Black & White. Часть 1

Али ожидал своего друга на узкой полоске тротуара, зажатой между парковкой и зданием, у входа в небольшую компанию, занимающуюся печатной продукцией, недалеко от станции метро «Алексеевская». Его другу предложили здесь работу, и они, будучи студентами пятого курса университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы, приехали сюда после первой лекции на собеседование. Жак отправился на собеседование, а Али, не желая спускаться в душный полуподвал, остался на улице.

Начало мая было прохладным, но солнце уже начало пригревать. Машины подъезжали, высаживали пассажиров и уезжали, освобождая место другим, которые съезжали с проспекта Мира. Парковочных мест было мало, и некоторые водители ставили свои автомобили неправильно, так как найти свободное место в этом районе было непросто. То платные стоянки, то вообще отсутствие мест.

Внимание Али привлекла редкая модель автомобиля Jaguar XK, спортивное купе темно-зеленого цвета. Он обратил на него внимание, потому что мечтал о такой машине, рассматривая ее фотографии на лекциях в интернете. Он представлял, как будет хвастаться ею перед друзьями и товарищами, оставшимися в Кении, после окончания учебы в России. Но его взгляд вскоре переключился на водителя.

В светлом салоне автомобиля, который быстро припарковался у тротуара, сидела красивая блондинка лет тридцати пяти в светлом плаще. Она виртуозно припарковалась, держа руль одной рукой почти посередине, где на светлой коже руля красовалась морда хищной кошки. Но это было не самое интересное. В другой руке она крепко сжимала сочный беляш в промасленной бумаге, который явно мешал ей управлять машиной. Она не хотела его отпускать, оттопырив мизинец, чтобы не испачкаться в масле, и, упираясь ладонью в руль, выруливала одной рукой, явно ценя эту дешевую, вонючую еду больше, чем дорогую машину.

Наконец припарковавшись, она с жадностью набросилась на беляш, смешно раздувая щеки и не успевая пережевывать. Али с улыбкой наблюдал за молодой женщиной, понимая пикантность сцены и пряча взгляд. Хозяйка машины была привлекательной. Ее тяжелые светлые волосы были уложены в аккуратное каре, смуглое лицо и красивый браслет на запястье вызывали у Али желание познакомиться с ней поближе. Цвет ее волос сводил его с ума, пьяня молодую негритянскую кровь, и он уже не мог скрывать своего взгляда, изучая женщину прямолинейно и не в силах отогнать назойливые мысли:

— Она прекрасна... как она раздвинет передо мной ноги и будет ласкать меня своими алыми, пухлыми губами. Я хочу ее. Я хочу позволить ей доставить мне удовольствие, и я хочу насладиться ею... Я думаю, ей понравится моя страсть в ее объятиях, в узком пространстве между ее упругими ягодицами... Я хочу обладать этой женщиной. Она не юная, но это делает ее еще более желанной!

Женщина, закончив с беляшом, достала салфетки и, открывая пакетик кончиками ногтей, тщательно вытерла пальцы и ладони, все еще пережевывая еду. Наконец она заметила высокого, стройного, улыбающегося негра, который смотрел на нее в упор. Слегка смутившись, она окинула его взглядом и отметила, что парень хорошо сложен, абсолютно черный, с огромными белками глаз и длинными ресницами. Она смущенно улыбнулась ему в ответ.

— Кениец, наверное... совсем черный. Длинная шея, широкие плечи, как крылья, и неплохая осанка. Колоритный парень. А как он смотрит, как будто раздевает меня взглядом! Я и не заметила, как он за мной наблюдал, — быстро оценивая физические данные Али, подумала Елизавета.

Елизавете нужно было ехать по делам, но что-то удерживало ее от того, чтобы завести машину и отправиться домой по Ярославскому шоссе, в семейный коттедж в ближайшем Подмосковье. Она рефлекторно взяла сумочку, понимая, что ищет в ней совершенно ненужные мелочи, просто тянет время и не хочет уезжать, видя явный интерес приглянувшегося ей парня.

Жак вышел из офиса компании и, подойдя к Али, сразу не понял, что тот наблюдает за понравившейся ему женщиной. Он дружески хлопнул товарища по плечу и радостно сообщил, что его взяли на работу и завтра он уже начинает работать в компании.

Али отвлекся на друга, поздравил его с успехом, крепко обнял, разделяя его радость, и уже собрался идти с ним к метро, но вспомнил о блондинке и повернулся в ее сторону.

Она смотрела на него прямым женским взглядом светло-серых глаз, немного исподлобья, не игриво стреляя, как молоденькие девушки, а стреляя в упор, как умеют это делать только красивые женщины.

Али дал понять другу, что его внимание привлекла женщина в Ягуаре, попрощался с ним, махнув на прощание, и повернулся обратно к ее машине. Друг присвистнул, оттопырив верхний палец, показывая, что товар отличный, и, пожелав удачи, направился к метро.

Лиза видела жестикуляцию друзей и, улыбнувшись, понимала их мимику и смысл разговора.

— Интересное чувство, когда два молодых черных парня проявляют к тебе интерес, и один другому как бы говорит: Да, клёвая девушка, удачи тебе с ней, правильный выбор! Как-то слабо себе представляю, чтобы мои коллеги на работе так откровенно хотели меня. А ведь он направляется ко мне и будет сейчас меня заигрывать... Он выглядит еще лучше, чем мне сразу показалось. Интересно, как он это будет делать? Блин, настоящая горилла... черный, как смоль, давно хотела познакомиться с таким, а он еще и молод, и какая фигура!!! — рассуждала она, неотрывно наблюдая, как Али приближается к ее машине, мельком взглянув на горящий на панели значок активированной блокировки двери.

Али подошел к машине со стороны водителя и вежливо, с улыбкой, постучал в стекло. На него из едва открывшегося окна вопросительно смотрели два красивых светло-серых глаза с красивым разрезом и длинными ресницами. Женщина молчала, смотря на него вопросительно.

— Девушка, извините меня, я давно наблюдал за вами, вы так удивительно выглядите среди всей этой суеты, что я не мог не обратить на вас внимание. Вы яркая женщина, и я очень хотел бы познакомиться с вами... — быстро, с акцентом, на слегка ломанном русском произнес свою речь Али.

В уголках глаз у женщины появились задорные искорки, и, пряча улыбку, делая вид, что удивлена, Елизавета ответила:

— Вот так просто? Мне нравятся наглые мужчины, но только если они на многое способны, молодой человек. А от вас, кроме наглого, раздевающего меня взгляда, я, признаться, и не знаю, что мне можно ожидать... Полагаю, вы студент московского вуза, и, как многие ваши соотечественники, помешаны на блондинках, но, увы... этого недостаточно для скоропалительного знакомства на улице...

— Я бы многое отдал, чтобы посидеть с вами, выпить по чашечке кофе и посмотреть в ваши светлые глаза, насладиться вашим обществом, обворожительная женщина.

Мгновение Елизавета колебалась, понимая, как публика в кафе будет смотреть на нее с этим негром, понимая, что с ним она рядом только для того, чтобы лечь под него. Именно это ее заводило, чтобы дать понять этим пресным мужчинам, обхаживающим своих женщин, что есть мужчины на этом свете, которые знают более прямую дорожку к женщине, которой они хотят обладать, и не ведут дурацкие слащавые беседы о цвете заката, погоде, работе и прочей чепухе, а вот так просто говорят, дают понять, что хотят спать с тобой и обладать тобой всю ночь. И их слова не разойдутся с делом... Последний довод перевесил чашу весов, и не без доли юмора, Елизавета, не ответив ничего Али, молча закрыла перед его склонившимся лицом стекло в машине, имитируя пренебрежение и отказ. От чего в сердце Али вонзился первый гвоздь от этой опытной женщины. Но к его изумлению, женщина не стала заводить машину, чтобы уехать, а нажала кнопку разблокировки замков дверей, от чего они характерно щелкнули, и, взяв в руки зеленый, в тон машине, клатч, распахнула дверь, испытывающе взглянув на огорошенного мужчину, вышла из авто. Щелкнув брелоком, поставив авто на сигнализацию, повернулась лицом к Али, слегка прикоснувшись грудью к его телу, отклонившись назад в талии и запрокинув голову, глядя на него снизу вверх огромными светлыми глазами, подняв руки, стянула волосы в тугой пышный хвост, от чего стала еще более сексуальной, глянув в сторону кафе, что расположилось в 50 шагах от них, произнесла:

— Ну пойдем, мужчина, если ты такой смелый. Только если ты будешь вести себя, как мужчина. Иначе я встану и уйду... Ты понял, о чем я? Прошу тебя, не говори много. Я не люблю разговорчивых мужчин.

Али поднялся по ступеням и вошел в стеклянные двери кафе первым. Окинув взглядом немногочисленных посетителей, не обратив особого внимания на услужливо подскочившую девушку администратора, оглянулся на свою спутницу и уверенно направился в угол к свободному столику на двоих, стоящему у панорамного окна, выходящего на проспект.

Елизавете понравилась уверенность парня, которую она так ценила в мужчинах. Это тот...

Товар, который её фанаты не могли приобрести ни в элитных бутиках, ни за большие деньги у семейных терапевтов. Мужская уверенность, как она полагала, либо присутствует, либо отсутствует. Наблюдая, как Али легко и пружинисто поднимается по лестнице кафе, следуя за ним, она обратила внимание на его длинные, сильные ноги в светлых джинсах, на его легкое пренебрежение к женщине, которое она так обожала, когда мужчина не пропускает даму вперед, не смотрит заискивающе, не открывает дверь с подобострастием, а просто придерживает её, чтобы она вошла, не изображая из себя милого зайчика, что свидетельствовало об отсутствии глупых комплексов, свойственных мужчинам её круга. Мужчины, окружавшие её, распахивали двери лимузинов, как служители спешили открыть дверь в ресторан, услужливо пропуская вперед, снимали с её плеч пальто своими не мужскими руками, всегда стараясь пропустить её вперед, чтобы выбрать место в кафе или ресторане, отодвигали стул, чтобы она села... Всё это давно казалось ей пустым и вызывало в ней чувство отвращения, превращая таких мужчин в её глазах в существа неопределенного рода. Перелом в оценке мужчин произошел давно, в обыденной обстановке, когда она ещё подростком, в день своего рождения, поехала с родителями в ресторан и услышала, как мать тихо сказала отцу в холле:

— Евгений, не помогай мне, я могу сама снять пальто, брось эти служилые ужимки, это ни к чему, милый. Я люблю тебя не за это...

Лиза сняла плащ, повесила на стоящую рядом вешалку, поправила облегающий лёгкий свитер и успела окинуть взглядом небольшой зал. За одним из столиков сидели женщины её возраста, решая рабочие вопросы, просматривая документы и тихо переговариваясь, за другим сидел лысеющий мужчина лет пятидесяти с девушкой студенческого возраста, ведя беседу о её проблемах, и его выражение лица явно говорило о том, что ему не интересны её трудности, и он пришел в кафе с ней не для того, чтобы сочувствовать, а совсем для другого. За соседним столиком сидела молодая пара с ноутбуком, эмоционально обсуждая какие-то товары в интернете, и компания из трёх бесцветных мужчин в дешёвых костюмах, пришедших на обед, которые пожирали её глазами, глядя на неё совершенно непристойно, от их взглядов расстёгивался замок на бюстгальтере, и в голову приходили сцены второсортного домашнего порно с русскоязычными персонажами. Мужчины при этом бросали на Али недобрые взгляды.

— Фу, — подумала она, — заурядные менеджеры, которые умеют только мочиться в уборных своих хозяев и строить из себя петухов перед своими глупыми жёнами, а когда дело доходит до секса, у них одна вялая простота, ничего мужского... избитая тема, скучно, иметь с ними дело — значит не уважать себя, они проходят мимо... Всё это не мужское... — подумала Елизавета, ответив страдальцам презрительным взглядом, пройдясь им надменно, с ухмылкой, по их пустым брюкам.

В углу сидел крупный мужчина лет шестидесяти, который смотрел на Али вполне доброжелательным и спокойным взглядом, проницательно взглянув в глаза Елизавете, отчего она слегка смутилась, потому что это был чисто мужской взгляд на женщину, но мужчина доброжелательно улыбнулся, давая понять, что одобряет её выбор.

Официантка принесла заказанный кофе.

Лиза снимала сливки с её любимого кофе эспрессо с пенкой, посыпанные по её просьбе корицей, эротично облизывая ложечку, посматривала на молчаливого Али, иногда ловя его взгляды исподлобья, удивляясь её смеющимся глазам. Смущаясь от этого, не очень понимая, как себя с ней вести, он чувствовал по её глазам, что сегодня проведёт ночь с этой шикарной блондинкой.

Рассматривая его руки с белоснежной чашкой кофе, светлые ладони на фоне чёрной кожи, длинные пальцы с крупными подстриженными ногтями, морщинистыми фалангами, Элизабет вдруг остро ощутила, что этот мужчина совершенно другой физиологии, с которой ей не приходилось встречаться, но такой близкой к естеству, к началу человека, от которого она совершенно бесконтрольно возбуждалась. Ей вдруг открылось, что все эти бледнолицые уроды вокруг ей противны, и они не идут ни в какое сравнение со своей слащавостью перед этим животным, сидящим напротив неё, который на порядок, в сексуальном смысле, выше всей этой бледнолицей массы.

Она пыталась вспомнить, где, когда ей стали противны белые люди, и почему, когда она начинала смотреть на людей через сексуальный фильтр, вся бледнолицая масса людей представлялась ей никчемной, совершенно выродившейся биомассой, с уродливыми скулами и глазами, невыразительными носами и черепами, грязными языками и бледными губами, сморщенными членами и заросшими лобками. Пытаясь оценить людей, ей вспоминалось выражение её отца: «Сделанные мягким хуем».

Тут она вспомнила, откуда началось это неприятие: однажды, оказавшись в метро по случаю, она ужаснулась этим бледным лицам, тогда как арабы, кавказцы, негры, метисы и израильские евреи выглядели совершенно иначе, с здоровой генетикой, эмоциями, поведением. Впрочем, ей нравилась и русская молодёжь, способная выглядеть здоровыми, ухоженными и цветущими. Но поражала вялость... вялость самого генотипа. Именно тогда, после недельного метро, её отношение к мужчинам-соотечественникам начало меняться. Они стали для неё студнем, чем-то аморфным, совершенно асексуальным и непристойным для спаривания. Отсюда появился интерес к мужчинам другой расы, и он незаметно укоренялся в её женском сознании, совершенно против её воли. Хотелось животного начала в человеческом облике, в движениях, в физике тела, в поступках и манерах, а вокруг был один суррогат цивилизации и полный шлак.

Её муж, поглощённый своим бизнесом, давно перестал удовлетворять её в постели, его потенция заметно упала с возрастом и психологическими нагрузками на работе. Елизавета не была из тех женщин, которые мучаются совестью и смешивают секс, как неотъемлемую часть физиологического и эмоционального состояния, со всеми производными, с понятием порядочности к человеку, с которым живёшь. Быстро нашлись подруги, сменившие ориентацию, так как столкнулись с теми же проблемами в супружеском сексе.

Вкусив сладость лесбийских отношений, критически посмотрев на своих партнёрш с признаками запущенного целлюлита на их ягодицах, пришлось привлекать к половой жизни более молодых девушек, обладательниц безупречных тел, из числа моделей многочисленных московских агентств. Были среди них и талантливые девушки, с которыми сложились отношения по сей день. Но, всё равно, хотелось мужчину, сильного, рослого, дерзкого, выносливого, с головой, не забитой всякой чепухой, который просто хочет тебя драть всю ночь, бесцеремонно, грубо, по-мужски, до седьмого пота, до изнеможения и искр в глазах...

Елизавета, вспоминая всё это, смотрела на Али, рассматривая его вьющиеся, жёсткие волосы короткой стрижки, большие губы, череп странной крупной формы, чем-то напоминающий обезьяний, сидящий на длинной сильной шее, ресницы на веках, прикрывающих крупные глаза. Он сидел в независимой позе, откинувшись на кресле, широко расставив ноги, в джинсах, через рваные просветы которых просвечивало смоляное тело, ощущались крупные колени. Сидя рядом с ним, Лиза изучала его тело, его длинные кости, широкие плечи, развитую грудную клетку, массу не менее ста с лишним килограмм, отличный рост, далеко за метр восемьдесят, начиная понимать, с кем она проведёт сегодня остаток дня и ночь. Цвет его кожи оттеняла массивная серебряная цепь, возбуждавшая её фантазии, а запах его духов мутил сознание, лишая её воли.

— Я его реально хочу, — подумала она, чувствуя, как её кисуля становится влажной, и продолжила:

— Али, ты умеешь водить машину?

— Да, конечно. Мы иногда с друзьями ездим в Европу, арендуем там машину. Обычно это S-класс. У тебя совсем другая машина.

— Поедешь за рулём?

— Куда ты хочешь поехать?

— Мы заедем в небольшой ресторанчик, поедим, мой новый друг... Я выпью немного, и мы поедем в мой загородный дом. Там тихо и спокойно. Ты растопишь печь и камин. Ты умеешь это делать?

— У тебя нет в доме отопления?

— Есть, но настроено только на поддержание 15 градусов. Я люблю печь и камин. Они дают совершенно иное ощущение. Я живу ощущениями, иначе бы ты не сидел рядом. Так ты умеешь топить печь и сможешь растопить камин?

— Да, я могу...

— Ну, что ты можешь, я посмотрю, — стрельнув глазами и спрятавшись за ресницы, съязвила Лиза.

— У меня с собой нет прав, тебя это не смущает?

— Я же рядом, и какое это имеет значение, если ты поведёшь? Тебе ведь нравится вести?

Али, наконец поняв юмор Лизы, пододвинул своё кресло вплотную к ней и совершенно без комплексов, обхватив её за затылок, сжав волосы, приник к её губам в откровенном засосе. Она совершенно не сопротивлялась, игриво откинув назад голову, ответив ему языком, приятно изумившись совершенно новому ощущению поцелуя с мужчиной, а оторвавшись, взглянула на него восхищённым взглядом, от которого у мужчины начинают расти крылья, и наливаться член.

— Ты бесцеремонен с женщинами, это уже заявка на успех, малыш. Это шаблонная манера, или ты тонко почувствовал мои провокационные нотки?

Али уже грубее, схватив её за лицо пятернёй, слился с губами Лизы, одной рукой придерживая за горло, другой обхватив волосы. После поцелуев, Лиза немного отстранилась, облизав губы, опустив глаза, звякнула в звоночек, подзывая официанта, серьёзно глянув в глаза Али, как-то очень серьёзно, тихо сказала ему:

— А ты действительно хорош...

Покинув ресторан, Елизавета презрительно бросила скомканную салфетку рядом с мужчинами, которые не сводили с неё глаз, и, не оглядываясь, пошла вслед за Али, давая понять им, кто они в её глазах.

Введя в навигатор адрес на Большом Толмачёвском переулке, Елизавета устроилась поудобнее на пассажирском сиденье, с удовольствием откинувшись назад. Али же, подстраивая водительское кресло, отодвинул его почти до упора, чтобы разместить свои длинные ноги. Устроившись почти полулежа, как герои американских боевиков, он перевёл рычаг переключения передач на D и уверенно выехал с парковки на проспект, ловко маневрируя в потоке машин по маршруту, указанному навигатором. Лиза с восхищением наблюдала за Али, этим молодым и самоуверенным парнем, который сумел привлечь её внимание в городской суете. Смотря на него, она подумала:

— Ему бы подошла африканская тюбетейка, как у Уэсли Снайпса, полосатый пиджак в африканских тонах с короткими рукавами, массивная цепь и кастомный медальон, который привлекает внимание девушек на вечеринках в модных стрип-клубах с джаз-бэндами. Ещё ему бы подошёл саксофон в футляре в багажнике дорогого автомобиля, пакетик кокаина размером с пачку сахара в бардачке и хромированный пистолет с внушительным калибром. Вот тогда она могла бы с гордостью показать его подругам на выставке в своём Арт-салоне, который она купила четыре года назад рядом с этим самым Толмачёвским переулком, куда они сейчас направлялись на обед в любимый ресторанчик, недалеко от её квартиры. Но пока... пока он вполне подходящий партнёр для интимных отношений, его внешность обещает интересные возможности в этой области.

В ресторанчике для Елизаветы и её спутника всегда был зарезервирован столик на двоих. Она часто здесь бывала — то с деловыми партнёрами, то с клиентами, то с любовниками или подругами.

— Он так красиво ест мясо. С аппетитом поглощает двойной стейк с кровью, как настоящий мужчина, жадно откусывая белоснежными зубами, отрезая, как ножом, и проглатывая крупные куски, при этом не чавкая, а именно по-мужски изысканно. Как это возбуждает! Мы знакомы всего три часа, а я уже вся в предвкушении! — заметила Лиза, накручивая спагетти на вилку и наслаждаясь вкусом пармезана.

Выпив бокал виски, Елизавета поблагодарила официанта, который вовремя подошёл и не обратил внимания на её спутника, так как хорошо знал её как постоянную клиентку и видел её с разными эксцентричными личностями. Он вежливо принял оплату картой, не глядя на оставленные чаевые, и пожелал паре хорошего дня.

Топка печи действительно создавала уютное тепло, ведь май только начинался, и дом поддерживался на температуре, требующей дровяного отопления. В камине потрескивали дрова, создавая удивительную атмосферу. Елизавета, профессиональный дизайнер, окончившая Строгановку, вложила много сил и умений в строительство этого дома. Получился просторный и уютный шале с террасой под одной крышей, отдельной кухней и гаражом на три машины. Дочь подросла и иногда приезжала сюда со своими друзьями, поэтому дом был достаточно большим, но не огромным.

После душа Елизавета устроилась на одеяле, налила себе вина и положила рядом черешню. Отправив Али в душ, она включила большой экран и нашла интересный фильм, уютно устроившись в лёгком шёлковом халатике, едва прикрывающем её ягодицы. Али, увидев её в халатике на голое тело, с трудом заставил себя уйти в душ, но всё же сделал это. Елизавета крикнула ему вслед, чтобы он не стеснялся и пользовался духами и дезодорантами по своему вкусу из того, что там было.

Из ванной комнаты вышел Али, обернув бёдра тёмным полотенцем, почти сливающимся с его кожей, что делало его ещё более харизматичным. Вид Али заставил Елизавету вздрогнуть от волнения и предвкушения, её грудь наполнилась ожиданием, чувствуя, как этот мужчина жаждет её. Лёгким движением она развязала поясок халатика и легла на бок, ожидая его прикосновений.

Али опустился на колени перед ней, обнял её за спину, обнажил её грудь и жадно обхватил губами её сосок, поцеловав так, что её грудь мгновенно откликнулась. Она почувствовала невероятную притягательность его больших, жадных губ и крупного языка, от чего Лиза охнула от удовольствия, обнимая его жёсткие вьющиеся волосы и матовые плечи. От его кожи исходил аромат, напоминающий запах самшита, густой, терпкий южный аромат с лёгким оттенком сгоревших сигар, от чего её тело возбуждённо отзывалось, желая принять его глубже, от чего голова кружилась...

Она физически ощущала, как её бархатистый животик жаждет быть покрытым его сильным телом, становясь скользким от возбуждения. Закинув ногу ему на плечо и откинувшись на подушки, она позволила ему ласкать её нижние губы, проникая между ними своим языком, выгибаясь от удовольствия, желая, чтобы он вошёл в неё. Повернувшись к нему спиной, она дала ему жадно целовать её ягодицы, ощущая его звериные укусы.

Проникновение в анал добавило наслаждения, от чего она выгнулась, судорожно хватаясь за ягодицу и позволяя ему проникнуть глубже. Желая продолжить игру, она соскользнула с кровати, встав перед ним на колени, нетерпеливо сняла с его бёдер полотенце и бросила его на кровать. Она была поражена его чёрным, как смоль, членом, крупным по размерам, с обрезанием и замечательной формой головки. Такого чувства она никогда не испытывала с другими партнёрами.

Взяв его член в руки, она жадно стала его ощупывать, обнимая его мускулистое тело. Взяв его в рот, она обнимала его бёдра и ягодицы, массируя его ствол и желая взять его глубже. От его грубого хвата за волосы она царапнула его ягодицы, от чего он насадил её глотку на ствол по самые яйца. Ей нравилось массировать его мошонку, вылизывая вдоль ствола, снова беря в рот его возбуждающие её до безумия шарики, делая засосы на них, от чего Али только закатывал глаза и обнажал в оскале зубы.

Он перевернул её на бок, сел на колени, поднял вверх одну её ногу и вошёл в её влажное лоно, ощущая нежность её плоти и упругие стенки влагалища. Он чувствовал, как она вытянулась от проникновения, откинув руки, позволяя ему ухватить её за живот и грудь. Он с силой натягивал её тело на себя, входя глубоко, доставая до матки, от чего она громко стонала, разодрав до крови его запястье. Али перекинул её ногу на плечо, немного поворачивая её тело, грубо хватая за ягодицы и оставляя красные следы, пытаясь войти в неё ещё плотнее.

Он видел, как её тело изогнулось в талии, голова запрокинулась, пальцы хватали простыню, слышал её громкий крик, от которого его семя подошло ближе, готовое вырваться наружу. Он лёг ножницами, вывернув член в её пещерке и вошёл так плотно и глубоко, прижавшись к её вытянутой ноге, что она закричала, не в силах себя контролировать, ободрав его ягодицы до кровавых полос. Али с криком и наслаждением кончил в неё, физически ощущая, как его семя глубоко вошло в плоть белой женщины...