Коля Кама 5

— Ты, очень. .. очень забавно выглядишь, она хихикнула.

— Да, уж, я справился с собой и смог проглотить не дожёванное яблоко.

— У меня платье неудобно снимать, я подол подниму, внизу посмотришь, она опустила руки под стол.

Платье из плотной джинсовки, глухое, с воротником стойкой и молнией на спине, было серьезным и строгим. В таком не похулиганишь, сиськой не мелькнешь. Квантование уровней раздевания, либо оно на тебе, либо рядом с тобой, что-то расстегнуть и пользоваться телом, не обращая внимания на оставшееся, не получится.

— Ну, снизу, так снизу, какая разница, я все равно ничего не увижу, стол не стеклянный. Подчеркнуто равнодушно я откусил яблоко.

— Я тренируюсь и привыкаю, поерзала на месте, привстала, платье приподнялось на боках, наверное, она действительно его задрала вверх. Можешь подойти и посмотреть.

— Не, я помотал головой, это не серьезно и не считается, там слишком тесно, все равно ничего не увижу, даже если голову под стол засуну. А на ощупь мы не договаривались, правда? Или я дурак и намеков не понимаю?

— Ты не дурак, ты идиот, что ты хочешь?

— Вот сюда, рядом со мной садись, боком к столу, а ножки по обе стороны лавки, и посмотрим вместе, что там такое секретное и ценное у тебя под юбкой.

— Ты капризный и наглый, с тобой невозможно иметь дело, я ухожу. Она встает и выбирается из-за стола, делает шаг в сторону выхода, останавливается и смотрит на меня.

— Извини, не обижайся, я никак не привыкну к твоему темпераменту и реакции, прости. ... Я лью поток масла и меда на ее самолюбие и похлопываю ладонью рядом с собой по лавке. Все, что я делаю, это для тебя и для твоей пользы. Ты оценишь. .. потом.

Она медленно подходит и садиться, спиной к столу. Чтобы сесть, как я сказал, ей надо поднять ногу и перенести через лавку. Она делает это, но рукой прижимает платье к ногам, чтобы ничего не показать. Если это не троллинг, то очень смешно, но снаружи я серьезен и смотрю ей в лицо.

— Дай яблоко попробовать, она хватает мое недоеденное со стола и откусывает. Я молчу и жду, когда она решится и прекратит тянуть время.

Все, яблоко прожевано, руки вцепились в ткань и поползли вверх. Симпатичные ножки, загорелые, так это не редкость для августа. Я ждал и гадал, какого цвета трусики на ней, почему то виделись белые, узенькие, обтягивающие, интересно они впились в складку ее писки, может быть они промокли? Вот хрен вам, товарищ эксперт, совсем не угадал. Трусиков на ней не было. Когда до меня дошел смысл открывшейся картинки, лицо мое не сдержалось и крупными буквами выразило мужское восторженное «Ух, ты! ». Это я зря сделал, с неопытными девицами нельзя гримасничать, разрешается держать покер фейс и поощрительно улыбаться, дабы не приводить их в смущение и сопротивление.

— Ты... ты. .. теперь ты.... Руки дернулись вниз, опять прижимают подол к коленям. Лицо Лики полыхает румянцем, мысленно она опозорила своей доступностью не только себя, но и весь свой род, а заодно и всех порядочных девушек нашего городка.

— Послушай меня, я наклоняю голову к плечу и задумчиво смотрю на девушку. Ты смогла раздраконить себя и привести в состояние желания. Это первое, про что мы говорили, а теперь про второе, очень важное. Никогда не жалей о сделанном, никогда не ругай себя. Если ты будешь отравлять себя мыслями, что непорядочно поступаешь, что подумают о тебе другие, что ты неправильно выглядишь и вообще плохиш, то именно ЭТО ужасно, твои мысли о себе, а не твои дела. Можно и нужно думать о том, что ты могла сделать лучше, как сделать лучше, как не допустить, чтобы твои тайны узнали. Если их узнают, то найдутся гады, которые будут использовать это к своей выгоде, или без выгоды, а просто потому что идиоты и злобные подонки. Это вообще крайняя степень уродства, ударить более слабого без выгоды для себя.

— Лика, я касаюсь ее руки, это наше первое прикосновение, она дергается и еще сильнее сжимает край своего платья, просто подумай, обвожу рукой вокруг себя. Здесь никого нет, сам я никогда и никому не расскажу даже о том, что встречался с тобой, просто расслабься, ты прекрасна, ты чертовски привлекательно выглядишь, давай продолжим. Там что-то мелькнуло, но я ничего не успел увидеть, улыбаюсь и глажу ее руку.

И снова пополз наверх край платья. Она не смотрит на меня, вместе уставились на ее ножки. Как я заметил, когда женщины показывают свое запретное для широких масс, то смотрят либо в глаза мужчине, либо куда-то в сторону или на себя. Когда на себя, то у меня даже теории нет, зачем они так делают, что час назад в туалете не насмотрелась на свои прелести? Чем больше живу, тем меньше надежда постичь женскую логику.

Классный у нее персик, даже не персик, а кокосовый орех. Видели, такие со складочкой и порытые плотным слоем коротких коричневых волос? Смотрим, молчим, она поднимает голову, уставились друг другу в глаза. Мелькает ее язычок, облизывает верхнюю губу. Держу лицо, нельзя позволить намека на улыбку, подумает, что смеюсь над ней.

— Что, так и будешь сидеть, иди ко мне, голос хриплый, у меня аж мурашки по спине. Откидывается на спину, платье задрано до пояса, ножки раскинуты и раздвинуты, просто мечта любого задрота.

Присаживаюсь на корточки рядом с лавочкой. Целую лицо и закрытые глаза. Легко-легко, еле касаясь губами.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Ты знаешь.

— Скажи, сама скажи, учись управлять для своего удовольствия.

— Поцелуй меня там, последние слова еле слышны, скорее угадываю, чем слышу. Однако у девушки фантазии, где она их нахваталась?

Наклоняюсь и начинаю вылизывать, как мама кошка своего котенка лижет. Эти волосики вот на эту сторону, эти на другую, а теперь по щелочке, она так прикольно раскрывается. А вот и клитор выглянул, любопытный ты наш, и тебя, легонько и нежно, кончиком языка.

Течет из Лики смазка, смешивается с моей слюной, хлюпает под моим язычком. Осторожно, указательным пальцем лезу к ней в попу. Она что-то протестующе мычит, приподнимается, подмахивает и насаживается на палец еще сильнее. Чувствую, он прошел за сфинктер, он реально в ее заднице, по взрослому.

Приподнимаюсь и веду языком по животу, обвожу вокруг пупка и забираюсь внутрь. Маленький, аккуратный женский пупочек, а я внутри щекочу языком.

— А –аа! Ты что делаешь? Ее ножки поднимаются к груди и она начинает голосить тихонько и непрерывно.

А-а-а! Тело время от времени вздрагивает, голова мотается из стороны в сторону. Я навис над ней на руках, скамейка узкая, неудобно удерживаться, но терплю.

— Я хочу тебя. .. сделай. .. в меня. .. иди ко мне.

(Ну, раз женщина хочет – придется продолжить).