Один на один. Кто кого?. Глава У кого какой был первый секс

Однажды я была на даче одна. Меня, кстати, зовут Анжелика. Мужа нет до сих пор, а мне уже 34 года. Но сейчас о событии, которое произошло со мной в 19 лет.

Я возвращалась на свою дачу после прогулки. Уже темнело. Вечер был очень жаркий, лишь небольшой ветерок обдувал лицо. На мне была синяя футболка, джинсы и спортивные кеды. Я задержалась у соседки, мы разговорились. После этого я наконец зашла на свой двор. Настроение было прекрасным. Вдруг ко мне откуда-то сзади подбежал крепкий мужик. Я опомниться не успела, как этот качок прижал меня к стене моего дома и рыкнул:

— Не дёргайся, дура! Открывай дверь!

Я плюнула ему в лицо.

— Да как вы смеете? Это мой дом!

— Слышь, корова, либо ты делаешь всё то, что я говорю, либо я тебя здесь похороню!

С этими словами он сильно ударил меня в живот. Я упала на колени и истошно завопила:

— На помощь! Кто-нибудь, помогите! Люди! На помощь!

Мужик поднял меня на ноги за волосы и зажал рукой рот.

— Так по-хорошему ты не хочешь? Тварь! Открывай дверь!

Я очень испугалась. Дрожащими руками я открыла дверь, слушая, как он сзади орёт:

— Давай, давай, шалашовка!

Он толкнул меня в прихожую, а потом, когда снял футболку, поволок меня за волосы на второй этаж. На лестнице он два раза ударил меня по лицу. На втором этаже он бросил меня на пол. Я вскочила и бросилась рыдать на диван. Позвонить в полицию не решилась, руки онемели, голос от страха пропал. Качок в одних трико метался возле меня.

— Скотч есть, сучка?

Я сквозь слёзы принялась его упрекать.

— Это же мой дом… Отстаньте от меня, пожалуйста. Я никому не скажу.

Он пнул меня в ребро. Я охнула.

— Я спрашиваю, есть у тебя скотч?

— Нету.

— А верёвка?

Я не отвечала. Он схватил меня за ноги и свёз с дивана. Моих сил против него не хватало. Этот накаченный носорог яростно бил меня по грудям и шлёпал по заду.

— Верёвка есть?!

Я громко, как младенец, рыдала. Ему это совершенно не понравилось. Он сел мне на живот и прошептал злобно на ухо:

— Я трижды повторять не намерен. Дура, отвечай мне!

На меня вдруг нахлынул порыв ярости. Пошевелиться под ним я не могла, а вот наорать-всегда пожалуйста.

— Отстань от меня, бульдог! Выметайся из моего дома! Пошёл вон!

Вскоре я пожалела о сказанном. На лице мудака выплыло выражение огромной ненависти. Я снова зарыдала и тут же получила удар в грудь.

— А сиськи у тебя упругие?

— Не жалуюсь…

— Отвечай прямо!

— Очень. Упругие и сочные…

— Хе-хе. Вернёмся к верёвке.

Он вдруг подобрел. Усмешка появилась на его лице. Я не смотрела ему в глаза. Я сжалась от боли, которую он мне причинил.

— Ну что по верёвке?

— Я с полудурками не разговариваю.

Ляпнула на свою голову! Кабан снова рыкнул на меня, покраснел и коленкой ткнул меня в зад. Я металась по полу, как змея, а он врезал мне по груди и стал мять мою задницу. Я стала пинаться. Его это не остановило. Он расстегнул ремень на моих джинсах, вынул его и обмотал вокруг моей шеи. Я отчётливо помню, как он душил меня ремнём, как я задыхалась и билась в судорогах. Он тогда спросил:

— Так где же верёвочка?

Я ответила слабым голосом:

— В шкафу, в шкафу…

Дальше всё, как в тумане. Темнота. А очнулась я на диване со связанными руками и с ремнём на шее. Мужик стоял напротив меня в трусах и улыбался. Я ещё была в полусонном состоянии, а он что-то бормотал. Я не слушала его. Я, как зомби, высунула язык и беспомощно дёргала ногами. Следующую фразу я отлично расслышала:

— Ты моя!

Я нехотя зло улыбнулась. Он тоже улыбнулся и показал пальцем на трусы. Я облизала губы и хихикнула. В трусах колом стоял его член. Я отвернулась с отвращением.

— Норм?

— Ты о чём, дебил?

— Как тебе, шлюшка, не туго?

— Развяжи!

— Ну уж нет. Ты моя теперь.

— Я тебе не рабыня.

— Уже рабыня.

— Нахера ремень на шее?

— Если попробуешь сопротивляться, я тебя задушу.

— Ну да, конечно. Еби меня, скорей!

— Ишь, как мы заговорили. А минуту назад рыдала со всей дури.

— Пошёл ты!

— Душить?

Я испугалась. Сразу же подобрела, улыбнулась.

— В тюрьму хочешь?

— Нет.

— Тогда не надо.

— Сука, с козырей пошла? Я так тоже умею. Жить хочешь?

Обскакал, урод. Я перепугалась ещё больше. Но виду не подала.

— Может и хочу.

— Тогда молчи.

— Сука…

— Чего сказала?

— Эээ…

— Вот-вот.

Он подошёл ко мне и положил меня на пол. Я не в силах была противиться. А он тем временем поцеловал меня в шею и помял мои сиськи.

— Будь умницей.

— Ага…

— Девственница?

— Да…

— Это мы исправим.

Я крикнула и попыталась встать, но он ударил меня фонариком по голове. Я немного приободрилась. Он снял трусы и представил мне свой красивый длинный член во всей красе. Я икнула. Он подсел ко мне, схватил за голову и орнул:

— Соси, мразь!

Я долго и упорно сосала его мокрый член. Во время минета и он кончил спермой мне в рот и я обоссалась. Джинсы были мокрые насквозь. Когда он перестал кончать, я сплюнула сперму и попросила перестать. Он кивком головы указал на мои джинсы. Я смутилась. А он залез рукой под мою футболку и погладил лифчик. Одновременно мы делали многое: я сдуру сосала член, он одной рукой держал меня за волосы, другой мял мне грудь под футболкой, а языком обсасывал мою шею.

— Ты такая красивая, даже можешь без лифчика ходить.

— Голой по улице?

— В трусах.

— Как Зина Коваленко?

— Нет.

— Ааа, как Саша Смелова?

— Типо того.

— Льстец херов.

— Я тебя!

— Молчу… Развяжешь?

— Хер тебе.

В растерянности я упала на диван и поползла. Он схватил меня за тело и крикнул:

— Мочись!

— В каком смысле?

— Ссы, давай!

Я послушно расслабилась и хорошенько пописала. Джинсы стали мокрые и тёплые. Блаженство!

— Вот.

— Окей-на.

Он слизал всю мою мочу с джинсов. Перевернул меня на живот и снял с меня джинсы. Он долго облизывал мне трусы, а я стонала от щекотки. Трусы он порвал на раз-два.

— Эй!

— Тихо! Лежи молча.

Входил он мне в попу медленно и спокойно. Мне понравилось ощущение анального секса. Он трахал меня полчаса (в попу и в киску). Анальный секс мне понравился больше. Очень странное ощущение. Час назад я его ненавидела и презирала, теперь же благоухала и радовалась от того, что он трахает меня. И я его полюбила! Полюбила, как родного человека.

Незнакомый проходимец, от которого несёт перегаром, понравился мне в любовном смысле этого слова. Пока он ковырялся пальцем в моей киске, я думала об этом. Я писала ему в рот, он глотал мою мочу и мычал от удовольствия. Я содрогалась от блаженства. Мне казалось, что я сплю. Так было хорошо! Вот он плюнул мне на пупок и размазал слюну по моему животу. Я ласково попросила его плюнуть мне в попу. Он поставил меня в берёзку и плюнул в попочку. Я чуть не потеряла сознание. Голова кружилась от удовольствия. Он надавил на мою плеву, я вскрикнула от радости. Так я и лишилась девственности. Трахаться было так сладко, что рассталась я с ней легко. Мы лежали рядом с ним на полу. Ремень с шеи он снял. Руки развязать не пожелал. В довершение всего он снял с меня футболку, порвал лифчик.

— Это был мой единственный лифчик.

— Я тебе ещё куплю.

— Окей. Лювлю на слове.

— Ну у тебя и грудь!

— Нравится?

— Эге!

— Поцелуй.

— Тебя или грудь?

— Нас обоих.

Он массировал мою грудь, лизал соски, шлёпал её, мы страстно целовались. Ночь стояла кромешная. Он выволок меня на балкон. Тут то он и развязал меня. Мы абсолютно голые лежали на балконе, ветер обдувал тела. Мы кончили разом. Пол балкона залило нашей спермой. Мы смеялись.

— Что ж, как тебе?

— Класс.

— Борис.

— Ээ…

— Язык от секса проглотила?

— Сука…

— Помолчи уж.

— Анжелика.

Мы пожали руки.

— Я, пожалуй, пойду.

— Стой, лежи со мной.

— Зачем это?

— Давай лежать тут всю ночь.

— Я могу, конечно, но зачем это?

— Я тебя люблю, сука!

Мы обнялись и расцеловали друг друга.

— А я тебя как люблю, курва!

На следующий день он ушёл. С тех пор я его больше и не видела. А влюблена ведь была. Из нас бы получилась отличная семья.