Дистрибьютор. Глава 6

Приближался собрание дистрибьюторов из разных регионов Беларуси. Мне также предложили присутствовать на этом мероприятии в качестве наблюдателя-стажера. Фактически, я оставался зависимым от Анжелы, пока не научился самостоятельно зарабатывать и использовать свои ресурсы. В зале собралось около пятидесяти неудачников, в основном мужчин, которых пришлось собрать как стадо баранов в назначенный день. Мы молча слушали жизнерадостных ораторов, выступавших со сцены.

Первым выступил Мюллер. В своем обычном стиле он рассказал о опасности современного рабства и о возможности заработать невероятные деньги, которые приводят к свободе. Анжела в это время контролировала зал. Она была одета в белую блузку с бейджиком на груди и облегающие черные штаны, следя за микрофоном, чтобы никто из нас не задумал провести акцию или задать неудобный вопрос. Пока большая девушка с приспособлением на клиторе и украшением на вагине игралась с микрофоном, использовала его различными способами, на сцене готовилось к следующему выступлению. Вскоре на сцену вышла черноволосая женщина в белом деловом костюме — пиджак, юбка и туфли.

— Мое имя Злата Бабич, — начала она без предупреждения. — Год назад я, как и вы сейчас, искала приличную работу, проходила интервью, интересовалась зарплатой. Но меня постоянно предлагали сомнительные варианты. Как правило, это были интимные предложения, — она улыбнулась, и зал ответил ей тем же. — Сегодня я сама контролирую свою жизнь. Я зарабатываю столько денег, сколько хочу. Вам не верится? Если я скажу вам о том, что за последний месяц я заработала десять тысяч долларов и это еще не предел, вы будете слушать меня?

Она продолжила забавлять почтенную аудиторию хитрыми вопросами в разделе. А я с интересом рассматривал новую девушку на высоких каблуках, болтающую с подмостков. Она, словно воробей, энергично махала руками, доказывая первую финансовую теорему о бесконечных запасах денег в мире. Эта красотка — Злата Бабич — внешне напоминала Деми Мур в юности, или Тину Канделаки — такая же черненькая грузино-армяно-сицилийская цветовая гамма у волос, глаз, миленькое умное личико, макияж телеведущей. Густая черная грива волос, пышная и слегка завитая, была привязана хвостиком и профессионально развевалась за спиной. Бабич держалась уверенно, может быть даже чуть переборщила. Излишняя раскованность выдавала ее нервное напряжение. Кроме того, она старалась выглядеть старше своих лет. Ее голос время от времени дрожал, взгляд уходил куда-то в сторону Мюллера и его толстых корпоративных товарищей. Они — боссы в костюмах с галстуками — сидели в первом ряду, рядом со сценой, и любовались видом сексапильной девчонки, прыгающей по сцене под их указание. Кукловоды.

Во время антракта зрители вышли в коридор. Нас ждало второе действие с главным боссом-мозговладельцем, который специально приехал из самой Америки ради принятия паствы. Он намеревался говорить на русском языке, так как имел полностью русские (то есть еврейские) корни.

Я зашел в туалет — единственное место, где интернетщики не посмели распространить свою сеть.

«Зачем я здесь?» — спрашивал я самого себя, облегчаясь в писсуаре. «Зачем пришел? Лучше бы остался дома».

На самом деле я ощущал себя разведчиком, шпионом на вражеской территории, волком в овечьей шкуре. Мне хотелось поиграть в патриотические игры, подразнить Мюллера и его компанию, пошутить над Корнеги и стариной Хиллом.

«Пусть эти недоумки тратят на меня всё свое время и деньги, я все равно здесь для развлечения», — размышлял я, ухмыляясь и застегивая ширинку.

В тусклом коридоре мерцала слабая лампочка. Одна из дверей напротив туалета была приоткрыта. Я заглянул туда с надеждой увидеть голую женщину на полу. Но это оказалась мастерская. На стенах висели мольберты с незаконченными картиными, а столы были прикрыты длинными скатертями — типичное беспорядочное место для начинающих художников. Я начал прогуливаться по комнате, словно находился в галерее, картинно складывая руки за спиной, покачивая головой с видом знатока и притворяясь впечатленным.

Неизвестно, сколько времени я бы провел там, если бы не услышал голоса. Они приближались — женский хохотливый и мужской приглушенный. В последний момент, услышав скрип двери, я успел спрятаться под столом, закрывшись свисающей до пола скатертью.

— Здесь никого нет? — раздался Мюллеров голос. — Отлично. Анжела, закрой дверь, чтобы нас не беспокоили.

Послышалось щелчок замка. Кроме Анжелы и Мюллера в комнате находился еще кто-то.

— Девочки, деньги вперед! Деньги вперед! — наигранно напевал удовлетворенный Мюллер.

Я обнаружил небольшую щель на уровне пола и прислушался к звукам под линолеумом с изумлением наблюдая происходящее перед моими глазами.

Анжела и Злата отдавали выручку. Толстые связки зеленых купюр, аккуратно связанные резинками, передавались из рук рабочих пчел в лапы трутней.

— Этого недостаточно? — Мюллер показал неудовольствие. — В этот раз мало. Ну хорошо. У вас полчаса.

Я сдержал дыхание, и то, что произошло дальше, трудно описать словами. Девушки одновременно сняли нижнюю часть своей одежды. Злата подняла юбку и сняла колготки и трусики, Анжела расстегнула штаны и оказалась абсолютно обнаженной в районе интимных участков.

Обе они были защищены одинаковой пружиной из стали с замком. Золотые замочки, как колокольчики, повисели спереди, вставленные в клиторы.

Мюллер нашел на шее веревочку с ключиком, опустился перед каждой из девушек и по очереди открыл замки. Рабыни продолжили освобождаться от оков, аккуратно поворачивая пружину. Они сидели на столах, разведя ноги, выражения лиц у них были очень грустные, как будто кто-то умер. Мюллер стоял рядом, улыбаясь и гладя себя по животу.

— Итак, на кого сегодня будете мастурбировать? — он достал платок и вытер потный лоб. У него было много ума.

Девушки не ответили, даже не посмотрели на него. Они были заняты собой, напряженно и не теряя времени они мастурбировали, одной рукой держа телефоны и вглядываясь в экраны.

Мюллер приблизился.

— Что мы имеем здесь? — он заглянул в телефон Златы. — М-м-м. Сталлоне, как интересно. Позвольте мне помочь вам, дорогая.

Он достал из ширинки плоский набухший банан, направленный вниз, развернул презерватив и быстро вставил банан в Злату. Она даже не моргнула глазом, только раздвинула ноги шире, нахмурила брови и начала двигать рукой быстрее, еще сосредотачиваясь на экранчике телефона и еще больше прислонившись спиной к стенке. Мюллер тоже отвернулся, трахая девушку как куклу. Казалось, они совсем не обращали внимания друг на друга. Только приглушенные стоны Златы и расширяющиеся зрачки свидетельствовали о ее удовольствии. Только мрачное выражение ее лица и яростные взгляды, которые она время от времени бросала на Мюллера, говорили об обратном.

Рядом сидела Анжела. С усталым взглядом она занималась самоудовлетворением, глядя на изображение в своем телефоне. Ее прекрасная задница беззаботно расположилась на столе. Объемистые бедра величественно поднимались к поднятым коленям.

Скучающий Мюллер пригнулся к Анжеле и заглянул в ее телефон.

— Это то парень? Черненко, если я не ошибаюсь, — Мюллер растянулся в ухмылке, снял Анжелу со стола и поставил ее раком у холста. — Сейчас я покажу тебе, какой настоящий мужчина. Ты этого хочешь?

— Да, — ничего не замечая пробормотала Анжела, продолжая самоудовлетворяться и смотреть на телефон.

Теперь я четко видел выражение ее лица - грустное и побежденное. Ее рука, лежавшая вдоль округлого животика, дрожала в быстром ритме.

Мюллер с грохотом вошел в нее, обернул шикарные волосы у себя на кулаке и начал жестко заниматься сексом, похоже, рассматривая изображение на телефоне Анжелы как личное оскорбление.

Мне хотелось заплакать от горя и сочувствия - к себе и к Анжеле. Она мастурбировала, глядя на мою фотографию, представляя себя со мной, пока Мюллер проникал в нее сзади. Я не мог выйти и остановить это насилие, потому что я не знал, что скрывается за всеми этими загадочными действиями, почему девушки позволяют Мюллеру контролировать их жизни, почему они работают для него так усердно. Я боялся разоблачить себя и только усложнить ситуацию. Мюллер оказался не таким глупым, как я подумал изначально.

В этот момент взгляд Анжелы оторвался от телефона и скользнул по полу. Похоже, она что-то почувствовала. Между нами уже установилась невидимая, духовная связь, которая соединяет одинокие сердца исключительной любовью.

Наши взгляды пересеклись, она вздохнула с изумлением, рука у нее замерла на мгновение. Ей понадобилось время, чтобы прийти в себя. Поняв, что ее наблюдают не кто-нибудь, а тот самый человек, которого она обожает и хранит в своем телефоне, Анжела с новой энергией начала удовлетворять себя, стимулируя уже чувствительный клитор.

Она слегка улыбнулась, словно извиняясь:

«Извини, Дима. Все так вышло. Это не моя вина».

Внезапно слезы потекли из ее глаз и скатились по щекам.

Продолжая плакать беззвучно, она закрыла глаза, а ее мысли ушли далеко. Грустный стон вырывался из ее груди как отражение ее души и разносился по комнате. Она двигалась и изгибалась как тогда на диване со мной, откидывая задницей назад и насаживаясь на меня до полного удовлетворения. Член, который также внезапно начал испытывать оргазм, издавал странные звуки, похожие на рев ослика или кудающего индюка:

— И-а! И-а! И-а! — так Мюллер окончил.

После того как все закончилось, девушки снова затянули пружины в своих вагинах. Мюллер повесил на них замки и пошлепал рабынь по попам, проводя их к двери с словами:

— А теперь пора работать, мои красавицы. Без работы нет секса.

Они уходили зарабатывать деньги для полных фокусника, обслуживая клиентов и предоставляя ограниченный, но приемлемый спектр услуг - минет и анальный секс. А я не знал почему.

Неизвестно, почему они это делали.