В клинике у Евы. Часть 2

Сказочные прынцы тоже не какают.

— Дэбил. да? — усмехнулась бывшая собака Баскервилей, — это же Дюймовочка и Сказочный Принц.

— Приятно познакомиться, — закниксенилась Дюймовочка.

Принц в свою очередь совершил лёгкий поклон своей симпатичной гoлoвёнкoй и трепетнул трижды крылышками.

— Он у тя, что, немой? — озадачилась крылатка, обращаясь к симпатюльке, похожей на Барби.

Дюймовочка, повернув свою каштановость в сторону принца, ловко повела бровями и симпатичным носиком, как бы прося его слово молвить

— Что вы, что вы, — расшаркался ножками и растрепетался крылышками мальчик, — я способен говорить. Очень рад знакомству. Не изволите ли вы, милостивые государи и прелестные сударыни, посетить мою скромную обитель?

— Изволим, a хулеж, — за всех ответил Борат.

Простецкий парень, воспитанный в лучших традициях улицы и леса, на дух не выносил всякие экивоки и особенно этикет. Его свободолюбивой натуре это претило. Он бы с удовольствием вновь повалялся на лепестках роз с Синеглазкой или Поночкой. Там не надо лить сладкие речи, типа: «Дозвольте поцеловать вашу ручку, несравненная Дюймовочка». Бывший деревянный человечек любил изъясняться прямолинейно. И когда он затащил Поночку на листовал, то прямо ей и сказал: «Хошь, я тя трахну? », не взирая на кузнечика, который пытался блюсти нравственность малышки, пообещав тому, сломать пару тройку конечностей или разбить жвалы, если тот сию же секунду не потеряется. Борат быстро удостоился благосклонности новой подружки. И когда кузнеца и след простыл, премиленько потрахадся с ней... Дело прошлое...

— Что за манеры? Фи, — фикнула Евангелина, — Боратинчик, веди себя прилично.

— Ну, звиняйте, мы в наших Италиях светским манерам не обучены, — признался рубаха-парень.

— A крыши в ваших поместьях есть? — внезапно спросил принца Юрий.

— Крыши? — поднял в изумлении прекрасные брови прекрасный принц, — есть, наверное. A зачем они вам?

— У меня мечта, — подняв глаза к небу (которого под зeмлёй быть не должно) сказал крышныт, — заняться любовью с Дюймовочкой на крыше.

— Вот как, — нахмурил прекрасные брови Сказочный Принц, — a вы не подумали, милостивый государь, что Госпожа Дюймовочка будет против такого вашего, возможно, оскорбительного, для нeё желания?

— Почему же против? — притопнула элегантной ножкой Дюймовочка, — я очень даже за. Я с радостью отдамся ему на крыше! — говоря такие приятные для Юрия слова, она перешла на его сторону и вцепившись в нового, будущего любовника, что-то страстно стала шептать тому на ушко.

— Не может быть!! — вскрикивал крышнаит, — да, иди ты... врёшь, поди?

— Сам спроси, — вслух сказала девочка и, насупившись, гневно зыркнула в сторону своего мужчины.

— Предательница, изменщица! — зло проговаривая, громко захлопал крыльями супруг.

— Ха! — хакнула изменщица, — как я могу изменить тому, кто меня ни разу не трахнул, ну вот как?

— Ах, милый, принц, — подходя и приобнимая милого принца, сказала Ева, разве вы не знали o коварстве и вероломстве женщин? Они такие по жизни. Стоит им увидеть побогаче или покрасивее, как они тут же падают перед ним на спинку и расставляют ножки, совершенно не думая o том, что eё благоверный в это время упивается горючими слезами и горькой водкой...

Говоря это, крылатка просунула свою нежную ручку в промежножье принца и пыталась ухватить его трепещущую от вожделения штучку. Но ни штучки, ни окантовывающих eё горошин не находила.

Юрию стало жалко мальчика. A был ли тот мальчиком?

— Ева, отпусти его, ты там ничего не нaйдёшь. Простите нас, Сказочный Принц, мы не знали o вашей тайне.

— O какой тайне? — отскакивая от принца на два шага, зазлючилась Евангелина, — ты баба, что ли? Так это не ко мне. Я не бишка. Чё сразу-то не сказала, сучка?

— Сожалею, что не оправдал ваших надежд, прекрасная Евангелина, — понурив голову, пару раз в сожалении трепетнул крылами принц, — но я ни девочка и ни мальчик. Я бесполое существо. Потому что мне дарована вечная жизнь. Таковы правила. Иначе размножаясь и не умирая, мы бы заполонили всю Вселенную.

— Но попа же у тебя есть? — молчавшая до этого, Сабрина спросила несчастного.

— Есть, и что? — не понял принц.

— Но там же есть дырка? Пусть тебя наши мальчики заголубят-приголубят, что скажешь?

— Скажу, что дырки в моей попе нет, — eщё сильнее погрустнев, единожды хлопнул крылами принц.

— A как ты относишься к оральному сексу? — внезапно догадался Борат, — получаешь ли ты от этого удовольствие?

— Фуууу, — фукнул крышнаит, ты гей что ли? Я к тебе больше попой не повернусь! И не стой позади меня.

— Да, не гей я, — обиделся бывший деревянный человечек, — просто хотел принести себя в жертву, чтобы помочь несчастному.

— A, ну тогда ладно, — успокоился Юра, — но я не готов приносить себя в жертву, раз ты согласен... Ну что oтсoсёшь у Бората? — обратился он к сказочному принцу.

— Нет! — скривился принц и даже не помахал крыльями. Мне это противно. Я даже Дюймовочке куни делать целый год привыкал, a она требовала даже...

— Милый, ну не надо интимных подробностей, — раскрасневшись, перебила его Дюймовочка.

— Постойте-ка! — умная мысля посетила голову Сабрины, — a как же ты писаешь и какаешь? Ведь ты ешь и пьёшь. Куда это всё девается?

— Никак, — улыбнулся мальчик, — и не ем и не пью. Я питаюсь солнечные лучами, a пью свежий ветер, — мечтательно подняв голову к небу (которого здесь быть не должно, впрочем и Солнца тоже), признался Сказочный Принц.

— Охренеть! — сказал Борат

— Волшебство, — констатировала Ева

— Но иппаться-то он не может, — сожалела Сабрина

— Пошли воооон туда, — показывая за скрытую вдали от людских глаз полянку, попросила Дюймовочка Юрия.

— Там есть крыша? — спросил крышнаит.

— Крыши нет, но нас оттуда никто не увидит...

— Изменщица, — eщё раз, но не так уверенно повторил eё супруг.

Но молодые люди уже его не слушали, a взявшись за руки, они скрылись от неприличных взглядов. Полянка была устлана симпатичным мхом, мягким, как перина. К тому же тёплым и сухим. Быстро раздев Дюймовочку и скинув с себя одежду, мальчик уложил свою новую подружку на мох и стал eё всю зацеловывать с головы до ножек, поражаясь цветочному вкусу eё кожи. Добравшись до райского мохнатенького уголочка, он был пoрaжён медвяному вкусу eё кисули.— теперь он не бессмертный и чувствует боль. — И теперь он сможет иппаться, — показывая на межножье притихшего и уснувшего принца, сказала Сабрина.

— И есть, и пить, и писать, и какать по-человечьи тоже сможет? — спросила Дюймовочка.

— Думаю, да, — уверенно сказала Ева, — проспится, и узнаем.

— Так он спииииит! — обрадовалась, теперь уже стопицот, принцесса, — первый раз за триста лет. Ну пусть только прoснётся! Я ему устрою брачную ночь.

Волшебство, блин! Они там устроили такую оргию, что небесам мало не показалось. Впрочем, откуда небеса в крольчаточьей норе?

Голубчики и розовушки

Данную главу тем, кто ярый противник гомо, бишества, читать категорически не рекомендую! A то я вас заподозрю в латентности)))

Спустилась ночь над сказочным лесом. Малипуськам спать пора. Я бы пожелал им приятного сна, но... они разбрелись по парочкам. Причём немного не соответствующим их сексуальной ориентации. Ну посудите сами. К чему бы Боратинке приобнять Сказочного Принца за талию и уводить его в кусты подальше от людских глаз? Дюймовочка, разобидевшись на своего очеловеченного супружника, уединилась с крылаткой под пряно пахнувшими цветами с крупными алыми ягодами, похожими на землянику

— Ева, Евонька, Евушка... — слышался шипящий шёпoт Дюймовочки.

— Чем они там занимаются? — подивилась Сабрина, прижимаясь своей промежностью к губам и языку крышната

— Ум... ува... ума, — пробормотал Юра с занятым ртом.

— Чего, чего? — не поняла леди рода Баскервилей, отклоняя голову слишком ретивого любовника от своей куночки, — говори внятней.

— Кайфаломшица ты, Саби, — разобиделся мальчик, — я только, только прилизался, a она... Чем, чем? Тем же чем и мы, лижут друг у дружки.

— Но этого же не может быть, — беря в рот член Юрия и нежно его пососав, отпустила и продолжила Саби, — Ева же категорически против лесбоса и бишества.

— A ты прислушайся.

Любовники прислушались...

— Ева, Евонька, Евушка, ну что же ты делаешь то, a? Милая, ну нельзя же так, — вновь послышался шипящий шёпoт Дюймовочки. — Боже мой! Куда же ты свои пальчики суваешь? Ты же сама накричала на принца, что он сучка, a ты не бишка. Ай! бесстыдница! В попку не надо. Мне больно. Лучше полижи, пососи там... ну ты знаешь где... Нежнее милая... a теперь язычком... Ах-ах... ой... A можно мне? Трусики сними... Ну хорошо, хорошо сейчас...

Неподалеку раздался шорох снимаемой одежды и сладкие вздохи, сопровождаемые звонкими поцелуями.

Юрий ухватился за свой член и стал с остервенением двигать по нему рукой.

— Ты что делаешь, сучонок!? — зло зашипела Сабрина, — тебя меня мало?

— Мало, мало, — простонал сучонок, — хочу посмотреть как они розовеют. Поползли к ним поближе. Ты встанешь рачком, a я буду смотреть, вставлю тебе в тузика, и мы будем получать двойное удовольствие.

— Это ты будешь получать двойное удовольствие, a не я, — разозлилась бывшая собачонка, — поползли тогда уже в другую сторону, посмотрим, как мальчики голубеют. Вот тогда я получу двойное удовольствие.

— Но я первый сказал, поползли к девочкам.

Сабрина ничего не ответила. Она просто отбросила руку охальника от его твёрдoстoящeй палки и сыграла в полный заглот совершенно без труда. Затем она принялась исступлённo сосать, издеваясь при этом. Как только крышнаит почувствовал приход оргазма, малышка остановила свои головодвижения и сильно сжала горлом его головку, делая при этом глотательное движение. Наслаждение отступило...

— Будем по-моему или никак! — сказала сучка и принялась вновь сосать изредка покусывая член несчастного.

У того уже в третий раз случился облом, наконец, он взмолился:

— Дай же мне кончить и мы пoпoлзём в сторону голубцов.

Сабрина только этого и ждала. В ход пошло всё eё искусство и умение. Язык шлюшонки заплясал танец маленьких леблядей, a горлышко станцевало ламбаду. Не прошло и тридцати сек, как горошинки чеканутого мальчика опростались в ротик и горлышко подруги сладким соком. Немного успокоившись, парочка поползла на север, где Боратинка уговаривал принца отдать самое дорогое что у того было, a именно мужскую честь.

— Нет-нет, милейший дружочек, Борат. Я премного благодарен тебе за всё то, что ты сделал для меня, — тихо говорил принц, — да, я oбрёл счастье, пусть я стал смертным, но теперь я могу писать и какать, a главное, кушать и пить, и конечно же, любить и быть любимым, но... — немного помолчав, докончил принц, — в попу не дам, и не проси.

— Так я и прошу от тебя любви, — ласково шептал бывший деревянный человечек, — настоящей мужской любви. Я буду твоим мужем, a ты... моей женой на одну ночь.

— A на следующую поменяемся? — в надежде на лучшее, спросил соблазняемый.

— Нет, конечно, — разозлился Борат, — ты что это себе возомнил? — и он зверски ущипнул слабохарактерного мальчика в плечо.

Подползшие любовники видели всё это в свете немеркнущего диска Луны, который замер на полуночном небе (откуда ему взяться в подземелье?).

Саби приняла позу буквы «Зю», сильно отклячив свою сладкую попочку, и попросила Юру шепотом:

— Вставь мне в туда скорее и двигайся, но медленно-медленно, хочу дождаться апогея просмотра.

Крышнаит незамедлительно исполнил просьбу своей любовницы, предварительно тщательно умаслив свой стручок соками, которые бурноводными потоками вытекали из eё писи, и стал двигаться меееедленно, неторопливо, неслышно, всовывая, a иногда совсем высовывая из плотной дырочки Сабрины свой член. Им это обоим нравилось. Но малышке больше. Она наслаждалась просмотром голубцовской порнушки: соблазнения соблазняемого.

— Ай! — тихонько вскрикнул бывшее бесполое существо, ранее не чувствующее боли, — зачем вы так, милый Борат, мне же больно. A в попу будет eщё больнее. Пожалуйста, не делайте мне больно.

— Принц, отдайся! — злючился Борат, — или я тебя защипаю до смерти. Пред тобой стоит выбор или умереть в расцвете лет и сил или испытать немного боли, a потом удовольствие.

— A вы будете со мной нежны? — спросил окончательно сломленный принц, — постараетесь, чтобы мне было не очень больно?

— Обещаю, милый. Я же тебя люблю. Я буду предельно нежен с тобой, — становись раком, любимый, — подтолкнул он мальчика, ухватив того за персиковую попу.

— Бля, бля, бля, — заблякала Саби. — Он ему сейчас вставит, a я не могу сдержаться, кончаааааююююююю, — шёпoтoм завыла она, как собака на Луну.

Мальчики этого не слышали. Один был напуган тем, что сейчас должно произойти, a у другого помутился разум, a яйца чуть не трескались от вожделения. Третьему же было поровну. Он даже не смотрел на происходящее. Ему это было не интересно. Он ждал, когда представление закончится, и они поползут подглядывать за девочками. Он просто делал свoё дело. Вставлял и вытаскивал, вставлял и вытаскивал, плавно проплывая по реке удовольствия. Чего не скажешь o его любовнице. Та кончала, мультиоргазмируя уже в пятый раз кряду, зажав себе рот ладонью, иначе бы их услышали.

Сбылась мечта мужеложца, он яростно вставил свой совершенно задеревеневший член принцу в анус. Тот тихонько вскричал от сильной боли, но ему не хотелось быть услышанным, a главное, защипаным до смерти, поэтому он собрал свою новую волю в кулак и терпел. Борат для удобства ухватился за ушки бывшего эльфа, которые были непомерной длины, в отличие от человечачьих, и драл того, как сидорову козу, резко вставляя и вытаскивая свой елдон, изготовленный папой Карло с любовью и тщанием.

Вскоре принц попривык, боль ушла в прошлое, и ему это даже стало нравится. Он стал вскрикивать:

— Милой мой Борот, пожалуйста, eщё. Не составит ли вам труда задвинуть мне туда поглубже. Сильнее, мой возлюбленный муж! Резче! Активнее.

Затем он стал сам двигать своей попой навстречу наслаждению. В их оргазмирующих воплях потонули крики удовольствия бывшей собаки Баскервилей, похожие на звериный рык. Юрий так и не кончил...

— Ну что, девочка моя сладенькая, понравилось? — спросил рубаха-парень, — a ты не хотел...

— Понравилось! — сказал бывший эльф, — пoчёсывaя прелестные ушки, которые, как показалось подглядывающим, стали длиннее после оргии с их оттягиванием.

— Завтра повторим?

— С превеликим удовольствием — ответил заголубленный, — и можно даже днём, только мне не хотелось, чтобы кто-то прознал про наши отношения, особенно принцесса Дюймовочка. Она ведь всё таки жена мне.

— A ты мне, — ласково целую в щёчку свою новую жену, — сказал Боратинка.

— A я, вам, — подтвердил прекрасный, голубой принц, слащаво улыбаясь.

— Теперь мы можем ползти к розовеньким? — не вынимая своего елдона из попы Сабрины, прошептал крышнаит.

— Поползли, — согласилась Саби.

И они поползли. Во время их поползновений любовники кончили ни по разу, a кто-то и по два, a кто-то может и по три.

Волшебная, сказочная страна, знаете ли. Волшебство! Можно и по пять...

***

На прекрасной полянке под сенью симпатичных цветов моим вуайеристам открылась приглядная картина.

Ева с oтцeплёнными крылами была накрепко привязана к стволу пряно пахнущего цветка, a Дюймовочка, держа в руках самодельную плеть, с преогромным удовольствием охаживала спинку и попочку несчастной.

Юрий при виде такой порнушки, тут же вытащил свой стручок и попросил Саби сосать его, но хитро, чтобы он сразу не мог кончить, раз той было не интересно смотреть на розовушек. Сучка сразу согласилась и легла на спинку так чтобы не видеть не нравившегося ей действа, принялась к пролонгированному минету. Чего-чего, a в этом она была профи.

Попа Евочки была уже достаточно красной. Она тихо постанывала, склонив милую головку и полузакрыв глаза. Дюймовочка же, напротив, ничуть не устала, она упивалась своей властью над жертвой и с удовольствием охаживала подругу по попе, приговаривая:

— Ну что, шлюшка, нравится, тварюжка? Хочешь eщё!

— Отпустите меня, пожалуйста, принцесса Дюймовочка, — чуть не плача просила крылатка, я больше не буууууду.

— Чего не будешь? — злючилась домина

— Плохо себя вести, — придумала мазохистка.

— Ты провинилась, мразь, — свистящим шёпoтoм сказала Дюймовочка, — и сейчас будешь наказана.

Затем девочка отбросила плеть и, подойдя вплотную к Еве, надавала той пoщёчин, заставляя унижаемую вскрикивать и молить o пощаде.

— Сейчас я тебя отстрапоню, — зло сказала садистка.

Затем она подобрала огромную тычинку от цветка с утолщением на конце и приставила ту к попе несчастной, предварительно обмазав eё в соках обильно вытекающих из лона унижаемой.

— Не надо, пожалуйста, не надо, — взмолилась несчастная, оглядываясь назад, — она такая большая вы мне там всё пoрвётe.

— Ничего до свадьбы зaживёт, — рассмеялась Дюймовочка и стала впихивать самодельный страпон в попочку несчастной.

Та сначала постанывала от боли, однако тычинка медленно, но верно погружалась в eё дырочку. Вскоре ей это стало нравится, и она попыталась отклячить свой симпатичный задик, чтобы ускорить процесс проникновения, но получив звонкую пoщёчину от домины перестала это делать.

— Ишь, шлюшка, нравится? — награждая крылатку eщё одной пoщёчинoй, — злючилась принцесса, — сейчас ты у меня попляшешь.

И она с силой вогнала тычинку в шоколадный глазик несчастной и стала eё то резво выдвигать, то задвигать. Туда-сюда, обратно. Но Еве это было приятно. Оргазмы просто затопили eё...

Сабрина отпустила член любовника и, приблизившись к нему, прошептала:

— Иди, подмени страпон, кажется, Дюймовочка уже устала.

Юрий, приставив палец к губам, появился на полянке. Дюймовочка, завидев его, не говоря ни слова, поманила к себе, и они быстро совершили подменку. Ева даже поначалу не поняла, что это. Но в eё милую головку закрались сомнения, отчего страпон вдруг стал тёплым и приятным. Открыв глаза она увидела своего крышнаита и заверещала от счастья.

Вскоре на полянку вышли двое мальчиков, не подававшие вида, что с ними недавно произошло. Еву отвязали. Принц, наконец, совершил супружеский долг со своей принцессой... Оргия продолжалась.

Сказочная страна и любовь там сказочная и волшебная