Белое солнце пустыни

Мы приехали к ухоженной, полноватой, но достаточно молодой еще девушке, которая игриво и как то вызывающе взглянула на меня.

– Пропал, пронеслось у меня в голове, – Госпожа рассказала ей все про нас?!!!

Конечно же я был прав, но надеялся, что Госпожа будет снисходительна ко мне и не будет позволять вольностей в присутствии посторонних...

Подругу мы ждали не долго. Девушки вышли вместе, о чем то шептались и громко хихикали. Когда сели в машину мне было приказано вести их на один уединенный пляж за городом, где им хочется позагорать. По пути, когда мои пассажиры остановились, чтобы купить воды, Госпожа, врезав мне по затылку увесистую оплеуху, нарочито пренебрежительным тоном распорядилась:

– Ну ка быстренько сними с себя штаны и трусы! Давай, дура!

Я обомлел на мгновенье, но после очередного удара, под раскатистый, задорный смех подруги понял, что шутки кончились намного раньше и будет лучше, если я это сделаю.

Снятую одежду у меня забрали и мне пришлось вести машину аккуратно, чтобы не привлекать внимание ГАИ...

К пляжу мы добрались далеко за полдень, народу там действительно было мало и мои Женщины быстро нашли укромный уголок на горячем прибрежном песке.

Мне выдали трусы и Госпожа вновь требовательно кинула в мою сторону:

– Копай яму сука, чего встал. Неужели ты загорать сюда приехал?!

Я бросился копать и пока подруги переодевались, выкопал в мокром песке приличных размеров яку, куда мог уместиться средних размеров велосипед.

Моя работа была прервана веселым женским смехом за моей спиной и когда я обернулся, на уровне своих глаз увидел два божественных лобочка моих спутниц, обтянутых лайкрой изящных купальников. На Госпоже были надеты маленькие трусики нежного бирюзового цвета, а слегка полноватая промежность ее спутницы была драпирована в черное. Я мог бы наслаждаться этой картиной часами, но из божественного оцепенения меня вновь вывел резкий окрик моей Госпожи:

– Быстро в яму, уебок! И трусы сними, шлюхам трусы никчему.

Я разделся и сел голой задницей на влажный песок своей импровизированной могилы. Мой член, предательски вставший от вида двух божественных ножек, с игривым смехом закапывающих меня песком, смутил меня, вызвыв очередную бурную реакцию моих мучительниц:

– Что, возбудилась наша сучка, – в голосе Госпожи я уловил скрытое, но не меньшее возбуждение, – сейчас мы угостим тебя, похотливая дрянь!

Они начали прыгать сверху, утрамбовывая надо мной песок так, что снаружи осталась только моя голова. Затем постелили два махровых полотенца таким образом, что моя голова оказалась ровно посредине их лежбища. Я дико озирался вокруг, совершенно не представляя, что может произойти дальше. Когда приготовления были закончены, под ободряющий, безудержный смех своей подруги, Госпожа достала из сумки свои розовые трусики и по хозяйски натянула их мне на голову:

– Это тебе панама от солнца, малыш, не скучай, пока мы будем купаться.

Плескались и визжали в воде они долго, а я, с ужасом крутил головой насколько мог в разные стороны, представляя себе как могут застукать нас любые дикари – пляжники. Когда они все же вышли, я успокоился ненадолго. Девушки тщательно и вдумчиво сушили волосы, болтая без умолку, а я, изподтишка, принялся разглядывать подругу своей Госпожи, стоящую ко мне спиной, практически над моей головой. Ее нельзя было назвать красавицей, но она была, безусловно, привлекательная, темно – русая девушка, с выразительными полновесными бедрами и бархатистой кожей упругих ног.

Я пытался представить себе как может выглядеть ее пися, скрытая от моего взора выразительной черной полоской трусиков, слегка разделяюющих ее на две симметричные половинки, но внезапно она заметила, что я подглядываю за ней снизу и пожаловалась подруге:

– Слышишь, смотри, он подглядывает!!

Реакция Госпожи была мгновенной. Она в один прыжок подскочила к моей голове и схватив большой бумажный пакет из под пляжных полотенец, проворно натянула мне его на многострадальную голову. На время я ослеп.... Когда Девушки вновь разрешили мне увидеть свет, я был шокирован картиной, представшей перед моим восхищенным взором – там, куда было вынужденно обращено мое лицо, белый свет мне загораживала бирюзовая полоска купальных трусиков моей Госпожи.

Я практичеки находился в сантиметре от ее промежности, а ее ноги, по бокам от меня, почти касались моих щек. Подруга Госпожи расположилась на полотенце так, чтобы видеть эту, нереальную картину как можно ближе и любопытно молчала. Госпожа, казалось, не замечала меня, явно издеваясь, и прекрасно понимая глубину моих переживаний. Мой член, придавленный плотным слоем песка, ныл неимоверно, а губы, буквально, пересохли от возбуждения. Так прошла целая вечность.

Первой не выдержала подруга. Вероятно, ее, не искушенная в такого рода делах натура, торопила события и она стала что то нашептывать на ухо задремавшей Госпоже. Та долго слушала, но затем приподнявшись на локтях, с силой сдавила мои уши бедрами:

– Ну, что дождался, сученок! Будешь лизать писю своей новой Госпоже, понял, пиздолиз?!

Я смущенно закивал в ответ, и, опустив глаза, тихо ответил:

– Да, Госпожа.

Мои Хозяйки молча поменялись местами и когда черная, еще чуть влажная полоска трусиков затмила мне весь белый свет, моя Госпожа обронила небрежно:

– Сразу лизать не давай, много чести, пусть сначала трусики вылижет.

Подруга приняла совет к сведению и вплотную придвинула матерчатые складочки своей писи к моему носу. Низ моего живота готов был взорваться, когда я принялся тыкаться носом и губами во влажную ткань с незнакомым прежде запахом. Каждое прикосновение отдавалось мелкой дрожью в бедрах девушки, иногда она со стоном хватала меня за волосы, плотнее прижимая к своей промежности. Моя голова моталась из стороны в сторону, вскоре я лизал неистово и мычал, разрываемый вожделением и единственной возможной для меня формой самореализации. Еще мгновение... и, меня пощадили, позволив провалиться моему носу в мокрое, липкое лоно, источающее едва уловимый аромат здорового, молодого тела. Я нащупал пуговку клитора, как младенец, безошибочно находящий единственный для себя способ пропитания и засопел от удовольствия, когда почувствовал, что ее оргазм готов навалиться на меня как цунами, разнося все на своем пути. Действитально, вскоре она задрожала, особенной, мелкой дрожью предоргазменного безумия. Плотные бедра сжали мою голову и, ухватив меня за волосы с не свойственной для девушки силой, она выгнулась. ., охнула. ., конвульсивно содрогнулась... и затихла, позволяя мне вылизывать липкую суть ее животной радости....