Любонька. История одной девушки или Порно истории Часть 3

Арктический холод пробежал по руке Любы, вздыбливая волоски и остужая кровь. Губы онемели и слова запечатались, как бутылка пробкой.

— Приготовления идут полным ходом, костер пылает в мангале, мясо томиться, пойду, поздороваюсь с мужиками, — сказал Вадим, выпустил Любину руку из своей, дабы не вводить ее в ступор прилюдно, отодвинул кресло, усадил свою пассию и направился к друзьям.

Сердце Любы готово было выпрыгнуть из груди и разбиться о зеленую траву тысячами осколков. Казалось, что все отвлеклись от разговоров и пристально наблюдают за ней, пытаясь понять, что же произошло. Усилием воли, поборов оцепенение, она села в кресло и взяла бокал с коктейлем, разглядывая на свет, как путается солнце в мяте.

— Кто поможет мне на кухне? — спросила Ольга.

— Давайте я, — Люба поставила коктейль и, встав, направилась за хозяйкой.

— Оль, сейчас и я подскочу, — крикнула Женька, — только дослушаю Натали.

Они зашли в дом, проследовали на кухню, которая поразила Любу яркой цветовой гаммой и скоплением банок консервантов, различной конфигурации. Видно было, что хозяйка любила готовить и основное время уделяла ведению хозяйства.

— Вот тебе салатница и овощи, фантазируй.

— Все резать?

— Конечно, нас же много. Я пока займусь тарталетками. Макс рассказывал о тебе, — она взяла сладкий перец и начала его мелко крошить, — да я и сама вижу, что девушка ты скромная и стыдливая, город еще не перемолол тебя.

— Пока нечего молоть. Максим говорит, что я — золотое руно, хотя это, по большей части, относится к моим волосам, но он настаивает на аллегории.

— Эх, молодость, вернуться бы на несколько лет назад. Первая любовь, нежность, так и льющаяся потоками из тебя, кажется, это было недавно, а сколько утекло воды с тех пор.

— А вот и я, — перебила беседу Женя, — показывай, в чем мне замарать маникюр.

— Женька, порежь хлеб, на полке справа возьми.

Вся честная компания собралась за огромным столом, который был уставлен яствами, шашлыки вызывали слюноотделение, причем внезапное и стойкое.

— Друзья, дамы — встал хозяин дома и поднял наполненную до краев и запотевшую рюмку, — я бы хотел выпить за моих друзей, невзирая на катаклизмы в мире, различные обстоятельства и трудности, встречающиеся на жизненном пути, но, мы все же вместе на протяжении стольких лет. Я рад вас видеть в моем доме, все в том же составе.

Все чокнулись, и праздник весны начал отсчет.

Максим ухаживал за раскрасневшейся от вина любимой, накладывая ей в тарелку шашлык и салаты. Девушки делились мнениями, перескакивая с темы на тему, мужчины вели неспешные беседы о бизнесе, планах на лето, и постепенно чаша с шашлыками пустела.

Люба расслабилась, поняв, что Вадиму не до нее, и он не смотрит в ее сторону.

« — У него такая красивая девушка, что рядом с ней зайдутся в комплексах и слезах красавицы из «Холостяка». Еще бы, модель — стильная, ухоженная, какие манеры и взгляд зеленых глаз. Искренняя улыбка. Такие не забываются. На ее фоне, я — блеклый придорожный цветок, что несколько успокаивает».

Вечерело. Закат был бесподобен: ярко алый, в полосах золотистого цвета с зеленым подбоем. Гости разбрелись группками, Люба же сидела на коленях у Максима, держа в руке бокал с вином, который грозил опрокинуться и залить одежду, когда они целовались.

— Максим, принеси из машины сумочку, я хочу уйти и попудрить носик.

— Минутку.

Он ушел и вернулся, неся в руке маленькую белую сумочку.

— Вот, держи.

Она взяла ее, поставила фужер на стол, легкой походкой направилась к дому и начала подниматься по ступенькам.

« — Какая она все-таки у меня красавица. Это белое на бретелях короткое платье, очень идет ей, делая ее изящной и в тоже время, кроткой и целомудренной. Да, Макс, тебе повезло», — подумал он, глядя ей вслед.

Люба зашла в ванную комнату, положила сумочку на столик и глянула на себя в зеркало, в обрамлении точечных светильников над раковиной.

Внезапно дверь открылась и, кривя в усмешке губы, зашел Вадим. Запер дверь на замок и, подойдя вплотную к девушке, негромко произнес, убирая с ушка золотые кудри:

— Добрых вечеров красавица. Не соскучилась?

Люба молчала, только темно-фиолетовые глаза с немым укором смотрели на него из зеркала.

Он залез ей рукой под платье, провел пальцами по бархатной коже выпуклой попки:

— Думаешь, сбежала от меня, и я забыл о тебе? Молчи, не дергайся, не делай хуже, — он вцепился второй рукой ей в шею.

Его пальцы, проникли за ткань трусиков и остановились на влажных губках девушки в шелковых завитках волос.

— Как же я скучал по этой сладкой пизденке с порослью. Я ее откупорил, я и хозяин.

Два пальца проникли во влагалище, как нож в масло. Он окунал все глубже и глубже, пока белесая влага не покрыла их с лихвой. Люба вцепилась руками в поверхность стола и закрыла глаза.

Достав пальцы из горящей промежности, приблизил их к губам девушки и провел по ним, оставляя влажный след:

— Попробуй себя на вкус, сладкая. И ты хотела, чтобы я отказался от этой пизды, сделанной из чистой радости?

Он опустил бретельки платья с ее плеч и на свет выскочили две груди, с великолепными горошинами розовых сосков. Схватив ее за сиськи, начал мять их и оттягивать соски, с такой силой и желанием, что на глазах Любы выступили слезы:

— Пожалуйста, не надо.

— Молчи, а то я сойду с ума от одной мысли, что больше никогда не смогу ебать тебя.

Он уперся твердым членом ей в попу:

— Он хочет тебя.

Вадим наклонил девушку, выпустил своего жеребца на свободу и, содрав трусы с ее пахнущей молодостью и свежестью пизденки, буквально ворвался в огненную плоть. Он драл ее своим хуем так, что Люба начала сквиртовать, залив пол в ванной. Влага бежала по внутренним сторонам ее бедер, обволакивала ствол Вадима и оседала на его яйцах, маленькими капельками, которые в быстрой гонке ебли, оставляли неровные, размазанные дорожки. Она закрыла глаза, начала громко стонать, облизывая свои губы кончиком языка, но он закрыл ей рот рукой:

— Блять, молчи, сука.

Казалось, его хуй разрывал ее внутренности на куски, влагалище горело и истекало медом.

Колесница одновременно огненная и ледяная, проносилась по узким проходам ее норки, царапала стенки на поворотах, задевала все самое сокровенное и тайное, будила заснувшую вековую похоть и уносилась с гулким звуком на поверхность.

В какой-то миг, колесница врезалась в стену и рассыпалась, разносясь брызгами фейерверков, пульсируя на небосклоне иступленного оргазма девушки.

Ее влагалище струилось, змеилось, обвивалось и цеплялось за ствол Вадима. Он схватил ее за горло и выплескивал в нее толчками сперму, завершая дуэт страсти. Его тело содрогалось, в конвульсиях, еще мгновение и победоносный вой зверя, разнесется по округе. Но, сознание вернуло его в реальность, он стиснул зубы и утробно рыкнул.

Щелкнул молнией джинс, пригладил волосы и, достав из сумки Любы мобильный телефон, набрал свой номер. Номер девушки отбился на его телефоне.

— Теперь ты в курсе, кто ебет тебя. Буду звонить, отвечаешь и приезжаешь.

Он снял на камеру телефона растрепанную Любу, с торчащими от удовольствия сосками.

— Закрой за мной дверь и приведи себя в порядок.

Тихо вышел.

Люба умылась, подмылась, привела себя в порядок и, боясь, что надолго отлучилась, пулей вылетела из ванной комнаты.

Никто не заметил ее отсутствия, празднество неслось своим ходом, набирая обороты.

Люба подошла, поцеловала Максима в щеку и села в кресло, закинув ногу за ногу.

Вадим закусывал очередную выпитую рюмку мясом, и не обращал на нее никакого внимания. Наталья была занята разговором с Ольгой, рассказывая об издержках своей профессии и недавних съемках.

Максим и Люба первыми ушли с вечеринки. На втором этаже у него была своя комната. Там стояла кровать огромных размеров и комод....