоть стакан воды! Отказаться от угощения нельзя: это будет большим оскорблением. Когда чай выпили, Марковна заговорила о том, что Башкина недавно была в лесу с кем-то и собрала много грибов — унесли целых две корзины! Она предложила матери Вовы прогуляться по лесу подышать свежим воздухом и поискать грибочки: посушить обабки или пожарить рыжики со сметаной, засолить грузди. Мама заинтересовалась этой идеей и начала собираться; чтобы было спокойнее отправляться в лес (вдруг наткнутся на волков или плохих людей), они решили взять с собой Вову. Ему лишь нужно было подтянуть пояс — он всегда рад помочь другим, особенно женщинам; именно поэтому его любят местные дамы: как одинокие, так и замужние – все ценят доброту Вовы-третьего сына.

Вот к примеру Марковна сегодня пришла не одна; она пришла не только сама – ее дочь с внучкой тоже очень ценят Вову за его доброжелательность и отзывчивость характера — совсем не из-за сплетен злых языков! Пусть говорят что хотят – это всего лишь зависть тех женщин, которые боятся своих мужей! А те женщины которые смелее ведут себя при муже так вообще свободно общаются с Вовой...

Делит возлюбленного со своей дочерью. Для него это не обременительно, а женщинам приятно. К тому же совместно они даже лучше справляются. Мать сможет подсказать дочери в нужный момент и обучить её.

Вова способен удовлетворить сразу двух дам и отлично с этим справляется. В день он мог проводить время с несколькими женщинами и ничего не испытывал при этом. Как иначе, если у нас свежий воздух, природа — наша мать, к тому же она почти нетронутая. Продукты здесь натуральные, без вредных добавок вроде ГМО или пестицидов. Он вырос на свежем молоке и экологически чистых продуктах. Вот так он и стал крепким молодым человеком, как нос у Буратино. Правда, тот Буратина мог только носом угодить своей Мальвине, а Вова использует совершенно другие средства для удовлетворения дам. Поэтому о нём в деревне ходят слухи как о ласковом, сильном и внимательном любовнике; если берётся за дело, то все остаются довольны. Никто из его «клиентов» не ушёл неудовлетворённым, включая его родную мать.

Мать Володи работала на железной дороге. Но это была небольшая узкоколейка; раньше мотовоз перевозил рабочие бригады на лесозаготовки и обратно, а также вывозил лес по этой линии. Жители деревни тоже пользовались этой дорогой для доступа в лес хотя бы частично. На узкоколейке трудились не только машинисты и путейцы, но также диспетчеры — именно в этой роли работала мама Вовы.

С распадом Союза работа на железной дороге значительно сократилась, осталась лишь небольшая часть прежнего объёма работы, но узкоколейка продолжала функционировать. Начальству уже было не до контроля; главное — чтобы работа шла своим чередом.

Помимо мамы в этой компании работало еще несколько человек. Коллектив был небольшой и сплоченный, все делили радости и горести, отмечали праздники вместе. Так случилось и на этот раз: мама пришла с работы, где что-то отмечали, и, похоже, весело провела время, так что вернулась домой подшофе. Вова как раз смотрел телевизор — вечер же, никого не пригласили никуда, а без дела шляться ему не нравилось. Раньше можно было сходить в клуб или кино, а теперь на двери клуба висел огромный ржавый замок. Поэтому он просто сидел перед экраном, переключая каналы с помощью пульта.

Матушка вошла и сразу начала ругать сына. Пьяная она была — что тут поделаешь? Начала жаловаться на то, что вырастила его для радости и помощи в старости, а вместо этого никакой поддержки от него не дождешься. Вовка лишь слегка удивился. Как она могла такое сказать? Все домашние дела легли на его плечи в последнее время. Конечно, кроме тех обязанностей, которые традиционно считаются женскими: стирка или готовка. Но даже с этим он справлялся сам и старался не перегружать маму. Он купил ей стиральную машину "Samsung" — настоящую корейскую находку! Просто забрасываешь туда белье, добавляешь порошок и включаешь; остальное машина сделает сама. Дороговато вышло, но оно того стоило — очень облегчило труд мамы. Она была так довольна покупкой и постоянно хвалила его за это. А чего же еще ей надо?

Но вот что-то все же было у нее на душе… Подвыпившая мать набралась смелости и решила высказать то, о чем давно мечтала сказать своему сыну.

— Ты, юноша, всю деревню и верхний поселок обходишь и ссоришься. Всех женщин обижаешь. А что у тебя дома есть мать живая, ты даже не задумываешься. А я тоже женщина, я тоже хочу. — Матушка заплакала. — Я ещё не старая, разве на меня уже нельзя обратить внимание? Марковна старше на несколько лет, а ты ее оскорбляешь. И не отказывайся! Не смей! Она сама хвасталась перед другими женщинами, как ты ее изучил до мельчайших подробностей.

Вовка попытался оправдаться:

— Не до всех подробностей. Только в рот и во влагалище. Больше ничего.

Мать выставила палец как пистолет и прицелилась в сына:

— Вот! Именно! Она получила только оральный секс. А почему матери этого не предложил? Замолчи! Обидел, урод! Нашел себе ровесницу, старую женщину с "просохшей" вагиной.

Вовка ошеломлен таким искажением фактов. И нет, у Марковны вагина не сухая, она очень влажная. Сколько жидкости натекло, когда они занимались сексом. Попытался объяснить это матери, но тщетно. Она уже разозлилась и сильно толкнула его так, что он упал на кровать на спину. А мать резко сняла с него штаны. Дома Вовка часто ходил в трениках, обычно без трусов. Дома это никто не видит. Бывало, он ходил даже голым. Так и мать не особо заботилась о своей одежде. Честно говоря, Вовке не раз приходили эротические мысли о матери, но он подавлял эти желания. Мать-то все-таки своя родственница. Это можно делать со сторонними людьми, а не со своими близкими. Но деревенские родственники трахают друг друга постоянно, просто не показывают это всему миру. И Мансур живет со своей сестрой, как муж с женой. И мать Чадаева живет со своим сыном и им неплохо. Петровна прыгает как молодая козочка. Как ей не прыгать, если Васька занимается с ней несколько раз в день.

В то время, когда Вовка размышлял и волновался о приемлемости выражений в адрес своей матери, сама мать ответила на его неизреченный вопрос, просто взяв его половой орган в руку. Она поворачивала его, как штопор, осматривая со всех сторон, словно видела его впервые. Хотя нет, не впервые. Ведь они ходили в баню вместе и ничего не скрывали друг от друга. И Вовке становилось эрекция на обнаженное тело матери, это было очевидно. Она понимала ситуацию и знала, что это вызывает у ее сына. Но ей не хватало смелости сделать первый шаг и надеялась на то, что он сам сделает это первым, как настоящий мужчина. В общем: Мы были оба где-то рядом - я у аптеки, а она меня искала... А потом у нее что-то переполнилось и она выпила еще. И возможно она услышала разговоры женщин о том, как Вова занимается сексом и каких позах он предпочитает, и в каких местах.

Мать, быстро повертев настоявшийся половой орган, дунула на головку, протянула язык до самого конца, облизала его и потом оторвалась:

— Я тебя вырастила, покормила, вот какой красавец получился. И такой твердый, словно деревяшка, только теплый и горячий. Размером приличный. У отца-то, наверное, был поменьше и тоньше. Но зачем сравнивать? Я уже забыла, каким он был. Так что лежи спокойно, я скажу все быстро.

Мать раздевается и говорит:

— Нет, это непостижимо для разума. Мужчина в доме, а матери нужно заниматься уборкой огурцов в своей киске. Думаешь это приятно? Возможно тебе было бы интересно заняться этим сзади. И главное - половина села ходит за родиной из-за нашего Иисусика. Он решил пойти в рай и мучает меня по ночам. А ты знаешь что женщина не может быть без секса долгое время? Это приводит к расстройствам и болезням. Так что если я расстроюсь, я брошу тебя сковородкой по голове. Да, той самой, которую ты купил. И пусть "Тефаль" думает о твоей глупости. У них ведь все равно нет мозгов. Если бы были, то давно бы уже никого не спрашивали и самостоятельно справлялись со всеми потребностями матери. Я готова на все позы.

Вовка задал вопрос:

— А можно в другую часть тела?

— Да хоть вперед, хоть назад. Где удастся, туда и помести.

Матушка сняла жилетку и подняла юбку. Вовка был удивлен:

— Мам, а у тебя нет трусов?

Дома-то понятно, как хочешь, так и ходишь. Но на работу матери всегда надевались трусы, ведь когда работаешь с людьми. А здесь обнаженные ягодицы и промежность. Мать отмахнулась:

— Нет, не успела. Уже перед крыльцом испачкалась. Поэтому я быстро забежала в баню, промыла местечко и вернулась домой. А ты лежишь и ничего не делаешь. И вообще молчи. Может быть завтра мне будет стыдно смотреть тебе в глаза из-за этого. Но мне все равно. Зато сегодня это мое время для отдыха и развлечений. Так что будешь ли ты ебать меня как шлюху в разных позах и во все дырки, как говоришь. А для анального секса у меня есть крем в тумбочке.

Какая неожиданность! Мама заранее подготовилась к интиму. Это уже стало непосильным.

Мать развела руками груди. Груди у матери, как и у большинства женщин, были приличные без силикона. Она развела и сжала их, зажав между ними член Вовки. Играла грудями, дрочила его пенис. Спросила:

— Тебе нравится?

Конечно, ему это понравилось. Это была взрослая женщина, с которой Вовка предпочитал иметь дело, а еще она была его мамой. Когда-то он сосал эти груди, потом их ласкал. Мать всегда позволяла ему трогать ее груди почти до сегодняшнего дня. А теперь он трахает свою маму прямо в эти самые груди. А она наклоняет голову, чтобы поцеловать член, выходящий из пленения этих грудей.

Поиграв со своим членом, матушка забралась на кровать. Или, вернее, залезла на Вовку. Приблизилась к его губам. И они поцеловались. Вовка вспомнил, что они с матерью давно не целовались. Раньше мать всегда провожала его в школу и на работу с поцелуем. Даже перед выходом на прогулку всегда провожала с поцелуем. Вовка уже и забыл вкус маминых губ. Верхних. Нижние он еще не пробовал. Но обязательно попробует. С другими это не обязательно, но с мамой будет всегда так. Вот только теперь она успокоится после получения удовольствия, а потом Вовка будет лизать ее интимные места. Она будет стонать и извиваться! А потом он положит ее на живот и будет трахать сзади, как больше всего любит делать. А куда он попадет - это никто не может предугадать. Просто нужно заранее смазать дырочку кремом.

Мама поднялась на Вовку, приподняла задницу и сказала:

— Иди вперед!

— Кого?

— Твоего. Почему ты такой маленький? Или ты шутишь? Ты даже не задумывался о таком извращении? Немедленно продолжай. Еще спроси: Куда? — и точно получишь ответ.

Спорить с мамой? В ее состоянии никогда! В ее глазах было что-то безумное, возбуждение на пике, она быстро выйдет из себя. Она, похоже, готовилась к этому дню очень долго, сама подгоняла себя и теперь вела себя так вызывающе, пытаясь скрыть свою робость и страх. Она не станет ложиться под своего сына просто так. Пускай это будет не на него, а просто с ним - это не имеет значения. Главное - она решается предложить это своему сыну. Запрет на такое поведение закладывается генетически. Хорошее здоровье для всего этого. Ее тело требует разрядки, хотя бы у кого-нибудь. Но у нее нет такого человека.

Всадившись на сына, мама начала скакать на нем. Что она говорила, кричала, Вовка не помнил. Он сам погрузился в некий транс. Это был не просто секс, это было какое-то животное спаривание. С рыком, с царапаньем, с воплями в два голоса. Мама скакала на своем сыне, падала на его грудь, кусала его и тут же целовала следы от укусов и снова кусала. И она кончала раз за разом. Наконец-то успокоилась. Голос стал тише, движения замедлились, а вскоре остановились полностью. Она несколько раз дернулась и слезла со своего сына, ползая по кровати на четвереньках. Вовка схватил ее за бедра и остановился. Мать шепталось голосом умирающего лебедя:

— Вовка, что случилось?

— Просто подожди.

И он начал целовать ее ягодицы и играть рукой со влажной и скользкой киской.

- Владимир, ты можешь оказать мне приветствие?

Посмотри, пожалуйста.

- Это недопустимо?

- Теперь ты можешь делать все. Теперь ты - главный в доме. Теперь делай, что хочешь. Ведь я всего лишь женщина. - Мать наклонилась, приподнявшись. - Просто делай это чаще.

- Как? Что нужно делать?

- Продолжай делать то, что сейчас делал.

- Мама, тогда стой так.

- Наверное, на четвереньках?

- Да. Просто скажи, тебе со мной понравилось?

Мать засмеялась:

- Обычно женщины задают такие вопросы. Понравилось? Да я почти сошла с ума пока ты меня удовлетворял.

- Я? Ты сама на меня набросилась.

- Я бросалась, а ты удовлетворял. Если собрался что-то делать, то продолжай. Я не могу стоять так долго. И потрогай мне задницу. Сильнее! Вот так. Точно отец! Ой, сынок! Как глубоко ты входишь! Ай! Будь осторожней, мой сладкий. Еще! Оуу, как хорошо это! Ведь я женщина, меня нужно трахать и любить. Любить и трахать.

Мать наклонилась головой к матрасу, показав свою задницу. Трахайте меня, сыночек, я целиком ваша.

Вовка давно не испытывал такого наслаждения и страсти. Ведь мать еще ни разу не занималась сексом, поэтому это было особенное чувство. Мама лежит на животе, рядом Вовка, он не может прийти в себя. Мать перевернулась на спину, притянула к себе сына, прижала его и гладит.

- Усталый мой мальчик. Весь вспотел. Не легко заниматься сексом с матерью, да? - Смеется. - А все-таки тебе понравилось. Я всегда думала о том, что будет и как все сложится. Вдруг ты отвергнешь меня или даже обругаешь: "Старая безумная!" Но сейчас я лежу здесь, и на душе и в теле так хорошо, такое блаженство. И ты такой ласковый, нежный и одновременно решительный. Ой, Владимир, куда ты направляешься?

А Вовка немного отдышался и сполз вниз по животу матери, раздвинул ее ноги и приложился к ее влагалищу. Он не лижет, а именно присасывается, вытягивая из пизды свою сперму с выделениями матери.

— Вовочка! Вова! Пожалуйста, не делай этого! — Мама отталкивала голову своего сына. — Вовочка, я же грязная! Вова, пожалуйста, не нужно! Мне стыдно!

Вовочка на короткое мгновение оторвался и быстро сказал:

— Тихо, мама. Я сам всё запачкал, сам уберу. К тому же ты такая вкусная, не могу перестать есть. Прямо как будто снова разрешаешь и облизываешь.

И он снова приставился к интимному месту матери. И вскоре она начала извиваться и кричать, то отталкивать его за волосы, то прижимать его голову к своей промежности. Она выгибалась, поднимаясь на цыпочки ног, потом падала на кровать и сильно сжимала бедра, угрожая свернуть шею сыну. А он продолжал лизать и лизать ее половые губы и клитор, прикусывая ее влагалище и заставляя маму кричать снова и снова, извиваться без конца. Это было невозможно терпеть, и вскоре мама замолчала и замерла, словно в полуобморочном состоянии.

Она отдышалась слабо, сил уже не было. Она потеребила сына за голову:

— Ты подлец, Вова! Твой язык почти убил меня. Нельзя так делать. Хотя бы предупредил.

— Тебе не понравилось?

— Глупый! Даже отвечать не буду. Вова, давай лечь спать. Я больше ничего не хочу и не могу.

Мама повернулась на бок, а Вовочка прижался к ее спине. Задница матери прижималась к низу живота Вовочки и его вялому члену. Он раздвинул ягодицы матери, попытался поместить свое вялое и сопливое достоинство между ними. Может быть, ночью они проснутся, а оба отверстия уже будут готовы.

Но ничего не произошло до самого утра. А утром сын быстренько поласкал груди мамы во время ее сна: он пососал и полизал соски, затем раздвинул мамину ноги, приподняв их.

Он взлетел вверх и всандалился до самого конца, вызвав из губ матери короткий вскрик. Затем с какой-то яростью, спеша, словно боясь, что этот сон внезапно закончится, растерзал материнскую пещеру, из которой он появился на свет много лет назад.

И после они просто лежали рядом. Усталые, потные, счастливые, ставшие ещё более связанными. Теперь их объединяла не только одна кровь, но и общее ложе. Вовка повернулся к матери и спросил:

— Мама, а с отцом ты как жила?

— Что ты имеешь в виду? Как все семьи.

— Нет, я имею в виду интимные отношения.

— Ааа, теперь понятно о чем ты говоришь. Я жила нормально.

— Каким образом вы поддерживали интимные отношения?

— Почему это тебя заинтересовало? Или у тебя возникло чувство ревности?

— Мама, нет ревности. Просто интересно.

— Ааа, понятно. Мы поддерживали отношения так, как он хотел. Когда ему захотелось, он брал. Где и когда угодно. Если ему пришло в голову — мы сразу приступали. Он меня удовлетворял везде. За исключением только абажура. — Мать засмеялась. — Он был не разборчив между нами. Брал ту, которая была под рукой. И не стеснялся иметь со мной отношения перед матерью, и с ней передо мной. А иногда ставил нас раком рядом и действовал по очереди. Достаточно интересный тип.

— Мама, а если я буду делать то же самое? То есть, буду заниматься этим с тобой где угодно.

И он замер, ожидая ответа. Нашёлся ли тут настоящий самец? Но мать лишь вздохнула и прижала его к себе.

— Я уже сказала, что теперь ты главный здесь. И зачем мне противиться? Это только наивные девочки думают, что если они укротят мужчину, то он будет лучше её удовлетворять. Чепуха! Мужчина сгорит один, два, три раза, а потом найдет другую женщину, которая будет согласна на все. Благо таких много вокруг. Так что если мужчине захочется — пускай женщина подставляет свою пещеру.

— И если ты не закончишь?

— А зачем нужен язык? — Мать засмеялась. — Нет, я не о том, что ты подумал. Всегда можно сказать, что ты ничего не получил. Хотя я бы не отказалась от других форм использования языка.

И бездумно раздвинула ноги, приподняла зад. Совершенно рефлекторно, не специально. А сын по инерции нырнул между материных бедер и присосался к так и не вымытой киске. Потом задумался и развернулся, лёг лицом к маминым ногам, а своим и своей задницей к маминому лицу. Та всё правильно поняла, вскоре нарушали тишину только стоны и чавканье. Мамины губы сделали своё дело, у Вовика встал. Ну а дальше зачем рассказывать, если все уже понятно без этого. У мужчины стоит, женщина готова принять его, так зачем разглагольствовать.

Марковна не обманула. Ходили неплохо, корзинки почти полные. Грибов не слишком много, но достаточно. Марковна чуть в стороне, Вовка с матерью рядом. Идут, смотрят под ноги, беседуют.

Мать поставила корзинку на землю, расстегнула штаны, опустила их. Вовка спросил:

— Мама, что ты делаешь?

—

Делаю своё дело. Хочу писать.

— А я думал, что тебе захотелось что-то другое.

И засмеялся.

Мать, пуская струю, простонала.

— Уфф, грязнуля ты мой сынок. У тебя все мысли только о одном.

— Угадала. Тебе не нужно надевать штаны обратно. Просто оперись о дерево и наклонись.

— Ты сошел с ума? Марковна же здесь. Вдруг увидит.

— И что? Она же не знает, что мы с тобой живем как муж и жена. А то она сама мне не даёт. Ну и пусть увидит. Пусть завидует. А если ты закончишь раньше, то может и она постоять возле дерева.

— Фиг ей. В меня ты кончишь. А её, если захочешь, дома оттрахаешь.

— Нет, я не собирался к ней идти.

— И не нужно. Пойдем к нам. Пожарим грибочков, выпьем по стопочке, и ты позабудешь о ней. А я посмотрю со стороны.

— А что тебе интересно в этом?

— Просто хочу посмотреть со стороны, как ты будешь наслаждаться. Я сам себя не вижу, так хоть на вас посмотрю.

Вовка подтолкнул мать в спину, заставляя ее наклониться. Раздвинул ее ягодицы, проник головкой между губ. Они плавно разошлись и пропустили его член. Мать застонала.

— Боже! Не будешь же кричать.

— Ты хочешь?

— Конечно. Ты знаешь, что я люблю кричать.

Вовка стонал, двигаясь внутри матери. Было довольно прохладно, и контраст между холодом задницы и жаром ее влагалища возбуждал его безумно.

Мать просияла:

— Вовка, кончай!

Сын засмеялся.

— Может Марковну позовем?

— Я тебя позову. Кончай в меня, ублюдок.

Тут раздался голос:

— Не нужно меня звать, я сама пришла. А что вы здесь делаете?

Вова и его мать рассмеялись. Здесь не было никакого секса, когда член выскочил и сразу опал. И у матери прошло возбуждение. А их развеселило то, как Марковна это сказала: "А что вы здесь делаете?" Сразу вспомнился фильм "Добро пожаловать или посторонним вход воспрещен". Это выражение было оттуда.

Мать подтягивала штаны, одновременно ругаясь на Марковну:

— Ты принесла неприятности. Пусть всегда так получается, проклятье. Ты испортила всю малину, всю церковь обругала.

Та ответила:

— Не ругайся так, Тоня. Я не специально. Просто случилось.

— У нее получилось. Когда мы вернемся домой, пока я буду жарить грибы, ты отдашь Вовке то, что помешало ему кончить. Ты сучка, а еще называешь себя подругой.

Под легкий спор между Марковной и матерью, а также недовольное сопение Вовки, который не успел завершить, они добрались до дома. Вовка и Марковна начали сортировать и очищать грибы, в то время как мать отправилась освежиться.

— Черт побери, толком не удовлетворилась, а всё равно грязная. А ты, милая, будешь мыть свою задницу?

На это Марковна ответила:

— Зачем мне её мыть? Я ни с кем не была.

— Тогда давайте грибочки мойте и готовьте к жарке, а я быстро схожу подмыться и за бутылочкой сбегаю.

Как только мать вышла за дверь, Марковна принялась раздеваться. Вовка с удивлением смотрел на неё. Он был уверен, что раз уж взялись за дело, его нужно выполнять. Однако здесь наблюдался явный саботаж. Грибы остались немытыми, а у Марковны возникло желание отвлечься на другие удовольствия. Возмущенный таким поведением, он быстро снял с себя одежду.

Марковна

наклонилась на столешницу и легла на неё грудью, выставив округлую попу. Хотя она выглядела как пожилая женщина, кожа на её теле была гладкой и без единой морщинки: только нежный пушок блестел на свету из окна. Ноги она расставила и игриво двигала бедрами, словно намекая: Вова, я готова! И Вовка откликнулся. Это было ему хорошо знакомо; он аккуратно растянул губы Марковны и ввёл головку члена — вот оно! Всё пошло так, как надо. Началась активная игра: Марковна энергично подбадривала его движениями и вздохами; Вовка тяжело дышал от усилий или наслаждения. Он продолжал заниматься сексом с ней долго — время шло быстро. Надо поторопиться: скоро вернётся мать с очередными претензиями о том, какие все вокруг негодяи и как нельзя оставлять их без присмотра ни на минуту. Понятно ещё это молодое создание — но чем думает старая женщина? Вовка даже предположил ответ на этот вопрос: сейчас её мысли занимали те действия, которые совершал он сам с ней. Да она просто насмотрелась на чужие похоти и сама возбудилась; ей тоже захотелось чего-то острого. Некоторые могут подумать, что женщины в зрелом возрасте ничего не хотят; ошибаются — хотят ещё как! Иногда даже больше молодых девушек. Они понимают: радоваться осталось совсем немного времени; вот и стремятся получить всё возможное — особенно то, что по идее не должно быть доступно им.

Ах, любовники не успели завершить свои похождения, как мать вернулась досрочно. Она воспротивилась, но не стала мешать, присела в уголке и наблюдала. Если бы не сын, который так сильно хотел закончить дело, Марковна получила бы резкое порицание. Но она лишь прокомментировала то, что у матери нет опыта и навыков. Ее поза не такая, и движения неумелые, а ноги могли быть расставлены правильно. Хотя она не объяснила, каким образом все это следует делать правильно. Неправильно — и все.

Вовка закончил. Мать заставила Марковну сесть и вылизать остатки спермы, облизать не только головку члена, но и всю его длину. Ведь использовал — теперь очисти. И отправила Марковну умываться:

— Добавить к этому еще запах твоей киски? Не хватало.

Грибы все-таки сварились и обжарились с луком. И как замечательно они шли под водку, всем троим стало приятно, и вскоре они оказались в одной постели. Устали? Кто устал? Вовка устал? Не стоит ли? Сейчас мы все исправим. Будем сосать, дрочить, исправим все. Нет таких проблем, с которыми не справятся голодные и желающие секса женщины. Ты не можешь? Мы поможем. Тебе не подходит? Мы исправим. Ты не хочешь? Мы заставим. Ого! Ученые говорят, что мужчине достаточно пятнадцати минут для отдыха. И он должен удовлетворить женщину не менее двенадцати раз в день. Так что давай, Вовочка, не подведи этих ученых. А за нами дело не останется. Мы будем сосать и предоставлять свою задницу на выбор.

Вовка получил полную наслаждение. Даже если женщины были в возрасте, но у них было больше опыта и страсти, чем у молодых.

И еще можно было использовать все дырочки без проблем. Женщины смазывали друг другу задницу кремом, чтобы быть готовыми. От тепла и ловких рук Вовки и не только его, крем растаял и размазался по ягодицам. И сейчас они блестели на свету, создавая солнечные блики по всей квартире. Это было как световое шоу. Добавьте еще фильтры и получится цветовое представление.

Устали. Грубо говоря, измотаны. Женщины устроились рядом с Вовиком, он, как хозяин, положил руки на их бедра. Девушки расслабляются. Легко переговариваются. Мать замечает:

— Вот, хоть посмотрела со стороны, как Вовик занимается своим делом. Себя-то не увидишь, а тут поглядела.

— Да уж, устроили показуху. — поддержала разговор Марковна. — Как ты стояла на четвереньках и рот разевала, когда сын тебя в заднюю часть тела трахал. Это надо было снимать на видео. Жаль сама себя не запечатлела.

Вовка предложил:

— Может, повесим зеркала в спальне? Так все будет видно.

Мать возразила:

— Нет, зеркала не подойдут. Будут отвлекать. Да еще будешь перед зеркалом как обезьяна позы принимать.

Марковна согласилась с подругой.

— Вам нужно купить видеокамеру. Снимайте кино и показывайте за деньги.

Мать спросила:

— А кому ты собираешься это показывать?

— Тебе со мной, мне с тобой. А еще внучке и дочке можно снять! О, их тоже можно заснять! У нас получится настоящий Галивуд, только свой собственный, не американский. Вот точно! Я заставлю девочек раскошелиться на камеру и мы сделаем такое кино — народ от зависти рты пораззявит!

Марковна повернула голову к Вовику и прижалась лицом к его бедру. Воскликнула:

— Вова, у тебя все встал! Я первая!

Матушка недовольным тоном сказала:

— Ты всегда стремишься быть первой!

Вовка успокоил мать:

— Ма, а ты просто садись ко мне.

— Но куда садиться? Эта сучка уже всё забрала!

— Ты что забыла? Есть же место! Только сильно не прижимайся задом — у тебя такой пышный задик, можешь сына придушить!

Он рассмеялся, и мать поддержала его смех.

— Не переживай! Ты еще нам нужен.

Марковна добавила:

— Конечно, как же без тебя? Кто, кроме тебя, будет заботиться о старушках? — Затем она обратилась к матери. — Ты, Тоня, пока сидишь на лице Вовки, я буду веселиться на стороне. Получается, что Вова одновременно обеспечивает двух бабушек. Ах, моя бедная судьба! Поскорее садись на него, пока есть возможность. Ой, мамочка! Как же это прекрасно!