Самоволка

— «Гранит 66», я «Заря 67». Пост под наблюдением, — доложил я, зажав клавишу рации.

— «Заря 67», принял, — прошипело в динамике.

Я пошел знакомым путем мерить шагами линейку парка боевых машин. Наконец-то весна пришла окончательно. Распустились каштаны, и теплая майская ночь была пропитана их сладким запахом. Весна! Моя последняя весна здесь. Через полгода дембель. Мне даже иногда снилось, как я заберусь на верхнюю полку плацкарта и ровный перестук колес понесет, понесет меня в родные края. Вот только не буду ли я скучать по службе? Я шаркнул носком сапога, разворачиваясь на месте, чтобы пуститься в обратный путь. За два часа я проходил этот маршрут восемь раз. Зимой, правда, больше, потому что приходилось шагать быстрее, чтобы не закоченеть на пронизывающем ветру. Но сейчас караул был даже в радость. Весна! И теплая спокойная ночь.

— Эй, солдатик! — раздался звонкий голосок за спиной, сопровождаемый женским смехом.

Ага. Об этом меня уже предупреждали. Я даже не стал оборачиваться, поняв, что это были они. Примерно с неделю назад к забору части повадились приезжать две молодые девки. Трудно сказать, чего им было нужно, а скорее всего, просто весеннее обострение. Желание поиздеваться над молодым мужским организмом. Стояли у ворот, пили пиво, говорили пошлости часовым, сиськи показывали. На мою смену они еще не попадались, но по караульным ротам уже разлетелась информация.

— Куда пошел? Иди к нам! — кричали за спиной томные голоски.

— Он, наверное, глухой... — и снова дружный смех.

Я решил не реагировать. Постоят и уйдут. Конечно, по уставу полагалось бы крикнуть: «Стой, назад!», «Стой, стрелять буду». Но как-то это выглядело смешно в этой ситуации. Да и надоел мне этот устав до ужаса. Дойдя до конца линейки, я развернулся лицом к воротам.

— «Гранит66», я «Заря67», Все спокойно, — сделал я очередной доклад.

— «Заря67», принято, — раздался в динамике сонный голос Дерябина. Разводящий, наверное, опять спит.

Теперь я шел лицом к ним. В ярком свете прожектора на тротуаре с той стороны высоких ворот парка стояли две женские фигуры. «Блин, а хороши, сучки» — подумал я, подходя ближе. Две молоденькие брюнетки. На обоих короткие мини-юбки, полностью открывающие стройные бедра, легкие летние топики и яркий макияж. В руках по бутылке пива. На проституток похожи. Только чего вам тут делать, девочки? Денег вам не дадут.

— Смотри, какой строгий, — с улыбкой сказала одна из девушек, когда я приблизился к ним, — прямо Рэмбо какой-то. Этого мы еще не пытали.

— А такое видел когда-нибудь? — спросила вторая, задрав свой топик вверх, обнажая полную грудь. Я замедлил шаг от неожиданности. Во рту сразу пересохло, а член вскочил в боевую стойку, камнем уперевшись в пластины бронежилета.

— Иди сюда, дам потрогать, — продолжала издеваться брюнетка, — хочешь пива?

Я подошел вплотную к забору, не в силах оторвать взгляда от женских прелестей. Фигура у девчонки была как с обложки журнала. Сглотнув слюну, я развернулся к ним спиной.

— Куда же ты? Не хочешь нас? — продолжала заводить меня незнакомка.

— Смотри, смотри. Захромал бедняга! — подала голос вторая. И девушки засмеялись, глядя на мои попытки поправить стоявший член под ремнем брюк. Вот же сучки! Расслабив ремень, я удобно пристроив своего друга в брюках и продолжил свою прогулку по линейке. Вскоре пришла очередь снова развернуться к воротам лицом. Теперь у меня просто отвисла челюсть. На меня смотрели две голые белые попки. Сумасшедшие девки стояли раком, сняв юбки вместе с трусиками, и, раздвинув руками ягодицы, демонстрировали мне свои прелести.

— Хочешь? Иди к нам! — две пары хитрых глаз смотрели на меня из-под стройных ножек. У меня даже потемнело в глазах от желания. Я готов был завыть на луну, которая теперь тоже представлялась мне в виде голой женской задницы. Девчонки продолжали заигрывать, виляя передо мной бедрами.

— Ну иди быстрее! — призывно постанывала одна. Та, что была слева, вдруг провела пальчиком у себя между ног и смачно облизала его. Вот дуры. Я отстегнул рожок от автомата и громко демонстративно передернул затвор.

— Стрелять буду! — хотел крикнуть я, но крик получился каким-то хриплым и сдавленным. Искусительницы тем не менее отшатнулись от забора и выпрямились, натягивая трусики.

— Ой, ой, напугал! Сними штаны и покажи нам чем стрелять собрался? Большой калибр?

— «Заря67», я «Гранит65»! — неожиданно громко заорала на груди рация, — «прием!»

Я отвернулся от забора и нажал клавишу.

— «Гранит65», я «Заря67», на связи.

— Ты х... ли там уснул что ли? Почему не докладываешь? — начкар проснулся. Теперь задолбает.

— «Гранит65», я «Заря67». На объекте спокойно, — прохрипел я, спешно удаляясь от забора, чтобы в рацию случайно не попал женский смех.

— Докладывай в срок! Конец связи! — буркнул начкар.

— Эй, Заря, куда побежал? — веселились девки, — Иди к нам. Мы еще не все показали. Они издевались надо мной практически все два часа смены, то устраивая наигранный минет с бутылкой пива, то терлись друг об друга грудью, то громко постанывали. Так что стояк у меня был в самом разгаре, когда я увидел на противоположной тропинке свет фонарика. И три темные фигуры. Наконец-то.

— Стой, кто идет! — громко крикнул я, поспешно пристегивая назад рожок автомата.

— Начальник караула! — раздалось из темноты.

— Начальник караула ко мне, остальные на месте! Осветить лицо! — Как я любил в эти моменты устав, позволяющий хоть иногда приказывать нашему капитану-мудаку. Попутно я бросил взгляд на забор. Девки отошли в сторону, и тихо стояли у припаркованной недалеко белой лады.

Менял меня Тимоха — мой хороший друг. Мы были из разных городов, даже из разных районов нашей необъятной. Более того, Тим был родом из большого города, а я вырос в деревне близ небольшого областного цента. Все эти обстоятельства, тем не менее, не помешали нам быстро сдружится еще на КМБ. Потом мы попали в одну роту и даже в один взвод. Также двоих из взвода нас взяли в караул. Мы были не разлей вода. Вообще его звали Тимофеем, но в роте он сразу стал просто «Тимом». Быстрым шагом пройдясь по линейке, мы проверили целостность всех печатей на воротах танковых ангаров.

— Вон смотри... — тихо произнес я, кивком головы указывая Тимофею за забор, — те самые...

— Что серьезно? — прошептал он восхищенно, пока мы возвращались на пост, — И как они? Что говорят?

— Говорят мало. В основном показывают. Сам увидишь.

Наш караул ушел по темной тропинке в караульное помещение, а Тим остался на посту, с вожделением поглядывая на темные фигуры девок у машины.

Стояк долго не покидал меня. Скинув бронежилет и поставив автомат в пирамиду, я выпил горячий чай и уселся в кресло с военным журналом, а перед глазами как наяву еще стояли две голые симпатичные попки.

— Так это оставлять нельзя! — сказал мне злой Тим, вернувшись с поста, — Я теперь не успокоюсь, пока не трахну хотя бы одну.

— Ага. Трахнешь, — ответил я, — только через пол годика.

— Пол годика я не выдержу.

— А куда ты денешься... — я расслабил ремень и отправился в спальное помещение. Через два часа опять на пост.

— Мы второму бату караул сдаем сегодня? — вдруг деловито спросил Тима.

— Вроде бы да.

— Иди тогда отсыпайся. Возможно, следующая ночь опять будет без сна.

— Ты о чем?

— Иди, иди... потом расскажу.

Скинув сапоги, я улегся на жесткую кушетку и тут же провалился в сон. На мою следующую караульную смену, девушек за воротами уже не было. Исчезла и белая лада.

Вечером, сдав караул, мы вернулись в расположение.

— Подожди. Давай покурим, — остановил меня у двери Тим.

— Давай, — согласился я, доставая пачку «Святого Георгия».

Мы отошли в курилку, машинально козырнув какому-то новому лейтенанту из первой роты.

— В общем так, — начал Тимоха, — сегодня дежурным по штабу ...