Вынужденный визит к невропатологу

ПРЕДИСЛОВИЕ:

Уважаемые читатели!

Прежде чем продолжить, я хотел бы пояснить некоторые мотивы создания данного рассказа-фантазии. Как обычно это делал мастер короткого рассказа Сергей Донатович Довлатов в свое время, я задался себе вопросом:

— «А для чего, с какой целью, я написал все это?»

И мне остается ответить, что цель моего рассказа:

— описать эмоциональное состояние юноши, испуганного неотвратимым и излишне жестоким наказанием за небольшую провинность.

— описать чувства, возникшие у него при необходимости раздеться донага в присутствии молодой медсестры и студенток-практиканток и в дальнейшем перетерпеть прикосновения и пробы на рефлексы...

Я совсем не собираюсь хоть каким-либо образом опорочить существовавшую в далекое советское время систему медицинского обслуживания и обеспечения проведения призывных компаний.

И все же, на протяжении многих последующих лет, меня не покидала догадка, что одним росчерком пера в мед. карточке, можно направить призывника на дополнительное обследование, а на самом деле — для проведения практических уроков и тренировок на вполне здоровом и тщательно подобранном человеческом материале из числа проходящих медкомиссию военнообязанных молодых людей...

Дело в том, что я сам, в юношестве попал в аналогичный переплет, когда меня, без объяснения причин, направили в стационар, для дополнительного обследования.

По ходу плановой медкомиссии, во время моего нахождения в кабинете, я мог наблюдать как врачиха-уролог подошла к терапевту и они перешептывались, бросая в мою сторону многозначительные взгляды..

На деле оказалось, что еще в военкомате, она «заприметила» меня для использования на своих практических занятиях со студентами в стационаре. Каково же было мое удивление в смеси со жгучим стыдом и чувством беззащитности и полного бесправия, когда в назначенном кабинете я, оказался не пациентом, направленным на дообследование, а после «соответствующей психологической обработки», я «добровольно» был вынужден выступить в роли тренировочной модели, для студенток-практиканток, изучающих методику проведения одной из известных процедур — цистоскопии...

Манипуляции повторялись на мне до тех пор, пока весь персонал студенток не получил определенные практические навыки.

В справке, выданной мне по окончании такого «обследования» было сказано, что я вполне здоров и годен для прохождения воинской службы по окончании института...

Однако, примите во внимание, что вся описываемая морально-этическая сторона ситуации — всего лишь фикция, навеянная смутным предположением. Вот еще одно, немаловажное замечание:

На одном из русскоязычных форумов, в архивах, посвященных стыдным ситуациям на медосмотрах, мне попался рассказ-быль, автор которого был скрыт под ником Dim_m.

Именно этот небольшой рассказ всколыхнул эмоциии прошлых лет, и побудил написать мою собственную фантазию, по-своему интерпретировав события упомянутого рассказа. Однако, описание опытов — целиком позаимствовано у Dim_m. Так что получилась своеобразная «композиция» из двух созвучных по теме сочинений. Примите это как «совместное творчество» двоих, пусть и незнакомых друг другу авторов.

— — ------------------------------------

Вначале, позволю себе маленькое отступление.

— Имеет ли право врач осматривать призывника в чем мать родила, или нет? и насколько это этично.

Могу вам сказать: не надо зря копья ломать!

Имеет полное право! Согласно медицинской этике, выработанной еще в прошлые века. Более того, любой врач — хирург, невролог, терапевт, дерматолог, ортопед, онколог и другие обязаны осматривать пациента на первичном приеме обнаженным.

Неважно — где проходит этот осмотр — в больнице, поликлинике, диспансере, диагностическом центре или, тем более, в военкомате.

Другое дело, что в абсолютном большинстве случаев этого не делается.

— — --------------

Итак, продолжу:

Медкомиссия в военкомате, проводимая для студентов, обучающихся на дневных отделениях и имеющих военную кафедру, направила меня в поликлинику при стационаре на дополнительное обследование к невропатологу, как бы сказать... — случайно...

Во время той медкомиссии в кабинете терапевта, я слишком громко разговаривал с напарником, мешая прослушиванию грудной клетки у другого призывника, и сперва был удостоен замечания.

Вторичное замечание не прошло для меня даром...

Терапевт подумала, что я делаю это специально, с целью «приколоться», — вот и поставила в медкарте обязательную проверку у невропатолога... Пусть мол, с психом разберутся как следует...

Надо сказать, гнетущее впечатление рабской зависимости и собственного бесправия сопровождало меня на протяжении всего моего пребывания в военкомате.

Грозные окрики прапорщиков, пытающихся показать «неоперившимся юнцам» всю красоту и прелесть беспрекословного выполнения приказов, принуждение ходить строем и бесконечные переклички — эдакое создание типично армейской обстановки... На всю жизнь запомнился эпизод унижения ребят, замеченных в уклонении от призыва.

Медкомиссию призывники проходят в отдельном здании, спроектированном скорее всего по армейским стандартам.

Предбанник с раздевалкой, затем ряд последовательно соединенных комнат, имеющих общий вход и выход, где последняя комната имеет выход в тот же предбанник.

Таким обрахом, призывник, войдя во входную дверь уже просто не может миновать последовательного прохождения через всю цепочку кабинетов, пока не окажется снова в раздевалке.

Вызывали нас по списку, по 18 человек из общего конференц-зала, и в сопровождении прапорщика мы проходили через дворик к зданию призывной комиссии.

Войдя в предбанник, прапор командовал раздеться до трусов и отдавал наши личные деламедсестричке, которая стояла на входе.

Вызывали призывников по двое, остальные ожидали вызова, сидя на скамейках вдоль стены. Так вот, именно в тот момент когда я находился в предбаннике, и произошло то, что произвело на меня неизгладимое впечатление.

В то время, пока мы раздетые до трусов сидели на скамейках ожидания, внезапно раскрылась дверь — и внутрь вошла группка ребят, выглядевших понуро и запуганно, с опущенными к полу глазами и буквально дрожащими от страха...

Грозный прапор скомандовал им построиться посередине комнаты, затем произвел перекличку и приказал этим несчастным раздеться догола, сложив всю одежду в кучу около него на стул... а сам уселся рядом — караулить шмотки.

Когда кто-то из нашей группы поинтересовался у прапора, почему эти ребята будут без трусов, тот прапорщик нагло ухмыльнувшись ответил:

— «Так это же — уклонисты! Это призывники, уклонившиеся от призыва в свое время и теперь их «отловили» — и они должны быть наказаны за нарушения.

У нас были случаи, когда «уклонисты умудрялись» сбегать даже с медкомиссии в одних трусах, — ведь здесь недалеко пляж и спортивные сооружения...

— А вот после того, как их раздевают догола — у нас ни одного случая побега!!!"-

— Голышом далеко не убежишь... « — злорадно и с ухмылками пояснил прапор.

Затем, для более полного впечатления, он построил жалкую кучку в ряд по стойке смирно запретив прикрываться руками, и наказал им стоять в таком положении, пока вся наша обычная группа из 18 человек не пройдет эту медкомиссию...

Безусловно, такое унижение сыграло свою роль, и все ребята получили наглядный урок армейского наказания...

Так что, имея направление в стационар, я с ужасом вспоминал, какие тяжкие испытания могут ожидать меня в случае опоздания или неявки...

В назначенный день, подмывшись конечно, я направился по имеющемуся адресу, побаиваясь не явиться вовремя...