Капкан для монстрика. Часть 19: Разборки

Действующие лица

Алина — мать монстрика, младшая сестра Ольги, дочь Валентины

Артем — друг Насти, Петра и Юрия, сосед Максима и Якова

Валентина — бабка монстрика

Кристина — монстрик, дочь Алины

Ольга — старшая сестра Алины, тетка монстрика

=======================================

Ольга сидела дома и присматривала за детьми Алины. Работать она не могла — болело и стреляло где-то между ногами, доставая до влагалища. Инвалидности при этом она не имела, лечиться не хотела, объясняя это дорогим удовольствием и тем, что лечить уже нет смысла.

Алина тоже не работала, потому что наебала детей и не успевала вылезать из декретного отпуска. Она тоже постоянно сидела дома, за исключением дня зарплаты, когда они шли с полными сумками продуктов. Никого из детей никто на улице не видел, потому что они гуляли на балконе...

Бабка Валя одна работала и все время пропадала на работе, лишь изредка появляясь домой. Иногда на работу с ней ходила Ольга или Алина, но перед этим рано утром всегда случался громкий скандал с оскорблениями.

Вот и сейчас, после ухода Алины, Ольга осталась сидеть с детьми. Кристина не знала куда себя деть, наступал обед, a в холодильнике было пусто. Тогда она взяла алюминиевую кастрюлю с ложкой, стала бегать по квартире и стучать по дну этой ебаной емкости.

Ольга стала от нее бежать, a Кристина, это поняла как игру и стала бегать следом за своей ебанутой теткой. Детский писк и грохот стоял просто охуенный. Он распространялся из кухни, проходил по коридору в спальню, оттуда снова в коридор, потом делал круг в большой комнате и летел опять по коридору, но уже в кухню. Через 5 минут все начиналось снова.

Прошел час, прежде чем Кристина окончательно выбилась из сил и успокоилась. Она была голодная вместе со своей теткой. Алина объявила бойкот своей сестре, и все продукты хранила у себя в комнате. В наказание за игры с Ольгой — она не кормила Кристину, рассчитывая, что ee вечером покормит бабка, если придет с работы.

Артему надоело слушать возню и всякие оскорбления за стеной, которые он воспринимал как шум. Он позвонил ебаной бабке Вале и спокойно спросил, что творится у нее дома, a то она постоянно ни o чем не знает, потому что эти две сучки ведут себя в ee присутствии более менее тихо.

Бабка Валя конечно охуела, и сказала, что она ничего не может сделать, чтобы угомонить свою дочь. Артем напомнил бабке, что он говорит не об Алине, но бабка сделала вид, что его не слышит. Она продолжала нести хуйню на свой лад...

Через какое-то время бабка Валя позвонила родителям Артема и стала пиздеть в трубку нечто непонятное. С недавних пор бабке сделали операцию во рту, и у нее по этой причине нарушилась дикция. Как только она выпиздилась, то сразу бросила трубку.

Артем знал, что они прикидываются ебаными тупицами и постоянно ничего не понимают, да нихуя не знают. Живут как в лесу, только мусор выносят, да хлопают дверями и шумят в подъезде — показывая этим, что они еще живы.

Алина была меркантильной сучкой, она рассчитывала пожертвовать своей пиздой, для того, чтобы не работать. Декретный отпуск — это тоже деньги, которые ей платило государство. Но вдруг в государстве решили пересмотреть закон, и теперь скоро по новому закону, чтобы получать какие-то деньги или иметь преимущества для выхода на пенсию раньше обычного — нужно было официально выйти замуж, родить 5 детей и иметь 15 лет рабочего стажа. То, что она одна теперь с тремя детьми — было всем похуй.

Бабка Валя об изменениях узнала не сразу. Но как только она узнала, то поняла, что им придет скоро пиздец. Сделать она ничего не могла. Разговоры с Алиной ничего не давали, они почти всегда заканчивались скандалами и раскидыванием остатков мебели, которые Алина кидала в коридор.

Ольга почти всегда плакала. У нее было свое отдельное горе. Она ни с кем не могла познакомиться, потому что все время сидела дома, горевала по своей болящей пизде, которую ничем не вылечить. Ебаться хотелось очень сильно...

Алина злилась, потому что тоже хотела ебаться. Еще она злилась на Ольгу, потому что она превратилась в ебаную тряпку. Доставалось всем от каждого. Дети тоже получали пиздюлей, и истерически плакали. Вся эта поеботина продолжалась по полчаса 2 раза в день