Табу семьи робинзонов / Taboo Family Crusoe © Nick Storming Т.1.Гл.01-03. Из сборника Семьи натуристов

Табу семьи Робинзонов

Запретная семья Крузо. Фантазия о гареме

Ник Шторминг

Глава 1

Моя семья долго готовилась к поездке на Бали. Две мои старшие сводные сестры активно настаивали на этой идее, а моя мачеха их поддерживала. Они постоянно присылали мне и папе фотографии пляжей Бали и видео с парусного спорта из Instagram. Кроме того, мои сестры не упускали возможности поддразнить меня, отправляя снимки привлекательных девушек в бикини с комментариями о том, что я могу лишь мечтать о таком отдыхе. Папа же был против поездки — он хотел остаться дома, чтобы поиграть в гольф с друзьями и не отставать от них. В конечном итоге мои сестры и мама смогли его уговорить, но он настоял на том, чтобы мачеха купила билеты за свои деньги.

Мы уже начали загружать вещи в арендованный фургон для поездки, когда папе позвонили с работы и сообщили о некоем "чрезвычайном происшествии" на его фирме. Ссора между ним и мачехой разразилась прямо у автомобиля — это была лишь одна из многих подобных стычек, которые мы с сестрами привыкли терпеть молча. В конце концов, она закричала, что хочет прекратить отношения с ним, но ни в коем случае не собирается пропускать эту поездку. Мама забралась в машину и предупредила нас: если мы не будем готовы через минуту, то уедет без нас.

Папа выглядел неловко, словно его поймали на лжи — он уверял всех, что "чрезвычайная ситуация" абсолютно реальна и что после выходных он приедет на Бали до того момента, как мы это осознаем.

— Не переживай! — воскликнула моя мачеха. — Я надеюсь, что ты покинешь наш дом к тому времени, когда мы вернёмся! Джейсон, садись в фургон, мы ни за что не уедем без тебя, — её улыбка была доброй, когда она смотрела на меня, но затем лицо её изменилось, когда она обратила взгляд на моего отца.

— Ты можешь вернуться в свой домик на поле для гольфа. Джейсон останется с нами до окончания колледжа.

Забираясь на заднее сиденье фургона и извиняюще глядя на отца, я заметил, что он даже не обращает на меня внимания. Как всегда, подумал я.

— Я имею в виду... — произнес этот мужчина с нотками удивления и удовольствия в голосе. — Если это то, чего ты действительно хочешь...

— Да, именно так! — ответила мама, одна слеза скатилась по её щеке, прежде чем она прокляла что-то и села в машину. Мы с сестрами обменялись взглядами полными неловкости, хотя совершенно не удивились тому факту, что мама и папа расстались. Это назревало уже много лет.

— Спасибо за то, что разрешили мне поехать с вами,— наконец сказал я, чувствуя себя особенно неловко.

— Замолчи уже, Джейсон,— ответила моя старшая сестра Оливия. — Конечно же ты поедешь с нами; ты ведь член семьи.

— Он вовсе не член нашей семьи! — весело заметила Миа.

— Миа,— строго произнесла мама; её тон был достаточно убедительным чтобы успокоить свою вспыльчивую сестру. Она повезла нас в аэропорт; её лицо снова стало спокойным и сосредоточенным. Я не могла не восхищаться её самообладанием. Даже во время фактического разрыва брака она оставалась самой уравновешенной из всех нас. Мама была сильным адвокатом и ведущим партнером своей фирмы и приводила больше клиентов вместе взятых чем все остальные юристы. Именно поэтому она могла утверждать о том, что отец должен уйти из её дома: так оно и было на самом деле. Папа тоже работал адвокатом в конкурентной фирме, но его гонорары были значительно ниже маминых за последние несколько лет. Этот факт стал основным источником их конфликтов.

— Давайте просто насладимся временем, — сказала мама, выезжая на шоссе. — О других делах мы позаботимся, когда вернемся. Я постараюсь не думать об этом.

— Кто знает, мама, — подметила Миа с её характерным оптимизмом, — возможно, ты кого-то встретишь!

— Это будет последней мыслью в моей голове, — решительно ответила мама.

— Сверни на съезд 121, мама, — предложила Оливия, смотря на свой телефон и указывая на предстоящий поворот. — Впереди пробка из-за аварии; мы можем её объехать.

Моей старшей сестре исполнилось двадцать пять лет. Она всегда была практичной и уже начала свою карьеру юриста, следуя по стопам мамы.

Благодаря отличным указаниям от Оливии мы добрались до аэропорта с хорошим запасом времени и вскоре прошли контроль безопасности и расположились в зале ожидания. Проходя через терминал, мы все вместе привлекали внимание окружающих. Точнее сказать, это делали в основном мама и мои сестры. Они притягивают взгляды куда бы ни пошли, и с тех пор как они появились в моей жизни, я научился с этим справляться.

***

Мой отец вновь женился всего через год после смерти моей родной мамы, когда мне было двенадцать лет. Честно говоря, после её ухода он сильно изменился. Он стал много пить и проводить больше времени на поле для гольфа или в баре вместо работы. За эти годы он потерял множество клиентов и свой статус в компании. Его новая молодая помощница-юристка, которую он взял замуж вскоре после потери жены, смогла получить диплом и стала довольно успешным адвокатом; она сделала себе имя в городе и обеспечила нас новым уютным домом в центре города. Это ещё больше усугубило их отношения: отец не мог смириться с тем фактом, что она добилась большего успеха чем он сам. За последние пару лет я сблизился с мачехой; так как отец всё более отдалялся от неё, она чаще стала приходить ко мне за поддержкой во время их конфликтов. Мы беседовали за бокалом вина; иногда она позволяла мне сделать небольшой глоток.

Мои сестры были на несколько лет старше меня, и эта разница ощущалась особенно сильно в нашем детстве. Они воспринимали меня как маленького ребенка и до сих пор относятся ко мне так, хотя сейчас я значительно выше шести футов, и могу поднять каждую из них на руки и пробежать с ней полмили. Никто из них не замечал моего роста, в то время как я не мог не замечать, как они стали взрослее. Проживание под одной крышей с двумя такими прекрасными женщинами, особенно когда я сам становился подростком (на самом деле, трех очаровательных дам), было настоящей пыткой для постоянно возбужденного восемнадцатилетнего парня.

Миа — это пышная блондинка с широкими бедрами и узкой талией, обладающая великолепной фигурой. Она всегда была центром внимания на любой вечеринке; ее признавали обладательницей самой притягательной улыбки и лучшего стиля, к тому же ей приписывали множество других похвал даже во время учебы в школе.

Оливия же совершенно противоположна ей — воплощение утонченности и грации. Высокая и элегантная, с длинными темными волосами, которые всегда сверкают как будто наполненные особым светом. Ее лицо можно сравнить с образом богини: высокие скулы и безупречная кожа делают ее неотразимой. Я никогда не встречал никого, кто бы так прекрасно носил платья или имел ноги более подходящие для высоких каблуков.

Моя мама представляет собой нечто среднее между обеими дочерями. Она высокая, изящная и выглядит безупречно: у нее пышная грудь, стройные бедра и утонченные ноги. Длинные темно-каштановые волосы с легкими светлыми прядями обрамляют ее лицо. Она предпочитает дорогие элегантные деловые наряды для работы; дома же часто можно увидеть ее в удобных спортивных штанах и облегающих майках. Сказать, что я был очарован ее идеальным телом — это значительное преуменьшение факта. Однако после первого года в колледже мои чувства изменились; за этот год у меня появилось несколько подруг благодаря моему статусу звездного футболиста — это определенно давало свои преимущества.

Наконец-то мы смогли подняться на борт авиалайнера. Мои сестры заняли место за нами, а мама села рядом с аварийным выходом. Как только самолет взлетел, я надел наушники с функцией шумоподавления и начал смотреть несколько фильмов, которые заранее скачал на ноутбук. Мачеха тем временем достала книгу, приоткрыла шторку окна и погрузилась в чтение какого-то низкопробного романа.

Ужин подали в тот момент, когда началась первая волна турбулентности. Сначала были легкие колебания, которые я почти не заметил, но через некоторое время они усилились. Загорелся сигнал тревоги; я взглянул вверх — стюардесса стремительно направлялась к передней части самолета и постучала в дверь кабины пилотов. Внутри салона царил беспорядок: двое мужчин проходили по проходу, а вокруг мигали красные огни.

— Мама, — произнес я, оборачиваясь к ней и чувствуя нарастающее волнение, — убедись, что ты пристегнулась.

Когда я снова посмотрел назад, то увидел Мию и Оливию с любопытством глядящими на меня:

— Пристегните ремни!

В этот момент раздался оглушительный звук "БОМП", и самолет резко упал вниз на сотни футов. Я ощутил, как желудок поднялся к горлу от страха, который заполнил мой разум; затем авиалайнер остановил свое падение и начал трястись в сильной турбулентности. В салоне было настоящим бедствие: люди кричали и плакали. Многие из них вылетели из кресел из-за непристегнутых ремней безопасности; одна пожилая женщина даже выпала из туалета — дверь не выдержала её веса.

— Джейсон...

Паника в голосе мамы заставила меня обернуться к ней, и в тот момент я ощутил, как вся моя жизнь пронеслась перед глазами. Из ее иллюминатора был виден обломок крыла и горящий двигатель, за которым тянулся клуб черного дыма.

Хотя страх пытался охватить меня, я понял, что подготовка и тренировки не прошли даром. Как ни парадоксально, но я готовился к подобным ситуациям вместе с командой. Мы с тремя другими орлами-скаутами разрабатывали различные сценарии аварий и способы выживания в критические минуты.

Я резко расстегнул ремень и поднялся на ноги. Самолет качался подо мной, но благодаря широкой стойке мне удалось сохранить равновесие. Я быстро повернулся и выхватил подушку из своего сиденья, толкнув её в руки мамы, которая смотрела на меня с недоумением.

— Джейсон, пристегнись..., — начала она строго говорить, когда другие пассажиры закричали от страха.

— Обхвати её руками! — закричал я ей, осознавая, что это может ее задеть, но понимал: только громкий крик способен пробиться сквозь адреналин и шок для нее и моих сестер. В их глазах читались страх и удивление от моих действий; я забрался в их ряд и вытащил подушки из кресел девушек, пихая им их в руки.

В этот момент в салоне погас свет, и самолет снова резко начал падать. Я ударился о потолок и сильно стукнулся о спинку своего кресла. Игнорируя боль в бедре, я вырвал кислородные маски из рук мамы и сестер — они только что упали с потолка — и схватил свою.

— Эй! — воскликнула Миа.

— Джейсон! Что с тобой происходит! — испуганно закричала мама, её лицо выражало смятение и страх.

Только Оливия внимательно за мной наблюдала; в её глазах читался интерес, который перебарывал страх. Спокойствие и невозмутимость на её лице, анализирующем хаос вокруг, произвели на меня сильное впечатление, и я ощутил к ней глубокое уважение. Мои размышления не мешали рукам быстро заплетать прочные пластиковые ремни в длинную цепь. Как хлыст, я бросил сплетённый шнур сначала на руки Мии, а затем на Оливию.

Я уселся на сиденье и успел застегнуть пряжку в тот момент, когда самолет начал раскачиваться из стороны в сторону; снаружи раздался оглушительный звук, и капитан закричал через громкоговоритель:

— Пристегнитесь! Боже мой, готовьтесь к удару! Будьте готовы...!

Я наложил третью петлю на запястье мамы и уже собирался обмотать её вокруг своей руки, как вдруг произошло что-то неожиданное. Звук металла, рвущегося подобно бумаге, перекрыл все остальные звуки на короткое мгновение; затем моя голова ударилась о спинку сиденья, шея выкрутилась, а потом меня отбросило вбок — мир закружился вокруг.

Глава 2

Следующее ощущение было как сильное давление; я услышал шум воды и слабые крики. Моргнув и осмотревшись вокруг, я увидел маму и Мию без сознания — кровь стекала по лицу мамы. Оливия пыталась вытащить себя с той стороны своего сиденья, куда её отбросило; она тянула за шнуром, связывающим нас всех вместе, который запутался у неё под ногами.

Оглядев салон, я заметил, что темнота ночи начала исчезать. Окна иллюминаторов поддавались давлению воды, когда самолет начал снижаться. Из глубины самолета раздался резкий звук разрывающегося металла. Вскоре за ним последовали крики и мольбы о помощи: люди начали двигаться и просыпаться, оглядываясь на смерть и разрушения, произошедшие всего за несколько мгновений. Я вывел Мию и Оливию к ряду рядом с аварийным выходом и попросил Оливию обнять маму и Мию. Моя старшая сестра бросила на меня вопросительный взгляд, но я не обратил на это внимания.

Я встал на шаткие ноги и наклонился к аварийному выходу. Повернув защелку, я попытался открыть дверь, но почувствовал огромное давление снаружи. С облегчением обнаружив, что это давление все же можно преодолеть, я увидел, что дверь немного приоткрылась после первого толчка. Упершись в нее плечом и вскрикнув от усилия, я толкнул ее еще раз — она начала открываться. Увидев шнур, который отвязался от моего запястья, я резко потянул его на себя. Как раз в тот момент дверь вылетела наружу, а я схватил другой рукой желтый надувной трап, который также выбросился наружу.

— Держись за меня! — закричал я Оливии и заметил, что она уже крепко держится за штанину моих брюк с широко раскрытыми глазами и за шнур, связывающий нас четверых. Она решительно кивнула мне в ответ, после чего я дернул за аварийный шнур трапа.

Трап рванулся вверх и в сторону от самолета, извиваясь в моей руке. Я почувствовал резкое движение и боль в боку. Вдруг стена воды ударила мне в лицо; мир вокруг погрузился в холодную тьму. Я медленно выпустил воздух из легких, опасаясь оказаться глубоко под водой; к счастью для меня мы всплыли менее чем через минуту. Вода бурлила вокруг нас; я боролся с волнами, вытаскивая маму и сестру наверх — Оливия помогала удерживать их головы над поверхностью воды.

— Эй! — крикнул я в темноту.

Прислушавшись, я уловил лишь шум волн, разбивающихся о берег.

— Помогите! Кто-нибудь! — закричала Оливия.

Ответа не последовало, и я сделал гребок ногами, подтянувшись на импровизированный плот. Пыхтя и ругаясь, я вытащил сестру и маму, которые уже начали приходить в себя и кашлять, что меня очень обрадовало.

На нашем "корабле" я быстро осмотрел всех нас на предмет травм. Несколько синяков уже начали чернеть и багроветь, а у Мии, похоже, была сломана лодыжка из-за того, что нас выбросило из самолета. К счастью, порез на голове мамы оказался незначительным и не требовал швов.

— Джейсон, — спросила мама, её глаза только начинали фокусироваться во время проверки раны, — что произошло?

— Самолет потерпел крушение, — ответил я. — Не знаю почему это случилось. Мы сейчас в океане, ближе к Бали, чем к Калифорнии. Это почти всё, что мне известно.

— Джейсон спас нас всех,— произнесла Оливия с поджатыми коленями и дрожью в голосе.— Остальные мертвы...

— Мы не можем этого знать,— сказал я и снова подошёл к Мие.

У неё на лбу образовалась большая шишка; её глаза закатились в первый раз при осмотре. Теперь же я прислушивался к её дыханию и сердцебиению с радостью обнаружив его стабильность. Когда я проверял пульс, она застонала и слегка повернулась на бок; тут же её вырвало потоком морской воды, которая разлилась по поверхности плота.

Мама мгновенно оказалась рядом с нами и начала поглаживать спину Мии во время её рвоты. Я стоял на шатком надувном плоту и пытался различить хоть что-то в темноте. Мне удалось увидеть обломки вокруг нас, но других выживших не оказалось видно. Я снова позвал их имя; это заставило Мию застонать и схватиться за голову — ответа так и не последовало.

— Нам необходимо отыскать пресную воду, — произнес я, — и, надеюсь, какое-то укрытие. Но как это сделать — ума не приложу.

— Успокойся, Джейсон, — ответила мама, похлопывая по резине рядом с собой. — Подойди ко мне и посиди немного, сейчас ничего не поделаешь. Придется дождаться рассвета, чтобы стало светлее. Садись... пожалуйста.

Я колебался, осознавая важность момента, но понимал, что она права: действовать в темноте было слишком рискованно. Исследовать окружающие воды в таких условиях было небезопасно из-за бушующих волн и плавающих обломков. Поэтому я сел рядом с ней и почувствовал дрожь в конечностях и всем теле от того шока, который меня только что покинул.

Мы все четверо прижались друг к другу: мокрые, замерзшие и несчастные. Казалось, время тянулось бесконечно, но вскоре небо начало светлеть, и мы смогли различить море вокруг себя. Плавающих обломков оказалось удивительно мало. Вокруг нас плавали несколько больших чемоданов и я заметил несколько коробок с вакуумной упаковкой на некотором расстоянии от нас. Течение медленно выстраивало их в линию; наш плот двигался значительно быстрее большинства других предметов благодаря легкому ветру.

— Нам нужно найти там воду и еду,— сказал я сквозь зубы от холода.

— Давай подождем немного до потепления,— произнесла Оливия, дрожа рядом со мной.

Я не давал покоя маме и Мии, переживая о том, нет ли у них сотрясения мозга. Они выглядели гораздо хуже нас с Оливией. Последняя много лет занималась плаванием в школе и была опытным спасателем, поэтому я знал, что она сможет оказать нам значительную помощь.

— Оливия, мне нужна твоя поддержка, — произнес я. Я посмотрел на неё: она ответила усталой улыбкой и кивнула, потянувшись. — К сожалению, ждать мы не можем. Я опасаюсь, что течение унесет нас слишком далеко от тех коробов. Уверен, они полны еды и питьевой воды.

— Хорошо, — согласилась Оливия. — Только дай мне минутку раздеться.

— Джейсон, милый, как ты думаешь, это разумно? — поинтересовалась мама.

— На солнце без воды мы не протянем больше дня или двух,— сказал я. — Если у тебя есть другой план, я готов его выслушать.

— Должны же прислать спасательную команду,— сказала Миа с надеждой в голосе. — Верно?

Мама плотно сжала губы и покачала головой:

— Милая моя, мы находимся сотни миль от ближайшего населенного пункта. Кто знает, насколько далеко самолет отклонился от маршрута перед падением.

— Мама права,— подтвердил я, поднимаясь и снимая рубашку и штаны до одних трусов. Я искал лучший путь к коробам в воде и добавил: — Нам нужно готовиться к худшему и надеяться на лучшее. Оливия, ты готова?

— Да,— ответила она с решимостью на лице, поднимаясь рядом со мной на плоту.— Что будем делать?

— Видишь те три больших куба? Я хочу проверить их все на наличие воды внутри; затем мы закроем один из них и привяжем его к плоту.

— А как насчет укрытия? — поинтересовалась Оливия.

— Мы решаем задачи по порядку, — ответил я, — о нем позаботимся, когда запасемся водой и едой.

Я обернулся к маме и Мии с поддерживающей улыбкой, но заметил, что мама отвела взгляд и покраснела, а Мия смотрела на меня с удивлением. Затем я понял, куда именно она смотрит, и почувствовал холодный ветерок на своем теле, который был ниже линии моих боксеров. Быстро сведя ноги вместе, я ощутил смущение. Повернувшись спиной к ним, успел увидеть ухмылку на лице Мии и румянец на ее щеках, а также мамину руку, которая без слов отворачивала лицо девушки в сторону.

— Приступим! — произнес я и нырнул в холодную воду с ногами вперед, стараясь быстро уплыть.

От удара о воду у меня на мгновение перехватило дыхание; я заметил, что Оливия тоже прыгнула рядом со мной в воде, оставив на себе лосины и спортивный лифчик. Нам понадобилось несколько минут для того, чтобы маневрировать среди мусора. В конце концов мы добрались до вакуумных коробов и с радостью обнаружили их наполненными продуктами: пластиковые пакеты с бутербродами, крендельками, сыром и бутылками воды.

Переместить почти погруженный в воду короб ближе к плоту было непростой задачей. Сначала мне пришлось оторвать несколько обвязок от других пакетов и сделать из них самодельную веревку; затем я прикрепил ее к контейнеру. Забравшись на плот вместе с усталой Оливией и мамой, мы начали тянуть короб к себе медленно, чтобы не повредить тросы и не начинать заново. Солнце уже поднялось высоко в небо; когда мы наконец дотащили его до плота, открыли крышку и достали четыре бутылки воды — каждый из нас выпил их до дна под жарким утренним солнцем.

Оглядевшись вокруг, я с ужасом заметил, что большинство обломков уплыло далеко от нас. Однако несколько небольших чемоданов оставались на досягаемом расстоянии. Мы с Оливией, по очереди стараясь не удаляться слишком далеко от плота, поплыли к ним и смогли подтянуть три чемодана. Когда мы вытащили их на плот, открыв содержимое, выяснили, что два из них остались сухими и герметичными, а третий наполнился водой. Внутри всех чемоданов находилась женская одежда — это было прекрасно для девочек, но совершенно неприемлемо для меня из-за моего крупного телосложения. Из найденных вещей мы соорудили небольшой навес от солнца, под которым могли разместиться все четверо и перекусить сэндвичами, яблоками и сыром.

Наконец завершив все необходимые дела, я почувствовал себя расслабленным и усталость начала уносить меня в сон. Я старался не обращать внимания на мягкость женского тела рядом с собой, но когда я начал засыпать, мама притянула меня к себе на колени и положила голову себе на бедра. Я ощущал напряжение в своем теле от того, как ее тяжелые груди касались моего затылка, однако пытался игнорировать это чувство и погружался в тревожный сон.

Глава 3

— Джейсон, проснись!

Я ощутил легкое покачивание за руку и открыл глаза с трудом. Вечер уже сильно запоздался, а мама по-прежнему держала мою голову у себя на коленях. На ее лице читалось беспокойство — это заставило меня полностью проснуться от страха в ее взгляде.

— На горизонте надвигается буря.

Я взглянул в ту сторону и убедился, что она права: на западной стороне начали формироваться темные грозовые облака. Я заметил, как вода вдали стала неспокойной, а вокруг нас усилился ветер.

— Черт возьми! — произнес я с тяжёлым вздохом.

— Что нам делать? — спросила Миа, её голос дрожал от страха.

— Нужно утяжелить плот, чтобы он не перевернулся под натиском волн и ветра, — сказал я, поднимаясь и хватая вещи, которые мы вытащили из воды.

Разрезав веревку, я обошел плот и привязал наш багаж к трем углам, позволив им наполниться водой и утянуть вниз края плота. При этом я переместил запечатанный контейнер с едой и водой в четвертый угол. Когда я закончил свои действия, солнце уже скрылось за горизонтом, ветер завывал, а дождь лил по лицу. Я снова забрался на середину плота, где мама и Миа крепко схватили меня за руки и притянули к себе.

Мы прижались друг к другу вчетвером, когда волны начали сильно ударять по плоту, а над нами сгущались черные тучи. Поверхность плота становилась скользкой от холодного дождя, и наше «судно» ужасно раскачивалось. Мы старались держаться как можно ближе к центру плота. Шторм бушевал вокруг нас: волны закатывались вверх и вниз. Вскоре мы начали скользить по огромным накатывающим валам; ветер рвал нас при подъеме на них.

— Держитесь крепче! — закричал я во время того как плот накренился на одной особенно высокой волне. — Несмотря ни на что, держитесь друг за друга!

Не знаю, услышали ли они меня сквозь ветер и гулкий звук бурлих воды. Оглядываясь по сторонам, я ловил взгляд каждой пары испуганных глаз и делал уверенный ободряющий жест головой в ответ на их короткие улыбки. Внезапно молния осветила всё вокруг; в тот момент я увидел что-то огромное emerging из темноты. Рокот звуков стал яснее: закричав предупреждение, я крепко схватил девочек и маму за руки и начал стаскивать их с плота. На их лицах читалось замешательство; видно было, что они пытаются задать вопросы своими губами — но шум был слишком сильным для того чтобы расслышать их слова. Я успел сделать пару шагов вперед прежде чем волна ударила по борту плота и сбросила меня вместе с женщинами в воду. Когда нас унесло под поверхность моря, мы увидели как плот поднялся высоко в воздух перед тем как разорваться о скалы; затем все погрузилось в темноту под давлением воды.

Первое, что я ощутил, — это сильный стук в голове; каждое биение соответствовало ритму моего сердца. Затем моё тело начало двигаться, выбрасывая около галлона соленой воды из желудка и легких. Откашливаясь и очищая горло от желчи, я поднялся на руки и колени, глубоко вдыхая свежий воздух. Внезапно все события последних суток всплыли в памяти, и я приподнял голову, заметив незнакомую пещеру вокруг. В панике я начал осматриваться в поисках семьи. Мия лежала рядом с собственным рвотой, кашляя и выплевывая последние остатки, а Оливия каталась по земле и стонала, сжимая руку. И тут я увидел маму — в этот момент я забыл о своей боли.

С криком я бросился к мелководью у пещеры, где мы оказались, и вытащил маму из воды, перевернув её на спину. К моему ужасу она не дышала, и я потянул её на черный песок. Я немедленно приступил к тому, чтобы изгнать воду из её легких, толкая вверх через диафрагму; из её рта хлынул мощный поток темной жидкости. С моими молитвами вышла еще одна длинная струя воды, затем к моей бесконечной радости она начала откашливаться и выплевывать остатки жидкости. Перекатываясь на боку, она продолжала рвать до тех пор, пока не смогла нормально дышать; а я откинулся назад и стал тяжело дышать.

— Ой, Джейсон! — заплакала мама после того как ей удалось прекратить кашель; повернувшись ко мне она крепко обняла меня за шею. — Боже мой! Ты снова меня спас!

— Всё хорошо, мам,— ответил я неловко похлопывая её по бокам,— Не переживай об этом.

Несмотря на все произошедшее и страдания за последние минуты, я всё еще осознавал тепло её тела рядом со мной; когда она прижалась ко мне своим раненым телом с разорванной одеждой это оставляло мало пространства для воображения. Кажется, она заметила реакцию моего тела на близость и резко отстранилась назад.

— Извини, дорогой, — произнесла мама, опустив взгляд, — я даже не представляю, что бы мы без тебя делали.

— Мы бы погибли, — холодно ответила Оливия.

Обратившись в сторону пещеры, я заметил, как она ползет по краю. Здесь был естественный туннель, заполненный песком, но прохладный ветерок говорил о том, что он ведет на улицу.

— Слава богу! — воскликнула Миа. — Я была уверена, что нас накроет море.

Она пересела к Оливии, и они обе начали выкапывать черный песок из узкой щели. Они углубились на несколько футов, но вскоре устали, и с мамой мы сменили их. Чередуясь в работе, мы смогли очистить место достаточно большое для того, чтобы кто-то мог проползти наружу.

Я первым выбрался на свободу и глубоко вдохнул свежий морской воздух. Штормовые облака все еще затмевали небо; ветер злобно швырял песок вокруг нас, но постепенно утихал. Дрожащий от холодного ветра, я огляделся: пляж тянулся вдаль от того места, где я выбрался наружу до подножия скалистого утеса. Всего в нескольких десятках футов начинались густые джунгли и преграждали вид на остальную часть земли.

Я снова заполз внутрь пещеры с благодарностью за отсутствие сильного ветра. Я поделился с мамой и сестрами тем, что увидел и что сейчас мы скорее всего в безопасности здесь в пещере – хотя бы немного теплее. Каждая из женщин хотела удостовериться сама и вдохнуть свежий воздух.

Настроение слегка улучшилось; возможность размять ноги подняло всем духом. Я взглянул на руки Мии и заметил их вялость. Возможно у нее была травма; явных признаков не было видно. Я пообещал ей сделать повязку утром при достаточном свете для осмотра раны. В душе меня терзало беспокойство из-за отсутствия еды и воды; однако я решил пока не думать об этом. Устало свернувшись на черном песке, я погрузился в глубокий сон.

Когда я проснулся, то ощутил некую скованность, но при этом был хорошо отдохнувшим. Зевнув, я потянулся и заметил, что рядом со мной кто-то прижимается. Все мы сбились в кучу в поисках тепла. Повернувшись, я увидел Мию с одной стороны — она выглядела как ангел из сна, а с другой стороны ко мне прижалась Оливия. Моя мама лежала спиной и бедрами к моей промежности в нашем тесном объятии. Внезапно я почувствовал неловкость из-за утреннего "недоразумения", и быстро вскочил. Мама и Мия тихонько стонали, пытаясь найти друг у друга тепло. Наконец, мама подтянулась ближе к дочери и поцеловала её, вновь погружаясь в глубокий сон.

Я начертил на песке стрелу — знак для женщин на случай их пробуждения — и выбрался из пещеры. Утренний свет слепил глаза, когда я потянулся, но хотя бы моховые скалы вокруг создавали тень у входа в пещеру, позволяя мне избежать палящего солнца. Джунгли выглядели такими же густыми, как я их запомнил: темно-зеленая растительность с кустарниками и толстыми деревьями, которые были мне незнакомы. Я заметил несколько пальм на вершинах джунглей вдали и вздохнул с облегчением. Если они здесь растут, значит мы сможем пить кокосовую воду и наслаждаться мякотью плодов. Обилие зелени свидетельствовало о наличии пресной воды на острове или о том, что дожди идут достаточно часто для поддержания жизни этой флоры. Я понимал, что смогу создать резервуар для дождевой воды; однако если удастся найти источник чистой воды, это обеспечит нас необходимыми запасами надолго.

Я внимательно оглядел себя и заметил, что на мне только боксеры, больше ничего не было. Я понимал, что моя мачеха и сводные сестры тоже облачены в минималистичную и порваную одежду. Прогуливаясь по пляжу, я начал анализировать нашу ситуацию. В голове возник список всего, что нужно будет исследовать на этом острове, если это действительно остров. Песок был черным, напоминая мне о том, что неподалеку может находиться вулкан — скорее всего, спящий. Это увеличивало шансы найти источник воды, о котором я думал. Однако меня настораживало то, как быстро пляж казался замкнутым кольцом. Прошло всего полчаса, и я оказался у огромной скалы, поднимающейся вверх и уходящей глубоко в остров. Джунгли обвивали ее поверхность и устремлялись дальше вглубь. Вдалеке виднелся высокий пик — еще глубже внутри острова. Я вернулся к пещере, ступая по прохладным волнам, чтобы не обжечь ноги.

Когда я подошел обратно к пещере, то увидел маму сидящей у входа. Она улыбнулась мне при появлении и вышла навстречу. Я не мог не восхититься ее безупречной красотой даже после того ужасного опыта. Ее волосы были влажными от морской воды и песка, но это лишь добавляло ей привлекательности — она выглядела естественно прекрасно в свободной рваной рубашке с одной порванной рукавом через плечо; сквозь разрыв был виден яркий черно-фиолетовый синяк. Стройные ноги натягивали ткань рваных брюк при каждом шаге; каждая из них двигалась с такой грацией, что это вызывало у меня трепет. Большие груди колыхались под свободным топом без лифчика; мне пришлось отвести взгляд на ее лицо, чтобы не утонуть в восхищении её телом.

— Что ты нашел? — поинтересовалась она, подходя ближе.

— Ничего особенного, — угрюмо ответил я, осматривая окрестности. — Пляж изгибается и заканчивается скалами, думаю, он охватывает около трех четвертей острова. Я вижу вершину горы в глубине джунглей.

— А что мы будем делать с водой и едой? — Она сжала дрожащие от утренней жары руки и огляделась с испугом на лице.

— Не переживай об этом, — сказал я, стараясь её успокоить. — В джунглях много пальм с кокосами. У нас могут возникнуть проблемы с желудком, но мы сможем выжить на кокосах в случае необходимости. Надеюсь найти пресную воду на острове.

— Слава Богу, что ты рядом, — произнесла мама, взяв меня за руку и ведя обратно к пещере. — Если бы только твой отец, этот негодяй, мог увидеть, как ты вырос и стал настоящим мужчиной.

— Как всегда, ему удалось избежать неприятностей, — усмехнулся я. — Но он настоял на том, чтобы я пошел в скауты; ему стоит отдать должное.

— Забудь о нем; я знаю, как он себя повел. Давай сосредоточимся на том, чтобы выжить здесь. Тем более это ты добился звания "орла", — сказала мама и крепко обняла меня. Её объемные груди прижались к моей руке и вызвали у меня волнения. К счастью для меня, она приняла это за дрожь от холода; по крайней мере, я надеялся на это.

— Давайте поднимем девочек! — заявила она и поползла в пещеру, открыв мне прекрасный вид на свою округлую упругую фигуру. Носить лишь легкие трусы-боксеры среди этих трех восхитительных женщин в откровенных нарядах будет непросто. Вспомнив о бейсболе и своей учительнице истории - пожилой миссис Уилкинсон - мне удалось подавить свои желания и незаметно войти в пещеру без подозрений о своих неуместных мыслях о маме.