Десять букв. Часть 2

За ночь ласковая морось эволюционировала в ливень. Егор проснулся оттого, что капли бились в стекло, стекая вниз бурлящим полупрозрачным потоком. При взгляде на окна казалось, что их облепило дрожащее бесцветное желе.

Не открывая глаза, Егор нащупал чужое бедро и устроился на нем ладонью.

— Спишь?

— Да, — ничуть не заспанным голосом ответил Валик. — Если ты, как те котики, боишься грозы — у меня есть очень комфортабельный шкаф. Можешь посидеть в нем.

Егор засмеялся и отпихнул его от себя. Уселся в кровати, потер кулаком заспанные глаза.

— Я сегодня работаю.

— Еще рано.

— Но мне нужно...

— Я дам тебе одежду и сменную обувь, — ответил Валик. В его голосе скользнуло раздражение. — У нас один размер. Не обязательно ехать ради этого домой.

Вчерашняя ночь была умопомрачительной — Егор помнил её обрывочно, хотя был абсолютно, как стеклышко трезв. Его пьянил Валик — сукин сын с бабским именем и пронзительно голубыми глазами, яркими, как пламя газовой горелки.

— Моя девушка меня убьет, — признался Егор. Его мобильник разрядился и вырубился где-то после шестнадцатого звонка от Машки.

— Бабы — истерички, — резюмировал Валик и обхватил его за талию, повалив на себя. С ним было совсем не как с Машкой — он был грубее и резче, сильнее насаживался, наглее двигал бедрами навстречу. Вспоминать об этом было сложно — утренний стояк становился дьявольской пыткой. Егор улыбнулся, прижался к Валику голым после сна, лихорадочно горячим телом. Медленно поцеловал, завалил спиной в простыни и устроился между его коленей, но вместо того, чтобы взяться за свой член и оседлать — сунул ладонь между красивых крепких ног, ниже, еще ниже, втискиваясь между ягодиц, надавливая пальцами на инстинктивно поджимающийся вход.

Валик выразительно приподнял брови, так, что лоб прорезали глубокие морщинки — Егор успел удивиться, откуда у парня с такой скудной мимикой уже столько мимических морщин. Самые глубокие из них были у рта — словно бумагой прорезанные. Валик развел ноги сильнее, улыбаясь уголками губ, и напряженно дрогнул — пока не ощущая, но уже предвкушая. Егор устроился на нем, глядя прямо в лицо, отлавливая взглядом каждое движение бровей, изгиб капризных губ, линию светлых, почти бабских ресниц — разве что тушью не красит. Одним локтем уперся в постель рядом с чужими ребрами, а пальцами свободной руки надавил — сразу двумя, проваливаясь в разработанное теплое нутро, нажимая в сторону пупка — снизу вверх, так, чтобы почувствовать пальцами упругую плотность под тонкой стеночкой. Валик содрогнулся и ошеломленно распахнул глаза, ловя чужой взгляд. Помедлил, кривовато улыбнулся и обхватил любовника рукой за шею.

— Тебе-то какая радость, — с ноткой удивления сказал он. — Сам ничего не испытываешь, когда так делаешь. Выеби меня нормально.

Егор медленно и сосредоточенно провел пальцами — внутри было гладко и горячо, и сразу чувствовалось, куда надо давить. Обвел пальцами, неторопливо лаская, и снова нажал снизу вверх. И еще раз, сминая пальцами что-то, что природа так изощренно спрятала в теле — недостаточно изощренно, чтобы люди не сумели до него добраться. В изучении чужих реакций было что-то восхитительное.

— А мне нравится, — простодушно сказал он. — Это как петтинг, знаешь? Малолетним мальчикам и девочкам по кайфу даже петтинг, так что ты — моя девочка, и мне нравится делать тебе приятно.

Валик расхохотался — и тут же подавился смехом, застонал, податливо прогибаясь и насаживаясь на чужие пальцы.

— Я тебе не девочка.

— Ты — моя дама? — уточнил Егор с издевкой в голосе, нажав пальцами резче, ломая собственный ритм и ускоряя его. Потерся членом между раздвинутых ног, грубо навалившись сверху, с удовольствием елозя животом по быстро крепнущему члену Валика, ни на миг не отрывая взгляда от его лица. — Позвольте вас повальсировать?

Он толкнулся пальцами глубже — и тут же добавил третий, растягивая вширь, грубо раскрывая плотное колечко мышц и накрывая самую сладкую, самую упругую точку в теле любовника, цепляя её и надавливая теплыми подушечками.

— Да пошел ты, — невнятно пробормотал Валик, содрогнувшись. Простонал и откинулся головой на подушку, сглатывая и вздрагивая кадыком. Не сдержался и попытался пихнуть ногой, судорожно комкая в пальцах сбитые простыни, вскрикнул почти беззвучно, инстинктивно потираясь членом о чужое тело. — С-с-сука.

Егор хмыкнул и уселся между похабно раздвинутых ног, мучительно и с крайней неохотой отлипнув от чужого тела, но решив, что так будет лучше. Удобней смотреть сверху вниз, наблюдая за резкими, сведенными к переносице бровями, за грубой складкой между ними, за подрагивающими напряженно уголками красивого рта. Его губы — яркая линия, алая рана на идеально скульптурном лице, их даже можно не целовать — достаточно видеть их и любоваться ими. И толкаться рукой, засаживая пальцы в чуткое, жадно извивающееся тело. Валик взвыл, с силой вцепившись в чужое запястье и пропоров ногтями до крови. Поджал искусанные, и оттого — болезненно яркие губы, подведенный грубыми ласками к самому краю, и бурно кончил себе на живот. Егор засмеялся, запрокидывая голову и закрывая глаза, чувствуя, как подрагивает, толчками изливаясь спермой, крупный напряженный член, и как сладко, почти истерично пульсирует чужое нутро, как оргазмически сжимается каждая мышца, выталкивая пальцы наружу.

— Какой же ты...

— Выебанный? — предположил Валик, подрагивая ресницами, все еще дрожа от отголосков испытанного оргазма. Егор усмехнулся и улегся сверху, почти на ощупь найдя губами его губы, и Валик неожиданно настойчиво его поцеловал, обхватив ладонями, кусая болезненно за губы и язык.

— Ненасытный, — объяснил Егор, смеясь и обнимая руками сильную талию — сплошные мышцы и горячая светлая кожа, — ерзая между крепких ног все еще твердым членом.

Валик обхватил его рукой и вскинул бровь, дразняще двинув ладонью вверх-вниз.

— Оказывается, взять тебя за яйца не так уж сложно.

— Отсоси, — Егор усмехнулся, прижимаясь губами под ухом и тяжело дыша. Таким тоном обычно говорят «сосни хуйца», возражая на ложное обвинение — хрен там держишь, ничего подобного. Впрочем, теперь возражение совпало с деловым предложением. — Отсоси мне.

Валик взглянул на него из-под ресниц, медленно, практически лениво оглаживая головку члена подушечкой большого пальца. Убрал руку и резко толкнул Егора в плечо, опрокидывая его на спину, перекатился следом, опускаясь ниже и касаясь губами его живота.

— Валя-Валентина, — Егор засмеялся и прикрыл лицо ладонью, раскинувшись на простынях. Раздвинул колени, упираясь пятками в кровать и подставляясь.

— Скажешь это еще раз — что-нибудь откушу, — ласково предупредил Валик, спустившись ниже, и медленно провел губами по крупному члену, словно присматриваясь и решая, стоит ли почтить Егора королевской милостью. Неторопливо провел языком, а потом еще раз и еще, вылизывая со всех сторон.

— Не откусишь, — фыркнул Егор, обводя языком костяшки собственных пальцев, прикусывая их и сладко жмурясь. — Тебе же нравится на нем скакать.

Валик заворчал, потрогал языком мошонку и прикусил нежную кожу, чуть потянул, изучая чужие реакции. Поигрался и все же обхватил губами головку члена, медленно и неглубоко вбирая в рот, мягко касаясь языком. Егор брезгливо скривил губы, двинув бедрами навстречу.

— Что, Валюха, мой размерчик тебе не подходит? Нужен хуец поменьше — чтобы в рот влезал?

Валик рыкнул и сжал зубы — пока не больно, но красноречиво. Поднял голову, сверкнув злыми глазами.

— Что, твоя шлюшка-подружка берет в рот агрегаты любого размера?

Он практически выплюнул член Егора, но тут же склонился обратно, вбирая его в рот на полную длину, уткнувшись носом в лобок, поросший темным курчавым волосом. Опыта у него было куда больше, чем могло показаться.

Егор не стал говорить очевидное — например, что к его хую губами прикасалась только позапрошлая подружка,...