Ожерелье Киприды. Строфы 132—153

Эвмен... Он понял все мгновенно...

Веревки те, что я сплетала,

Он отшвырнул, как будто змей я

В своих руках в тот миг держала.

Меня в объятия схватил он —

Как будто вырвал только что

Из лап ужасной, дикой смерти...

И той любви порыв святой

Я не забуду и за гробом...

Меня как старший он обнял,

И сам, страдавший так жестоко,

Он утешал в ту ночь меня.

Лишь для меня он жил на свете,

И чтоб спасти нас от петли,

Он верил в чудо... Эту веру

Вдохнул в меня он... Мир велик...

Судьба, швырнувшая нас в бездну,

Способна тою же рукой

Свершить обратное движенье,

И цепи жуткие оков

Спадут, как спали с нас одежды

На том безжалостном торгу...

Мы берегли эту надежду

Как люди счастье берегут...

Меж тем Павсанию наскучили

Насилья грубого плоды,

И по-другому брата мучить он

Придумал вскорости... Следы

От этих пыток были в сердце...

И боль от них была страшней,

Чем от каленого железа...

И все случилось по вине

Моей, Миррина, хоть вина та

Была невольною... Поверь,

Лишь в том была я виновата,

Что брат любил меня... Тот зверь

Однажды понял вдруг, что в руки

Судьба дает ему тот бич,

Которым щелкая от скуки

Всего сумеет он достичь.

Однажды утром он Эвмену

К себе явиться приказал.

Слуга с усмешкой откровенной

То приглашенье передал.

Но лишь бесстрастье ледяное

Прочесть он смог в его лице —

Надменность камня, что порою

Как сфинкс рождает в наглеце

Невольный трепет. Чувств и мыслей

В нем словно нету. Как гранит

Биенье трепетное жизни

Молчанье гордое хранит...

Павсаний ждал его за чашей...

Ценил он редкое вино...

Велел уйти он верной страже.

Как видно, ждал прием иной

В то утро брата... И Павсаний

И вправду начал о другом.

— Тебе явиться приказал я,

Чтоб побеседовать с тобой...

Скажу без долгих предисловий —

Речь о сестре твоей идет.

Она как яблоко раздора

С ума тут скоро всех сведет.

Меня о ней давно уж просит

Мой верный Главк... Да все они

Красотку были бы не против

Вспахать с усердьем... Их винить

Мне трудно здесь. Твоя сестрица

И впрямь как роза на лугу.

Ну что, отдать мне им девицу?...

Но я и добрым быть могу...

Коль ты как следует попросишь...

Покорным станешь мне во всем...

Лишь послушание, запомни,

Теперь сестру твою спасет.

Ну что, согласен ты ответить

На страсть мою?... Иль мне позвать

Сейчас людей?... Мужланам этим

Мне не придется повторять,

Когда услышат они новость...

Тогда никто твоей сестре

Знай, не придет уже на помощь.

Так что?... Ты мой?... И побелев

Как мрамор, брат мой опустил вдруг

Как к плахе голову свою.

— Да, господин...  — сказал он тихо.

Стоял он, будто на краю

Бездонной пропасти... Лишь слово

Сказал Павсаний:  — Подойди...

И от того простого зова

Все словно умерло в груди...

Сидел хозяин в наслажденьи,

Победу празднуя свою.

Он улыбнулся:  — На колени,

Мой мальчик... Медленно полу

Поднял туники своей тонкой...

— Давай, мой сладкий... И склонясь,

Эвмен взял в рот горячий орган...

Себя он продал за меня...

Павсаний ласковой рукою

Все гладил волосы его...

И снисходительно-спокоен

Был взгляд, таивший торжество...

— О да... вот так...  — шептал Пасвсаний,

Слегка прикусывая губы,

Глаза от страсти закрывая...

И на висках его уж крупно

Блестели пота бисеринки...

И содрогнулся весь он вдруг,

С протяжным стоном страсть изливши...

Когда затих последний звук,

Обмяк он весь, глаза прикрывши,

И долго молча отдыхал.

Экстаз, волной его омывший,

В нем словно эхо затихал.

Потом взглянул он на Эвмена:

Не поднимая головы,

Стоял он молча на коленях,

И 

словно были в нем мертвы

Все чувства... Ласково хозяин

Его погладил по щеке.

— Как жаль, что день сегодня занят...

Я буду помнить о тебе...

Пора мне — вижу по часам,

Что ждут меня у Аристарха.

Но знают только небеса,

Как нелегко с тобой расстаться...

Уста горят, лишь влагой смочены,

И как близка ко мне вода...

Я жду тебя сегодня ночью...

Я слишком долго ее ждал...

Сегодня ночью, мой хороший,

Тебя любить я буду так,

Что пару дней сидеть не сможешь.

А может даже, что и встать.

Пока ж довольно... Аппетит

Хочу сберечь я до обеда...

Вставай, мой мальчик, и иди...

— Мой господин... Могу ль поведать

Я просьбу жалкую свою?

— Тебя я слушаю, мой милый...

И даже слово я даю

Ее исполнить...  — Отселите

Сестру из комнаты моей.

Пусть ничего она не знает —

Когда уйти придется мне,

Когда вернусь я...  — Понимаю...

Ну что ж, нехватки в доме нет...

Сегодня ж комнату дадут ей.

Ступай... Постой... Не хочешь мне

Ты дать хоть пару поцелуев?...

И сжав в руках его лицо,

Эвмена страстно целовал он...

Жаль, не увидел он потом,

Как среди пыли брата рвало...

Хоть мир давно лежит во зле,

И горя в нем всегда немало,

Есть преступленья на земле,

Что не сыскать достойной кары...

Быть терпеливым должен воин,

И больше храбрости в нем чтят

Способность пытку снесть достойно.

Ведь для достоинства наград

Достойных нет... Ничем мой брат

Не выдал мук своих и боли,

Он неизменно был всегда

Со мною ласков и спокоен.

Он сильным был при свете дня,

А по ночам кусал подушку,

Чтоб крик сдержать... Из-за меня

Он стал орудием послушным

В руках презренного скота...

Я ничего об этом деле

Не знала... Братские уста

Хранить молчание умели.