Как я дрочил на маму. Из книги Мать дрочит сыну

С раннего детства я всегда спал с мамой в одной кровати. Отец ушёл, когда мне было всего четыре года, после их развода. С того времени я начал ложиться к матери. Спать одному казалось скучным и немного страшноватым, а ещё мне нравилось слушать сказки, которые она прекрасно рассказывала перед сном.

Я привык спать без одежды. Мама приучила меня к этому, чтобы тело могло отдыхать по-настоящему ночью. Она тоже спала без одежды, и я со временем привык к этому и не придавал значения. Хотя стоит отметить, что мама была очень красивой женщиной с идеальной фигурой.

Когда я пошёл в школу, услышал много не самых приятных вещей о девочках от своих одноклассников. Во дворе разговоры тоже вращались вокруг этого. Старшие мальчики начали показывать фотографии для взрослых с обнажёнными мужчинами и женщинами, занимающимися странными вещами. Ребята объяснили мне тогда, что они «занимаются любовью». Это заставило меня задуматься о том, что моя мама — тоже женщина и наверняка занималась этим с отцом, хотя я этого никогда не видел... или может быть видел, но уже не помню.

Однажды мы с ребятами решили подсмотреть в женскую баню. Но у меня не было особого интереса — ведь всё это я уже видел у мамы дома. Не нужно было никуда подглядывать: каждый вечер мама раздевалась перед сном и ложилась ко мне под бок без стеснения. Мне нравилось видеть её без одежды и самому быть таким же свободным от одежды. Во сне она обнимала меня крепко прижимая к себе и иногда перед сном целовала в губы мягкими влажными губами. От неё пахло духами и кремом.

Когда я был в третьем классе, мы вместе с мальчишками из двора затащили Клавку Переверзеву в лесок — её родители часто выпивали и совсем за ней не следили. Мы пригрозили ей расправой и заставили раздеться нам на показ; старшие ребята называли её интимное место «пиздой». У Клавки оно оказалось маленьким и гладким; картинки взрослых женщин выглядели иначе — там всё было покрыто густыми чёрными волосами и вызывало смутное ощущение томления особенно когда туда засовывали свои большие мужские органы мужчины на картинках. Дворовые всезнайки называли их «хуями». Оказалось у меня тоже есть такой орган только очень маленький который никогда не поднимался как у взрослых мужчин они говорили что для этого его надо «дрочить».

Мы часто занимались этим в уединенной роще, где никто не мог нас увидеть, или на берегу маленького пруда за городом. Если погода была холодной, мы прятались в подвале под одним из домов. Но не каждому член встал. У меня, например, никогда. Старшие ребята иногда даже "кончали", как они говорили. Из их членов брызгала белая жидкая струя, которую они называли "молофней" и объясняли это младшим.

Некоторые хвастались тем, что дрочат даже на свою мать, сидя в туалете и слушая, как она купается за стеной. Мне было стыдно признаться, что я до сих пор сплю с матерью в одной кровати... И я никогда не пробовал делать это на неё, хотя каждую ночь она лежит рядом со мной абсолютно обнаженная и я могу только протянуть руку и коснуться её большой заросшей локонами пизды.

Теперь мне уже нравилось наблюдать, как мать раздевается перед сном. У неё были большие округлые груди, широкая белая и мягкая задница, выпуклый живот с пупком, который меня странно возбуждал больше всего. Мать продолжала купать меня сама. И я не протестовал. Особенно мне нравилось, когда она мыла мою попу и член. Она была полуодета или иногда также обнажена, как и я. И мы заходили вместе в воду.

Однажды у меня был эротический сон о том, что моя мать дрочит мой член. Я почувствовал такое приятное ощущение, что кончил. Я думал, что это произошло во сне, но когда проснулся - понял, что кончил на самом деле: весь член был мокрым и липким. К счастью, я лежал на спине, иначе забрызгал бы постель. Мать спала рядом и ничего не заметила. Я поспешил в ванную и помылся под душем. Когда вернулся и стал перелезать через обнаженную матерь на свое место у стены, случайно задел своими яичками выпуклое бедро матери.

Писюн мой от соприкосновения с голой женской плотью неожиданно встал. Я начал в полумраке спальни рассматривать материн большой соблазнительный зад, и мне сильно захотелось потрогать его рукой, помять пальцами её мягкие половинки. От таких возбуждающих мыслей мой писюн вытянулся кверху ещё больше. Я стал мять и ласкать его правой рукой и вновь, как и во сне, почувствовал быстрое приближение оргазма. Мне невыносимо захотелось крепко прижаться писюном к материной огромной попе и спустить на неё молофню. А ещё лучше засунуть вставший горячий от напряжения писюн в материну чёрную пизду и ебать её, как на взрослых картинках, которые рассматривал с дружками-одноклассниками в школьном сортире.

От всех этих сладких, раздражающих мыслей и фантазий писюн мой сильно задёргался, мне стало очень хорошо и всё безразлично. Через мгновение молофня из моего стоявшего писюна с силой брызнула на половинки материной попы. Я испугался, что она проснётся и накажет меня, – отпрянул к стене и затаился. Но мать не проснулась. Я не стал вытирать её попу, чтобы лишний раз не потревожить, и вновь пошёл мыться.

 

Как это ни странно, писюн мой и не думал ложиться, не смотря на то, что я кончил уже целых два раза. Желание ебаться не пропадало, и смотреть на голую мать тянуло ещё сильнее. Я еле удерживал свои непослушные руки, чтобы не нырнуть матери между ног.

Я вдруг увидел на стуле возле кровати материно нижнее кружевное бельё. Порывшись в этих соблазнительных женских интимностях, вытащил небольшие чёрные трусики. Поднёс их, дрожа всем телом, к лицу и стал нюхать. Трусики ощутимо пахли материной пиздой и я, не удержавшись, стал с наслаждением целовать это место. В голове у меня сейчас же помутилось от удовольствия, и я как будто опьянел. Вставший писюн плотно прилегал к животу, залупа вылезла наружу. Я прижимал и прижимал к губам эту мягкую, кружевную тряпочку, недавно ещё плотно соприкасавшуюся с большой, соблазнительно-влажной пиздой моей любимой мамочки.

Затем быстро перешёл на трусиках ниже и также стал целовать. Это другое место отдавало материной попой. Я с аппетитом вылизывал заднюю сторону материных стрингов. При этом представлял, как целую материну попу, прикасаюсь губами и язычком к дырочке между раздвинутых булочек. Это место называли «очком», а попу – «жопой», «сракой» или «пердельником».

Насладившись, я прижал материны трусики к своему стоящему члену и начал его дрочить. О последствиях не думал и вскоре кончил на женские трусики. От того, что я сделал это, было особенно приятно. Это уже приближало меня к материной пизде, и я осмелел ещё больше. Тщательно вытер свой член трусиками и бросил их в ванной в стирку. Мать, конечно же, увидит их утром и всё поймёт, но мне именно этого хотелось. Я буду на занятиях в школе, а мать поймёт, что это я обкончал их. К тому же моя сперма осталась на половинках её попы…

Мне захотелось подрочить на спящую мать и кончить на её голое тело. Подумав, я так и сделал: прошёл в спальню, стал перед спящей матерью и начал дрочить член. Через минуту мне опять стало хорошо, в паху было сладко и ни о чём не думалось. Я направил залупу на материн живот, метя в самый его низ. Ещё несколько движений рукой, и залупа выстрелила спермой в материн лобок. К моей радости, мать ничего не почувствовала и продолжала спать. В душе у меня всё ликовало: подумать только – я кончил четвёртый раз за ночь!

Мать внезапно зашевелилась и повернулась на спину. Рука ее потянулась к мокрому лобку, оставленному мной. Я испугался и застыл на месте, неспособный сдвинуться. Мое тело окаменело, словно греческая статуя, которой так увлекались взрослые дяденьки из Греции. Об этом также рассказывали шаловливые дети из нашего двора. Сонная мать потерла свою интимную зону пальцами, скрытыми под густыми черными волосами, и снова замерла.

Вспомнив рассказы о привлекательных греческих юношах, я прикоснулся к своей нежной попке. Непонятно почему, но очень хотелось, чтобы меня трогали там. Мне это тоже доставляло удовольствие. От легкого прикосновения эрекция возникла снова, и я начал аккуратно массировать пальцем самую нежную точку. Удовольствие было неописуемым. Продолжая ласкать пальцем задний проход, я продолжал мастурбировать. В голову нависть проник сильный взрыв невероятного блаженства, анус раскрылся словно цветок, и мой палец провалился туда до основания. Я чуть не вскрикнул, полностью забыв о всем на свете - так было хорошо! На мамины отвисшие груди, которые ребята почему-то называли "буферами", и живот обрушилось настоящее извержение из моего члена. Я и не подозревал, что у меня столько.

Палец я не вынимал из ануса и продолжал наслаждаться эротическими судорогами перед лицом матери. Я потерял всякую осторожность и даже был бы, возможно, рад, если бы она застала меня в этом деле. Мне даже захотелось вдруг, чтобы мать увидела меня дрочащим на нее - чтобы она отшлепала меня ремнем по обнаженной попке.

И странно: только успел я об этом задуматься, как снова ощутил приближение наслаждения. Я лишь представил, как это будет приятно, хотя и немного болезненно. Но даже мысли о дискомфорте едва не привели меня к сладостному экстазу. Я осознал, что теперь мне нечего опасаться, даже если после этого меня жестоко накажут. Воображал, как буду лежать на кровати полностью обнаженный и беззащитный, покорный своей строгой матери, а она будет бить меня страшным ремнём по всему телу, и я почти достиг оргазма в очередной раз.

Еле сдерживая удовольствие, быстро забрался на кровать и уселся на грудь матери так близко к ее лицу. Вонзил в ее рот трепещущий член, который стоял невероятно жестко. Тут же мощная струя спермы вылилась в рот ничего не подозревающей и сонной матери. Она механически начала проглатывать его, чтобы не задохнуться, а я продолжал кончать и кончать в нее, радуясь тому, что трахаю свою собственную мать в рот. И мне уже было абсолютно безразлично, что она сделает со мной после этого. Мне все приносило радость, и я осознанно шел на это, чтобы по-мазохистски насладиться наказаниями и унижением…