Записки бунтарки. Серия: Записки проститутки Часть 3

Лeтo в этoм мecтe бывaлo жapкoe, нo кoгдa нaчинaлиcь дoжди, кaзaлocь, 6yдeшь гдe-тo в Лaтинcкoй Aмepикe. Мecтный «Ceзoн дoждeй» пpoдoлжaлcя пopoй нeдeлями, зacтигaя yлицы гyбитeльными пpиливaми воды, pyшив кaнaвы, нapyшив oзepa и peки, выгнав иx из бpeгов.

Я cтоял(а) в пoceлькe и cмoтpeл(а), кaк льющаяcя c нeба вoда нacтигaeт окpycти.

— Teпepь целую неделю будет лить — сказал мой друг Poмкa. — Дpyжище, тебе там уютно?

— He ocобенно.

— Maша! — донecлocь c балкона.

— Я тyт! — я выглянyла из подъезда.

— Mapш домой!

— Возможно я вернусь — сказала я Поме.

— Я подожду — ответил он.

Я пришла домой.

— Зачем сидеть там в подъезде? Опять платье запачкаешь.

— Там Poмa. Мы разговариваем.

— A, Пома. Ну ладно.

— Moжно я пойду к немy?

— Иди, если хочешь, только куртку возьми и не шатайтесь под дождем.

— Спасибо — я схватила куртку и быстро понеслась вниз.

Poмa стоял(а) и cмотрел(а) на дождь. Он повернулся на мои скакания по лестнице.

— Отпустили, да?

— Дa.

— Cядешь ко мне на колени?

— Cядy — я протянула куртку.

Он пришел от стены и я села ему на колени. Он тут же обнял меня, затем подтянул замок молнии, застегивая мою куртку до конца.

— Чтобы не заболела — пояснил он.

Мы сидели и смотрели на дождь.

— Тебе не тяжело? — спросила я, ощущая, как Пома немного просядет подо мной.

— Heт.

— He ври. Я ведь чувствую, как ты скользишь по стене.

— Hy да, ладно, немного неудобно. Hoги затекли.

— Давай я встану.

Я встала прежде, чем он успел ответить и сжалась(ся) за руки.

Он встал и начал дергать ногами.

— Бyдтo мaлeнькиe игoлкu покaлывaют. Можем посидеть в подвале на первом этаже, если хочешь. Там есть старое кресло.

Только там я видела такие здания, с большими пролетами между этажами и наружными шишками с квадратными отверстиями, продуваемыми ветром. Шишка была рассчитана на две квартиры с одной площадкой. Учитывая, что квартир на каждой площадке было всего по две, места в шишке было просто до чертиков. По прямому назначению ею правда не пользовались, зато хранили там кучи разного "скрапа" и хлама.

Еще в шишках, часто селились голуби и парни развлекались ловляй пернатых.

Наша шишка была выходная — бабушка следил за чистотой, регулярно запрашивая соседей почти вылизывать там все "до блеска". Шишка первого же этажа, обладала почему-то закрашенными окнами. Возможно из-за того, что здесь хранили много вещей, мебельку и тому подобное. Здесь действительно было большое, старое, удобное кресло.

Открыв толстые, двустворчатые двери, мы вошли внутрь и приоткрыли их за собой. Рома сел в кресло и подставил руки, приглашая меня сесть к нему на коленки. Я села, и он обнял меня. Обилие хранившихся вещей, защищало от сильного задувающего ветра и летящих дождевых капель.

— Отец хранит тут кучу всевозможного хлама — сказал Рома, показывая на кучи.

— Понятно.

Мы снова сидели молча, слушали шум дождя и завывание ветра. Рома осторожно блуждал руками по моим ногам, постепенно подбираясь к скрытым местам.

— Ты хочешь меня там потрогать, да?

— Что? Нет! — он тут же убрал руки, просто обняв меня за талию.

— Ром, только не верь. Я же чувствую.

— Ну да, но...

— Трогай. Я разрешаю. Только не верь мне. Говори, что ты хочешь сделать.

Его руки вернулись ко мне под платье. Теперь они двигались более уверенно. Прошлись по моим щекам и животу.

— Ой, щекотно! — засмеялась я.

— Извини — он снова прижал меня, и мы замерли.

Через какое-то время блуждание рук возобновилось. Вот он добрался до моих трусиков и осторожно, ногтем большого пальца, стал водить, торгая через ткань скрытое место.

— Хочешь, я их сниму для тебя?

— Что? — не понял Рома.

— Мои трусики. Они же мешают тебе.

— Д-да! Нет!

— Так да, или нет?

— Да. Нет. Стой! Я сам их сниму.

Я встала. Взяла его руки, сунула их под платье и зацепила его пальцы за резинку моих трусиков.

— Тяни вниз — тихонько сказала я.

Он потянул, и они сползли вниз.

— Как мне теперь быть?

— Как всегда.

Я села снова к нему на коленки, спиной к нему. Его руки тут же проникли под мое платье и начали трогать меня там.

Какое-то время я принимала его ласки, а он наслаждался широтой моей души.

— Может займемся сексом? — спросила наконец я. — Ты ведь уже готов.

Я завела руки под себя и уперлась ладошкой в его твердый член.

— Здесь? — он тепло задышал мне в шею.

— Да.

— У меня нет с собой презерватива.

— Без резинок я не стану.

Мы снова замолчали.

— Может как-нибудь по-другому? — нарушил молчание он.

— Как?

— Подожди. Встань на минутку.

Я встала. Он расстегнул штаны, спустил их немного и выставил вверх свой член.

— Садись. Не двигайся, садись.

Я осторожно прицела немного выше. Рома чуть скользнул ниже и его член оказался у меня между ног. Он потянул меня на себя, и я легла спиной на него.

— Сможешь что-нибудь сделать с ним? — спросил он.

— Разумеется — кончиками пальцев я взяла его член за головку.

Он тяжело выдохнул.

Мы лежали тихонько. Он трогал меня, где доставал. Я легонько дрочила ему. Вот он выдохнул несколько раз и обмяк, а на моем животе, лобке и писке появились свежие капли спермы.

— Рома! Домой! — доносится голос на площадке.

— Извини, мне надо идти — Рома вылез из-под меня, а меня шепотом уложил обратно в кресло. — Вот твои трюсики.

Он ушел, а я лежала, водя подушечками пальцев по низу живота и размазывая по себе его сперму.

— Какая занятная картина — доносится голос от дверей.

Я села. Там стоял незнакомый мужчина и мастурбировал свой член. Его штаны были залепаны, а с кончика свисала тягучая капля.

— Очень, знаешь, приятно было наблюдать за вами — он продолжал мастурбировать член.

— Кто вы? Я вас не знаю.

— Я друг Гриши, с третьего этажа.

— Я вас не знаю — повторила я.

— Тебе он нравится? — он встал немного шоком и продолжил теребить член.

— Не знаю.

— Не хочешь помочь мне, как помогла своему другу?

— Это не лучшая идея.

— А если я тебя заставлю?

— Это тоже плохая идея.

— Почему?

— У меня много друзей.

— Много друзей таких вот мелких писюнов да. — он приблизился.

От него пахло давней грязью и протухшей рыбой. Протухлостью несло от его члена. Мне стало тошно от этого запаха.

— Что носик морщишь. Не нравится запах взрослого мужчины!

— Вы пахнете скверно, вам нужно помыться.

— А может ты взяла бы в ротик заодно и помыла бы.

— Я не стану брать такое в рот.

— А я не стану спрашивать — он резко схватил меня за голову.

Одной рукой удерживая меня за волосы пальцами другой он пытался проникнуть в мой рот. Попытки были неудачными, поэтому он просто взял член и сунул мне под нос. От дикого смрада я вдохнула и это стало ошибкой. Вонючая плоть тут же заполнила рот. Меня чуть не вывернуло наизнанку от смрада и вкуса протухлости. Я закашлялась и он вышел на мгновение, давая мне прокашляться, а затем вернулся обратно.

— Прекрати! Занимайся своими делами, иначе будет еще хуже!

Он насиловал мой рот. Оставался только один выход. Я немного ослабла и расслабила губы. Он принял это как признак моей подчиненности и слегка отпустил меня. Я сразу сжала зубами его член, прикладывая все усилия.

— Ты же такая сучка! — он сильно ударил меня по лицу, вынимая свой член изо рта. — Укусила меня! Грязная шлюха!

Я получила еще один удар по лицу.

— Продолжай сосать, тварь! — член со следами моих зубов снова ворвался в мои губы.

Я бормотала протестующе и возмущенно, не желая раскрыть рот. Он захватил грязными пальцами уголок моего рта и потянул. Я открыла рот от неожиданной боли, и он снова проник.

— Если не хочешь сама сосать, значит будешь трахаться!

Он держал мою голову двумя руками и насильственно засовывал член в мой рот. У меня не хватало сил противостоять ему. Я слабо сопротивлялась.

— Вот так! Соси! Соси! Не все так плохо! Сейчас ты его очистишь и получишь удовольствие! Да! Соси!

Неприятный комок мяса двигался внутри моего рта.

— Да, ты маленькая шлюха! Соси его! Выполняй свою грязную работу.

Он продолжал проникать членом несколько раз.

— "Он сейчас выломает мои зубы."

Едкая кислая сперма заполнила рот.

— Глотай, глотай, проклятая шлюха!

Наконец-то безвкусная дрянь покинула мой рот. Я закашлялась и извергала на пол слюной его сперму и содержимое желудка.

— До свидания, ничтожество — он быстро спрятал член и отступил из помещения.

Я сидела на полу рядом со своим блевотным следом и плакала.

— Как мир оказывается маленьким! — я встретила своего насильника на площадке. — Здравствуй, сука!

— Привет.

— Я вижу, ты уже успела поиграть с моим членом!

Я молчала.

— И зачем ты молчишь? Скажи, ведь тебе понравилось. Ты любишь, когда с тобой происходит жестко, а не просто дрочат разным парням.

— Да.

— Вот и замечательно. Я, кстати, уже чистая. Сегодня я могу оттрахать тебя как следует во все твои сладкие дырки.

— Но не здесь — я огляделась. — Есть одно место. Там тихо. Никого нет и ничего не слышно.

— Ты хочешь кричать, когда я буду тебя драть?

— Не знаю.

— Ну хорошо.

— Вот здесь — мы дошли до старого сарая возле яблочного сада.

— Хорошее место. Действительно никого нет. Никто не услышит твои крики.

— И твоих тоже — резко прилетевший удар по виску палкой потушил свет для насильника.

Я сидела за спиной у своего друга. Слева и справа от него сидели другие мои друзья, образуя круг. Внутри круга лежал мой насильник. Он зашевелился.

— Вы что, шантажисты, вообще с ума сошли?! Знаете, на кого наехали!

Удар палкой по спине остановил его попытки встать.

— Ну разве могут мелкие только дать встать! — он снова попытался встать и снова был остановлен ударом.

— Да вы уже тряпешники. Доберетесь только до дома.

— Ты рассчитываешь добраться домой? — иронично улыбнулся заводила. Читайте рассказы на сайте "Стефан" точка "ру".

Новый удар палкой сильно пришелся по голове, и из лица насильника потекла его кровь.

— Так ты ее тронул. У нее много друзей. — еще несколько ударов палками по разным частям тела.

— Я же вам говорила — у меня много друзей.

Заводила обнял меня.

— С видимо! — новый удар лишил его сознания.

— Петрович!

Мужчина с трудом поднялся со своей импровизированной лежанки под деревьями.

— Привет, друзья! Маша тоже с нами. Это приятно для наших уставших глаз.

— Мы принесли тебе подарок — Савелий передал пакет.

Пакет был тяжелый и звенел стеклянными бутылками алкоголя.

— И для свиней у нас корм — Савелий обернулся.

Пара крепких парней несли большой мешок. В мешке что-то слабо шевелилось.

— Кто там у вас?

— Плохой человек.

— А сам кто?

— Не знаю. У него нет документов. Только вот — Савелий достал чужой кошелек и извлек из него толстую стопку денег. — Половина для тебя, как обычно.

— А что он сделал?

— Обидел Машу.

— Машу!? — ноздри Петровича гневно раздулись.

— Куда его?

— Возите его в сарай.

Насильника вытащили из мешка на сухую землю сарая. У него была повязка из тряпок во рту. Руки и ноги были связаны. Голову и лицо покрывала корка сгустившейся крови.

— Плохие люди делают плохие вещи — говорил Петрович, заковывая насильника в тяжелые кандалы. — Плохие люди не знают, что возмездие близко.

Он поднялся, подошел к столу. Взял что-то.

— Смотри! — он указал насильнику кусок металла. — Это нож для обезглавливания свиней.

Насильник начал нервничать, предвидя неприятности. Деревянный шест и сильные руки внезапно сжали его за шею, ограничивая дыхание.

— Плохие люди не живут долго — сказал Савелий, подавляя насильника.

Острое лезвие пронзило ткань, а затем и кожу. Зажимаемый человек застонал сквозь повязку, а потом перешел на пронзительный писк.

— Плохие люди умирают медленной и безобразной смертью — старый свиновод опустил руку в разорванную ткань и сдавил.

Насильник завопил. Петрович оттянул руки назад. С окровавленных пальцев свисали остатки яиц.

— Прекрасное создание, прекрасное! — произнес Петрович, поглаживая насильника по голове.

Хозяин отпустил его. Насильник лишь выла и слабо всхлипывал.

— Свинья! Свинья! Мои свинки! — зовет свиновод. — Свинья! Свинья!

Раздалось хрюканье. Вагон, где был прикован насильник, наполнился свиньями.

— Ты ее тронул... — в глазах Петровича не было сострадания, только жестокость и презрение.

Большой кабан подошел к насильнику и обнюхал его. В глазах зверя не было ничего, кроме простого интереса. Голодного интереса. Он сунул нос в испачканные штаны, туда, где вытекала кровь.

— Ммммм! — завопил насильник через кляп, когда свинья вцепилась в его член, отрывая кусок мяса.

— Приятного аппетита! — дверь в сарай закрылась.

Мразь осталась в сарае один на один со своими палачами.