РОЖДЕСТВО В ДЕРЕВНЕ. Глава 2 Первая ночь aka Брачный ночь секс

Когда мы с Танькой вернулись из бани, на столе уже ожидал ужин. В центре стояла большая бутылка самогонки и поллитровая емкость с каким-то красным напитком.

— Ну что, племянник, давай выпьем за знакомство, — произнес дядя Валера, потирая руки.

— Тебе лишь бы повод найти, — пробормотала тётя Вера. — Детям нальём малиновой наливки по рюмочке, а я, пожалуй, выпью черёмуховую с тобой.

Малиновая оказалась такой крепкой, что я чуть не поперхнулся.

— Что, не пробовал такого? Это домашнее, а не ваша городская самопальная водка.

— Я водку не пью.

— И правильно делаешь! — одобрила тётя Вера. — Смотри-ка, Танька, городские ребята умные, в отличие от наших.

— Да все городские наркоманы! — возразила Танька.

— Не все таковы! — обиделся я.

— Вот Васька ведь не наркоман! — поддержала тётя Вера.

— Не наркоман! — подтвердил я немного заплетающимся языком от наливки.

Затем мы выпили ещё по одной стопке; взрослые налили себе третью и сильно опьянели. Когда ужин подошёл к концу и стол убрали, тётя Вера взглянула на часы:

— Батюшки святые! Уже почти полночь. Всё, спать пора. Танька, вы с Васькой тут на диване ночуйте; мы идём к себе.

— Ма-а-ам! — начала было протестовать Танька.

— Никаких «ма-а-ам». Ты что хочешь его на печку? Этот дылда только клубочком там поместится. А диван широкий – вам двоим хватит места.

— Ма-а-ам!

— Всё решено! Не буду укладывать тебя с чужим мужчиной в постель. Ложишься со своим братом. Всё, мы тоже идём спать; стели сама!

Дядя и тётя ушли в комнату за ситцевой занавеской. Пока Танька разбирала диван и стелила простыню с одеялом, я через неплотно задвинутые шторы увидел, как тётя Вера снимает платье вместе с бюстгальтером и трусиками. Я снова почувствовал возбуждение от увиденного и ещё больше от мысли о том, что сейчас лягут в одну постель с красивой девушкой – пусть даже это моя двоюродная сестра.

— Ну что, так и будешь сидеть или ляжешь спать? — прозвучал голос Таньки, выводя меня из задумчивости.

Я снял рубашку и брюки, остался только в трусах и уселся на диван.

— Я у стенки! — заявила Танька, выключив люстру. Но в свете из родительской спальни мне было хорошо видно, как она стягивает с себя одежду и надевает ночнушку. Через мгновение она стала перебираться через меня, устраиваясь у стены.

Свет в комнате родителей тоже погас, и через несколько минут я услышал мощный храп дяди Валеры. Вскоре к нему присоединился тихий храп тёти Веры. Я долго лежал на спине, боясь пошевелиться. Мои мысли крутились вокруг возбуждающих воспоминаний: как я случайно прижимался к тёте Вере в бане, как намыливал спину Таньке, а мой друг зашел между её ногами. Я фантазировал о том, что если бы не звать нас на ужин тётя Вера, то между мной и Танькой могло бы произойти нечто большее. А сейчас она лежала рядом, и мне было страшно повернуться к ней лицом или прикоснуться.

— Ты спишь? — почти шепотом спросил я.

— Сплю… — ответила Танька так же тихо, как шорох листа.

Когда я собрался с духом повернуться к девушке, храп дяди Валеры вдруг прервался на полувыдохе; спустя некоторое время послышался шепот:

— Вера… А Вера…

— Чего тебе? — так же еле слышно откликнулась она.

— Знамо чего...

— Неужели до утра не потерпишь?

— Да какое терпение! Пощупай-ка его — он к тебе просится...

Наступила небольшая пауза, затем послышалось легкое шевеление и голос:

— Да, действительно…

— Ну вот, а ты говорил, что выдержишь.

— Сколько же ещё времени осталось?

— Кто знает? Я почти выспался, значит, скоро утро.

— Лучше не будить детей.

— Разбудим их после того, как выпьем малиновый настой. Так будет лучше.

— Всё равно. Вдруг они проснутся, и Васька испугается.

— Просто не стони громко, и мы их не разбудим.

— Если ты не достанешь что-нибудь горячее, то я не буду стонать громко.

И послышался тихий счастливый смех, затем шевеление, напряженное дыхание на кровати.

— Не спеши…

Затем раздались звуки поцелуев, некоторое возбуждение, а затем хлопки дяди Валеры по заднице тети Веры.

— Не спеши, чтобы мы снова не остались без удовольствия...

— Да я и не спешу...

Спутанное дыхание, тихое стонание тети Веры и через минуту ещё одно.

— Я кончаю, — прошептал дядя Валера, и послышался ускоренный ритм. Ещё немного, он громко выдохнул и затих.

— А я хочу еще, — прошептала тетя Вера.

— Давай сама.

— Опять сама!

— Ну ты же любишь делать это сама, — прошептал дядя Валера, а мне нравится, когда ты достигаешь удовольствия самостоятельно.

— Хотя бы обними меня и возьми за грудь.

— С радостью. Ложись на моё плечо…

— Под одеялом так жарко, — прошептала тетя Вера, и услышно было, как легкое ватное одеяло уходит в сторону. Через минуту раздалось ритмичное шлепание пальцев по влажной киске от возбуждения.

Это подслушивание мастурбации возбудило меня настолько сильно, что я сунул руку в трусы и начал медленно дрочить. И когда тетя Вера тихо застонала от оргазма, ладонь Таньки приложилась к моей. Я испуганно подернулся от неожиданности, быстро вытащил руку из трусов, но ладонь сестры оказалась поверх моей, и через минуту мы вместе двигались вдоль напряженного от возбуждения члена.

Время прошло довольно быстро, и из родительской спальни вновь раздались громкие звуки храпа дяди Валеры и сопение тёти Веры.

— Ты это уже слышала? — тихо поинтересовался я.

— И не раз.

— И что ты на это скажешь?

— Как мама.

— Сама?

— А кто еще?

— А сейчас можешь?

— Я давно уже привыкла к этому.

Я засунул руку под подушку сестры, она приподняла голову и устроилась у меня на плече. Я опустил руку и положил её на грудь, скрытую тонкой ночной рубашкой.

— Можешь снять?

Девушка молча встала, сняла с себя рубашку и положила её на подлокотник, затем снова устроилась у меня на плече. Я держал кузину за грудь и ощущал движение её руки. Она начала поглаживать себя между ног. Спустя некоторое время Танька убрала одну руку от моей и стала ласкать себя обеими руками, уже совершенно не смущаясь моим присутствием. Мы оба одновременно достигли удовлетворения. Немного полежав, Танька прошептала:

— Ну всё! Теперь спи. Я тоже устала.

Она отвернулась к стене и вскоре действительно заснула. Я также быстро отключился, не успев придумать другой вариант сегодняшнего вечера.