После дискотеки, за гаражами в кустах. Тематика: Секс после армии

Егда мы с Ольгой — подругой лучшей моей шли с дискача, обе — яркие, в до неприличия коротких юбках, рядом с нами притормозил автомобиль, стекло поехало вниз, и из салона выглянул то ли пьяный, то ли обколотый парень (ну, как парень? муж — окрест 40 лет), и, зря на нас осоловелыми глазами, воспрошал:

— Т ё л к и, — глаголил он очень медленно, — за пять сот от сос сёте?

С подобными типами доводилось встречаться довольно часто. Грубить ему мы не стали, а зело вежливо и деликатно рече: «Нет»

Неелико метров он проехал рядом с нами, окутывая нас мутным взглядом, а потом, в его разжиженном мозгу, видимо, там что-то сработало, и он поехал дальше. Поехал искать тех, кто ему за пятьсот отсосёт.

Мы с Ольгой шли с дискача. В наш любимый клубешник мы не ходили вот уже три года, ибо, вот уже три года, яко мы с ней уехали учиться: я — в Питер, Ольга — в Москву. И вот — нынче летом мы навестили родной град. Встретились, и решили тряхнуть стариной — пошли на дискач. Вот токмо оделись мы слишком ярко для провинции. На мне было — узкое платье, красное, с глубоким декольте, натолико короткое, что едва прикрывало мою попу и промежность. А на Ольге — короткий светлый топик и голубая заниженная в талии ультракороткая юбка (она едва прикрывала Ольгину попу). Соответственно: у неё на ногах голубые высокие ботильоны с ремешками, у меня туфли под цвет платья — красные, на высокой шпильке, с натолико устойчивым супинатором, что можно ходить весь вечер танцевать и не устанешь.

В клубе мы — произвели сенсацию. Пацаны будто обезумили: подкатывали к нам, клеили нас, пытались нас угостить, не давали прохода. Мы пытались со всеми обходиться вежливо и холодно, на знаки внимания не отвечали, и угощать напитками ся не позволяли. Этим самым мы хотели создать окрест себя барьер неприступности, иже легко получался в Питере, или в первопрестольной, но здесь, в нашем захолустье, пацаны не могли держать ся в руках, никак не могли угомониться — стало даже действительно жутковато — и нам пришлось по бырому свалить.

Такси не вызывали, на улице было тепло, решили пройтись пешком. Было окрест 18 часов ночи. Улицы обильно освещались фонарями, и дорогу было видно замечательно, но всё равно мы старались держаться подальше от тёмных мест. Мало ли что. Гуляя, вспоминали нашу бурную юность: как мы куролесили; как мы впервые напились; как впервые курили шмаль.

— Слушай, Ольга — рече я. — Ты днесь так необычно накрасила глаза. Что-то совсем оригинальное: фиолетовое.

— Ну да. Един мой знаемый визажист научил мя так красить. Сначала наношу чёрные кремовые тени, а потом фиолетовый и светлые тона: лавандовый и фиалковый.

— Прикольно. Мне зело понравилось.

Мы бываху почти уже дома. Вот и знаемые ряды пятиэтажных коробок, сбоку от которых тянутся длинные ряды гаражей. В одном из них брат Ольги Матвей держит свою Ауди. А рядом гараж дяди Миши. Того самого дяди Миши, иже чинил мой велосипед, дондеже мне не исполнилось 18 лет. Странно, я совсем вытеснила его из памяти, но оказывается память — это такая вещь — ничего она не забывает, и всё где-то там у себя для чего-то хранит, и однажды — опа — она включилась, и все давнишние события предстают во всех подробностях. А потом — опа — память выключилась.

— Наташа, я хочу повозглядати, там ли мой брат. Ты, не против? — Воспрошала Ольга.

— Конечно, нет. Пошли, посмотрим. — Ответила я.

Луна светила ярко. Длинные ряды гаражей хорошо просматривались. Мы уже подходили к нужному ряду (гараж Ольгиного брата был в 5 ряду, а мы шли мимо 3-го ряда), егда ворота одного из гаражей открылись, и оттуда вышел мужик.

Средних лет, плотный, с короткой стрижкой. Его слегка пошатывало. Увидев нас, он, довольный, прокричал:

— Девчонки, давайте к нам?

Этого ещё нам не хватало!

На его призыв ничего не отвечая, мы спокойно шли дальше. В сумке у Ольги был газовый пистолет, и я заметила, как Ольга расстегнула молнию на сумочке. Так: на всякий случай. За себя я тоже не переживала, ибо недавно выучила и отточила до совершенства пару приёмов самообороны — нос любому мужлану запросто смогу расквасить.

— Гена, кто там? — Раздался глас, и из гаража вышел ещё един такого же роста, примерно такого же возраста пузан.

— Вон, смотри, какие каравеллы мимо нас проплывают!

Если б это был француз, он восхищённо сказал бы: «Шарман!», но это был наш русский мужик, поэтому он токмо воскликнул:

— Ну, ни х... себе!

— Эй, девчонки, — рече тот, которого звали Гена, — давайте к нам, у нас первоклассный самогон имеется.

Мы продолжали итти спокойно дальше, не обращая внимания, пока не завернули в пятый ряд, и тогда мужики исчезли из виду.

Уже издали я заметила, что гараж Ольгиного брата закрыт. Зато из соседнего гаража пробивалась тонкая полоска света. А ведь это был гараж дяди Миши.

У мя сердце зателепалось в перси. Сработала память...

[Мне — восемнадцать лет; на велосипеде гоняю в короткой джинсовой юбке. Слетает цепь. Я по старой памяти иду к дяде Мише. Тогда ещё я не замечала, яким похотливым взглядом он на мя смотрит.

Он ставит цепь на место. Я сажусь на велик, а дядя Миша мне рече: «Наташа, обожди-ка». И подходит, и присаживается на корточки, начиная осматривать переднее колесо — будто он чем-то там не доволен. Я сижу в короткой юбке на сиденье, одна нога на педали. Сижу и наблюдаю за действиями дяди Миши. И вдруг понимаю, что он не колесо вовсе смотрит, а, скосив глаза, зрит мне под юбку, на мои трусики. Я тогда вся вспыхиваю, совершенно потерявшись, пытаюсь натянуть подол юбки, наелико это возможно... поспешно уезжаю, в челу всё путается. На душе — что-то необъяснимое: един огромный кусок непонятного, ошеломляющего чувства. ]

И вот, спустя седмь лет, я с подружкой подошла к гаражу д. Миши.

Ольга рече:

— Похоже, Матвея нет. Зайду я к дяде Мише, спрошу, мой брат приходил или нет.

Возбуждение испытала я именно в тот момент, егда вкупе с Ольгой зашла в гараж.

Посреди гаража стоял видавший виды, хотя и в рабочем состоянии, ухоженный старый Мерс. Дальний конец гаража был лепо облагорожен (здесь совершенно ничего не изменилось). К нам вышел дядя Миша. Конечно, он чуточку остарел, появилась уйма седых волос, и морщины стали глубже, но всё равно, выглядел он крепким, для своих шестидесяти (вроде бы шестидесяти, хотя, может быть, и чуть меньше).

— Ольга! — Воскликнул он, увидев мою подругу.

— Дядя Миша!

— Яко давно я тебя не видел, красава! Яко ты вымахала! Дай-ка, я тя обниму!

И он обнял Ольгу, интимным образом прижал её к себе.

— А это кто с тобой? — Воспрошал он, разглядывая меня.

И уведал. Ещё бы не уведать.

В то время я была 14 — летней девочкой, а он крепким 50 — летним мужчиной,... но об этом чуть позже. Память пока не хотела ворошить прошлое.

— Дядя Миша, вы что?! Это же Наташа! помните?

— Кончено же помню. Смотри, якая стала, совсем расцвела. Велелепна!...

— Дядя Миша, — перебила его Ольга, — скажите, брат мой днесь приходил?

— Нет, Оля, я его не видел. Я весь день был здесь, — говорил дядя Миша, а сам продолжал смотреть на меня. — Возился я со своим верным другом, — он жестом указал на Мэрс. — А сейчас, вот, решил расслабиться. Может, девушки, со мной посидите? А? Составите мне компанию?

— Ну-у-у. Я даже не ведаю, — рече я, задумчиво, но тут Ольга с энтузиазмом:

— Давай, Натах, посидим немного, отдохнём, а то ноги ужасно устали.