Фантазия №1. Боцман и столик. Из книги Эротические фантазии женщин

Своей брутальностью, несущей смерть, Боцман таки добился красивой жизни. Вы все можете написать ему и заплатить договорную цену за рецепт.

Бросив свои приключения в маршрутке, автобусе и мусоровозной машине, он внезапным бесхитростным выбором рабочего очутился в артистическом лифте, и был вынесен социальным ветром на пятый этаж.

Он стал изощреннее и похотливее в своих желаниях, и вальяжен, как декоративный выставочный котяра. И только настоящие лакомства гурмана приносили ему удовольствие. О своей прошлой жизни, и «ебле бомжей» вспоминал все реже и реже. Куда-то пропали простые радости жизни, появился вкус к театральным эффектам, драматургии и незавершенности. Хотя кончал он всегда с удовольствием и много. Появились новые друзья, игры и фантазии. То ему хотелось иметь черную кнопку «йобнем всех», бассейн с голыми девственницами неземной красоты, банку варенья и шоколадку, которой кому-то пузико и ягодицы обмазать. То ему желался вольфрамовый пояс верности и ключи от него отдать Президенту Вселенной, или на крайняк Президенту «Кока-Колы».

В общем, Боцман-киса, оптовые поставки элитного семени по всей Расеи. Гарантия. Дорого.

В очередной раз, когда актриса уехала на гастроли, он созвал своих верных друзей по оргиям. Лакомым блюдом подавалась Леночка, которая была безмерно влюблена в Боцмана, и согласилась на все, лишь бы чувствовать его демоническое присутствие рядом, дышать с ним одним воздухом, в общем, пока смерть в оргазме не разлучит их.

Леночка вошла в прихожую и бархатистый голос ночного тембра начал обволакивать ее с туфелек, которые он восторженно снимал с ее ножек.

— Дорогая, ты сегодня прелестна! Твоя красота затмевает солнце на небосводе... БЛА-БЛА-БЛА...

Леночка, как и все женщины, любила лесть. Лесть-это агрессия на коленях. Слушать ее всегда приятно.

— Сегодня для тебя сюрприз, — он, как факир, достает из пустоты шелковый шарф и завязывает ей глаза, нежно мурлыча в ушко всякие гадости из Мандельштама.

Берет за руку и проводит в комнату. По пути расстегивая блузку и лаская округлые полушария ее наливных грудей. Затем пальцами хватает розовые соски, оттягивает их вверх, чтобы придать им вид выскочивших перламутровых жемчужин из раковины. По телу Леночки пробегает легкая дрожь в виде мурашек и соски стоят как каменные, призывно маня в нежность.

— Леночка, ты сегодня будешь послушной сучкой, — два пальца впиваются в ее киску, оставляя влажный след на них.

— Да.

Он раздевает ее медленно, любуясь формами, как скульптор, который приценивается, вдыхает жизнь и отпускает своё дитя на просмотр публики.

— Теперь ты станешь вот на этот постамент раком, послужишь столиком. Надеюсь, ты получишь огромное удовольствие от нашей игры. Будь хорошей девочкой, слушайся, делай, что велено и оргазмы плотно скуют твое тело.

— Да.

Леночка была хорошей девочкой, воспитанной в духе пуританства и отца-деспота. Она не могла сказать нет, такому тонкому и чувственному мужчине.

Посредине комнаты красовался круглый помост, обитый лиловым бархатом. Легким нажатием рычага он начинал вращаться по часовой стрелке. Но этот секрет Боцман решил выдать под занавес и аплодисменты. Этакий пьедестал забав и утех, возведенный в абсолют.

Леночка встала раком, выгнув спинку и оттопырив красивую упругую попку. Боцман мягко ударил по ней ладошкой:

— Повремени, счастье надо выстрадать.

Тишина обрушилась на нее. Тик-так, тик-так...

Раздалась трель звонка, и Боцман кошкой ретировался. Вдали зазвучали приветствия и громкие хлопки рукопожатий. Веселая речь вновь прибывших дала понять Леночке, что на вечеринку явились знакомые благоверного. Она хотела вскочить и убежать, но что-то ее удерживало на месте, не давая сдвинуться ни на йоту. Может быть, наследственная вежливость в общении с неизвестными людьми?

— Вах, вах, вах, дарагой! Какой великолепный экземпляр!

Восточный акцент говорящего бросил Леночку в жар. Она напряглась всем телом и впилась пальцами ног и рук в обивку.

— Сматры какой великалэпный жопа, — он провел влажной рукой по ягодицам девушки, помял их и запустил свой палец, исследуя область бархатного ануса.

За что тотчас же получил по рукам от хозяина дома.

— Еще не время, Сурэн.

— Ладна, ладна, малчу.

— Вот присаживайся здесь, — Боцман показал на стул, находящийся позади Леночки, дабы ее упругая попка отвлекала Сурэна от игры и не давала шанса на победу.

— Олег Евгеньевич, а вы пожалуйте сюда.

Олег Евгеньевич (ОЕ) сел напротив Сурэна. Здесь открывалась великолепная картина на висящие, наливные груди с бледно-розовыми сосками, дальний вид попки-сердечка и находящийся поблизости алый ротик девушки. Боцман знал пристрастия собравшихся здесь людей.

— Елена Николаевна, вы напротив меня.

Все расселись по своим местам.

— Ну что же начнем. Три партии. После них, право первого совокупления, победителю.

— Хитрэц, ты, Боцман. Знаешь мою слабость.

Все разложили рядками на спине Леночки свои фишки. Тасовал Боцман. Игра набирала свой ход. Азарт захватил игроков, карты то с треском, то плавно ложились на спину Леночки. Гости не забывали и о ней самой.

Елена Николаевна не выдержала искушения молодым телом девушки, и шаловливо прошлась пальчиками по ее животику, далее к промежности, до губок, долго теребила их. Возбуждалась от терпкой влаги, фантазий, которые она воплотит первой, ежели выиграет. Раскрасневшееся лицо, широко расставленные ноги и прерывистое дыхание выдавало ее. Волнение проносилось по женщине, начиная от пегой маковки, и заканчивалось на старых, затвердевших мозолях ног.

ОЕ невольно задевал рукой груди Леночки, в какой-то момент схватил за сосок, и от возбуждения сильно сжал его. Из глаз Леночки брызнули слезы, она немного отклонилась и припала на локоть. За что тотчас же получила шлепок по заднице от Сурэна:

— Стоять сука. Блеать, Боцман, я не выдэржу. Мой хуй рвется из штанов. Так бы и отъебал эту суку в жопу, — огромных размеров член просился на свободу, как дикий мустанг в прерию, отчего штаны Сурэна напоминали паруса в дальних странствиях Боцмана.

— Еще не время, Сурэн, — сказал Боцман спокойным голосом, хоть сам держался из последних сил от всеобщего возбуждения и похоти, летающей над столом.

— Ебать, очко!!! Я выиграл!!! — Сурэн с силой кинул карты на спину Леночки. Она же вся сжалась, представляя свою попку на хую этого горца.

Не мешкая, одной рукой он сгреб на пол карты и фишки, второй расстегнул свой ремень, и свет увидел его огромный размеров хуй с волосатыми яйцами, огромными как бильярдные шары. Гости замерли, один Боцман сквозь тень пушистых ресниц улыбался.

Сурэн здоровой, крепкой лапищей начал поглаживать попку девушки, проводил между полушариями, вторгался в анус — сухой и сжимающийся от страха при одном только прикосновении волосатых рук. Далее прошелся по киске девушки, нашел возбужденную ягодку и начал описывать жгучие круги, выдавливая стоны Леночки.

— Ебать какая похотливая сука. Смотрите как текет, — и тут два огромных пальца резко вошли в пизду девушки, и начали двигаться с большой скоростью.

Сурэн ебал ее пальцами так, что Лена сквиртовала и охала в такт, но продолжала держаться на полусогнутых ногах. Его багровый хуй давно налился мощью. Вынув пальцы, Сурэн ударил хуем по пизде девушки, и резко вошел. Лена заорала. Он продолжал жестко ебать ее, и возгласы переросли в хрипы наслаждения, в органную музыку, которое выдавала Ленина чавкающая пизда.

ОЕ теребил свой тоненький хуй, сопел и пенился в свой дорогой галстук. Елена Николаевна раздвинула ноги и надрачивала свою лысую пизду,...